Океан Любви

Соня мечтательно вскинула глаза к небу и попросила, со всей детской наивностью: «Если мы найдем кусочек золота, то можно мы возьмем его себе? Мы очень бедные и родители обрадуются такой находке». Добытчики, не веря в везение детей, согласились. Вдруг Ваня сказал сестре, что надо взять сито и пойти вверх по реке на 10 шагов – он чувствует, что там есть то, что они ищут. Так дети и сделали. Взяли сито, отошли от прежнего места, туда, куда сказал Ваня. Как только опустили они сито, так среди речного песка в сито угодило сразу несколько кусочков золота. Добытчики тут же стали просеивать песок в этом месте и нашли еще много золотых самородков. Один из добытчиков был человек колдовской и понял, что Ваня необычный мальчик. Ваня чувствует золото. Соня веселилась от того, что они с братом нашли золото, а Ване становилось все хуже и хуже. Чем больше золота было рядом с Ваней, тем хуже ему становилось, и он, превозмогая боль и усталость, помогал добытчикам искать и добывать золотые самородки из реки. Дошло до того, что Ваня потерял сознание, и добытчики отнесли его в свою хижину, чтобы он мог полежать и согреться. Придя в себя, Ваня, сопровождаемый одним из добытчиков, вместе с сестрой, отправился домой. Радости родителей не было предела, когда они увидели узелок с золотыми самородками, которые сумели раздобыть дети. Даже пьяный отец протрезвел и тут же предложил гостю-добытчику выпить и отметить такую удачу. Добытчик согласился. Отец и добытчик отправились в ближайший кабак, а мама переодела детей, накормила их, чем Бог послал, и уложила спать. Ваня всю ночь бредил и его лихорадило. Все решили, что он простудился на реке. Добытчик стал частым гостем в доме этой семьи и постоянно упрашивал родителей отпустить Ваню поработать с ними. Ваня болел и родители обещали, что как только он выздоровеет, то он обязательно им поможет. Золото, которое дети добыли, хранилось под матрасом, где спали Ваня и Соня. Однажды Ване приснился сон, что к нему в гости пришел пастух, который пас овец, и сказал: «Не спи на этом месте и выздоровеешь».

Ваня сказал об этом маме, и она уложила сына на свою постель, а сама легла на Ванину кровать. Через пару дней Ваня был здоров и весел, как будто и не болел вовсе, но как только он подходил к месту, где было спрятано золото, ему становилось плохо, он чувствовал себя неуютно. Тем временем отец отправлял сына к золотодобытчикам и всё больше и больше хвастался талантом Вани. Золотодобытчики очень берегли Ваню и, поняв, что мальчик быстро заболевает, не привлекали его к работе в реке, а лишь просили показывать, где им следует искать, а за это платили Вани. Семья стала жить лучше, вскоре дела их совсем поправились, и отец завел свой постоялый двор для заезжих гостей, которые приезжали в эти места, кто поохотиться и порыбачить, а кто и золото поискать.

Как-то раз приехал на этот постоялый двор серьезный господин со своими слугами. Он прослышал про необычного мальчика и его способности находить золото. Остановился он в апартаментах и стал расспрашивать отца Вани, как им живется, о чем он мечтает. Отец, хоть и стал иметь много денег, но по-прежнему пил и кутил. Мечты его сводились к веселому образу жизни и славе. Чем может прославиться пьяница? Кто больше выпьет? Вот и начал этот хитрый господин отца Вани подзадоривать, что его слуга больше, чем отец Вани выпить вина сможет. Затеяли они спор, а господин этот и говорит: «Если ты выиграешь, то я тебе свой экипаж с лошадьми подарю, а если проиграешь, то я у тебя сына твоего заберу. Отец Вани, недолго думая, согласился на этот спор. А этому господину этого только и надо было. Был он злым человеком и задумал заполучить необычного ребенка, чтобы золото для себя добывать и богатеть. Когда начали состязаться слуга этого господина и отец Вани, Ваня был на реке. Вернувшись домой, Ваня увидел красивый экипаж во дворе и ему почему-то не захотелось заходить домой, но Соня уже ждала его у дверей, а он не захотел огорчать сестру и пошел в дом. В доме шла настоящая попойка. Отец и слуга выпивали одну за одной чарки вина, а народ вокруг подбадривал их разными возгласами. Не знал тогда Ваня, что отец его родной, его – родного сына, на спор пропивает. Тихо прошел он мимо этого гульбища и поспешил к больной маме, отнести ей фрукты, которые он купил, возвращаясь с работы. Мама пряла пряжу из овечьей шерсти, которую она брала у пастуха. Необычайно добрый был этот пастух и всегда давал шерсть даром, чтобы хоть как-то помочь этой семье. И даже когда в семье был достаток, мама ходила к этому пастуху и советовалась с ним по тем или иным вопросам. Много людей к нему ходили, и всем он помогал, чем мог, хотя сам жил скромно и одиноко. Мама решила сделать небольшой подарок для этого замечательного человека и связала ему накидку, чтобы он мог согреться от холода.

