Джонни Болт. Эпизод 1. Линда

Глава 1.

– “Вот и всё. Официальная часть мероприятия закончилась, а посему объявляется закрытой. Теперь милостивые господа, имею честь пригласить вас на банкет. В меню: сигары, виски и женщины, не обремененные церковными догмами”, – кривляясь, словно театральный конферансье, произнес, вышедший из здания регионального банка, которыми была забита Америка начала 19 века, молодой человек на вид лет двадцати.

Его публика состояла из двух мужчин, столь харизматичной внешности, что доведись вам встретить их в месте не очень многолюдном; при условии, что человек вы вполне обычный, привыкший, гулять без вооруженной охраны; то у вас бы непременно возникло такое слегка навязчивое желание, сиюминутно перенестись подальше отсюда миль, так за сто пятьдесят, неважно в каком направлении; а если бы эти ребятки, обратили на вас своё внимание и одарили милейшими улыбками, то вы бы почувствовали к ним такую симпатию, что без всяких сожалений подарили им всё ценное, что было у вас с собой; лишь бы как можно раньше расстаться с ними наилучшими приятелями; Судя по одеждам, вся эта троица, а то, что они были хорошо знакомы, сомнений не вызывало, (ведь вышедший из банка парень не был похож на слабоумного, чтобы кривляться перед не знакомыми ему людьми, описанной чуть выше внешности), не принадлежала к городским жителям. Сапоги со шпорами, просторные штаны с револьверными кобурами по бокам, крепящимися к широким ремням, однотонные рубашки, поверх которых были накинуты куртки из грубой кожи, объемные шляпы, отброшенные назад. У жителей городских поселений одеваться, в такой манере уже давно вышло из моды. Еще одним примечанием, касающимся нарядов этой троицы, которое бросалось в глаза, что хоть они и были одеты словно под копирку, однако одежда вышедшего из банка парня, стояла намного дороже, чем у его спутников. Из-за этого сразу же напрашивался вывод, что обладатель более дорогих вещей, является плантатором, а эти двое, ожидавших его молодца, нанятые им работники, скорее всего надсмотрщики за рабами.

От перечисленного меню, обещанного на банкете, если конечно данное слово здесь уместно, в глазах надсмотрщиков заблестели радостные огоньки. Можно, конечно, предположить, что этот восторг мог быть вызван другими причинами. Например, этим двоим очень понравилось, как их наниматель вошел в роль конферансье или его ораторское искусство. Хотя нет. Да, точно нет. Не та это была публика, чтобы по достоинству оценить подобного рода вещи. Просто они уже не первый год нанимались к этому плантатору, а потому прекрасно знали и его характер, и его повадки. Когда дела касалась, сомнительных для порядочных граждан развлечений, их молодой хозяин не жалел денег ни на хорошую выпивку, ни на самых красивых шлюх, не только для себя, но и для своих людей. А что, для надсмотрщиков долгое время, находящихся вдали от городской суеты, ведь на плантации меньше, чем на сезон не нанимались, могло быть лучше, первоклассной выпивки и ласки белых женщин. Многие из тех, кто не имел собственной земли, а потому был вынужден наниматься на плантации, могли целый год париться под жарким солнцем, мокнуть под дождем, приглядывая за рабами, лишь только для того, что б за какую-то недельку, спустить все заработанные денежки в одном из городских борделей. После чего, скинув все монеты, как ненужный балласт, они снова нанимались на работу.

Двум молодцам, о которых упоминается здесь, можно сказать несказанно повезло. Их босс, хоть и был чрезвычайно требователен к своим людям, возможно даже по более, чем другие плантаторы, зато не был склочным. К тому же сам любил, иногда погулять на широкую ногу, по-братски делясь со своими работниками и выпивкой, и женщинами. Джонни, а именно так звали молодого парня, даже в те годы, когда ввел хозяйство своего отца, перед которым ему приходилось отчитываться буквально за каждый цент, все же умудрялся, экономить средства, для угощения своих людей. Стоит ли говорить, что теперь, когда он отделился от своего старика, те наемники, которых он приблизил к себе, в обиде не оставались.

