Королевская орхидея

Глава 1

Искра едет к хозяину

Болота, крокодилы и ритуальная магия – вот что ожидало Искру в родных краях человека, которому ее отдали в вечное пользование неделю тому назад.

Бастард, незаконная дочь от рабыни. Ведьма огня. Чего еще она могла ждать? Что отец пожалеет ее и отдаст собачку, коня или раба?

Этого уж точно не случилось бы. Все они стоят денег, а незаконная дочь досталась бесплатно. Отец не знал, как избавиться от нее, а тут вдруг выдался случай.

Искра рыдала всю дорогу. Сперва тряский экипаж, который отец выделил ей для путешествия, катился через Пустынные земли, где среди широких полей, тянувшихся до горизонта полотнами всех оттенков зеленого, не встречалось никого, кроме птиц и зайцев, а потом под колеса легла дорога, бежавшая среди лугов. Постепенно луга сменились деревьями с толстыми стволами и светло-серой корой, воздух стал густым, влажным и сладким, и Искра, которая угрюмо смотрела в окно, в очередной раз подумала, что впереди ее не ждет ничего хорошего.

Пару раз дорогу вальяжно переходил громадный аллигатор с видом истинного хозяина этих мест, заставляя лошадей вздрагивать от страха и оглашать воздух жалобным ржанием. Искра хваталась за скамейку и надеялась, что аллигатор сыт. С ветки на ветку перелетали пестрые горбоносые птицы, воздух звенел от писка насекомых. Искре и в страшном сне не привиделось бы, что однажды она станет жить в этом краю.

…Когда Лили, младшая дочь господина Жерара, подхватила болотную лихорадку и слегла, доктор осмотрел ее и сокрушенно сказал:

– Без магии тут не обойтись, господин Жерар. Наука бессильна, ищите колдуна. Я дам разрешение для инквизиции. Ищите хорошего, с юга. Гадатели с улицы Бинтон здесь не помогут.

Семья схватилась за голову. Нежная и добрая Лили была всеобщей любимицей; если болотная лихорадка сведет ее в могилу, это будет жестоко и несправедливо. В доме плакали и молились, девушке становилось все хуже и хуже, и Искра, которая сидела у постели сестры и пыталась ее подбодрить, с трудом сдерживала слезы.

Колдун, готовый взяться за такое сложное дело, нашелся тогда, когда священник уже исповедовал и причастил Лили, а безутешные родители стояли на коленях возле кровати, боясь пропустить последний вздох обожаемой дочери. Мешочек, расшитый золотыми нитками, который прислал колдун, положили под подушку Лили, уже не надеясь на ее выздоровление. Однако спустя всего четверть часа дыхание девушки стало спокойным, глубоким и ровным, а уже через два дня Лили полностью выздоровела и стала такой веселой и румяной, словно понятия не имела ни о какой болотной лихорадке.

И для Искры все закончилось.

За окнами потянулись пыльные улочки незнакомого городка, который выглядел так, словно на него с неба пролился разноцветный дождь. Насколько Искра успела узнать, в этих краях считается, что яркие краски отпугивают злых духов. Вот только самый злой дух, который ждет ее впереди, вряд ли испугается красных, зеленых и синих полосок на одежде.

– Барышня, лента! – Экипаж остановился возле постоялого двора, и стоило Искре спуститься на пыльную землю, к ней сразу же подбежала девчонка в цветастом платье. – Возьмите ленту от злого глаза!

Искра и ахнуть не успела, как красно-зеленая шелковая лента оплела ее правое запястье. Ну что ты будешь делать, насколько же проворны эти попрошайки! С усталым вздохом Искра потянулась к кошельку, но девчонка удержала ее руки.

– Нет-нет, барышня, не надо денег! Вам нужна помощь – я помогла.

На поясе девчонки висели какие-то перья, бусинки, мелькнул даже гладкий птичий череп. Искра невольно поежилась. В отличие от волшебства севера, магия юга, густо замешанная на крови и жертвоприношениях, была по-настоящему пугающей.

– Ты разве знаешь, куда я еду? – спросила она. Темно-синие глаза девчонки смотрели с искренним сочувствием и печалью.

– Да, барышня, к господину Тео. Все об этом знают.

Искре хотелось расплакаться. Но она взяла себя в руки, сдержанно поблагодарила девчонку и прошла в таверну.