Мама накормила Ваню вкусным ужином, а потом попросила отнести эту накидку на пастбище, где жил пастух. Ваня взял накидку и побежал выполнять просьбу любимой матушки. Он всегда был рад сделать для нее приятное. Прошмыгнув незаметно мимо по-прежнему пьющих гостей и отца, Ваня быстро добрался до дома пастуха. Пастух встретил его радушно. Поблагодарив за подарок, он напоил мальчика ароматным чаем из трав и предложил остаться у него переночевать – было уже очень поздно и становилось холодно. Ваня честно сказал, что боится оставлять больную маму одну с пьяным отцом и гостями. Пастух тяжело вздохнул и вытащил из небольшой шкатулки три деревянных крестика на кожаных шнурочках. Один крестик он надел на шею Вани, а два других велел одеть маме и сестренке. Ваня знал, что этот пастух божий человек, и о Боге Ваня тоже знал, но вот крестика у него никогда не было. Пастуха звали отче Спиридон, и много людей этот отче уберег от бед и болезней. Ваня очень обрадовался такому подарку, поклонился он доброму отче и отправился домой.

Когда Ваня вернулся домой, отец лежал на столе мертвецки пьяный, а заезжий господин спорил с мамой и требовал сказать, где Ваня. Мама и сестра были испуганы. Ваня подошел к господину и смиренно спросил, зачем он его ищет. Господин рассказал, что Ванин отец пропил Ваню, и теперь он забирает его с собой. Если же Ваня не согласится, то господин грозил поджечь дом и забрать в служанки сестру, а маму побить розгами. Мама и сестра плакали и умоляли господина не увозить Ваню, но слуги господина грубо швырнули их в угол и грозились побить. Ваня попросил разрешения попрощаться с мамой и сестрой. Он надел маме и сестре крестики, которые подарил отче Спиридон, обнял их на прощанье и пошел вместе со слугами господина. Слуги посадили Ваню в экипаж, на заднюю площадку, где обычно крепился багаж, привязали его веревками, чтобы он не сбежал, и уехали прочь со двора в темную и холодную ночь.

Долго плакали мама и дочка о своем Ванечке. Не выдержала такой печали мама и к утру умерла. Отец, проспавшись и увидев, что он натворил, собрал своих друзей, чтобы похоронить жену и оплакать потерю. Похоронил он жену и снова начал запивать теперь уже горе по потерянной жене и сыне. Тяжело стало Соне жить в родном доме, и решила она пойти искать брата. Что так пропадать, среди пьяных гостей, что в дороге – среди опасностей. Ночью собралась она тихонько, накинула мамину шаль из овечьей шерсти, которую жертвовал им в своё время отче Спиридон, и пошла, куда глаза глядят. Холодная, промозглая погода и темнота быстро утомили девушку. Ничего не смогла она взять с собой из дома в дорогу, чтобы не заметили ее уход. Только мамин крестик, который отче Спиридон подарил им, сжимала она в руке в своем кармане. В промозглом тумане увидала она блики костра и поняла, что пришла к пастбищу к доброму пастуху отче Спиридону. Поспешила она из последних сил к нему, как к последней надежде на спасение. На пастбище стояла чья-то кибитка. Это были бродячие артисты. Они тоже в ночи нашли приют у доброго и гостеприимного пастуха. Соня робко вошла в дверь в домик к отче Спиридону. С теплом и отеческой любовью встретил ее отче. Обтер он горькие её слезы, выслушал все горестное повествование, молча смотря на огонь своего очага.

«Господь всё управит, – сказал он Сонечке. – Мир не без добрых людей, и Господь через людей и людям помогает – надо только верить Ему и просить».