Этот год оказался для Джонни не только первым, как он стал полноправным хозяином плантации, но и очень удачным. Хороший сезон подарил богатый урожай, который он смог очень выгодно продать, что кстати, тоже не маловажно. На вырученные деньги, молодой человек прикупил новые земли, рабов, скотину, а кроме того, он только, что открыл свой счет в банке. Положив на него кругленькую сумму, как говорится на черный день. Поэтому повод для разгульного празднования у него был. А следовательно, хозяина местной таверны, а также обитательниц борделя, ожидала не плохая выручка.

Возможно, у кого-то зародились сомнения, как человек, ведущий такие чуть ли не пани братские отношения со своими работниками, умудрился получить хоть какую-то прибыль. Ведь люди по своей сути есть не благодарные твари, все время отодвигающие горизонт своих притязаний. Сегодня ты им сделал поблажку, завтра для них это уже норма. Пройдет месяц, и такой наемник вовсе перестанет слушаться. А поэтому стоит соблюдать социальную иерархию, где каждый должен четко знать свое место. Близкое общение с людьми, имеющими более низкий статус, опускает тебя на не осязаемой лестнице, на ступеньку к ним. В первую очередь в их же глазах, а кому захочется подчиняться ровне. Возможно, в большинстве случаев так оно и есть, но вот относительно Джонни, все эти доводы звучат как полная чушь. Этот молодой человек выделялся среди толпы не только состоянием, но и своим, так называемым внутренним стержнем, состоящим из жесткого как скала характера и железной силой воли. Случаев, когда он, что-то из задуманного не довел до конца или хоть в чем-то пошел на компромисс, в его биографии не числилось. Этот парень всегда, как непоколебимая твердыня стоял на своем, чего бы это ему не стояло. Впрочем, не всегда он шел к своим целям прямыми дорогами, случалось он сворачивал, но сделав крюк, он вновь и вновь возвращался к намеченному пути. Словно воплощая в жизнь, чью-то мудрую мысль о том, что вода и лежащий камень точит.

К тому же, не все его наемники удостаивались такого дружеского расположения. Круг был достаточно узок и состоял лишь из проверенных людей. Так из одиннадцати нанятых им в этом году надсмотрщиков, на такого рода привилегии могли рассчитывать лишь трое: Хантер, Николя и Стефан. Эта троица работала на него, уже пятый год и была выбрана, где-то из четырех десятков особей, нанимавшихся в разное время, на плантацию его отца. В людях Джонни ценил всего четыре качества: смелость, решительность, преданность и готовность исполнить любой его приказ, даже если тот был вне закона. Вот, только тех, кто соответствовал этим качествам, было очень мало. По крайней мере, пока он смог встретить только троих. В свое время, когда молодой человек не без скандала, покинул отчий дом (подробнее об этом будет рассказано в следующей главе), эти трое без раздумий последовали за ним.

Сейчас, с ним в городе находились, только первые двое, то есть Хантер и Николя. Стефан же незадолго до отъезда, вывихнул ногу, свалившись с лошади. Потому был вынужден остаться на плантации. Надо сказать к глубочайшему своему сожалению. Если б пастор услышал ту бранную тираду, что тот произнес по этому поводу, то, наверное, навсегда отлучил бы парня от церкви, хотя Стефан, и так не был в ней частым гостем.

Путь от Банка до гостиницы, где остановился владелец плантации и его люди, занимал пешком не больше 15 минут. Поэтому они решили не утруждать себя, тратя время на то, чтобы запрячь коней. Пройдя городскую площадь, они вышли к рынку. Несмотря на то, что день был будничный, тот был забит под завязку. Троица влилась в толпу, состоящую из торговцев, покупателей и просто ротозеев, которым нечем было заняться. Пробираясь сквозь эти людские потоки, они вели себя чересчур вальяжно. Ничего не стыдясь и никого не опасаясь, они бросали на всех мужчин без разбору дерзкие взгляды, в сторону же миловидных женщин летели долгие и нахальные, сопровождавшиеся неприличными комментариями. Чего-чего, а возможной драки они совсем не опасались, даже наоборот, для них она бы стала забавным развлечением. Но желающих, остудить их пыл не наблюдалось. Встреченные мужчины, старались побыстрее обойти задиристую троицу, что только еще сильнее раззадоривало её.

– «Месье, сначала заплатите!», – громко завизжал парнишка, торговец пирожков, когда Николя вытащил из его котомки выпечку.