…Колдун поступил так, как и полагалось: потребовал за свои услуги того, кто первым придет к господину Жерару на следующее утро. Так требуют все колдуны – такова их природа. Это оказалась Искра, бастард, незаконная дочь хозяина дома от рабыни. Мачеха пустилась в пляс, когда узнала об этом. Угрюмо глядя в тарелку с супом, которую поставил перед ней хозяин таверны, Искра вспоминала, как кричала, умоляя отца не отдавать ее колдуну.

Он был непоколебим. В конце концов Искра закричала, захлебываясь слезами от несправедливости:

– Вы не поступили бы так, будь на моем месте ваш законный ребенок! Вы отдали бы колдуну кого угодно, но не его!

Но отец лишь усмехнулся. Он давно хотел избавиться от Искры, и наконец-то выдался случай. Дочь от рабыни воспитывалась с его законными детьми лишь потому, что так хотела старая мать господина Жерара, но полгода назад она умерла, и Искра потеряла единственную заступницу.

На кончиках пальцев появились искры – как и всегда, когда она нервничала. Взмахнув рукой, Искра уняла огонь и в очередной раз напомнила себе, что колдун ужасен. Искра понятия не имела, как он выглядит, но даже мысли о господине Тео, ее новом хозяине, внушали ей ужас. Чем ближе было поместье колдуна, тем труднее было удержаться от истерики. Ясное дело, для чего ему Искра – тешить плоть. И заступиться за нее некому.

Снова захотелось плакать. Искра расплатилась за обед и, гордо вскинув голову, направилась к экипажу. Сочувственные взгляды, которыми ее проводили люди в таверне, почему-то раздражали девушку.

«Я Ивис Бувье, дочь Жерара Латто, – мысленно сказала себе Искра. – Я незаконная дочь и ведьма огня. И я не сдамся. Я никому не позволю себя обидеть».

Она твердила себе об этом всю дорогу. И нисколько это не помогало.

Искра имела все основания полагать, что колдун живет в каком-то исключительно неприятном и пугающем месте. Где же еще жить колдуну? Должно быть, его обиталище – старый, полуразрушенный замок, который впивается в южное небо черными костяшками пальцев, наводя тень на белый день. Или хижина среди болот. В дороге Искра с ужасом представляла, как войдет в скрипучие двери, пойдет темными коридорами, затянутыми паутиной и пылью, и была очень удивлена, увидев огромный белый особняк в стиле Первой Республики. Стройные колонны, большие окна, балконы с причудливым кружевом оград – господин Тео жил в десять раз богаче отца Искры и всех ее знакомых. В наступивших сумерках дом, подсвеченный фонарями, казался мирным и уютным, Искра никогда бы не подумала, что за этими стенами обитает чудовище.

Она вышла из экипажа, и слуги тотчас принялись разбирать ее вещи, а немолодой господин в темном костюме с фонарем в руке подошел к ней и, поклонившись, произнес:

– Добрый вечер, госпожа Бувье. Добро пожаловать в Эссенвилль. Меня зовут Лотар, я здешний управляющий.

Значит, вот как называется это место – Эссенвилль. Искра обернулась: ворота поместья были открыты, дорога уходила в наползающий туман, и огромный сад казался темным затаившимся животным. Наступала ночь, но мир не собирался засыпать. Среди деревьев кто-то возился и ухал, и Искра слышала чьи-то осторожные шаги по траве.

Искра невольно поежилась. Жуткое место.

– Добрый вечер, господин Лотар, – с достоинством сказала она.

– Вы ведьма огня, как я вижу, – произнес управляющий. – Вам нужно что-то для усмирения сил?

– Нет, – ответила Искра. – Я умею себя контролировать.

– Вот и прекрасно, – улыбнулся Лотар. Здесь, в вечернем сумраке, он казался каким-то ненастоящим. Ну не может обычный столичный домоправитель появиться среди здешних лесов и болот!

Лотар не успел ничего добавить – из-за дома выбежал слуга и закричал во всю глотку:

– Господин Лотар! Крокодил! Крокодил убежал!

Лотар только глаза завел, словно совершать побег вошло у крокодила в привычку.

– Проходите в дом, госпожа Бувье, господин Тео вас ждет, – сказал он и устало принялся засучивать рукава. – Ну что ты будешь делать, снова отвязался этот негодник, гоняйся теперь за ним.

В следующий миг он уже бежал куда-то за дом. Искра угрюмо посмотрела ему вслед и пошла к ступенькам.

