Вторжение. Четвертый Лорд. Книга 2

Пролог.

Небольшой челнок скользил среди обломков. Среди – это громко сказано, отдельные части кораблей разлетелись на огромное расстояние, и их разделяла не одна сотня километров, но постепенно, под действием сил гравитации, все они начинали собираться в кучки, и когда-нибудь, через тысячи лет, слепятся вместе.

Перед челноком летели два десятка зондов. Обнаружив что-то, заслуживающее внимания, они замедлялись, проверяя, стоит ли улов усилий. Конкретно в этой области звёздной системы были уничтожены корабли Союза окраинных планет, небольшая экспедиция искала тех, кто ещё мог выжить, некоторые аварийные маячки повредились при взрывах, и у таких пропащих астронавтов был шанс.

Висящий в двух тысячах километров прямо по курсу небольшой корабль-параллелепипед, разорванный пополам, видимо, с работающим ещё сканером, активировавшимся при приближении челнока, начал подавать сигналы бедствия. Космический аппарат вместо того, чтобы прийти на помощь, наоборот, начал гасить инерцию, отклоняясь в сторону от препятствия, и втягивая в себя зонды.

Успел. Буквально через несколько минут откуда-то вынырнул ещё один корабль, узкий и длинный, как спица, приблизившись к подающему сигналы кораблю, содрогнулся, словно выталкивая что-то из себя, и цель начало рвать на кусочки. Сначала крупные, а уже те – на все более мелкие, пока от решившего себя обозначить бедолаги ничего не осталось. Чёрная спица сжалась, превращаясь в эллипсоид, и исчезла.

Челнок осторожно, со скоростью не больше тысячи в минуту, отправился дальше, собирая добычу. Снова вступивший в игру зонд подал сигнал, силовой захват выбросило на два десятка километров, энергетическое лассо захватило оранжевый скафандр с человеком внутри, и подтащило к кораблику.

Глава 1.

Голова раскалывалась на части, словно внутри черепа кто-то пытался выбраться наружу. Бьющий в глаза яркий белый свет этому способствовал, внутричерепной жилец явно лез на него.

– Очнулся? – послышался чей-то голос.

Я попытался открыть сначала правый глаз, потом левый, но максимум, чего добился, это крохотной щёлочки в миллиметр. Светлые глаза, практически без радужки, смотрели на меня в упор. Инфракрасное зрение фиксировало что-то странное, будто передо мной был не человек – живых людей комнатной температуры не бывает. Долго раздумывать над этим не дали, в губы ткнулось что-то твёрдое и мокрое, я рефлексивно глотнул, и в рот потекла солоноватая жидкость.

– Лежи спокойно, не двигайся и не разговаривай, а то мышцы гортани порвёшь, – почти такой же голос раздался с другой стороны. – С обычными людьми вечно одни проблемы.

– Нет, с этим явно что-то делали, смотри, как быстро восстанавливается, – возразил первый. – Кожа точно модифицированная, и правый глаз с начинкой. Второй уровень, не меньше.

– Тебе лучше знать, ты у нас спец по натуралам, – второй хихикнул. Вторая, точно. Голос хоть и хрипловатый, но больше женский, чем мужской. – Эй, человек.

– Где я? – прохрипел, чувствуя, что горло жжёт и саднит. Значит, или ангина, или наноботы в крови наконец-то делом занялись.

– Тяжёлый корабль поддержки флота Республики, – с легким презрением ответил первый собеседник. – Или, точнее, то, что от него осталось.

– Значит, вы республиканцы?

– Мы тебя спасли, а ты нас обидеть хочешь, – женщина пихнула меня в бок, – поднимайся. И так на тебя почти треть картриджа ушло, а новые пока не завезли.

Кое-как вылез из капсулы, чувствуя, что в одеревеневшие конечности постепенно возвращается тепло. На мне была та же одежда, в которой я удирал с планеты в дружной компании республиканцев и Эри, комбез лежал возле медицинского автомата, так что я по привычке его сразу и надел. Мои спасители, по крайней мере они так себя назвали, были чуть выше меня ростом, с синеватой, практически без перепадов оттенка, кожей, почти одинаковыми лицами, короткими ёжиками белых до прозрачности волос, и водянистыми глазами. Оба – в белых комбинезонах с какой-то замысловатой эмблемой на левом плече, с виду доходяги, хотя, судя по хватке мужчины, который помогал мне встать, силы там имелись. Он – пошире в плечах, она – с выступающей грудью, а так словно близнецы.

