Страшная сказка, или Мой долгий путь к тебе
Елена Ха
Страшные сказки #1
Затянувшийся протест и обида после развода родителей подвели Шурку к краю пропасти. Мама, спасая дочь, увозит девушку из Москвы в маленький городок Борск. На новом месте Шурка, став центром внимания сразу двух братьев, совершает ошибку за ошибкой, но ничего не может изменить, да и не хочет. Ведь один из братьев уже заявил права на нее, и никто не смеет перечить ему, ведь в городе есть секрет, который только еще предстоит раскрыть девушке.
Елена Ха
Страшная сказка, или Мой долгий путь к тебе
Глава 1
Я смотрела в окно на бескрайнее белое поле, следила потухшим взглядом за несущимися в неизвестность белыми хлопьями снега. Мне казалось, что в жизни уже ничего не будет хорошо. Потому что все очень плохо. Мать рядом суетилась, проверяла, ничего ли мы не забыли в убогом купе поезда дальнего следования, который увез нас из Москвы в «тьмутаракань». Как мне теперь жить?
Может я проявила слабость, стала такой же жалкой, как мать? С десяти лет, с тех самых пор, когда отец нас бросил и ушел к тетке старше его и с двумя детьми, я презирала женщину родившую меня. Как можно было безвольно отпустить мужа, отца своего единственного ребенка, и не требовать, чтобы он хотя бы платил алименты. Нет, она предпочла жить в нищете, не хотела принимать от него подачка, как она выразилась.
«Это были не подачки! Он обязан был меня содержать, если уж не хотел видеть! Ты лишила меня нормального детства, у меня не было ни отца, ни матери. Ведь ты вкалывала на двух работах, и мной не занималась, но все равно ограничивала меня во всем!» – высказала я накипевшее матери в лицо, когда в шестнадцать лет решила переехать к своему парню. Димон ждал меня в машине, он был моим ровесником, но на районе не боялся ездить без прав на батиной старенькой девятке, у него были какие-то подвязки в ментуре. Жил он в квартире один. Его мать умерла лет десять назад, а отца посадили. Официально Димона под опеку взяла старшая сестра, но она уже давно была на содержании у какого-то мажора и мало интересовалась делами брата.
Мать тогда грустно посмотрела на меня, свою единственную дочь, и как обычно сдалась, отпустила. Я торжествовала, уверенная, Димон обо мне позаботится, он реальный пацан.
Последующий год прошел в угаре, и ладно бы, если только алкогольном, сплошные ночные тусовки, днем мы отсыпались. Школу я бросила. Зачем она мне? У меня был аттестат о среднем образовании. И хороший аттестат, без троек. Учиться дальше я не видела смысла, у матери было высшее педагогическое образование. Что-то оно ей не сильно помогло: ни денег не заработала, ни дочь нормально не воспитала. Потому что дело не в дипломе, а в характере.
Правда, один раз мать попыталась поиграть во взрослую. Раздобыла где-то адрес Димона, пришла с участковым, забрала меня и под конвоем привела обратно в жалкую однокомнатную квартиру на перовом этаже, в которой мы ютились после развода, причем эта квартира досталась матери еще от бабки. Зато отец остался в шикарной трешке, да не один, привел туда новую жену с ее выводком.
Никому и никогда не рассказывала, но я ведь ходила к отцу. Примерно через полгода после развода. Пожив с мамой на ее жалкую зарплату училки в сырой темной квартирке, я не выдержала. Прекрасно знала свой старый адрес, приехала к отцу, его новая жена встретила меня фальшивой улыбкой и тактично оставила нас на кухне.
– Папа, я тебя очень люблю и скучаю, хочу жить с тобой! – заявила я тогда радостно, уверенная, что именно мать не дает нам общаться. Только из-за нее он ни разу не навестил любимую родную дочь, ведь первые десять лет своей жизни я – Александра, названная именно в честь отца, была его «любимой девочкой».
Отец тогда отвел глаза, а потом и вовсе уставился в окно.
– Доченька, любому ребенку важнее всего мама. А ты ей наверно даже не сказала, куда пошла. Она же волнуется, нельзя так. Давай я тебя отвезу.
Ехали мы молча. Он даже не пригласил меня забегать к нему по праздникам, не спросил как у меня дела. Ему было не интересно, что в новой школе одноклассники оказались злыми и не хотели принимать «зубрилку», «училкину шкуру», что они не только обзывались, но еще и мазали клеем мои стулья, подкладывали в рюкзак дохлых крыс, постоянно чем-то кидались в меня.
Тогда в машине Александра, Сашенька поняла, что совершенно одна в этом мире, и отгородилась от него равнодушием и презрением. Так родилась Шурка! Я была одиночкой, закрытой, нелюдимой, зато никто не мог разбить мое сердце, больше никто не мог. Пока не появился Димон. Он улыбался мне как суперзвезде, смотрел как на принцессу, с восхищением. Он обещал заботиться. Я никогда не влезала в его делишки, но он не работал и мне сказал, когда я хотела пойти в колледж и подучиться на повара или швею:
– Моя девочка не будет работать!
Стоит ли говорить, что я сбежала от матери снова, бросив на прощанье:
– Если снова придешь к нам с ментами, я выброшусь в окно!
И мать успокоилась. Звонила только иногда, едва сдерживая слезы, интересовалась, не голодна ли она. Мне неприятно было слышать ее жалкий лепет, я чаще сбрасывала.
С Димоном было хорошо в постели и весело везде. Ему не нужно было готовить деликатесы, мы питались в основном сосисками. Убираться в квартире тоже никто не заставлял. Одним словом, Димон был идеальным парнем. Пока в один прекрасный вечер я не нашла на его широких ступнях следы уколов. Спросила. Он улыбнулся и сказал:
– Детка, хочешь попробовать? У меня есть кое-что новенькое для таких сладких девочек. Поверь, это будут лучшие кайфулечки в твоей жизни!