Дом колдуна был обставлен настолько изящно и богато, что Искра растерялась. Она не ожидала увидеть здесь дорогую мебель, пушистые ковры, по которым так приятно ступать, картины на стенах. Искра медленно шла по гостиной; ничего пугающего, никаких колдовских вещиц – просто дом, в котором наверняка живет благородная и порядочная семья.

Ее заинтересовал стеклянный ларец на подставке, как в музее. Искра подошла и увидела, что в ларце лежит меч, орден, усыпанный бриллиантами и красными каплями рубинов, и жалованная грамота с доброй дюжиной алых королевских печатей. Склонившись над стеклом, Искра прочла: «Тео Эссен, инквизитор первого ранга, награждается орденом Святого Горго за отвагу и силу в истреблении злонамеренного колдовства и самоотверженную службу на благо отечества».

Меч был старым, иззубренным, кое-где Искра заметила темные пятна – возможно, засохшую кровь. Должно быть, именно с его помощью господин Тео Эссен сокрушал злонамеренное колдовство. Но как же инквизитор может быть колдуном? Причем настолько могущественным, чтобы спасать умирающих от болотной лихорадки? Он ведь выдернул Лили из-за порога смерти…

– Ведьма, – услышала Искра, и слово, упавшее в тихий вечер, было похоже на плевок.

Она обернулась. Мужчина, стоявший на лестнице – высокий, темноволосый, с красивым узким лицом и гибким сильным телом, – смотрел на Искру тем цепким оценивающим взглядом, которым ее обычно одаривал инквизитор в школе. Обычно за этим взглядом не следовало ничего хорошего.

– Ведьма, – повторил он и неторопливо стал спускаться вниз. Искра вдруг с ужасом поняла, что хозяин дома пьян в стельку. – Насколько же ваш отец презирает мое искусство, что прислал мне ведьму в награду за труд?

– Он прислал вам свою дочь. – Искра успела совладать с волнением и теперь смотрела на Тео спокойно и чуть насмешливо – так, как рабыня никогда не посмела бы взглянуть на хозяина, а ведьма на инквизитора. – И во мне нет того злонамеренного колдовства, с которым вы сражались этим мечом.

Тео посмотрел на нее так, что у Искры моментально пропало всякое желание дерзить этому человеку. Ей захотелось лечь на пол, скорчиться и закрыть голову руками в напрасной попытке защититься от удара. Она лишь смогла подумать: если он настолько подавляет спьяну, то каков он, когда трезв?

– Мало того что ведьма, еще и дерзкая!

Сейчас, когда Тео подошел почти вплотную, Искра чувствовала, чем от него пахнет – кровью, какими-то тропическими цветами и чем-то сухим и горьким, должно быть, здешними травами или крокодильей кожей.

Запах так и кричал: беги. Беги от него. Спасайся, пока можешь. Искра судорожно скомкала шелковый край пояска, чувствуя, как по спине стекают капли пота. Бежать было некуда. Ей просто не позволят убежать. Ею вдруг овладела печальная обреченность, и она задала вопрос, чтобы избавиться от этого мучительного чувства:

– А как можно быть одновременно инквизитором и колдуном?

Тео усмехнулся, слабо и грустно. Скользнул по щеке Искры кончиками пальцев – легкое, почти неуловимое прикосновение заставило ее содрогнуться от ужаса. В груди что-то сжалось, а ноги сделались ватными. Она увидела, что глаза у Тео светло-зеленые, по его шее вьется тонкая длинная нитка шрама, а в левое ухо вставлен золотой гвоздик серьги. Он был молод, намного моложе тех инквизиторов, которых Искре доводилось встречать. Тридцать пять, не больше.

Искре было настолько жутко, что у нее заледенели руки.

– Бокор, – негромко сказал Тео. – В здешних краях это называется бокор. А я слишком хорошо изучил искусство магии, чтобы забыть о нем после отставки.

Искра почувствовала, что страх уходит – инквизиторы умели им управлять. Иногда они доводили ведьм до истерики просто ради забавы. Но сейчас ей стало легче, и на том спасибо. Лишь бы он не дотронулся до нее снова, господи, пусть он ее не трогает, пусть он отпустит ее и пойдет проспится, господи, пожалуйста…

Тео усмехнулся. Указал на неприметную дверь в стене гостиной.

– Ваша комната там. А завтра я решу, что же делать с ведьмой, которая так неожиданно свалилась на мою голову.

По спине Искры снова проскользнул холодок, а пальцы стало печь – в них рождался огонь. Тео мягким движением взял Искру за запястье, и жар ушел, подчинившись чужой воле.