– Скаф тоже нацепи, на всякий случай, – посоветовала женщина, – тут кислород не везде есть, и давление скачет до вакуума иногда, мы тебе хотели стимуляцию колонии сделать, но наниты уж больно мудрёные, не стали рисковать. Откуда у раба конфедератов такие, спрашивать не буду.

– С чего ты взяла, что я – раб? – зарастил скаф до шеи, проверил системы – почти все ресурсы были на нуле.

– По одёжке твоей, сколько вас тут копалось в земле и на камушках, тысяч триста-четыреста, наверное? – собеседница подтолкнула меня к герм-шлюзу. – Эти клоны сами работать не любят, покупают вот таких, как ты. А старые имперские скафы здесь на каждом втором, модель устаревшая, но надёжная, до сих пор на складах их полно. Повезло, что среди астероидов оказался, те, кто на планетах, им совсем плохо приходится.

– Бойкий слишком, – хмыкнул мужчина. – Может проще сразу обратно в пустоту выбросить?

– Нет уж, – я уже почти пришёл в себя, попытался связаться хоть с кем-то, но сети не обнаружились. – Раз спасли, теперь будете меня кормить и поить, это называется – ответственность.

– Не мы тебя спасали, не нам и кормить, – усмехнулась женщина.

То, что эти двое – синты, в принципе, и так было понятно. От человека оставался только мозг и некоторые нервные узлы, на которые сажались сопрягающие био-адаптеры, связывающие новое тело со старым сознанием. Кожа, скелет, внутренние органы, все заменялось, навроде моего глаза. Вместо крови – как правило голубоватая жидкость, служащая для самовосстановления и переноса нужных веществ, биохимические процессы хоть и сохранялись, но резко упрощались, новый, усовершенствованный организм мог и слышать, и видеть, и чувствовать вкус и запах, и даже есть, пить. При желании – имитация желудка функционировала по принципу биореактора, и могла даже совершено несъедобные вещи перерабатывать. Дешёвые варианты передачу привычных сигналов в мозг не поддерживали, а вот те, что шагали по пустым и темным переходам корабля рядом со мной, явно были продвинутыми моделями. Даже разговаривали как люди, напрягая связки, значит, и подобие лёгких у них присутствовало.

Конфедераты синтов не жаловали, в Федерации тоже относились к переделанным людям с осторожностью – не уничтожали, но и не поощряли полную замену организма. У республиканцев традиционный взгляд на семейные ценности позволял синтам существовать только в ранге слуг, или в продвинутом виде, с очень дорогими дополнениями, когда собственное тело становилось слишком дряхлым. Оставались Кольцо, в котором не было никаких запретов, и Союз окраинных планет, там такие вещи практиковали широко, многие, у кого были средства, в сознательном возрасте расставались с собственными телами, и приобретали вот такую замену. По мне, так неплохое решение, человеческий организм для функций сознания избыточно сложен, с простой задачей – обеспечением мозга питательными веществами и отводом накопившихся шлаков можно справиться и гораздо менее затратными способами. Не носить в кишках три кило бактерий, не выделять ферменты, которые часто просто мешают друг другу, да и гормоны постоянно идут вразнос, не расщеплять белки на аминокислоты нерациональным способом. А уж энергетический цикл, питающий мышцы, это вообще за пределами логики – такое впечатление, что природа, когда создавала человека, пыталась подогнать обменные процессы под явно бракованный экземпляр.

Так что, глядя, как спокойно мои провожатые чувствуют себя в разреженном воздухе при температурах гораздо ниже нуля, я только позавидовал. Мне без скафа тут бы тяжко пришлось. Постучал по виску, мол, можем поговорить и не открывая рта, но женщина отрицательно покачала головой. И тут же помахала рукой ещё одному в белоснежном комбинезоне, встреченный нами обитатель республиканского корабля ковырялся в промежуточном блоке управления, прямо на месте восстанавливая узлы. Рядом валялись детали, которые от вибрации подпрыгивали и зависали на мгновение в воздухе – гравитация была слабая, где-то в десятую от стандартной.