– «За что, за эту дрянь?», – с издевкой поинтересовался тот. При этом он сплюнул откусанный им кусок, и добавив к нему остатки сдобы, растоптал всё, носком сапога. Встретившись с ним взглядом, парнишка испуганно притупил свой взор в землю. Это событие привлекло всеобщее внимание. Однако, Николя совсем не смутил этот факт, сложив свои руки на рукоятках револьверов, он с презрением обвел толпу. Выжидая, кто из присутствующих решится заступиться за парнишку. Скандала не последовало.

– «Сколько?», – поинтересовался Джонни у мальчишки. Тот, удивленно поднял глаза, не понимая, что этот вопрос относится к нему.

– «Сколько стоит твой пирожок?», – еще раз переспросил плантатор, и не дожидаясь ответа, протянул пареньку серебряную монету.

– «Этого хватит?», – поинтересовался он. Парнишка, схватив деньги, забыл про вежливое слово «спасибо», быстро ретировался. Видно опасаясь, как бы этот джентльмен не передумал. Но подвоха не последовало.

Не веря своему счастью, паренек поспешил домой. Это ж надо продать один пирожок за такую сумму, да вся его котомка столько стоит. Хантер и Николя удивленно посмотрели на своего лидера, обычно в таких случаях их босс никогда не встревал, значит дело было вовсе не в жалости к мальчишке, а в чем-то другом. Джонни не спешил объясняться. Впрочем, этого и не потребовалось, проследив за его взглядом, двое товарищей и так всё поняли. Глаза молодого парня уперлись в одну точку. В стройную молодую квартеронку, с корзинкой овощей в руке. Судя по её наряду, она принадлежала, какому-то местному богачу. Мало кто мог позволить себе, одевать рабынь не в ситцевые платья незатейливого покрова, а в шелковое, к тому же ещё и с вышивкой. Шум привлек внимание девушки, но увидев, что ничего не происходит, она развернулась и медленно начала удаляться.

– «Видишь ту рабыню в розовом платье?», – спросил Джонни у Хантера. Тот, молча кивнул в ответ.

– «Тенью проследуй за ней, узнай, кому она принадлежит, а также попытайся выяснить, сколько будет стоить», – с нотками вожделения, словно красотка уже была в его объятьях, прошептал Джонни. Хантер повторно кивнул и поспешил за удалявшейся девушкой.

Вопросы типа, как? зачем? Владелец плантации терпеть не мог. Знавшие об этом наемники, никогда их не задавали, всегда выполняя указания беспрекословно. Такая вот была черта характера у мистера Джонни Болта, полагавшего, что на свете не существует человека, перед которым он должен за что-то отчитываться. Эгоизм достаточно распространенное явление среди детей, выросших без братьев и сестер, в данном же случаи эта предрасположенность, легла на очень благодатную почву.

– «Мы будем ждать, тебя в трактире», – крикнул молодой плантатор вслед удалявшемуся Хантеру, молча продолжив свой путь дальше. Николя, поплелся за ним. Войдя в трактир, они заняли свободный столик, заказав бутылку джина и не хитрую закуску, приступили к трапезе.

– «А ведь она чертовски хороша собой, не правда ли?», – поинтересовался Джонни, осушив свой стакан. Николя пожал плечами.

– «А как же Барбара? Думаешь, ей понравится, что ты вернешься на плантацию с хорошенькой рабыней?», – поинтересовался он в свою очередь, наполняя при этом опустевший сосуд.

Мистер Болт усмехнулся: – «Да, плевать я на неё хотел. Еще не хватало обращать внимание на капризы деревенской простушки. Если бы не этот старый хрыч, её папаша, она б давно уже жила в моей пристройке для рабов». Упомянутая в разговоре девушка, была дочерью одного бедного арендатора, жившего по соседству с плантацией Джонни. Девицы шел уже семнадцатый год. То есть она уже вошла в тот возраст, когда девушкам следует задуматься о замужестве. Вот только в этом случаи за женихами очереди не наблюдалась. Хотя Барбара и была достаточно симпатична, но все ж не настолько, что б взять её замуж, без всякого преданного и с долгами её отца. Что касается Джонни, то для него она была всего лишь игрушкой. Он собирался поиграться и выбросить, если та начнет доставлять неудобства. Жениться в его ближайшие планы совершенно не входило, тем более на Барбаре.

Вернулся Хантер.