«Я верю отче, верю! – всхлипывая, уверяла пастуха Соня. – Вот и подарок ваш храню!»

«И Он тебя хранит. Ведь это крест Господень. Где Господь – там Мир. Крестик, как колокольчик на овечке – даже если туман, то Пастырь наш Господь, найдет нас, где бы мы ни были! Раз крестик на твоем брате, значит, отыщется он. Господь не оставляет своих овец на съедение зверю».

Не успел договорить отче своих слов Соне, как в дом вошел гость – один из артистов акробатов из кибитки, что остановилась на пастбище на ночлег. Увидев заплаканную и продрогшую несчастную девушку, акробат расспросил отче о беде, которая приключилась с ней. Отче рассказал всё, что произошло, и пригласил и других артистов выйти из кибитки и прийти погреться у очага его дома. Артист пригласил еще двух своих спутников в дом. Были это женщина-певица и мужчина-силач. Посидели они, погоревали над лютой долей этих детей. Близка им была тема несправедливости и коварства. Ходили они по всему миру и рассказывали, что нельзя нарушать законы Божии. Через свои представления и спектакли пытались они донести до народа слово Божие, но народ не всегда внемлет такой истине, часто им хотелось просто чуда и веселья… Вот и приходилось удивлять народ своим умением – чтобы хоть как-то привлечь их и хоть как-то быть услышанными. Иной раз и грабители, и бандиты встречались на их пути. Много в жизни видели эти люди, и многое об этой жизни знали.

Но несмотря ни на что, хранили они любовь к людям в своем сердце и носили крестики, как колокольчики у овец стада Господня.

– Отче, благослови нас помочь этой девушке! Мы возьмем ее с собой, и она нам будет дочерью, а мы будем заботиться о ней, как о родной. Мы не богатеи, но тепла сердечного и любви у нас вдоволь, и Господь посылает нам пропитание за наш труд. Мы знаем, где может быть этот коварный господин. Здесь неподалеку, есть место, где ищут золото, и он наверняка там.

– Помогите, коли сможете. Господь вам будет помощник и заступник в делах ваших. Богоугодное это дело сиротам помогать. Чувствую, что не выберется из этой беды Ваня, без помощи Божией.

– На том и порешим. Завтра утром отправимся в путь.

Поблагодарили Господа за всё и гости, и отче Спиридон и легли спать.

Ночью приснился сон Сонечке, будто бы завет её Ваня и сидит в какой-то нетопленной избе, в деревянной клетке, а рядом четверо пьяных мужчин за столом в карты играют, а за окном – горная река.

Проснулась Соня утром, рассказала сон, и артисты сразу поняли, что это за место. Крестик на груди Вани, как колокольчик, звал в житейском тумане, взывая ко спасению.

Отправились артисты на спасение бедного мальчика немедля. К поздней ночи прибыли они к сторожке золотодобытчиков, слуг коварного господина. Незаметно пробрались они к домику слуг и увидели, что в углу, за деревянной решеткой, сидит бледный еле живой мальчик. Соня сразу узнала своего брата. Решили тогда хитростью пробраться утром в дом добытчиков и освободить Ваню.

Как расцвело, подъехали артисты к домику добытчиков и стали показывать свои фокусы и демонстрировать свои умения. Акробат жонглировал мячами и ходил по канату, барышня-певица пела красивую и очень трогательную песню, а силач жонглировал гирями и предлагал помериться силой в борьбе на руках. Слуги увлеклись представлением, а Сонечка незаметно пробралась в дом, чтобы открыть клетку и вызволить брата. Она пробралась в дом, но клетка не поддавалась, а Ваня был совсем без сил и даже не узнавал свою сестру. Тихонько вернулась Соня к артистам и рассказала о том, что не смогла освободить Ваню.

