Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 1

219

Там же. С. 59.

220

Там же. С. 60–61.

221

Там же. С. 156.

222

Там же. С. 156–157.

223

Там же. С. 157.

224

«При этом происходят несогласия относительно условий торговли. У рыболова много наловлено рыбы, но так как охотник случайно добыл себе порядочный запас рыбы, то ему нужны только плоды, которых нет у рыболова. Отсутствие различия служит препятствием для ассоциации, и такого рода препятствия встречаются во всяком обществе, в котором нет разнообразия в занятиях. Земледельцу или огороднику редко приходится обмениваться своими произведениями с таким же земледельцем и огородником, точно также башмачнику нечего менять с другим башмачником. Недостаток в различии, необходимом для образования целого, единицы, есть та причина, по которой в обществе, в период его младенчества, представляется столько трудностей для сношений, что торговец, посвящающий свою деятельность на их устранение, становится таким важным членом общества» / Там же. С. 159.

225

«C возрастанием богатства и народонаселения в обществе умножается движение: муж обменивается услугами с женою, дети с родителями и между собою. Каждое из окружающих семейств вращается около своей собственной оси, тогда как общество, коего они суть члены, обращается, в свою очередь, вокруг общего центра. Таким образом, перед нами последовательно раскрывается система, во всем соответствующая той, которая поддерживает данный порядок во вселенной» / Там же. С. 159–160.

226

Там же. С. 126.

227

«Сначала Крузо мог получать растительную пищу с меньшим напряжением, чем мясную; но, при посредстве лука, мясо добывается скорее, чем плоды. Это сразу же производит изменение в относительных ценностях: цена птиц и кроликов падает в сравнении с плодами. Но рыбы он еще не может ловить и с удовольствием отдал бы дюжину кроликов за одного налима. Приготовив из кости крючок для удочки, он получает рыбу за меньшую цену, как и всякую пищу. Цена рыбы падает сразу же, в сравнении с прежнею пищею; ценность же человека, вследствие того господства, которого он достиг над силами природы, возвышается, в сравнении со всеми этими жизненными потребностями. Теперь он получает свою пищу ценою половины потраченного времени и может, поэтому, употребить остальное время на приготовление платья, устройство более просторного жилища и улучшение всех своих орудий» / Там же. С. 126.

228

«Ценность его прежних орудий уменьшается с каждым новым шагом, вследствие уменьшения стоимости издержек на их воспроизведение. Сначала он с большим трудом добывал тетиву для своего лука; теперь же, этот самый лук дает ему возможность убивать птиц и кроликов, доставляющих ему тетиву; таким образом, сам лук служит причиною уменьшения своей собственной ценности. То же самое происходит со всем остальным. Уголь помогает нам добывать запасы железной руды, и цена железа сразу же уменьшается; железо, в свою очередь, дает возможность добывать большие запасы угля, и цена топлива тотчас падает, тогда как ценность человека, в то же время, возрастает» / Там же.

229

«Совершив поездку в байдарке вдоль морского берега, Крузо встречается с другим человеком, находящимся в таком же положении, как и он сам, с тою только разницею, что, в одном отношении, тот приобрел меньшую, а в другом – большую власть над природою, чем он сам. Последний не имеет лодки, но у него стрелы лучше, так что он в один день может добыть столько птиц, сколько Крузо в неделю. Поэтому, в его глазах цена их меньше, тогда как цена рыбы больше. Вот каковы условия, предшествующие становлению меновой системы. Наловив рыбы и обменяв ее своему соседу, первый может этим косвенным путем получить больше мяса в один день, чем если бы он мог добыть сам в целую неделю своим плохим луком и стрелами; между тем как другой, точно так же, может добыть больше рыбы, если он употребит один день на охоту за птицами, чем если бы он сам мог наловить ее в месяц, так как у него нет ни крючка, ни лесы; оба видят, что путем мены их труд становится производительней. При этом, однажды, каждый старается за свой дневной труд получить дневной труд другого. У одного много различных сортов рыбы, и он ценит каждую по трудности, с которою он ее поймал; поэтому одного соленого щетинозуба он ценит дороже, чем шесть налимов. У другого есть различные животные, и он точно так же одного индейского петуха считает равноценным шести кроликам» / Там же. С. 126–127.