Димон улыбался так искренне и смотрел на меня так открыто, что я согласилась. Мы как раз праздновали мое восемнадцатилетние, когда я впервые попробовала.
Почти сразу почувствовала, что наполняюсь радостью, как воздушный шарик гелием, и меня потянуло в небо. Я сама себе казалась легкой и красивой. Такого кристально чистого счастья я не испытывала никогда, мне захотелось обнять весь мир, любить каждого, потому что все люди – прекрасны.
И я любила Димона сначала ртом, потом всем своим молодых стройным телом. Когда он как обычно бурно кончил, я испытала оргазм только оттого, что принесла радость этому худощавому мужчине, открывшему для меня сказочно прекрасный мир. Димон опять обезоруживающе улыбнулся и спросил:
– Понравилось?
– Очень, – искренне ответила я.
– Хочешь еще?
Я радостно засмеялась:
– Хочу!
– Тогда познакомься, это Серый!
В моем поле зрения возник обнаженный парень, я толком даже не рассмотрела его, не успела задуматься, что делает в нашей с Димоном спальне посторонний мужчина. Серый жадно поцеловал меня, ласкал сильными руками небольшую, но упругую грудь, потом отстранился и прошептал:
– Хочу твой ротик.
И я любила этого незнакомого парня ртом. Мне нравилось, как он стонал, когда я обводила язычком головку его члена, когда скользила губами по напряженному стволу. Тут чьи-то руки обхватили мою попку и приподняли кверху, я хотела посмотреть, кто там ее трогает. Но Серый удержал мою голову, не позволив прервать минет. Наоборот, он стал толкаться в мой рот, наращивая темп, полностью завладев моим вниманием. А незнакомец тем временем погладил мои складочки, и я застонала, когда чьи-то пальцы задели мой клитор, продолжая подчиняться уверенной руке Серого. Очень скоро меня брали два мужчины одновременно, а в голове густел туман, погружая сознание в спячку.
Глава 2
На следующий день я проснулась ближе к обеду, солнечные лучи пытались пробиться сквозь грязное окно, на котором никогда не было занавесок. Лежала я на кровати, голая. Каждая клеточка моего тела ныла, в голове был хаос. Но, к сожалению, я помнила, что вчера как минимум один чужой мужчина меня поимел, и Димон не возражал. Он, кстати, лежал рядом. На прикроватной табуретке пиликнул его мобильник. Я никогда не была любопытна, но тут не удержалась, заглянула. Моему парню пришла смска: «Братан, все было круто. Девочка огонь. В следующий раз забьемся в сауну». И тут же Димону пришла еще одна смска, только теперь из банка, и она сообщала, что ему на счет зачислили десять тысяч рублей. Меня затошнило.
Я, стараясь двигаться бесшумно, добежала до ванны. Успела вовремя, опорожнила скудное содержание своего желудка прямо в раковину и включила холодную воду, умыла лицо. Руки дрожала, по щекам текли слезы, я не могла их остановить.
«Я опять ошиблась», – билась в голове мысль. Обо мне не заботились, меня использовали, и дальше будут, только уже по-другому. Я тихонько вышла из ванны, нашла свои единственные джинсы, схватила первую попавшуюся футболку и побежала в коридор. Я была уже в кроссовках и куртке, даже взялась за ручку двери, когда сзади послышался шорох и недовольный голос Димона:
– Куда собралась?
Я не могла на него смотреть, чуть-чуть повернула голову в его сторону и, стараясь говорить беззаботно, выпалила:
– Так в магаз. Жрать хочется.
Даже мне мой собственный голос показался истеричным. Димон развернул меня и задрал подбородок повыше, чтобы как следует рассмотреть лицо. Он хмурился. Он вообще по утрам всегда был в плохом настроении, раздраженным и мрачным, до первой затяжки.
– Я вчера забил холодильник сардельками. Две упаковки купил по акции. Свари их хоть все разом и жри, – недобро прищурившись, скомандовал он, и потянул меня от двери. И в этот момент я испугалась. Сильно. Но мой дух, закаленный предательством отца, еще не был сломлен, я не поддалась и от двери не отошла:
– Мне что-то плохо, хочу воздухом подышать. Сигареты куплю тебе.
– На кой ляд мне сигареты. У меня еще на две самокрутки осталось. Давай ты сейчас хавчик нам организуешь, я пока пару звоночков сделаю, а потом мы расслабимся. Лады?
Димон широко улыбнулся мне, но сейчас я заметила, что улыбаются только губы, глаза внимательно наблюдают за мной. Он не отпустит меня, пока я ему нужна, пока раздвигаю для него ноги – не отпустит. Да еще с подвязками в ментуре. В этот момент я почувствовала себя жалкой, как мать, а больше всего на свете я не хотела быть похожей на свою мать. Я вырвала руку из мужского захвата, гордо вздернула подбородок и заявила:
– Я хочу уйти.
Я уже развернулась к двери, когда мужская рука схватила мою голову и с силой впечатала прямо лицом в дверь. Я четко услышала хруст. Димон сломал мой маленький нос картошкой. Но он на этом не остановился. Схватив меня за волосы, он потянул на себя и швырнул на пол. Нависнув надо мной, злобно сверкая глазами, он замахнулся и ударил кулаком по левой скуле. В глазах сначала вспыхнули белые искры, а потом потемнело. Он что-то кричал, но я не могла разобрать слов, не могла сосредоточиться на окружающем мире, я старалась не захлебнуться собственной кровью, затекающей мне в рот из разбитого носа. Он снова обхватил мою голову и подтянул к своему лицу.