Силач соревновался со слугами, а барышня-певица общалась с ними. А так как была она очень милая, то добытчики очень хотели ей понравиться и всячески старались похвастаться перед ней своей удалью или умом… Вот один из них и проговорился, что ищут они самый большой в мире самородок из золота. Их господин-колдун и распознал, что где-то здесь и находится этот самородок. Если они найдут его, то не будет на земле человека богаче, чем тот, кто им владеет, и даже силач не сможет поднять его. Понятно стало Соне, зачем споили ее отца и забрали её брата эти коварные гости во главе с господином-колдуном. Артисты попросили разрешения переночевать рядом с их домом, а наутро снова устроить представление. Золотодобытчики согласились. До позднего вечера пили и кутили добытчики и лишь под утро уснули. Акробат и силач потихоньку вошли в дом. Силач разогнул засов клетки, где лежал без сознания Ваня, взял его на руки и уже хотел уходить, когда доска под его ногой сдвинулась, и что-то желтое блеснуло в глубине. Силач унес Ваню в кибитку, а акробат аккуратно отодвинул доски пола. Под досками лежал огромный золотой самородок. Акробат взял его из земли и положил на то место, где лежал Ваня. Вернувшись, силач закрыл решетку и снова загнул засов с замком, как он и был закрыт до этого. Неслышно они вышли из дома, где спали пьяные добытчики, сели в кибитку и поехали прочь от этого злосчастного места.

Когда золотоискатели проснулись, то увидели вместо мальчика большой золотой самородок. Они доложили своему господину-колдуну, что мальчик превратился в золото и этот самородок назвали золотым ребенком.

Чем дальше отъезжали они от этого места, тем лучше и лучше становилось Ване. Он обрадовался, увидев свою сестру, поблагодарил Бога, за то, что услышал его молитвы и вызволил из лап этих зверей.

В свой дом брат и сестра больше не вернулись, а остались странствовать с артистами. Вместе они сочиняли и играли спектакли, прославляя чудеса Господни, призывая людей к покаянию.

Они не жили богато и держались подальше от золота. Оно не греет, как Господняя любовь и человеческое радушие. Они выбрали вместо огромного золотого самородка, на который можно было купить все блага этого мира и стать господином, деревянный крестик – колокольчик овец стада Господня и остались паствой Господа нашего Иисуса Христа, который оберегает, заботится, охраняет паству свою от зверя лютого и никогда не придаст и не продаст ради благ ибо Сам Благо!

Крылья для Фросиньки

В давние-давние времена, жила была девочка по имени Фрося. Жила она в казачьей станице, на самом краю русской земли. Казаки из спокон века по указу Царя-Батюшки на этой земле жили и границу от врагов берегли. Фрося была дочерью старосты казачьей станицы. Как и все девочки в её возрасте, она училась рукоделию и грамоте в церковной школе, которую организовал её отец в их доме. Мама и папа души не чаяли в своей милой дочурочке Фросиньке, да и станичники относились к ней с любовью и лаской. Бывало, проснется Фрося утром, услышит голоса родителей, увидит их ясные и любящие глаза, и как будто крылья за спиной вырастают у девочки. Окрыляли родители её своей заботой и любовью. А как же иначе? Господь ведь родителей дает! А что от Бога дадено – то Благо! Вот целый день и порхает, и кружится Фрося на крыльях родительской любви и заботы – счастливое время! Ангел хранитель её тоже рядом с ней кружится, да от бед и злых и завистливых взглядов крыльями своими заслоняет. Так жила наша Фрося и радовалась, пока не налетела на станицу злая вражья сила и погибли в этом бою её родители. Фрося убежала в овчарню и пряталась там, пока битва не кончилась. Враг разграбил станицу, и люди остались без пропитания в разрушенных и пожженных врагом домах. Горе витало над станицей. То тут, то там раздавался плач по погибшим. Дом Фроси враги разрушили, и жить девочке было совсем негде. Осталась она одна, без родителей. Больше не чувствовала она крыльев за спиной. Тяжелым грузом легла на маленькое сердечко печаль и горе. Осталась она сиротинушкой. Тяжело сироте на свете жить. Только на Бога и приходится уповать да на своего Ангела-Хранителя. Пошла Фрося в батраки к чужим людям. То пол помоет – её накормят, то за детьми приглядит – переночевать пустят.