230

Там же. С. 127. «Если бы наш островитянин был настолько счастлив, чтобы, вместо соседа мужчины, найти соседку женщину, то от этого возникла бы подобная система мены. Он занялся бы охотой, а она стала бы варить мясо и выделывать из кожи одежду. Он стал бы возделывать лен, а она выделывала бы из него ткани. В случае умножения семейства, один занялся бы полем, другой добывал бы дичь, третий посвятил бы себя домашнему хозяйству: приготовлению пищи и одежды. Здесь возникла бы целая система мены, которая, в своей сфере, настолько же была бы совершенна, как и та, которая имеет место в большом городе» / Там же.

231

Там же. С. 128.

232

Там же. С. 143.

233

Там же. С. 507.

234

Там же. С. 525. «Тогда все придут к сознанию, что в законах, управляющих отношениями человека с ближним, царствует та же прекрасная простота и гармония, которые проявляются всюду с такой очевидностью; все постепенно познают, что их собственные интересы наилучшим образом споспешествуемы, когда они станут уважать в других права личности и имущества, которые для них желательно, чтобы они были уважаемы и в них самих; и все, под конец, убедятся, что вся социальная наука заключается в немногих словах великого основателя христианского учения: “делай другим то, что ты желаешь, чтобы они для тебя делали”» / Там же.

235

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 32. С. 326.

236

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 542.

237

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 28. С. 424. Заметим, в отличие от Ф. Бастиа, Г. Кэри был сторонником не фритредерства, а протекционизма. В этой связи К. Маркс отмечал, что Г. Кэри «… сначала объявляет капиталистические производственные отношения вечными законами природы и разума, а государственное вмешательство лишь нарушающим их свободную гармоническую игру, а затем открывает, что дьявольское влияние Англии на мировом рынке, – влияние, по-видимому не вытекающее из естественных законов капиталистического производства, – вызывает необходимость государственного вмешательства, а именно защиты этих “законов природы и разума”, alias (иначе) – необходимость системы протекционизма». И далее К. Маркс с иронией продолжал: «Он (Г. Кэри – Н. С.) открыл далее, что не теоремы Рикардо и других, в которых сформулированы существующие общественные противоположности и противоречия, являются идеальным продуктом действительного экономического развития, а наоборот, действительные противоречия капиталистического производства в Англии и прочих странах суть результат теории Рикардо и других. Он открыл, наконец, что врожденные прелести и гармонии капиталистического способа производства разрушаются в последнем счете торговлей. Еще один шаг в этом направлении, и, чего доброго, он откроет, что единственным злом капиталистического производства является сам капитал. Только человек, отличающийся такой ужасающей некритичностью и такой ложной ученостью, заслужил того, чтобы, несмотря на свою протекционистскую ересь, стать тайным источником гармонической мудрости для какого-нибудь Бастиа и всех прочих оптимистов современного фритредерства» / Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 574–575.

Как убежденный сторонник протекционизма, Г. Кэри выражал интересы национального развития Соединенных Штатов, указывал на противоположности интересов Соединенных Штатов и Англии, конкуренцию между ними. Для этого, по его мнению, Соединенным Штатам нужно разрушить распространяемый Англией индустриализм путем более быстрого развития его у себя дома при помощи покровительственных пошлин, насильственного национального ограждения от разрушительного действия английской крупной промышленности. «Последним убеждением “экономических гармоний”, – подчеркивал К. Маркс, – оказывается, таким образом, государство, которое Кэри первоначально клеймил как единственного нарушителя этих гармоний» / Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 6.

238

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. III. С. 4.

239

Цит. по: Афанасьев В.С. Этапы развития буржуазной политической экономии (Очерк теории). С. 223.

240

Рикардо Д. Соч. Т. III. М., 1955. С. 133.

241

Афанасьев В.С. Указ. соч. С. 224.