– Иди, ведьма, – негромко сказал Тео. – До завтра.

Дорога измотала ее настолько, что Искра проспала до полудня, хотя имела устойчивую привычку просыпаться еще до шести утра и заниматься гимнастикой. Мачеха говорила, что порядочным девицам ни к чему махать ногами, но бабушка утверждала, что четверть часа ежедневных занятий помогут Искре до старости сохранить силу и гибкость тела и ясность ума. Искру не разбудил даже крокодил, который ночью перевалил через подоконник – тот самый, который отвязался и сбежал. Крокодил величественно осмотрел комнату, счел Искру совершенно неинтересной и, перевалившись через подоконник, отправился дальше по своим делам.

Искру разбудила огромная черная птица с кривым желтым клювом. Усевшись на ветке цветущего миндаля под окном, она заголосила так, что Искра свалилась с кровати и некоторое время не могла сообразить, где она находится.

Птица, по всей видимости, довольная произведенным эффектом, расправила свои крылья и была такова. Вздохнув, Искра встала с ковра и выглянула в окно – сад почти не отличался от того, который раскинулся возле дома ее отца. Стройные кипарисы и кедры, миндаль, изящные клумбы с ирисами и кустовыми розами – Искра невольно улыбнулась. Каким бы странным и пугающим ни был хозяин Эссенвилля, само поместье ей понравилось.

Впрочем, не стоило терять времени даром. Завернув в уборную, что примыкала к спальне, и приведя себя в порядок, Искра переоделась в легкое платье того покроя, который девушки ее возраста выбирали для дневной прогулки: поясок почти под грудью, нежная ткань с изящным цветочным узором. Взглянув на себя в зеркало, она сочла, что выглядит вполне прилично. Каким бы ни было ее новое положение, Искра знает себе цену и будет держаться, как и положено порядочной девушке из приличной и уважаемой семьи.

А каким было ее новое положение? Она ведьма, которая угодила в лапы инквизитора, который, в свою очередь, зарабатывает на жизнь колдовскими делами. Магия сама по себе не считалась опасной или порочной, она просто существовала в этом мире, и некоторые люди владели ею в большей или меньшей степени – для надзора за волшебниками и существовала инквизиция. Но Искра никогда не слышала, чтоб инквизиторы становились колдунами.

Вернее, бокорами. Именно так себя назвал Тео.

И что он будет с ней делать? Зачем ему молодая девушка? Ответ был предсказуем, но вчера Тео повел себя как джентльмен и не стал посягать на честь Искры. Поняв, что еще немного размышлений и она запутается окончательно, Искра вздохнула и вышла из комнаты.

Господин Лотар, стоявший в центре гостиной, давал какие-то указания маленькой смуглой служанке. Девушка кивала, и карандаш в ее руке так и порхал над страничкой записной книжки. Надо же, тут грамотные слуги! Рабы в родных краях Искры не умели ни читать, ни писать.

– …и новые петли для ловушек. Записала? Доброе утро, госпожа Бувье.

– Записала, – кивнула девушка и, взглянув на Искру, сделала книксен. – Доброе утро, госпожа Бувье.

– Здравствуйте, – улыбнулась Искра и вдруг растерялась, не зная, что делать дальше. И кто она тут вообще? Такая же служанка или гостья?

Ей стало очень и очень неловко.

Смуглая девушка еще раз поклонилась и выскользнула из гостиной, а Лотар обернулся к Искре и доброжелательно произнес:

– Господин Тео ждет вас в библиотеке, госпожа Бувье. Он хотел побеседовать с вами.

Искра кивнула. Ну что ж, возможно, ее дальнейшая судьба определится прямо сейчас. Она вдруг с искренней, почти детской мольбой подумала: «Лишь бы он не сделал мне больно» – и сама устыдилась этой мысли.

Когда они поднялись на второй этаж и подошли к высоким дверям из светлого дуба, Искра вдруг спросила:

– А что крокодил? Вы его поймали?

По губам Лотара скользнула хитрая улыбка.

– Разумеется, госпожа Бувье. Угодил в ловушку, когда выбирался из вашей комнаты. Зацепился лапой, и Большой Мэтью его забрал.

Крокодил был в ее комнате? У Искры подкосились ноги, а в животе противно засосало от страха.

Тео сидел за столом и аккуратными движениями нанизывал на длинную алую нить мелкие разноцветные бусины. Чуть поодаль, едва не падая со столешницы, лежала груда каких-то тряпок и перьев, и чем дольше Искра смотрела на нее, тем страшнее ей становилось. Ладони стали тяжелыми и непослушными, наливаясь огнем.