Мы прошли через бывший десантный отсек, здесь сквозь пробоину в обшивке виднелись звезды, здесь воздуха не было вообще, и даже синты нарастили себе прозрачные шлемы. Потом через ангар, где в углу сиротливо приткнулись несколько штурмовиков сигарообразной формы, возле которых двое техников при помощи дронов разгружали какие-то коробки, и оттуда уже через тоннель попали в просторный холл. В ангате атмосфера была приближена к стандартной, я смог наконец вдохнуть полной грудью воздух, чуть отдававший чем-то металлическим.

– Переговоры через коммы и линки запрещены, – предупредил меня мужчина. – Кстати, я Тойо, медик колонии. А это моя подруга, Тойола.

Женщина мне подмигнула. Прижалась к приятелю бедром. Надо же, значит, у них наверняка замена по полной программе сделана, считай, полноценный человек, только лучше – ни болезней, ни голода. Даже чувство боли наверняка есть, очень слабое, но все равно, не позволяющее забыть, что ты из людей, а не из машин.

– Тебя хочет видеть наш сенард, – продолжал Тойо. – Сейчас ритуалы временно отменены, падать на колени, тереться носом об пол и биться головой о стену не нужно.

– И не собирался, – ответил я. – Вы ведь с Окраинных планет, верно?

– Если только сейчас до тебя это дошло, то выходит, зря спасали, тут тугодумам не место, – усмехнулась Тойола. – У нас дела, а ты иди вперёд, там будет капитанская рубка, сенард сейчас как раз закончил разнос своим леасам устраивать, настроение хорошее, так что, может, и выживешь.

И выставил вперёд кулак.

У нас среди охранников был один парень из Союза, не такой чистокровный синт, как эти, молодой ещё, почти не модифицированный, так он кое-что рассказывал, поэтому к такому жесту я был готов. Дотронулся своим кулаком до кулака Тойо, мы одновременно выставили большие пальцы, а вот подушечками соприкасаться не стали, не настолько близкие друзья.

Стоило мне потянуться к панели, открывающей проход, как он открылся сам, и из рубки выскочила девушка с татуировкой на щеке – эту от обычного человека вообще не отличить было, даже температура тела такая же. Чтобы выделиться и обозначить принадлежность к высшей расе улучшенных людей, она рисунок себе нанесла. Едва на меня взглянув, девушка решительно направилась в сторону холла, а я на секунду застыл на месте. С одной стороны, понятно, что кукла силиконовая с подогревом, таких к нам на Весту завозили, какую хочешь заказывай, хоть с лицом знаменитости, хоть с хвостом – всякие извращенцы бывают. А с другой, красотка. И в голове не начинка с сетевым ИИ, а наверняка настоящий мозг.

Рубка была абсолютно пуста, если не считать экрана, покрывающего стены и пол, и стоящего на этом полу коренастого мужчину средних лет, в мундире республиканского флота. Что означают семнадцать полосок разной ширины на левом рукаве, я не знал, но, наверное, это было что-то очень внушительное. Судя по засилию синтов, республиканца я тут не должен был встретить никак. Но встретил – местный сенард именно им и был.

Заметив мой ошарашенный взгляд, командир корабля нахмурился. Чуть-чуть. И взгляд такой у него был, словно таракана увидел.

– Проблемы, абуро?

– Никаких, олори, – я вытянулся и приложил руку к груди, демонстрируя, что в душе я республиканец, каких поискать.

– Ты ещё здесь никто, чтобы меня командиром называть, – мужчина равнодушно покачал головой, бросил мне пластину. – Приложи к своему комму.

Я подхватил синий прямоугольник, дотронулся до нашлёпки рядом с виском. Симбионт никак себя не проявил, вообще с момента пробуждения я его даже не чувствовал, словно тот растворился. Но что-то подсказывало мне, что – нет, сидит где-то в гипоталамусе, гад, и ждёт своего подлого часа.

– Пусто, – с некоторым разочарованием республиканец отобрал считыватель, приложил к своему браслету. – Странно, а штука явно имперская, и из старых. Где взял?

– Для пилотирования, – туманно объяснил я, но почему-то такой вариант собеседника удовлетворил, на первый взгляд.

– Что последнее помнишь?