Уже не так ласково смотрели на неё люди, и не таким уж приветливым был их взгляд. Да и понятно – каждый выживал как мог…

Однажды пришла Фрося во двор к одной женщины и попросилась помочь ей по дому. Женщина та была злобная, приказала она девочке соломой печку топить. Сидит наша девочка у печи, солому подбрасывает и тихонько псалмы напевает. Пришла женщина, увидела, что девочка сидит да песни поет – рассердилась, схватила кочергу из печи и ударила девочку. Вспыхнула одежда на бедной сиротинушке. Ангел-Хранитель крыльями своими девчушкину одежку тушил, да по земле её катал, чтобы не сгорела она вовсе. Испугалась злая женщина того, чего она натворила. Вывела бедную девочку из своих ворот, обмотала её старым платком и пригрозила, чтобы сиротинушка прочь шла, да никому не сказывала, что с ней приключилось. Пошла бедная Фросинька по дороге из родной станицы во широкую степь, куда глаза глядят. Идет, плачет, да Богу молится. Прощения просит за неразумие свое детское. Что не слушалась, бывало, матушки и обижалась на слова батюшки. Идет горемычная, слезами закопченное личико омывает, а Ангел-Хранитель её израненное тельце крыльями прикрывает. Долго ли коротко шла наша девочка. Дошла она да реки и присела отдохнуть да водицы напиться. Время было уже прохладное. Озябла Фросинька. Сидит горемычная, молится – у Господа помощи в своей беде просит, да о родителях поминает, чтобы Господь о них позаботился. Уже темно стало и ветрено. Ангел-Хранитель укрывал девочку своими крылами и согревал сиротинушку надеждою. Он-то знает, что Господь всё ведает и дитя в беде не оставит. Вот видит наша девочка, свет по земле расстилается. А чуть подальше человек идет, весь в темных одеждах с бородой и посохом. Теплом от него повеяло. Обрадовалась сиротинушка гостю – поздоровалась и предложила присесть отдохнуть с дороги. Путь то явно не близкий был у этого странника. Присел путник рядом с девочкой, расспросил её, что она здесь делает, укрыл её своим плащом, накормил её едой, что была у него с собой, развел костер и остался с девочкой на берегу до самого утра. Прилегла наша сиротинушка на сыру землю, укрылась плащом странника и заснула. Снилось ей, что рядом с нею её родители, что дом их цел и, как и в прежние времена, по утрам, пахнет свежим хлебом.

Спала она и улыбалась во сне, как будто не было этих страшных дней и бед, которые обрушились на её бедную головку. Утром проснулась девочка, позавтракали они с загадочным странником, и пошли вместе дальше в путь-дороженьку.

Странник рассказал, что он монах и странствует по свету, рассказывая всем о Господе. Зовут его отче Никола, и идет он в обитель женскую, навестить монашествующих сестер. Раньше девочка слышала, что монахи – это люди Божии. Они всю жизнь свою Богу отдают, но ни разу не видела она настоящего монаха. Она думала, что монахи сторонятся людей и только что и делают, что молятся Богу о спасении своей души.

Как же странно и даже стыдно ей было за свои мысли. Ведь она думала, что монахи только о своей душе и думают, а мир они забросили, он для них без надобности. А вот как сейчас всё не так выходит! Мир, что был так добр к ней и ласков, при живых её родителях, повернулся к ней спиной, и чуть было не погибла она от злобы и непонимания. Лишь Господь Бог да Ангел хранитель остались с ней в беде, никому не нужна она стала. Послал Господь своего монаха на помощь замерзающей и погибающей девочке, а станичники и не кинулись искать сиротинушку.

Словно прочитал мысли детские монах и погладил по голове Фросиньку.

«Знаешь, деточка, Господь людям родителей дает, чтобы крылья у них вырастали от любви отеческой и заботы. А коль без родителей человек останется, так у Бога есть слуги верные – монахи и монашки. Они для людей опорой в жизни становятся. Недаром монахов называют Батюшка, а монашек – Матушка. Для всего рода человеческого опора они и подмога в горе и в лишениях. Сколько людей спаслось от нужны, лишений да сиротства в стенах монастырских. Принимают там всех, с любовью и участием, как будто в родимый дом человек вернулся после долгого странствия. Да и воистину это так и есть. Человек ведь в Божий дом возвращается! Монастырь – есть обитель Господа. Хорошие у тебя родители! С Богом жили, с Богом и тебя дитятко оставили. Не печалься милая девочка – Господь обо всем позаботится!»

