По прогнозу лето
Пока мама с тетей Светой занимались приготовлением еды и обустройством беседки, мы с Джимом были на огороде и занимались поливом. Пёс отыскал тенек у кустов и улегся там, наслаждаясь царящей вокруг атмосферой. Порой он резко поворачивался и щелкал пастью в надежде поймать пролетавшую рядом муху. Солнце тем временем достигло зенита. Жара стояла несусветная. Закончив работу, я поспешил по примеру моего друга занять место в тени.
Дядя привез бабушек. Они поздоровались со мной и тут же отправились к маме и тете Свете на подмогу. Дядя Андрей подозвал меня к себе.
– Ну что, сына, все сделал? – спросил он. Дядя частенько называл меня сыной, будучи моим крестным.
– Да, все сделано! – ответил я.
– Огурцы хорошо пролил?
– Естественно.
– Запарился, наверное?
– Есть немного.
– Ох, а ты уж точно запарился не на шутку, старина, – сказал дядя, заметив плетущегося по солнцу Джима. – Что там, долго еще ждать обеда?
– Они, кажется, суп начали варить.
– Ой, сейчас наготовят на целую ораву, а кто это будет есть? Так еще же место для шашлыка нужно оставить, – возмутился дядя Андрей.
– Там еще и бабушки на помощь пришли, сейчас еды на месяц вперед приготовят.
– Ха-ха-ха, – рассмеялся дядя. – Это ты точно подметил. Ладно, хватай Джима и полезайте в машину.
– А куда мы? – удивился я.
– Нам тут пока нечего делать, сбежим по-тихому, искупаемся, – сказал он и подмигнул мне.
– Серьезно? – воскликнул я.
– Если ты так будешь кричать, то по-тихому уж точно не получится. Запрыгивай в машину. Джим, – свистнул дядя. – Бегом сюда, скорее, – сказал он, открывая переднюю дверцу машины.
Джим лучше меня понял фразу «по-тихому» и уже сидел на переднем сиденье. Я запрыгнул назад, и мы втроем поехали на речку.
Дорога на речку шла через большой луг, что начинался от дачных дорожек и заканчивался лесополосой, перед которой протекала река. Мы открыли окна, и дядя Андрей включил музыку. Он был фанатом русского рока, поэтому чаще всего в его машине можно было услышать хиты таких групп, как «Ария», «Кино», «Наутилус Помпилиус», «Би-2». Сейчас из магнитолы играла песня «Полковнику никто не пишет» в исполнении «Би-2». По пути мы встретили несколько деревенских мальчишек, которые попробовали обогнать нашу девятку на велосипедах. Дядя Андрей немного им подыграл, притормозив, а потом надавил на газ, и мы оставили компанию позади.
Буквально через десять минут мы подъехали к берегу реки. Народу на пляже почти не было. Мы выпрыгнули из машины, бросили футболки и шорты на сиденья. Джим, довольный, уже подбежал к речке и начал ходить по воде, охлаждая свои лапы. Когда мы подошли к воде, Джим уже сделал небольшой кружок заплыва и возвращался на берег.
– Ну что, Джим, открыл уже купальный сезон? – спросил дядя.
Джим подбежал к нам и начал отряхиваться, окатив нас брызгами.
– Джим! – крикнул я, отбегая в сторону от пса.
– Первооткрыватель, так сказать, – смеясь, сказал дядя.
– Ну, он не первый, кто открыл купальный сезон в этом году, – осторожно сказал я.
– Вон оно как! Сына, да ты времени зря не теряешь. И что тогда стоишь, от брызг убегаешь, должен быть уже в воде! – воскликнул он, толкая меня в воду.
Мои воспоминания об открытии купального сезона были еще свежи, и я с опаской ожидал, как вода обожжет холодом ноги. Но, честно признаться, за это время из-за стоявшей жары вода все-таки прогрелась, и того острого ощущения я не испытал. Дядя зашел за мной.
– Так, на счет «три» ныряем. Раз, два, ТРИ! – крикнул он, я нырнул в воду. Все-таки разница температур была ощутимой, я вынырнул и огляделся по сторонам, дядя стоял на берегу и хохотал.
– Эй! Так нечестно! – крикнул я, поплыл обратно и окатил его хорошей партией воды. После моих брызг он нырнул и проплыл под водой почти до середины реки.