– Атаку. Мы летели в направлении пояса астероидов, и тут появились ребята из Союза окраинных планет, их так наша система связи идентифицировала. Одна торпеда попала в двигатель, и выбила его, а вторая – прямо в панель управления. Пилот погиб, а меня, видимо, выбросило, только не помню ничего.

– Совсем ничего? И открывшийся портал – тоже? – сенард с подозрением на меня поглядел.

– Про портал слышал, прямо перед атакой, – не стал я скрывать, а то ещё и на этом проколюсь. – Только ничего не понял. Он же нулевой, разве не так, только с миром конфедератов связан? И откуда тут все эти корабли?

– Имя и инвентарный номер? – ничего не стал объяснять республиканец.

Я назвал. Судя по всему, тут случилось что-то экстраординарное, не будут ребята из Союза просто так военному флота Республики подчиняться.

Мужчина прикрыл глаза, связываясь с кем-то, потом моргнул.

– Из предпоследней партии? – и, дождавшись, когда я кивну, продолжил, – на твоё счастье, все данные по твоим отрядам недоступны, так что проверить пока не могу. Чем занимался?

Про то, что я был охранником, видимо, лучше было не говорить – занятие это мало сочеталось с перелётами в астероидном поясе, но я все же сказал. Только добавил, что в основном как раз добычей ресурсов занимался, опыт соответствующий имеется, и здесь, на зоне у конфедератов, и до этого, в Федерации.

Мужик оказался не совсем в теме, задал несколько вопросов, я кое-как ответил, и, похоже, угадал.

– Держи, – он кинул мне браслет, один в один такой же, как у него самого на руке. – Связь только через него, можешь с линком своим связать. Все остальные вопросы – не ко мне, тебя Йолана нашла, вот пусть она и занимается. В прежнее время я бы тебя ребятам из службы безопасности отдал, но теперь время другое, приходится даже с такими, как ты, работать. Испытательный срок – неделя, проколешься, будешь снова в пустоте болтаться, только уже без скафа и медблока. А теперь проваливай.

Что я и сделал с огромным удовольствием. Республиканцы, сколько я их встречал, все как один были те ещё напыщенные засранцы, этот – не исключение. Кто такая Йолана, я, естественно, не знал, а мои знакомые куда-то исчезли, так что я как дурак стоял в холле и спрашивал изредка проходящих через него синтов и людей, где мне ее найти. Но вскоре тактику пришлось поменять – на пять одинаковых вопросов я получил пять разных ответов. Эта Йолана перемещалась по раздолбанному кораблю со скоростью ховера, или их было несколько, и каждая именно та, которая мне нужна.

Отловив шестого аборигена, я поставил вопрос ребром.

– Где тут кормят?

– Новенький? – очередной синт, идеальный до невозможности, с черными радужками во весь глаз, очень торопился, но поболтать был не прочь. – Пожрать охота?

– Ещё как, – подтвердил я.

– Немудрено, общий год в пустоте провести, наслышан о тебе. Идёшь вон в тот проход, через двести метров будет пищеблок, сразу его увидишь. Только скаф не забудь зарастить, по пути есть открытые пространства, силовое поле нестабильно и иногда его прорывает. Может, тебя проводить? Постой тут полчаса, я вернусь, и покажу.

– Разберусь. Или, может, тебе помочь надо?

Синт только головой покачал, с сомнением на меня поглядел сверху вниз, и умчался. А то сделали бы чего-то вместе, труд – он сближает, а мне тут нужен хоть какой-то источник информации. Хотя бы для того, чтобы узнать, что я целый год делал, болтаясь в космосе, как вообще там выжил, и зачем в системе оказались люди с окраин, обычно делами других государств не интересующиеся.

Найти местную столовку я смог со второго раза. Разговорчивый синт оказался тем ещё гадом, и вместо пищеблока направил меня в отсек переработки. Ну да, чего бы не подшутить над простачком. Зато там узнал много нового, трое тамошних мастеров-республиканцев и показали, и рассказали, что делается с отходами на корабле, благо от тех жителей окраин, которые уже поменяли тело на кукольное, этой дряни было немного – они-то как раз перерабатывали все без остатка. Но, кроме них, в команде и обычных людей хватало.

– Все они тут сволочи, – пожилой республиканец, разговаривая со мной, одновременно что-то настраивал на панели рециркулятора. – Дерьмо могут жрать, и не морщиться. Ты из местных? Ну которые на конфедератов работали?