Тепло и светло было рядом с этим монахом. Как будто отец родной рядом с ней сейчас был. И не чувствовала она боли от ожогов и ссадин на своем крохотном исхудавшем тельце. Так окутал её отче Никола любовью, что исцелились раны и больше не терзали девочку. Много рассказывал отче о Боге нашей сиротинушке. Рассказывал он и как пострадал Господь от предательства человеческого. Как понятен был сейчас этот рассказ нашей девочке. Слезки капали с её глаз от печали и жалости. Поняла она тогда, почему крестясь, родители всегда просили перед иконой: «Господи помилуй и прости нас грешных». Действительно, слабы люди в любви своей! Только Господь может так нежно и трепетно любить и оберегать всех и каждого, прощая все ошибки и предательство. Прощая все унижения, которые люди продолжают делать в своем маловерии и безверии. Не отступается он от нас. И люди Божии – монахи и монахини – всегда готовы протянуть руку помощи. Мудр Господь – устроив по всей земле монастыри, как обители для утешения страждущих.

Вот с такими взрослыми мыслями в своей детской головке дошла наша Фросинька до монашеской обители, в которой жили монахини.

Радостно встретили их монахини. Фросиньку умыли, переодели и накормили вкусным ужином. Оказалось, что в монастыре уже есть несколько девочек, которые по разным причинам попали сюда, и теперь монастырь стал их вторым домом. После ужина наша Фросинька познакомилась с Матушкой Настоятельницей этого монастыря. Казалось, она вся светилась, излучая любовь и заботу. «Воистину Матушка для всех нас», – подумала девочка. Матушка обняла Фросю и предложила ей остаться жить в монастыре. Фрося с радостью согласилась – ведь это Дом Божий. Где может быть лучше, чем в доме у Отца нашего небесного. Здесь все дышало любовью и пониманием. Каждый старался помочь и утешить. Девочка впервые за много времени вновь оказалась в кроватке, на белых выглаженных простынях, под теплым пуховым одеялом. Она скоро уснула, и ей снова снился её дом и родители. Они были счастливы, ведь их дочурка вновь обрела дом и была под надежной защитой. Она теперь имела духовных родителей – отче Николая и Матушку – настоятельницу, которые сумеют о ней позаботиться.

Господь мудр и любвеобилен! Он никогда не оставляет своих детей без помощи и попечения. Это люди оставляют Господа, но и тогда, раскаявшихся, он любит и принимает их в Свой дом.

Утром наша Фросинька проснулась и почувствовала знакомый запах свежего хлеба.

Она оделась в чистую и теплую одежду, которую заботливо приготовили для нее монашки. С заботой и вниманием относились к ней все Сестры монастыря и девочки.

Столько любви и нежности витало вокруг нашей Фросиньки, что она вдруг снова почувствовала крылья за спиной. Да и не мудрено – любовь Господня окрыляет!

Мёд и пчёлы

Вы бывали когда-нибудь на пасеке?

Мне посчастливилось однажды там погостить. Поучительное это место!

Как-то пошли мы с бабушкой в гости к дяде Ване. Он жил на пасеке. Пасека эта расположилась на опушке леса. Мы долго добирались до нее по лесистой тропинке.

Странным поначалу казалось мне это путешествие. Не легче ли устроить пасеку прямо на краю деревни? Зачем так далеко забираться и удаляться от людей и дорог.

Страшно ведь – одни в лесу. Однако есть и приятные особенности этого пребывания, которые я через некоторое время начала ощущать. Чем дальше от деревни мы уходили по лесистой тропинке, тем чаще встречались полянки с лесными ягодами и грибами. Чем дальше мы шли, тем больше меня воодушевлял лес своим многообразием форм и диковинностью самовыражения. Разнотравье и цветы гармонично сосуществовали с грациозными и не очень, но всё же величественными по сути своей деревьями. Все они как бы дополняли друг друга, где-то оттеняя, а где-то заслоняя те или иные черты. Всё было воедино. Не существовало чего-то отдельного, и даже небо и облака, и солнышко были воедино вплетены в великолепие лесного полдня, благоухающего свежими ароматами трав и ягод.

На пасеку мы пришли к самому обеду. Что за чудо – обед на пасеке, да ещё после такого путешествия, которое подарило не только приятные впечатления об увиденном, но и лукошко грибов, и корзинку земляники. «Щедр лес в своем величии к тем, кто ему кланяется», – говорила моя бабушка!

Мы сидели за большим дубовым столом, накрытым белой, льняной скатертью, на тенистой террасе дома. Холодная окрошка воспринималась мной, как манна небесная.

Компот из ягод и свежий хлеб – что может быть лучше в летний полдень!