Пансионат (не)благородных девиц
Вопреки всем её предположениям профессор был одет в ту же одежду, что и утром на уроке. Тот же тёмно-синий пиджак, серая рубашка и чёрные брюки. Даже волосы снова уложены, будто и не было ничего между ними в душе. Он посторонился, пропуская Кэрри, и закрыл дверь.
– На корте в вас было больше смелости, – бросил ехидно и ушёл вглубь комнаты, давая возможность осмотреться. А посмотреть было на что: ощущение, что она попала в девятнадцатый век только усилилось. Огромный камин жарко пылал, отбрасывая блики на багряный ковёр на полу. Изогнутые ножки кресел напоминали лапы хищника, готового к прыжку, а между ними стоял большой прямоугольный пуф, обитый красным велюром. Окна от пола до потолка были не зашторены, можно было разглядеть чёрные силуэты деревьев и серое небо, затянутое тучами. Кроме кресел и пуфа в комнате стоял стол, на котором лежали стопки папок и исписанных бумаг. Две двери на противоположных стенах вели, вероятно, в спальню и ванную. Остановившись у стола, профессор Смит обернулся, склонил голову набок, и в его бирюзовых глазах вспыхнуло пламя. Кэрри моргнула – просто показалось, это игра света и тени, ничего страшного. Но в полумраке острые скулы казались ещё чётче, улыбка превращалась в дьявольскую усмешку, от которой хотелось бежать куда глаза глядят.
– Я понимаю таких девушек, как вы, – бархатистым голосом начал он, медленно расстёгивая пуговицы пиджака, снимая его с плеч и принимаясь подкатывать рукава рубашки. – Вам кажется, что это игра, что скоро всё закончится и вы вернётесь к привычной жизни. Спешу разочаровать – не вернётесь. Даже если выйдете выпускницей с отличным дипломом и отработаете положенный год, о прежней жизни можно забыть. Она закончилась, когда вы переступили ворота этого пансионата. Но смириться вам сложно.
Его голос завораживал. Как под гипнозом Кэрри следила за тем, как обнажаются сильные запястья, на одном из которых блеснули массивные часы. Сейчас профессор Смит выглядел холодным спокойным хищником, который не собирается играть со своей жертвой, а просто лениво наблюдает за ней, зная, что бежать некуда.
– На первом курсе нередко появляются девушки, подобные вам. Дерзкие, думающие, что могут вести себя как прежде и им за это ничего не будет. Именно поэтому первый курс направлен на прививание дисциплины. И наказание, которое я вам сегодня назначу, так или иначе со временем коснётся каждой из ваших подруг. От вас зависит, как часто вы будете бывать здесь по причине неповиновения. Вам понятно?
Кэрри машинально кивнула, чувствуя, что от страха не может сдвинуться с места. Но вот Энтони отошёл от стола, подошёл ближе к высокому торшеру, стоявшему у одной из дверей, и снова стал простым мужчиной, а не потусторонним существом, пришедшим покарать её.
– Раздевайся, – бросил он коротко и повернул ручку двери, скрываясь за ней. Кэрри пару секунд оторопело смотрела вслед, потом ожила и неспешно стала избавляться от одежды, пока не осталась только в точёных чёрных лодочках на высоком тонком каблуке. Кожа моментально покрылась мурашками, захотелось обнять себя руками, и Кэрри уже готова была сделать это, когда из другой комнаты раздалось приглушённое:
– Иди сюда.
Первый шаг, второй – никогда ещё простые движения не давались с такой сложностью. Задержав дыхание, Кэрри переступила порог и замерла, слегка приоткрыв рот. Нет, конечно, порнофильмы со всякими БДСМ причиндалами она видела, даже смотрела знаменитую трилогию, фыркая от наивности героини. Но то, что сейчас открылось перед ней, больше всего напоминало средневековую камеру пыток. Теперь становилось понятно, к чему этот антураж – в современном помещении эти приспособления явно смотрелись бы дико.