– Доброе утро, госпожа Бувье, – без улыбки сказал Тео. Нанизав последнюю бусину, он сунулся в ящик стола и вынул крошечный птичий череп, украшенный причудливым узором. Искра почувствовала растущую тошноту и опустилась на маленький диванчик, подальше от хозяина дома.

– Доброе утро, господин Тео, – выдохнула она, стараясь не смотреть, как нить с бусинками опутывает череп. Это было ужасно.

Искру даже стало тошнить от страха.

– Я все это время размышлял, что же мне с вами делать, – хмуро сообщил Тео. – Но так и не придумал.

Час от часу не легче! Искра прекрасно понимала, что Тео может отпустить ее домой, да только отец уже не примет незаконную дочь, которая наверняка была наложницей могущественного колдуна. Он не станет навлекать на семью такой позор.

– А на что вы рассчитывали? – поинтересовалась Искра, стараясь, чтобы вопрос не звучал как издевка. – Вы ведь наверняка что-то планировали.

– Я рассчитывал на то, что Лили придет в себя и пойдет к родителям, – признался Тео. – Я хотел получить именно ее.

Искра ощутила его слова как пощечину. Он хотел принцессу, а ему вручили ведьму и дочь рабыни.

– Отец никогда не отдал бы вам Лили, – твердо сказала Искра. – К ней сватается председатель Первого Морского банка.

Тео лишь махнул рукой. Искре сразу стало ясно, что отец был бы вынужден отправить Лили в Эссенвилль. И никакой богатый и влиятельный жених не помог бы.

– Что ж, мне не повезло, – вздохнул Тео и задумчиво постучал пальцами по столешнице. – Впрочем, ладно. Что вы умеете делать, госпожа Бувье?

Искра испуганно посмотрела на него:

– Что вы имеете в виду?

– Работа по дому. Стряпня. Уборка. Работа в саду. – Тео прикрепил череп к тряпичной груде и задвинул ящик стола. – Потому что Лили стала бы моей супругой. А вы…

Он посмотрел на Искру так, что она почувствовала себя обнаженной. Впрочем, нет, это не было каким-то мимолетным ощущением – платье Искры дрогнуло и затрепетало, теряя цвет и плотность ткани и становясь прозрачным. Искра ахнула, попробовала прикрыться – и это тоже не получилось, руки не слушались. К щекам прилила кровь, в висках застучали сотни молоточков, и Искра на миг испугалась, что умрет от стыда. Хозяин Эссенвилля рассматривал ее, словно рабыню на рынке, а она не могла ни защититься, ни прикрыть своей наготы.

Это длилось недолго. Лицо Тео едва заметно дрогнуло, и платье вновь обрело цвет и плотность, скрыв тело Искры. Невидимые оковы на запястьях исчезли. И тогда Искра рванулась к столу и прорычала:

– Негодяй! Как вы смеете!

Тео взмахнул рукой – легкий жест был изящным, почти танцевальным, но Искра отлетела в сторону и рухнула на диван. Руки вновь налились знакомой тяжестью незримых оков, и она разрыдалась от бессилия.

– Как вы смеете! – только и смогла повторить она. Тео усмехнулся:

– Смею, дорогая моя, еще как смею. Вы дочь рабыни, вы ведьма – а я инквизитор, пусть и бывший. Чем быстрее вы поймете, кто хозяин положения, тем будет лучше для вас. – Он сделал паузу и добавил: – Ну и не осмотреть полученный товар было бы неразумно.

Значит, она всего лишь товар… Только мачеха могла настолько недвусмысленно указать Искре ее место.

– Так что вы умеете, госпожа Бувье? – спросил Тео так невозмутимо, словно ничего не произошло.

– Я умею все, – выдохнула Искра. Сейчас ей хотелось только одного: чтобы все кончилось как можно скорее. Пусть этот негодяй делает что хочет, лишь бы наконец-то оказаться от него подальше. – Могу варить кофе. Печь пироги. Шить. И высаживать цветы тоже могу.

Тео усмехнулся. На мгновение Искре внезапно показалось, что он ее немного жалеет, – но только на мгновение. Вряд ли инквизитор, пусть даже и бывший, способен жалеть ведьму. Тем более его обманули, всучив какую-то дрянь вместо желанной женщины.