Джим присоединился к нам. Вода все-таки была не такой уж и теплой, особенно там, где глубоко. Мы сделали пару заплывов и вернулись на берег. Вовремя, потому что увидели приближающееся к берегу стадо коров. Джим особенно любил деревенский скот, он все время стремился с ним подружиться или поиграть. Должно быть, с возрастом его пыл поубавился, но мы не стали рисковать, отложили встречу нашего престарелого дружелюбного пса с компанией жвачных животных на потом. Дядя достал из багажника полотенце, бросил мне, я вытерся. Он в это время вытирал тряпкой Джима. Немного подсохнув, мы сели в машину и поехали обратно на дачу.
Что может быть лучше, чем в жаркий летний день освежиться на речке у дачи? Это ощущение было бесценным. Теплый воздух обдувал мокрые волосы, на дачу мы приехали уже почти совсем сухими. Наши женщины начали расспрашивать, где мы пропадали. Но мы не признавались. Хотя всем, в общем-то, было понятно, где мы были, и все вопросы были лишь для видимости.
* * *Мы пообедали вкуснейшим супом и летним салатом из огурцов и помидоров. После обеда мы с дядей Андреем начали разводить костер для шашлыков. Он мне не раз показывал, как соорудить шалашик из хвороста, чтобы получилось быстро, с одного раза разжечь огонь и поддерживать его. Пока я возился с хворостом и мангалом, дядя доделывал последний штрих своего кулинарного искусства. Костер был разведен. Я сел рядом и стал следить за огнем, время от времени подкладывая дровишки. Около часа мы ожидали хороших углей, после чего поставили первую партию мяса на огонь. Оно даже в сыром виде вызывало неконтролируемое слюнообразование – так вкусно пах маринад. Джим тут же прибежал и крутился вокруг, надеясь, что ему перепадет ароматного мясца. Дядя Андрей готовил шашлык исключительно на шампурах, не признавая никакого другого способа приготовления мяса на костре. Я свое дело по разведению и поддержанию костра выполнил и теперь стал лишь помощником истинного повара. Я внимательно следил за всем процессом, не знаю почему, но это завораживало.
Когда первая партия была готова, мы сняли ее с шампуров и положили в тарелку. Я понес готовое мясо на стол, пока дядя принялся насаживать новую партию. И в этот момент Джим ни с того ни с сего рванул с места, сбил дядю Андрея, который в этот момент стоял с тазиком в руках, и помчался на другой конец огорода.
– Джим! Куда тебя понесло? По дорожкам! – закричал дядя.
– Джим, а ну вернись! – крикнула мама.
Но пес стремительно за кем-то мчался. Половина огурцов, которые я поливал утром, были смяты под натиском собачьих лап. Я рванул за Джимом. Приближаясь к забору, в последний момент увидел рыжий пушистый хвост, скрывающийся под ним. Это была лиса. Джим кинулся за ней, но он был крупнее и не смог пролезть в промежуток между забором и землей. Я схватил пса и стал оттаскивать его от дыры. Выглянув за сетку, я увидел, как рыжий гость остановился, оглянулся, заметив отставание погони, спокойно скрылся в зарослях кустарника. Джим начал копать проход, но я его отдернул и повел обратно, он сначала сопротивлялся, но потом, тяжело дыша, поплелся за мной.
– Ах ты проказник! – отругал пса дядя Андрей. – Разве можно так? Таз с мясом перевернул, огурцы поломал. Все, будешь сидеть на привязи!
– Он не виноват. Это все лиса, а он охранял нашу территорию, – защитил я пса.
– Лиса? – удивилась бабушка Таня. – Откуда тут лисы? Сто лет не видела лис.
– Рыжая такая, под забор прошмыгнула.
– Наверно, мясо почувствовала, – предположила тетя Света.
На самом деле после такого забега Джим особо не сопротивлялся, было видно, что он выбился из сил. Дядя прицепил к ошейнику поводок и повесил на столбик. Большая часть мяса из таза была испорчена. Мы дожарили остатки и насладились вкуснейшим фирменным блюдом моего крестного. Мясо получилось, как всегда, отменным.
– Просто пальчики оближешь! – набив рот, похвалил я дядю.
Джиму, несмотря на его проступок, тоже досталась вкуснятина – то самое мясо, которое повалялось в пыли и земле по его вине. Тетя Света помыла полуфабрикат шашлыка и отнесла Джиму в награду за его охранные способности. Пес был счастлив и быстренько умял весь свой ужин.