На полу лежал тёмный начищенный паркет, одну из стен занимал вездесущий камин, разгонявший холод, а всё остальное пространство занимали хром, кожа и дерево, созданные для того, чтобы не дать жертве сбежать. Профессор Смит стоял у перевёрнутого на бок креста, стоявшего в полутора метрах от одной из стен, и нетерпеливо смотрел на неё.
– Налюбовалась? – насмешливо спросил он, и Кэрри вздрогнула. Попыталась призвать на помощь всю свою смелость и вскинула подбородок. – Подходи, я познакомлю вас с дыбой.
От этих слов волосы на затылке зашевелились, и последние шаги Кэрри проделала на полусогнутых ногах. Впрочем, ничем жутким от креста не веяло. Он был обтянут мягкой чёрной кожей, сверху и снизу на концах висели кожаные наручники на хромированных цепях.
– Это наказание, мисс Дайвенпорт, а не секс-игры.
Голос профессора Смита был совершенно невозмутим, только на самом дне бирюзовых глаз плясало что-то неясное. Предвкушение или насмешка – не разобрать. Он сделал приглашающий жест, заставив Кэрри прижаться грудью к центру, поочерёдно пристегнул руки, потом ноги. И ушёл. Кэрри пыталась оглядеться, но обернуться назад не получалось, только смотреть по сторонам, гадая о принадлежности той или иной вещи. Вскоре ноги начали потихоньку затекать, а руки – гудеть. Кровь от них отливала вниз, пальцы немели. В комнате было не холодно, но всё равно трясло. А ещё – это было невероятно унизительно. Кэрри чувствовала, что за ней наблюдают, но не знала, чего именно от неё ждут. Какой реакции? Или надо просто молчать и терпеть, в этом ведь и заключается послушание?
Прикрыв глаза, Кэрри несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Ничего страшного не происходит, а поза, в которой оставил её профессор, в других обстоятельствах была бы очень даже пикантной. При мысли о том, как он подошёл бы сзади и коснулся промежности, внизу живота всё сжалось. Мысли понеслись вскачь, предлагая одну картинку жарче другой. Кэрри поёрзала и тут же замерла, услышав шаги за спиной.
– Я вижу, ты освоилась, – сказал Энтони, обходя Кэрри и становясь прямо напротив её лица.
– Долго ещё? – Она подумала, что имеет полное право задать этот вопрос.
– Мы ещё не начинали, – усмехнулся он, и на миг у Кэрри перехватило дыхание – таким дьявольски красивым он сейчас был. Профессор медленно обошёл её и остановился за спиной. Плечи обожгло чужое дыхание, по позвоночнику вниз устремилась горячая волна, скапливаясь в пояснице. Неужели он всё-таки нарушит правило и трахнет её? Прямо так, распятую, беспомощную, раскрытую… Между ног сладко заныло, Кэрри зажмурилась, пытаясь вернуть сбившееся дыхание в норму. Но когда он коснулся её там, не выдержала и тихо застонала сквозь зубы. Мягкие движения, скольжение между губ, осторожные круги вокруг клитора – всё пропало так же быстро, как началось. Вновь встав напротив её лица, профессор демонстративно стянул с руки резиновую перчатку и отбросил на пол.
– Крем, которым я намазал вас, является сильным стимулятором, кстати, во многих странах запрещённым к продаже. – Он тонко улыбнулся. – Никаких побочных эффектов, но действие ярко выраженное. Впрочем, вы сейчас сами оцените. А пока я расскажу вам об этой комнате и вообще о некоторых деталях вашего обучения.
Заложив руки за спину, как на настоящей лекции, Энтони принялся прохаживаться перед Кэрри, и его голос то затихал, то становился громче, вводя с своеобразный транс.