– Ага, – кивнул я.

– А сам откуда? Федерал, небось? – другой ассенизатор презрительно сплюнул. – Тут вам и место, среди падали. Ничего, синты тебя спасли, будешь теперь на них спину гнуть, суки, если не чужие, раздавили бы этих уродов, мокрого места от них бы не осталось.

Так я услышал первую версию нападения.

По словам республиканцев, они всего лишь хотели воспользоваться общим правом на новые территории, для чего, на всякий случай, притащили в систему конфедератов мощный флот. Потому что эти клоны вообще недостойны иметь что-то ценное. И когда портал открылся, штурмовые группы всего лишь хотели оттеснить конфедератов от звёздных врат. Но те, мрази хитрожопые, спрятали часть своего флота за одной из ближних планет, и вероломно напали сзади, хотя в космосе понятие направления тыла условное. Доблестный республиканский флот порвал бы конфедератов как мех синта, но тут появились эти самые жители окраинных планет, которым лишь бы пограбить, и оттянули часть флота на себя.

– Так кто портал-то открыл?

Я попытался вклиниться в монолог, но на это мне ответили, что великая военная тайна не позволяет им раскрыть имя героя Республики, который, и это практически точно, с планеты Бийя.

– А потом появились эти червяки, и всех уничтожили, – подвёл итог старший мастер. – Что там творилось, ты наверняка сам видел. Нет? Сразу понятно, что ты из этих, которые рисковать не любят. Мы хоть и на второй линии были, но в бою участвовали, и наблюдали за этими тварями. От доблестных бойцов ничего не осталось, ну и остальным тоже не сладко пришлось, особенно конфедератам, тех просто испарили, а потому, что нечего мешать было, если сам ничего не умеешь. Ты зачем пришёл-то? Пищеблок искал? Так он в другой стороне, проваливай, а то настроение только портишь. Развелось вас тут на нашу голову.

Глава 2.

Может, только у меня с этими республиканцами такая несовместимость, но очень хотелось заехать по наглым мордасам всем троим, даже тому, который всю дорогу молчал, только глядел недобро. Но сдержался, сил-то особо не было после, как оказалось, продолжительного отдыха в открытом космосе. Поэтому решил все по порядку сделать, сначала правильное питание, а потом разборки. Как ни странно, угрюмые техники-ассенизаторы не обманули, и столовую я нашёл именно там, где они сказали. Одну часть просторного помещения с автоматами, расставленными по контуру, занимали привычные столики со скамьями, а другую – постеленные прямо на пол коврики. Все столы, кроме одного, были свободны, за единственным занятым сидело пятеро, все в республиканской форменной одежде, они что-то тихо бубнили друг другу в патриотичные лица, руками хватая с общего блюда красные липкие куски, и на меня внимания почти не обратили. А на ковриках расположились два десятка гостей с окраинных планет, по одному, максимум по двое, и порции у синтов были совсем крошечные, практически детские. Несколько кусочков на дощечках, выглядела эта еда тоже так себе, но тут уж привередничать не приходилось.

Стараясь не думать о том, что, возможно, сырьём для автоматов служат те самые отходы, которые мои новые знакомые перерабатывали, я подошёл к пищевому модулю и приложил ладонь к считывающей панели. Автомат определил совместимость меня и продуктов, выдал несколько вариантов для выбора, потом тут же их убрал, и на столешнице появилась дощечка с такой же едой, как у синтов. Ладно, что там внутри содержалось, не так важно, я и кузнечиков ел, но порция мне досталась такая же, крохотная. Приложил ладонь ещё раз, автомат ответил оранжевой вспышкой, и больше ничего не выдал. Соседний – тоже, значит, между собой сговорились уже против меня.

На одном из ковриков сидела помощница главного, та, которая с татуировкой и силиконовым телом, она медленно жевала, прикрыв глаза, словно наслаждалась этой гадостью, пахнущей, как просроченный кошачий корм. Место рядом с ней было свободно, более того – все места рядом были не заняты, словно у этой милой девушки какое-то заболевание нехорошее имелось. Я, человек, который провёл год в космосе, выжил, а потом ещё и ходить начал, и не только под себя, болезней не боялся. А если что-то спрашивать, то лучше у начальства, не факт, что остальные друг друга знают хорошо. Уселся рядом с ней, понюхал зеленовато-бурый кубик, сдержал рвотный позыв. Отчего-то все остальные уставились на меня, может, сделал чего не то, надо было там богам Окраины молитву прочитать, или первый осклизлый кусочек в воздух подбросить, в обычаях местной цивилизации я не разбирался, так, нахватался по мелочи.