Тем временем незаметно подкрался вечер. Солнце уже спряталось за домом, отчего беседка, в которой мы сидели, укуталась тенью. Потихоньку день стал приближаться к закату. В мангале продолжали краснеть угольки, словно яркие звездочки на небе. Я ворошил кострище палкой, отчего угольки взлетали вверх, словно светлячки, и тут же гасли. Джим посапывал, лежа у беседки. Когда стало темнеть, мама сказала, что пора ехать домой. Тетя Света и Тамара Андреевна решили остаться на даче с ночевкой, а дяде нужно было утром на работу. Поэтому мы быстренько собрались и сели в машину.
Обратно ехали в сумерках. Когда мы выехали из полосы деревенских домов, перед нами предстал чернеющий на фоне закатного неба силуэт храма. Он, как страж, возвышался над всей округой. Я в очередной раз затих перед его мощью. Он, словно старый мудрец, глядел тебе прямо в душу, от его взора нельзя было ни спрятаться, ни скрыть чего-то. Как глава семейства, он следит за всеми своими подданными. Есть такие места, которые обладают сильной энергетикой и хранят в себе память времён. Это именно такое!
Мы выехали на трассу, и дальнейшая дорога окунулась в темноту, освещаемую лишь фонарями. Такие дни, наполненные приятными моментами и пропитанные семейным теплом, запоминаются надолго вовсе не событиями, а испытанными эмоциями. Они нечасто бывают, но тем, наверное, ценнее и важнее память о них. Семья – это пристанище сердец, согреваемое одним общим очагом.
4. Наши мысли в формате «ё-моё»[4]
Как бы в родной обители ни было хорошо, лето – это та пора, когда появляется неудержимое желание убежать из дома навстречу самым фантастическим мечтам подростковой души.
Четырнадцать лет – паспорт уже при себе. Можно сказать, теперь ты официально являешься полноценным членом общества. Прелесть этого возраста в том, что ты уже не ребенок, но при этом на тебе еще не лежит целый воз ответственности. Можно развлекаться, познавать новое и не думать о том, что у тебя еще тысяча дел висит на горбу. Правда, тогда ты еще не понимаешь это в полной мере. Наверное, человек никогда не понимает прелесть того возраста, в котором он существует, пока эта пора не закончится… Мы почему-то всегда стремимся вперед, подгоняем настоящее пинками, словно мы ему не рады. Возможно, так оно и есть. Лишь летом голос рассудка немного просыпается и гнать время вперед хочется все меньше. Появляется желание запомнить каждый радостный момент, каждый счастливый миг, чтобы зимними учебными вечерами вспоминать всё это с теплотой в душе.
«Память… Точно! Нужно все это сохранить! Фотоаппарат. То, что надо!» – внезапно яркой вспышкой пронеслось в моей голове.
Это была находка, своеобразное нововведение. Я стал брать фотоаппарат почти везде с собой, запечатлевая яркие и, порой не очень, моменты. Желание сделать всё более крутые снимки подстегивало воображение для новых занятий и нестандартных локаций. Сначала друзья вели себя скованно рядом с новым моим другом, но вскоре он заслужил их доверие. Почти каждая прогулка превращалась в комедийную фотосессию с кривляниями, в движении и обязательно на необычном фоне. Все началось со двора и его окрестностей, после мы стали перемещаться все дальше и дальше, отыскивая интересные места. Поиск – вот, наверное, ключевое слово начала этого лета. Поиск локаций, поиск идей, поиск себя. «Кто ищет, тот всегда найдет» – с этим не поспоришь! Так было и с нами.
* * *Первый месяц лета стремительно подходил к концу. Чаще всего мы гуляли на улице вчетвером. То один не мог, то другой не хотел. Постоянным оставался лишь наш квартет. Этот день был не исключением. На улице стояла дикая жара, пух летел в глаза, залезал в нос, запутывался в волосах. Самое время сидеть дома под вентилятором. Но это было не для нас!
Мы жарились под солнцем, допивая вторую полторашку воды, дурачились и делали забавные фотографии на фоне стены с большим ярким граффити. На телефоне играли песни группы «Звери», поддерживая и без того хорошее настроение.
– А давайте поднимемся на крышу? – неожиданно предложил Миша.
– Было бы круто! – поддержал Димка.
– Да, мы тебя все равно с собой не возьмем, не раскатывай губу, – остепенил товарища Мишка.
– Это еще почему? Ва-а-а-ань! – крикнул Димка.
Он всегда в случае чего окликал меня, я был для него старшим товарищем и опорой во всех вопросах. В это время я как раз выбирал удачный ракурс, чтобы сфотографировать Шурика на фоне граффити.
– Ваня, почему вы не хотите меня брать с вами на крышу? – обиженно спросил Дима.
Я отвлекся от Шурика, который активно позировал на камеру и частенько сам от себя же впадал в увеселительную истерику. Так было и в этот раз.
– Миха это сморозил специально, чтобы тебя подразнить. Чего ты ведешься на его уловки? – объяснил я.
– Ах, ты! – крикнул Димка и полез с кулаками на обидчика. Мишка вытянув руки вперед, удерживал Димку так, чтобы он не смог до него достать, и смеялся.
Шурик вышел из своего эмоционального приступа и попытался угомонить активизировавшегося младшего друга.
Я не упустил момента и запечатлел эту битву титанов на фотоаппарат. С трудом, но все же Димка угомонился. Миша вернулся к своей идее-фикс:
– Ну что там насчет крыши?
– Идея, конечно, классная. Но где мы найдем открытую крышу, Мишань? – поинтересовался я.
– Мы что, правда, пойдем на крышу?! – воскликнул Димка.
– Помолчи! – одернул его Шурик.
– Это уже сложнее, – будто не слыша других, продолжал Миша. – Но сначала надо решить: хотим или не хотим?
– Конечно, хотим! – не унимался Димка, чьи глаза уже вовсю горели.
– Да что ж ты будешь делать? – Шурик дал подзатыльник малому.
– Ай!
– Но вообще-то я с ним согласен. Что за вопрос: хотим или нет. Ясен-красен хотим! – Шурик тоже загорелся идеей.
– Но от простого хотения, по-моему, толку мало, – сказал я.
– Как это мало? Захотеть – это уже полдела, – ответил Мишка.
– Найти открытую крышу не так-то просто. А забраться туда беспалевно? Это вообще довольно проблематично.
– Ой, да ладно, не усложняй. Было бы желание, а способ найдется.
– Тем более это очень крутая новая локация, Вань, – подключился Шурик.
– Да, Ваня, там же так круто! – воспользовавшись случаем, вставил свою реплику Димка.
– Можно подумать, ты там был! – толкнул его в бок Шурик.
– Ну, еще не был, но скоро буду, – хитро заулыбался Димка.
Мишке тоже с трудом удавалось скрыть свою улыбку: он понимал, что большинство за него.
Я задумался. На крышу подняться – это очень заманчиво. Выброс адреналина обеспечен. Как всегда, запретный плод неизмеримо сладок, да и кадры оттуда могут получиться потрясными. Я сдался, хотя особо и не сопротивлялся, потому что сам дико хотел туда попасть.
– С какого дома начнем? – спросил я.
Димка от радости запрыгал.
– Что ты скачешь? Лучше сходи домой за водой! – одернул его Шурик.
– Не пойду! – крикнул Дима.
– Почему? Боишься, что домой загонят? – съязвил Мишка.
Димка замялся, поняв, что его раскусили. Мы все дружно засмеялись.
* * *Согласие было получено, осталось только найти ту самую крышу, которая уже ждала своих юных исследователей-авантюристов.
В первую очередь следовало проверить все наши дома, вдруг повезет, и крыша будет открыта в каком-нибудь из наших подъездов. Но, увы, такая удача нам не улыбнулась. Это было бы слишком просто. Поэтому поиски затянулись. Летом многие подъезды открывали для проветривания, поэтому проблемы зайти внутрь не предвиделось. А вот попробовать незаметно попасть на крышу – это уже настоящая «миссия невыполнима». Димку мы редко брали с собой на поиски, он, разумеется, об этом не догадывался. А когда брали, чаще всего это были ближайшие дома, которые мы уже по-тихому проверили, чтобы в случае успешной находки наш маленький товарищ не смог запороть нам операцию. Так что нам втроем приходилось брать подъезды почти что штурмом.
Открытые мы обследовали в первую очередь. Препятствия начинались с лифта, точнее, с необходимости попасть на девятый (иногда десятый) этаж незаметными для входящих-выходящих соседей. Кто-то из нас первым ехал на предпоследний этаж и осторожно поднимался наверх, исследовал обстановку и, если все тихо, подавал знак остальным. Поднявшись на этаж, каждый брался за выполнение своей максимально важной задачи. Мишка чаще всего следил за лестницей и слушал звуки, доносившиеся из-за дверей квартир. Шурик держал лифт, чтобы предотвратить появление нежданных жителей последнего этажа. Вдруг кому-то взбредет в голову поехать на последний этаж и застать нас, незнакомых подростков, за непонятным занятием. Мне же досталась роль проверяющего люки на предмет закрытия, самая ответственная и опасная роль. Подниматься по сомнительно закрепленной лестнице было довольно страшно. Чаще всего вся наша миссия завершалась минуты за две. Ключевой момент дела – толкнуть люк или дернуть за замок, чтобы удостовериться, что он закрыт. Мы осмотрели ближайшие открытые подъезды, но, к сожалению, все было тщетно и безрезультатно.
Однажды мы были максимально близки к успеху. Работая по одной и той же схеме, мы зашли в дом, который находился в нескольких кварталах от нашего двора. К счастью, подъезд был открыт. Мы поднялись на девятый этаж и, как обычно, проверили, чтобы никого не было. Удостоверившись в этом, я полез по лестнице наверх (страх выполнения этого задания так и не проходил). Я толкнул крышку люка, ожидая очередную неудачу. Но не тут-то было! Я чуть не свалился с лестницы от неожиданности. Крышка поддалась моему усилию и сдвинулась вверх. Мне стоило огромных трудов сдержаться, чтобы не закричать на весь дом.
– Пацаны!
– Да неужели… – Мишка стоял, разинув рот, совершенно забыв о своем посту наблюдателя.
– Что там у вас? – громко прошептал Шурик из-за дверей лифта.
– Открыто! – воскликнул Мишка.
– Да тише ты! – шикнул я на него.
Крышка люка была довольно тяжелой, и с легкостью ее поднять не получалось, пришлось приложить усилия, чтобы хоть чуть-чуть ее открыть. Жуткий скрип раздался на весь подъезд. От столь неприятного звука я чуть было не бросил уже почти поднятую крышку люка.
– Это ты мне говоришь тише? Давай живее поднимай, пока кто-нибудь не вышел на площадку.
Я последовал совету Миши и до конца открыл крышку, которая с не менее тихим звуком стукнулась о стену. Оглянувшись, я увидел осуждающий взгляд друзей. Шурик бросил свой пост и стоял, с нетерпением глядя на проем в потолке.
– Полезай, быстрее! – сказал он.
– Одни советчики собрались, – раздраженно бросил я, поднимаясь на технический этаж.
Мишка уже был сзади меня, он оставил возмущающегося Шурика следить за тем, чтобы никто нас не увидел. Это был выход на чердак и к лифтовому механизму. Впереди – еще одна небольшая лестница с совсем маленькой дверцей, которая как раз должна была вести на крышу. Миша поднялся и уже стоял рядом, разглядывая обстановку. Я, недолго думая, пошел к лестнице и стал по ней подниматься. Вдруг раздался громкий шепот Шурика, отдававшийся эхом от стен:
– Кажется, кто-то в тамбур вышел. Спускайтесь скорее!
Мишка рванул обратно, пытаясь как можно быстрее спуститься с этой крутой лестницы. Шурик подгонял его, подсказывая, как лучше повернуться.
Но я не мог вернуться назад, нужно было проверить, открыта дверь на крышу или нет. Я уже потянулся к ручке, когда меня окликнул Мишка, выглядывая из люка.
– Что ты там застрял? Нас сейчас спалят! Давай скорее.
– Да, сейчас. Только проверю.
– Что?
– Да подожди ты!
Я схватился за ручку, дернул ее, но она не поддалась, тогда я повторил действие, приложив больше силы, и опять безрезультатно. «Ну как так-то???» Я в отчаянии обернулся назад, Миши уже не было видно. Я поспешил к люку. Подошел к краю и понял, в чем вся проблема. Не помню как, но мне удалось спуститься, наверное, благодаря настойчивым подгоняющим репликам друзей. Стоило мне спрыгнуть с последней ступеньки, как дверь одного из тамбуров открылась, и оттуда вышел какой-то лысый мужик. Мы застыли как вкопанные на месте, пока он грозно не крикнул:
– Что вы тут делаете?!
Мы со всех ног дали деру по лестнице. Перепрыгивая порой через три ступеньки, я летел как ужаленный в одно место. Запыхавшаяся наша троица выбежала из подъезда и побежала за дом. Отбежав на безопасное расстояние, мы остановились. Теперь можно было перевести дух. После такого выброса адреналина на нас напал безудержный смех. «Штирлиц ещё никогда не был так близок к провалу». Мы наперебой говорили друг другу о том, как все это происходило со стороны для каждого из нас: как мы поднимались, спускались, убегали. Мы без остановки хохотали, изображая и переживая заново все эмоции. Шурику было жаль, что он не успел подняться наверх, но как раз благодаря ему мы не попались. Так что он, можно сказать, был нашим спасителем. Да, приключение удалось, но выхода на крышу мы так и не нашли.