– Комнаты, подобные этой, есть у каждого нашего профессора. Занятия в них не всегда индивидуальны, но об этом вы узнаете к четвёртому курсу. Пока же, кроме нас двоих, на будущих уроках присутствовать никто не будет. На наказаниях и подавно. Я постепенно буду знакомить вас с каждым инструментом из этой комнаты, но это – со второго курса, не раньше. Смотрю, крем начал действовать?
Дыхание Кэрри участилось, она чувствовала, как отчаянно пульсирует между ног, а клитор становится таким чувствительным, будто оргазм вот-вот подступит. Но время шло, ничего не происходило, только возбуждение скручивало, заставляя дышать шумно, приоткрыв рот. Кэрри прикусила губу и тихонько всхлипнула, нетерпеливо поведя бёдрами. Голос Энтони теперь звучал, как сквозь вату, смысл слов ускользал, только кровь грохотала в ушах. Соски затвердели и теперь при малейшем движении тёрлись о кожу дыбы, вызывая дрожь.
– Как я уже говорил, – как ни в чём не бывало продолжил профессор Смит, оказываясь у Кэрри за спиной, – касаться учениц на первом курсе запрещено. Но чтобы заставить вас подчиняться надо показывать, к чему может привести неповиновение.
Послышался шорох, Кэрри вздрогнула и шумно выдохнула, когда лопаток коснулось что-то мягкое, щекочущее. Лёгкий шлепок вызвал волну жара, прошившего всё тело.
– Я знаю, чего вам хочется, мисс Дайвенпорт, – прошептал Энтони, склоняясь к её уху. От его дыхания и запаха Кэрри совершенно потеряла голову. Повернулась, пытаясь найти его губы, но он уже отошёл и несильно шлёпнул. – Это плётка. Простая шестнадцатихвостая плётка, которая сегодня станет единственной вещью, которая коснётся вас. И будет касаться снова и снова, пока вы не поймёте, как сильно были не правы сегодня.
Следующий удар вышел ощутимым, кожа моментально вспыхнула, короткая вспышка боли пронзила и тут же стихла. Кэрри застонала, когда после боли пришло наслаждение, острое, пульсирующее внутри. Новый удар заставил коротко вскрикнуть, а следующая волна удовольствия сорвала с губ протяжный стон. Больше профессор не говорил, только молча и методично обрушивал град коротких ударов на спину и ягодицы. Боль мешалась с наслаждением, постепенно сводя с ума, и когда накрыл первый яркий оргазм, Кэрри закричала, крепко сжимая кулаки. Забилась в оковах, царапая чёрную кожу. Не успела отдышаться, как наказание продолжилось, и вскоре её скрутил новый оргазм, из глаз брызнули слёзы, тело заныло, моля о продолжении. Почувствовать глубоко внутри член, отдаться в чужие руки, содрогаться от неистовых толчков – об этом молила каждая клеточка, но вместо этого на ягодицы снова и снова опускалась плётка, и кожа начала гореть по ударами. После четвёртого оргазма Кэрри сбилась. Тихонько постанывая, обмякла, не понимая, где она и что происходит. Тело продолжало жить своей жизнью, превратившись в сплошной оголённый нерв, ноги подогнулись, и, если бы не наручники, она рухнула бы прямо на пол.
Кэрри не сразу поняла, что всё прекратилось. По полыхающей коже прошёл прохладный ветерок, словно кто-то включил кондиционер. Дрожа и прерывисто дыша, попыталась выпрямиться и тут же зашипела – двигаться было больно, всё затекло. Первым делом профессор Смит освободил её ноги, потом руки, и Кэрри пошатнулась, но тут же удержалась на ногах.
– Надеюсь, это послужит вам достаточным уроком, чтобы первый курс дальше прошёл без наказаний, – серьёзно сказал Энтони. Кэрри кивнула. Губы дрожали, казалось, что если она сейчас заговорит, то разрыдается. Смотреть на него было невыносимо, словно он стал свидетелем самого постыдного, что когда-либо с ней происходило.