– Эй, – позвал я девушку, надеясь, что правильно запомнил её подчинённость. – Леас. Мне бы узнать.

Та никак не отреагировала. Наколола только ещё один неаппетитный кусок отходов, и отправила в рот. Тогда я тоже решился, существуют же продукты, которые только пахнут так себе, а на вкус просто язык проглотить, я не говорю про экваториальных жителей, которые и друг друга с удовольствием харчат, и гусениц, другие расы в этом отношении поизобретательнее. Китайцы, к примеру, те начали на юге Африки дуриан выращивать, воняет канализацией, но если нос зажать, то вполне съедобен. Может, эта штука тоже такая же.

Наколол кубик на шпажку, стараясь не нюхать, положил в рот. Нет, не такая. Одна моя знакомая, родом из Исландии, особо ценную исландскую гнилую рыбу приносила, чтобы нас, бедных студентов, угостить. Та и на запах, и на вкус одинаково отвратная была. Так этот кубик один как та блевотина исландская, в тот раз меня вырвало, вместе с остальными. А сейчас сдержался, просто выплюнул.

– Как вы это дерьмо только едите, – поискал глазами, где тут воду наливают, но все насухую жевали.

– Проваливай, если не нравится, – вдруг решила поддержать разговор девушка.

– Да, уже ухожу. Ты мне только скажи, где найти Йолану.

Когда говорят, что мастер кунг-фу прямо-таки размазывается в воздухе, и движений его не видать – врут. Знали и мы таких, китайцы, они почему-то считают, что дар ниндзя у них в крови, и демонстрируют свои навыки по любому поводу, но инерцию как физическое явление никто не отменял. И когда девушка вдруг бросилась на меня, то, как она перемещалась, мой правый глаз фиксировал чётко. Постоянные нападения Эри даром не прошли, и, хоть времени с тех пор прошло порядочно, вбились в мышечную память. Не успела левая нога собеседницы впечататься мне в ухо, а я уже немного наклонился, словно отталкиваясь руками от дощечки, которую держал, та полетела девушке в лицо, а ногу я перехватил, крутанул, сгибая в колене, и через секунду сидел на незнакомке, а шпажка аккурат напротив её глаза находилась. Совершенно дурацкий приём, синту хоть оба глаза выколи, он себе завтра новые вставит и ещё один запасной – в лоб, а тот защитный кокон, в который заключён мозг, если только из кинетической пушки пробить, или волновой поджарить, и то не факт, что удастся. Только отчего-то девушка замерла, вперившись взглядом в деревянное острие. Даже подумал, что она отключилась.

– Что-то мне подсказывает, что Йолана – это ты, – задумчиво произнёс я

А потом девушка крутанулась, выскальзывая из-под меня, захватила руку, в которой я держал, палочку, заломила её, и оказалась уже на мне. И теперь я любовался левым глазом на тот миллиметр, который остался до острия, а правым, более ценным, на потенциальную убийцу.

С помощницей капитана мы, как ни странно, поладили. Не сразу, но до откровенного членовредительства не дошло. К тому же как-то нехорошо убивать человека, пусть даже силиконового, который тебя спас. Йолана нашла меня двадцать дней назад, когда команда из четырёх ботов и одного штурмовика обследовала очередной куб пространства в поисках необходимых для небольшой колонии ресурсов. К тому времени картриджи скафа просели почти до нуля, ещё месяц-два, и летать мне застывшим органическим объектом, пока местная звезда не превратится в сверхновую.

Особого недовольства тем, что меня ей на шею посадили, почти искусственная девушка не высказала. Вообще какая-то не очень она общительная была, со своими односельчанами парой слов если и перекидывалась, то нехотя, а с республиканцами вообще кроме как по служебной необходимости не разговаривала, и то в основном по сети. Убедившись, что я способен управлять штурмовиком, Йолана провела короткий инструктаж, и потом, уже на вылете, только следила, чтобы я не напортачил.