– Хорошо, – кивнул он. – Тогда будете заниматься садом. Я давно хотел привести в порядок орхидеи.

Тео вновь одарил Искру цепким взглядом и добавил:

– Пожалуй, ни у кого в этих краях не будет такой прелестной садовницы.

Прелестная садовница. Что ж, спасибо и на этом. Пожалуй, с господина Тео сталось бы скормить Искру крокодилу. Немного успокоившись, Искра признала, что предпочла бы крокодила.

Крокодил, как рассказывал Лотар, провожая Искру к пруду, был ручным – конечно, до определенных границ. Он шлялся по саду, привязанный за ногу длинной веревкой, и Искра, в первый раз увидев его возле орхидей, заорала от страха.

Крокодил посмотрел на нее так, словно хотел спросить: «Барышня, вы припадочная или да?»

Лотар сказал, что крокодил не кусается и никогда ни на кого не нападал, и Искра относительно успокоилась. Переодевшись в рубашку и штаны, которые больше подходили для работы в саду, чем платье, она занялась орхидеями.

Здешний теплый и влажный климат был идеальным для этих цветов. Бродя у темного, заросшего пруда, Искра с искренним удивлением рассматривала все богатство цветов, вольготно разросшихся на стволах и корнях здешних кипарисов. Орхидею называли королевским цветком, за нее на севере платили бешеные деньги, и Искра подумала, что могла бы озолотиться, продав, допустим, дюжину букетов из здешнего дикого и буйного великолепия.

Она просидела у пруда до раннего вечера, обрезая увядшие цветы. Тео все-таки был отпетым мерзавцем, он поступил с ней гнусно, сделав ее платье прозрачным, однако Искра вдруг обнаружила, что ее гнев почти иссяк. Она была жива, и не стоит лишний раз накручивать себя, предаваясь напрасным горьким размышлениям.

Крокодил выбрался из кустов миндаля и, выразительно взглянув на Искру, потряс задней лапой, приглашая снять с него веревку.

– Отстань уже, – сказала Искра, опасливо косясь на него. – Я тебя боюсь.

Она готова была поклясться, что на крокодильей морде появилось изумленное выражение. «Боишься меня? – будто хотел спросить крокодил. – Я исключительно мирный и приличный ящер!»

– Его не стоит бояться, – услышала она голос Тео. – В большинстве случаев он ведет себя вполне воспитанно.

Искра обернулась и увидела Тео. Хозяин Эссенвилля стоял неподалеку и довольно рассматривал результаты ее сегодняшних трудов. Искра действительно сумела привести в порядок почти половину орхидейного богатства и имела все основания гордиться собой.

– Да, теперь тут вполне прилично, – признал Тео, оглядывая цветы. – Вам приходилось бывать на болотах?

– Ни разу, – призналась Искра. – Да я как-то и не собираюсь туда идти.

– И напрасно, – усмехнулся Тео. – Здешние болота просто кладезь интересного и полезного. Бросайте ваши инструменты, пойдемте прогуляемся.

– И не подумаю, – хмуро ответила Искра. – На болота на ночь глядя? Я там ничего не забыла.

Голову сразу же прострелила боль, и Искра увидела себя со стороны: вот кукла послушно кладет резак в корзинку и, поднявшись на ноги, идет к Тео. Вот, значит, как. Она должна безоговорочно подчиняться хозяину – иначе он заставит ее быть покорной. Должно быть, он всегда добивается, чего хочет, как и любой другой инквизитор.

Ладони и запястья вспыхнули, и наваждение исчезло. Искра снова была собой, она избавилась от насланного морока, и ее руки горели, разбрызгивая на траву огненные плевки. Боли не было, и, когда пламя иссякнет, кожа будет гладкой и чистой. Тео ухмыльнулся и провел ладонью по воздуху, словно ласково погладил невидимое животное.

Огонь исчез, словно его и не было.

– Я не люблю, когда мне перечат, – признался хозяин Эссенвилля. – Тем более по таким пустякам. Вас так пугает прогулка со мной?

Искра кивнула. Да, именно так. Все это время она до одури боялась этого человека, а когда узнала, что он бывший инквизитор, то стала бояться еще сильнее. Ведьме не стоит ждать ничего хорошего. Она убедилась в этом, когда ее платье стало абсолютно прозрачным.

– Я никуда не пойду, пока вы не извинитесь, – твердо сказала Искра. Пусть она была полностью во власти этого человека, но это не значит, что она будет терпеть неподобающее обращение. – Вы сегодня очень обидели меня.