– На сегодня домашнего задания не будет. Можете идти, – угадав её мысли, ответил он. Кэрри опустила глаза и мелкими шажками вышла из комнаты. С трудом подняла одежду, быстро её натянула и выскочила за дверь. Перед глазами ещё всё плыло, ноги почти не слушались, натёртые запястья болели. Вытерев слёзы и размазав по щекам потёкшую тушь, Кэрри медленно побрела к лестнице. Что сказать подругам, которые наверняка завалят расспросами? Как завтра смотреть на профессора Смита, как вести себя на его уроках – думать об этом не хотелось. Повезло, девушки уже легли и зашторили балдахины, поэтому Кэрри тихонько прошмыгнула в душ и долго стояла под тёплыми струями, вспоминая вкрадчивый голос и слова о том, что как прежде в её жизни уже ничего не будет. Никогда.
Седьмая глава
Кэрри долго ворочалась, пытаясь устроиться поудобнее, а наутро, проснувшись и забыв о вчерашнем, с наслаждением потянулась и тут же поморщилась. Спина и попа гудели, кожу ощутимо пекло. Никаких приятных воспоминаний о себе наказание не оставило, а вот неприятных хоть отбавляй. И дело было не только в физических ощущениях – Кэрри вспомнила, как задыхалась, получая удовольствие в тот момент, когда в общем-то должна была плакать от боли. Наверняка дело было в креме, которым намазал её профессор Смит. Но зачем вообще это сделал? Мог просто отходить своей плёткой, но решил, что этого недостаточно, чтобы почувствовать себя униженной?
Девушки уже проснулись, их приглушённые голоса доносились сквозь плотные шторы балдахина, и Кэрри понимала – все ждут, когда она проснётся и расскажет, что за наказание ей досталось. Тяжело вздохнув, она села и снова поморщилась: ощущения оказались не из приятных.
– Ты там долго спать будешь? – не выдержала Зои. – Мы вообще-то подробностей ждём!
– Обойдётесь, – мрачно ответила Кэрри, раздёрнув шторы. Но, увидев три пары возмущённых глаз, смирилась – отмолчаться не получится. Да и что толку скрывать, у них тут не монастырь, одни вчерашние уроки чего стоят, так надо ли стесняться? Пока Кэрри говорила, все молчали, и даже после того, как она закончила, в спальне некоторое время было тихо. Наконец Зои присвистнула и полыхнула чёрными глазами:
– А знаешь, я не прочь, чтобы меня так наказали!
– А я нет, – пробормотала Бель. – Как представлю, что меня кто-то бьёт, дрожь пробирает.
– Приятного мало, – кивнула Кэрри и осторожно поднялась – видимо, слишком перенапрягла вечером мышцы на ногах, и теперь каждый шаг давался с трудом. А может, сказался теннис, она слишком давно так бодро не бегала. Прав был профессор Смит – физическая подготовка на нуле. При мысли о нём по телу прошёл холодок. Теперь профессор казался не просто сексуальным мужчиной, а какой-то потусторонней демонической силой, которую боишься, но которая притягивает к себе, как магнитом.
В столовую шли медленно: Кэрри, пытаясь не обращать внимания на то, как царапает пульсирующую кожу одежда, Марго – привыкая к выданной профессором Коксом пробке, Зои и Бель не спешили за компанию.
– Мы выглядим, как шаркающие старухи, – не выдержала Бель, когда они дошли до своего стола. – А ведь это только начало.
– Ещё вчера ты говорила, что всё проходит слишком просто, – съязвила Кэрри и подтянула к себе тарелку с кашей на сливках, в которой плавали кусочки клубники. – Посмотрю на тебя, когда домашка станет посложнее, чем пытаться заглотить маленький резиновый член.
Бель покраснела, хотела было возразить, но посмотрела на напряжённую Марго и промолчала.
– А профессор-то твой так и сверлит взглядом, – прошептала Зои, склонившись к Кэрри.