242

Согласно К. Марксу, это определение означает, что «стоимость товара равна сумме денег, которую должен заплатить покупатель, а эта сумма денег лучше всего оценивается той массой простого труда, которая может быть куплена на эти деньги. Но чем определяется эта сумма денег, об этом здесь, конечно, не сказано ни слова. Перед нами совершенно вульгарное представление, какое люди имеют об этом предмете в обыденной жизни, – простая тривиальность, высокопарно выраженная. Другими словами, это означает не что иное, как отождествление цены издержек и стоимости, – смешение, которое у А. Смита и еще более у Рикардо противоречит их действительному анализу, но которое Мальтус возводит в закон. Тем самым здесь перед нами то представление о стоимости, которое свойственно погрязшему в конкуренции и знающему только создаваемую ею видимость филистеру мира конкуренции. Чем же определяется цена издержек? Величиной авансированного капитала плюс прибыль. А чем определяется прибыль? Откуда берется фонд для нее, откуда берется прибавочный продукт, в котором представлена эта прибавочная стоимость? Если речь идет лишь о номинальном повышении денежной цены, то повысить стоимость товаров – самое легкое дело. А чем определяется стоимость авансированного капитала? Стоимостью содержащегося в нем труда, – говорит Мальтус. А чем определяется последняя? Стоимостью тех товаров, на которые расходуется заработная плата. А стоимость этих товаров? Стоимостью труда плюс прибыль. Мы так и не перестаем вращаться в порочном кругу» / Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. III. С. 24–25.

243

Цит. по: Афанасьев В.С. Указ. соч. С. 224.

244

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. III. С. 8.

245

Там же. С. 18. Поясняя свою мысль, К. Маркс далее отмечал, что «если рабочий работает 12 часов и получает в качестве заработной платы продукт 6 часов, то этот продукт 6-часового труда составляет стоимость, даваемую за 12 часов труда (ибо он составляет заработную плату, товар, обмениваемый на 12 часов труда). Отсюда не следует, что 6 часов труда равны 12 часам, или что товар, в котором представлено 6 часов, равен товару, в котором представлено 12 часов; не следует, что стоимость заработной платы равна стоимости того продукта, в котором представлен (обмененный на эту заработную плату) труд. Отсюда следует только то, что стоимость труда (так как она измеряется стоимостью рабочей силы, а не выполненным ею трудом), стоимость определенного количества труда содержит меньше труда, чем она покупает; что поэтому стоимость того товара, в котором представлен купленный труд, весьма отлична от стоимости тех товаров, на которые данное количество труда было куплено или которые распоряжаются этим трудом» / Там же.

246

Там же. С. 48. «Но лишь только он переходит к практическим выводам и тем самым снова вступает в ту область, в которой он подвизался как своего рода экономический Абрагам а Санта Клара, он оказывается вполне в своей стихии. Однако он и здесь не изменяет своей натуре прирожденного плагиатора. Кто с первого взгляда поверил бы, что «Principles of Political Economy» Мальтуса представляют собой лишь мальтузианизированный перевод книги Сисмонди «Nouveaux Principes d’economie politique»? И все же это так. Книга Сисмонди появилась в 1819 году. Год спустя увидела свет Мальтусова английская карикатура этой книги. Как раньше у Таунсенда и Андерсона, так теперь у Сисмонди Мальтус снова нашел теоретическую точку опоры для одного из своих многочисленных экономических памфлетов, причем ему наряду с этим пригодились еще и почерпнутые из рикардианских «Principles» новые теории» / Там же.

247

Там же. С. 82.

248

Рикардо Д. Соч. Т. V. М., 1961. С. 233.

249

Там же. С. 237.

250

Цит. по: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. III. С. 84.

251

Там же. С. 95.

252

Там же. С. 69.

253

Там же. С. 80.

254

Там же. С. 125.

255

Там же. С. 141.

256

Цит. по: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. III. С. 156.

257

«Если классическая школа в лице Д. Рикардо шла к разграничению стоимости и к меновой стоимости товара, разграничению важному, в частности, с той точки зрения, что оно поднимает вопрос о различии субстанции стоимости и ее внешнего проявления и подводит к вопросу об источнике стоимости, то вульгарная политическая экономия в лице С. Бейли именно по этим причинам стремилась отождествить стоимость с меновой стоимостью товара и устранить само понятие стоимости. Имманентную меру стоимости С. Бейли смешивает с ее внешней мерой, с ее выражением в товарах или ценах, а потому и отождествляет в конечном итоге стоимость товара с его ценой и тем самым возвращает экономическую науку к тому пункту, с которого начали меркантилисты» / Афанасьев В.С. Указ. соч. С. 234.

258

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. III. С. 156.

259

Цит. по: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. III. С. 166.

260

Там же.