Брошенка

– Нет между нами ничего больше. Всё прошло, Нин. Прости. Я завтра сам поговорю с детьми. Спокойной ночи, – не дожидаясь моего ответа, он встал и пошёл к выходу, но остановился у двери. – Только прошу тебя, не настраивай против меня Яну с Кирюшей. Мы взрослые люди, сможем сами разобраться, – каждое слово, как удар ножом в грудную клетку, глубоко, до самого сердца.

– Подожди, – я, наконец, нашла в себе силы подняться и, пошатываясь, как пьяная, подошла к нему. – Я не стану устраивать истерики или рассказывать детям… – комок в горле мешал говорить и до сих пор не верилось, что это происходит со мной. – Просто скажи правду. Почему? У тебя появилась другая, да? – глупо.

Как же глупо спрашивать о том, что и так знаешь.

Ведь я своими глазами видела помаду на его пиджаке. И что? Почему всё ещё надеюсь на то, что это не правда и он меня не предавал? Как же больно это, когда иллюзии разбиваются вдребезги, превращаются в острые осколки, которые невыносимо жестоко ранят.

– Это имеет значение? – абсолютно чужой мужчина передо мной.