– Не хочу даже смотреть в его строну, – отрезала Кэрри. – Садист.
– Сама виновата. – Зои философски пожала плечами. – Такого нахрапом не возьмёшь, тут тактика нужна.
– Не хочу я больше его брать. И видеть тоже не хочу. Пусть других наказывает, от меня и слова теперь не дождётся!
Кэрри была полна решимости игнорировать профессора Смита, да и первый урок сегодня был с Коксом. Широко улыбаясь, блондин первым делом похвалил Марго и несколько минут расспрашивал об ощущениях.
– Боюсь, что она вывалится при ходьбе, – пожаловалась Марго, отчаянно краснея. Кэрри, глядя на неё, подумала, что представить не может, как такая девушка вообще сюда попала. А ещё ей впервые стало интересно, как вели себя остальные «на свободе». Неужели так же, как и она? Даже Бель, похожая на фарфоровую куколку со своими голубыми глазами и пшеничными локонами? Представить её в окружении пьяных и обкуренных студентов было сложно. А вот Зои очень даже легко, чувствовалась в ней перчинка, возможно, побольше, чем в самой Кэрри.
– Знаете, – серьёзно сказал профессор Кокс, глядя на Марго, – я могу предложить другую пробку, она точно не выскочит. Но поначалу неудобства причинит больше.
– А можно вообще ничего не носить? – спросила Марго.
– Нет, – отрезал Кокс. – Вы тут не на курорте, ваша подготовка должна быть разносторонней. – Он достал уже знакомую коробку и вытащил приспособление, похожее на силуэт бокала без верха, или двузубую вилку на подставке. Выполненная из плотной чёрной резины, она была небольшой, размером с женскую ладонь, а зубцы легко сгибались. – Думал предложить её вам позже, но… – Он вдруг посмотрел на остальных. – Вообще надо бы проверить каждую, прежде чем давать домашнее задание.
В кабинете стало тихо. Девушки переглянулись, напряжённо наблюдая, как профессор Кокс скрывается за дверью и выкатывает низкий прямоугольный пуф, обитый чёрной кожей. Он склонился над ним, фиксируя ножки, и Бель тихо вздохнула, уставившись на обтянутый голубыми джинсами зад. Наконец профессор Кокс выпрямился, поймал взгляд Бель, подмигнул и бросил: – Раздевайтесь.
Пока ученицы нехотя, но без возражений избавлялись от одежды, он облокотился о стол, скрестил руки на груди и склонил голову набок, с интересом за ними наблюдая. Его серые глаза равнодушно скользили по девичьим фигурам, не задерживаясь ни на одной дольше, чем на пару секунд. Белая прядь волос упала на лоб, выделяясь на загорелой коже, а когда он повернулся, в разрезе рубашки показался хвост татуировки, прячущейся на груди.
– Надеюсь, все помнят мои наставления о том, что перед уроками надо обязательно проводить гигиенические процедуры? – неожиданно спросил он. Кэрри вздрогнула – после вчерашнего она напрочь забыла обо всех наставлениях. – Мисс Дайвенпорт, вижу, решила проигнорировать мои слова. Что ж, придётся нам увидеться после ужина, для вас мой сегодняшний урок отменяется. Остальные готовы? – дождавшись кивков, профессор Кокс кивнул Бель: – Мисс Уоллиш, проходите и ложитесь на спину.
Кожа Бель покрылась мурашками, было видно, как ей страшно, но возражать она не посмела. Покорно легла на пуф, свесив ноги и сложив руки на груди. Меж тем профессор Кокс обошёл её, открыл шкаф и достал очередную коробку, из которой извлёк тюбик смазки и средних размеров розовый фаллоимитатор.