Видимо, нужно было увеличивать зону поиска и подключать других людей.
* * *Многие считают, что мужчина и женщина, ну или парень и девушка, не могут дружить. Мол, рано или поздно между ними появится симпатия, у одного из двоих – уж точно. Я не знаю, наверное, этим людям повезло меньше, чем мне. Просто у них не было настоящего друга противоположного пола, вот и все. Меня в этом отношении жизнь не обидела.
В параллели с нами училась девчонка, с которой я каким-то образом стал очень хорошо общаться. Никаких подростковых неловких ухаживаний и проявлений симпатии даже в мыслях не было – обычное общение в школе. Совместное участие в школьных и городских мероприятиях привели к тому, что мы стали настоящими друзьями и общение перешло за пределы учебных стен. Мы могли иногда вместе гулять в выходной день или просто болтать по телефону несколько часов.
Ира… Энергия из нее била ключом. Максимально позитивный человечек, с которым мы были на одной волне. С наступлением каникул нам никак не удавалось увидеться, но мы не переставали общаться, созваниваясь по телефону. Наконец-то выдался свободный вечер у нас обоих, и мы договорились о встрече.
По хорошей традиции мы встретились на улице Лунной (там жила Ира). Вечер был теплый и безветренный, солнце потихоньку пряталось за домами, вытягивая тени по земле. Мы сидели на скамейке и разговаривали о том, как у кого началось лето. Из телефона играли песни группы «Руки вверх». Это была наша своеобразная «фишка»: нам обоим нравились хиты Сергея Жукова. Находясь вместе, мы частенько их слушали.
В конце учебного года активистам нашей школы подарили путевки в детский лагерь на берегу Черного моря. Смена, на которую мы ехали, начиналась десятого августа. До отъезда было еще много времени, но, тем не менее, мы поделились своими соображениями по поводу предстоящего отдыха. С одной стороны, путевка была неожиданной, а с другой, наоборот, – долгожданной: путевки в лагерь давали только самым активным ученикам. Мы старались весь год, и вот он, результат! В целом наш разговор о лагере был очень абстрактным, так как ни я, ни она ни разу там не были. Все наши познания ограничивались слухами и рассказами других людей.
Закончив обсуждать будущую поездку, я достал фотоаппарат и начал показывать свои самые удачные фотографии с ребятами. Ира заразительно смеялась с наших «фотосетов». Она толкала меня в бок и говорила, какие мы «дурашки». У нее была очень необычная милая внешность. Стоило ей улыбнуться, как глаза превращались в узкие щелочки и на щеках появлялись глубокие ямочки. Ее рыжие волосы кудрями ложились на плечи, а с весны на ее щеках и носу появлялись хорошенькие веснушки, которые делали ее лицо еще более милым.
– Ну, Вано, вы даете! – смеялась Ира, вытирая глаза от выступивших от смеха слез.
Она единственная, кто называл меня так.
– Надо же хоть как-то развлекаться на каникулах. А не как некоторые – сидеть целыми днями дома, да, Ирэн?
Да, и такая у нас была «фишка»: я – Вано, она – Ирэн. Главное, никто из нас уже не помнил, с какого момента это началось.
– Так. Это что за камень в мой огород? Я не поняла, – она нарочно тянула последние гласные, чтобы показать свое возмущение.
– Что, разве не так? Сидишь дома, тухнешь. А мы развлекаемся на всю катушку. Вон какие фотки делаем.
– Да, фотографии и правда классные, тут не поспоришь, – ответила Ира, перелистывая их на фотоаппарате.
– Мы, понимаешь ли, тут поисками глобальными занимаемся, крыши открытые ищем, а она дома сидит, сериальчики смотрит, – не унимался я.
– Вы крышу открытую ищите?
– Ну да, уже неделю по подъездам лазаем.
– А что ее искать? Вон она, – сказала Ира, небрежно показав на верх своего дома.
– В смысле? – удивился я. – Ты хочешь сказать, в твоем доме открыт люк на крышу?
– Да, я хочу сказать, что в моем подъезде открыт выход на крышу.
У меня от удивления открылся рот, я не верил своим ушам. Долгие поиски не без приключений и с диким выбросом адреналина закончились. И оказывается, цель была так близка.