– «Бесполезное занятие», – кратко ответил он на немой вопрос своего босса и потянулся к джину. Но Болта такой ответ совершенно не устроил, пришлось надсмотрщику объяснить все более подробно. Красивую квартеронку звали Линда. Её хозяином был управляющий того самого банка, в котором сегодня Джонни открыл свой счет. Если говорить точнее, то даже не он сам, а его дочь. Та же, в свою очередь души не чаяла в своей личной рабыне, относясь к ней скорее ни как к служанке, а как к сестре. Учитывая же то, что эта семья далеко не бедствовала, шансы, что банкир станет расстраивать свою единственную дочь, продавая её личную рабыню если и не были равны нулю, то по крайней мере были к нему максимально приближенны.

– «Ну, значит не судьба», – подвел итог Николя.

– «Ещё чего, я всегда получаю, чего хочу. Линда не станет исключением», – процедил сквозь зубы Джонни.

– «О похищение и думать не стоит, банкир очень влиятельный человек», – с некоторой опаской, выразил своё мнение Хантер.

– «А кто говорит о похищение? Ничего подобного. Вот увидите, одно из двух либо они продадут мне её за символическую цену, либо вообще подарят», – с непоколебимой уверенностью в голосе произнес владелец плантации.

Допив второй стакан, он в общих чертах обрисовал план дальнейших действий: – «Сегодня, ладно уж гуляем, раз договорились, а с завтрашнего дня беремся за это дельце. Нужно, будет только сообщить на плантацию, что мы задержимся в городе на неопределенное время».

Одним из главных правил, служения Джонни, было: никогда не спорить с Джонни. Больше в этот день о Линде не упоминалось. Оставшийся вечер, и последовавшую за ним ночь товарищи провели, по их мнению, очень весело, так как и подобает истинным ценителям жизни мужского пола, непреклонных лет и со здоровым организмом.

На следующий день, выспавшись вволю, вся троица собралась в номере Джонни, бесцеремонно попрощавшись перед этим со своими ночными визитершами. Правда, те остались не в обиде, так как обещанные деньги, были уплачены в полном объеме.

– «Первое правило любого полководца гласит: прежде чем нападать необходимо, провести разведку, выяснив все сильные и слабые стороны своего оппонента». Со столь не скромной фразы, начал Джонни свое вступление. Далее он перешел непосредственно к делу: – «Вот вам деньги, отправляйтесь в город и постарайтесь выяснить как можно больше об этом банкире и его семействе. Поите любого, кто обладает хоть маломальской информацией о них. Только разделитесь, так будет больше шансов, что хотя бы одному из вас удастся раздобыть действительно, что-нибудь стоящее».

Взяв по несколько долларов, Хантер и Николя, спешно отправились выполнять полученное поручение, совпадавшее с желаниями их организмов, учитывая вчерашнюю гулянку. Оставшись один, молодой человек пожалел о том, что прогнал свою ночную пассию. Сейчас она могла бы скрасить его ожидание. Но что сделано то, как говорится, сделано. Джонни не придумал ничего лучше, как прилечь покемарить на парочку часов.

– «Мало ему, неприятностей с бабами выпадало», – недовольно пробурчал Николя, прощаясь с Хантером, тот лишь вздохнул.

Глава 2.

Судя по последней фразе, предыдущей главы, у Николя имелись серьезные поводы, для того чтобы неодобрительно отнестись к затее Джонни. В прошлом у его любвеобильного босса уже зарождалась страсть к таким женщинам, добиваться которых было равносильно самоубийству, но несмотря на это молодой плантатор ни разу не пошел наперекор своим желаниям. Голос разума, инстинкт самосохранения в этот момент, словно играли с мистером Болтом младшим в прятки, особенностью же этой игры было то, что будучи водящим, он даже не пытался их найти. Несколько раз, ради интрижек подобного рода, он был готов поставить на кон абсолютно все, даже собственную и жизни троих своих приближенных. Впрочем, чтобы не быть голословным, автор далее поведает некоторые эпизоды из прошлого Джонни Болта. Сделано это будет для того, чтобы читателю представилась возможность, создать собственное, не навязанное со стороны автора, мнение относительно личности данного персонажа. Тем же из читателей, для которых копания в чьем-то прошлом, считается делом неприемлемым, автор предлагает перелистнуть данную главу, и продолжить чтение с третьей главы.

Маленький Джонни появился на свет на одной из южных плантаций, принадлежащей его отцу. К тому моменту, когда его первенец издал свой первый крик, Болту старшему было уже за тридцать. О том где и как, протекли его годы, вовремя которых юноши превращаются в мужчин, никто не знал, даже его жена, дочь местного пастора. Также тайной осталось и то, каких идей и взглядов, придерживался тот в те времена. К моменту же рождения сына это был человек придерживающийся крайних религиозных взглядов. Свои убеждения родители пытались передать сыну, с самого периода рождения. Так маленький Джонни засыпал, не под колыбельные песни, а под псалмы и молитвы. Мать и отец, очень надеялись, что когда их чадо вырастет, то изберет для себя путь священнослужителя. Однако, все эти старания на деле дали совершенно противоположный результат, в душе Болт младший вырос закоренелым безбожником. Одной из главных причин такого результата, стала смерть матери во время вторых родов, вместе с младенцем. Мальчику на тот момент, еще не было даже пяти лет.

Его отца, это трагическое событие не то, что не оттолкнуло от веры, а даже наоборот, заставило погрузиться в неё еще сильнее. Он посчитал случившиеся божьей карой, за какие-то известные лишь ему одному грехи. Начиная с этого момента духовная связь между двумя, казалось бы, очень близкими людьми, дала трещину, которая с годами становилась все больше. До определенного момента, душевные разногласия не приводили к открытой вражде и конфликтам, отец и сын достаточно мирно сосуществовали под одной крышей. Так продолжалось до той поры, пока Джонни не исполнилось пятнадцать. Именно в это время, произошло пару событий, которые стали отправными точками окончательной размолвки. Первым событием, стало окончательно сформировавшееся у юноши тяга к противоположному полу, вторым смерть его родного дяди, брата отца, и обнародованное, в связи с этим завещание.

Относительно взаимоотношений между полами у Болта старшего была четкая и очень консервативная позиция, которой должны были придерживаться все живущие на плантации, в том числе и рабы. Заключалась она в том, что близость между мужчиной и женщиной, возможна только при условии, что они состоят в браке. Юноша с этим положением был категорически не согласен, но озвучивать это не спешил. Копя до времени протест внутри себя.

В своем завещании полковник Болт оставлял все своё имущество, родному племяннику, но только с момента, когда тому исполнится двадцать лет, своему же родному брату он не завещал ни цента. Наследство представляло собой богатую плантацию в купленном президентом Джефферсоном новом Орлеане. В своё время дядя Джонни под командованием генерала Джорджа Мэтьюза, был в числе тех, кто осваивал новые штаты, перешедшие американцем после Луизианской покупки. Ни жены, ни детей у полковника Болта не было, поэтому он решил оставить своё наследство родному племяннику, к которому в отличие от своего брата он испытывал хоть какие-то родственные чувства. Не желая, чтобы его братец на правах опекуна, мог прибрать имущество себе, офицер поставил условия, чтобы его племянник, мог вступить в свои наследственные права, лишь по достижению им возраста, когда дети становятся независимыми от авторитета родителей. Это известие о наследстве, привело Болта старшего в бешенство, так как он посчитал, что оно нарушило иерархию их взаимоотношений с сыном. Ведь по сути, с этого момента Джонни, мог не опасаться отцовского гнева и того, что тот может лишить его прав на плантацию, ведь теперь у него было свой собственный земельный надел. В тайне, отец задумал уговорить сына, чтобы когда придет время, тот продал своё наследство, а на вырученные деньги, купил земли, рядом с плантацией своего отца. Новые наделы, Болт старший рассчитывал, оформить на себя и тем самым восстановить своё отцовское влияние. Однако, он очень плохо знал своего сынка, тот был достаточно умен, чтобы не поддаться на такого рода обман. На эту сделку, Джонни не пошел бы, даже под дулом пистолета. Впрочем, в своих речах юноша был достаточно сдержан, что поддерживало в его отце иллюзию, относительно будущего увеличения плантации.

Для того чтобы расположить сына к себе, Болт старший решил пойти на не которые уступки. В первую очередь, это коснулось отмены ежедневных четырехчасовых занятий по-латыни и богословию. Вот только достижение взаимопонимание между отцом и сыном в этой семье было невозможно. Слишком разные были у них жизненные взгляды и ценности. Инстинктивно чувствуя, что их общение может вылиться в преждевременную ссору, они старались по возможности избегать друг друга. Случалась так, что проживая под одной крышей, отец и сын умудрялись не видеться по несколько дней, если бы не воскресные поездки в церковь, этот срок мог бы исчисляться неделями. При этом, ни один из них не испытывал к другому ненависти. Самые сокровенные молитвы Болта старшего были о том, чтобы бог наставил его непутевого сына на путь истины. Что касается Джонни, то тот был благодарен отцу, оставшемуся верным своей покойной жене и не сделавшим сына пасынком чужой женщины. При этом юноша осознавал, что на месте отца, он сам, наверное, не смог пойти на такую жертву.

Примерно за два месяца, до того, как тело полковника Болта было преданно земле, его будущий наследник в первый раз влюбился. Выбор юноши пал на некую Дорси Н. жену соседнего плантатора. Первая пассия Джонни была миниатюрной голубоглазой шатенкой. Нет, Дорси не была такой уж раскрасавицей, да миловидная молодая женщина, но не более того. Если бы не ее глаза, то её и вовсе можно было отнести к разряду дурнушек: слишком большой для её овального слегка вытянутого снизу личика, нос, редкие брови, фигура с едва заметными выпуклостями. Поэтому не удивительно, что именно глаза и привлекли внимание юноши. В огромных цвета ясного неба очах Дорси, проскальзывало некое подобие детского очарования, молодая женщина смотрела на мир словно ребенок. В её взгляде невозможно было прочесть ни одного порока, свойственных взрослым людям. Лишь беспечная радость и любопытство ко всему окружающему угадывалось в них. Первый раз, заглянув в этот голубоглазый омут, Джонни дал себе слово, что обязательно будет обладать этой женщиной. То обстоятельство, что Дорси совсем не давно вышла замуж, и, судя по всему, по любви, кроме того, она была старше на целых шесть лет, начинающего соблазнителя совершенно не смутило. Однако это не была любовь глупого и несмышленого юноши, строившаяся на воздушных замках. Джонни вовсе не собирался похищать свою возлюбленную, везти её за тридевять земель и умереть с ней в один день. Несвойственным для столь раннего возраста цинизмом, юноша желал лишь, чтобы Дорси стала его любовницей, без всякой романтики и прочих осложнений.

Задумывался ли он, нужны ли самой женщине эти отношения? Конечно же, нет. При этом юноша был настолько уверен в своей победе, что даже не составил хоть какого-то маломальского плана действий. Джонни считал, что этого совершенно не требуется. Стоит только женщине узнать, что она ему не безразлична, как она сама кинется к нему в объятья. По части самоуверенности парень явно не испытывал дефицита.

Следующие два месяца, каждое утро для Джонни, начиналось с обещания, что сегодня он точно отправится на соседнею плантацию и добьется своей возлюбленной. Вот только в течение дня находились причины отсрочить данную поездку на следующий день. Можно говорить и том, что парень сам находил эти причины. Наверное, этот период мог продолжаться бесконечно долго, а затем и вовсе этот порыв бесследно исчез. Все изменило известие о наследстве. Новость о том, что он стал хозяином богатой плантации, просто вскружило мальцу голову. Опьяненный, предстоящей свободой, Джонни в тот же вечер прокрался на соседнею плантацию. Его намереньем было пробраться в спальню предмета своего воздыхания через окно. Вот только влюбленный не додумался заранее выяснить в какой именно проем, ему нужно проникнуть. Поэтому он поинтересовался, какие окна выходят из спальни хозяйки имения, у одной из местных рабынь. Нет, он не был сумасшедшим, просто в его представлении темнокожие рабы, должны были беспрекословно выполнять любое требование человека с более светлым цветом кожи, пусть даже и не их хозяина. Не вмешиваясь при этом в чужие дела. В итоге до нужного окна Джонни так и не добрался, а угодил прямиком в лапы своего соседа. Коренастого тридцатилетнего мужчины. Парню повезло, что тот не до конца разгадал коварность замысла. Муж Дорси предположил, что сорванец решил подглядеть за его супругой. Знай он, что юноша задумал на самом деле, их встреча не закончилась бы банальным дерганьем за уши и небольшой трепкой. На прощание ревнивый супруг пообещал пристрелить юного лазутчика, если еще раз увидит того на своей земле.