– Анус, девушки, это мышца, которую нужно тренировать. Те, кто говорят, что от анального секса возникают проблемы с туалетом, просто им никогда не занимались. Конечно, существуют практики, после которых получить оргазм можно только стимулируя прямую кишку, но мы об этом говорить не будем. Если будет желание, вы сможете пройти дополнительные занятия на пятом курсе, пока обратимся к классике. Мисс Уоллиш, поднимите ноги, упритесь пятками в пуф и постарайтесь расслабиться. – Он повернулся к остальным. – В вашей жизни секса было много, он был разнообразным, думаю, не всегда приносившим удовольствие. Наш пансионат выпускает девушек, которые никогда не будут имитировать оргазм. Мы гордимся этим, это, можно сказать, одна из наших визитных карточек. Но для этого вас надо научить. А прежде чем учить, я должен понять ваши слабые стороны и избавить вас от них.
Он надел хирургические перчатки, и перед глазами Кэрри моментально встал профессор Смит, его притягательный взгляд и хищная улыбка. Опустившись на колени между ног Бель, профессор Кокс начал осторожно размазывать смазку, иногда проникая внутрь и слегка надавливая на тугую мышцу. Бель молчала, было слышно лишь дыхание, которым она давилась, когда палец проникал слишком глубоко. Решив, что она достаточно подготовлена, профессор Кокс взял резиновый член, приставил головку к плотно сомкнутому анусу и начал медленно вводить его внутрь. Пальцы на ногах Бель невольно подогнулись, она впилась руками в края пуфа и шумно задышала.
– Мисс Уоллиш, как вы себя чувствуете? – спокойно поинтересовался профессор, будто не его рука сейчас непрерывно направляла член глубоко в неё.
– Хо-хорошо, – напряжённо ответила Бель, глядя в потолок широко распахнутыми глазами.
– Врёте, – беспощадно констатировал Кокс. Движения ускорились, теперь член почти полностью скрывался в ней и практически до конца выходил наружу. Бель начала постанывать, можно было заметить, как напрягаются мышцы на её ногах. Её пальцы потянулись к лобку, но профессор перехватил руку и покачал головой.
– Как я и думал, вы не сможете кончить без дополнительной стимуляции. Это не плохо, так бывает практически со всеми, но наша задача убрать этот барьер. Не сразу, конечно.
Он извлёк член, бросил его в стоявшую неподалёку пустую коробку и бросил:
– Поднимайтесь. Следующая мисс Грейс.
Кэрри смотрела, как Зои занимает место Бель и тихо радовалась, что избежала сегодняшнего урока – лежать на спине было пока неудобно. Но потом вспомнила, что вечером её ждёт наказание, теперь уже у профессора Кокса, и мысленно застонала.
К концу урока профессор раздал всем домашнее задание, приказав мастурбировать, занимаясь аналом с выданным профессором Смитом реквизитом, но, прежде чем уйти, посмотрел на Кэрри и произнёс:
– А вас я жду через час после ужина, мисс Дайвенпорт. Четвёртый этаж, левое крыло, вторая дверь справа.
Кэрри обречённо вздохнула и опустила глаза. Вляпалась, нечего сказать.
Кэрри ждала урока с профессором Смитом, замирая от неопределённости. Как смотреть ему в глаза, что говорить, как себя вести? Между ними словно возникла связь, прочная и порочная. Никогда ещё Кэрри не испытывала ничего подобного: интерес, замешанный на чувстве принадлежности конкретному мужчине. Но тут же, словно ведро холодной воды, пришло осознание, что ей он не принадлежит и принадлежать никогда не будет. Сколько учениц побывало в его комнате? Скольких он наказывал так же, не проявляя и искры заинтересованности? От этой мысли стало неожиданно грустно. Кэрри так задумалась, что прозевала, когда он вошёл в кабинет, не заметила даже, когда встал прямо напротив. Вздрогнула, почувствовав знакомый аромат, и вскинула глаза, встретившись с непроницаемым ледяным взглядом.
– Вы где-то очень далеко, мисс Дайвенпорт. И, слышал, умудрились получить новое наказание?
– Простите, – вдруг пролепетала Кэрри, не узнавая саму себя.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги