– Что с тобой? – повторил он свой вопрос.
– Сейчас все пройдет, просто мне надо отдохнуть… Ты потребовал все сделать сразу, а у меня уже нет сил, ты вымотал меня вконец… – тихо пояснила она.
– Я отнесу тебя домой, и ты отдохнешь. – Виард легко подхватил ее на руки, и она доверчиво, обхватив руками его шею, уткнулась ему в плечо.
Придя домой, Виард уложил Къяру и укрыл меховым одеялом.
– Тебе точно ничего не нужно?
В ответ она лишь отрицательно повела головой и закрыла глаза.
* * *
На следующее утро, когда Къяра проснулась, и они, сидя за столом, завтракали, Виард задал мучивший его всю ночь вопрос:
– Что с тобой вчера было?
– Ты считаешь, что применять магию легко? Особенно когда тебя измотали так, что ноги не держат? – вопросом на вопрос ответила Къяра.
– Ты хочешь сказать, что это тяжелая работа?
– А ты как думал? Щелкнул пальцами, и вот вам, пожалуйста, получите результат на блюдечке с каемочкой, так? Эх, да что тебе объяснять, ты не маг, все равно не поймешь…
– А ты попробуй, может пойму…
– Даже если поймешь, не поверишь…
– Попробуй…
– Любая магия это, прежде всего, концентрация сил через очень сильную боль, которую надо научиться преодолевать. И чем сложнее магия, тем соответственно и сил надо больше и боль сильнее.
– Не может быть, – воин недоверчиво взглянул на ученицу. – Ты шутишь?
– Конечно, шучу, – неожиданно легко согласилась та, – это я, чтобы оправдаться… Не бери в голову.
– Къяра, магия это действительно боль?
– Я же уже призналась, что пошутила, – с раздражением ответила она.
И по ее тону, Виард догадался, что это была не шутка. На самом деле его ученица, уже пожалела о сказанном и не хочет больше говорить на эту тему.
* * *
Тренируя Къяру каждый день по двенадцать часов и больше, Виард успел за отведенное ему Владетелем время сделать из нее воина, которого не мог победить сам. Он научил ее предвидеть движение противника и предвосхищать его, используя при этом движение противника и его силу против него же самого, одним словом научил всему, что знал и умел сам.
* * *
Маграт был доволен и, забирая дочь, отвел его в сторону и спросил, нет ли у него какой-либо просьбы. Виард тогда только головой отрицательно покачал.
– Если появится, переодень кольцо, – произнес Владетель, – не обещаю что приду так же скоро как раньше, но появлюсь… и Къяре, если ты хочешь, разрешу бывать у тебя.
– Благодарю Вас, Владетель, вот от этого я не откажусь… – Виард приклонил колени. – Вы разрешите мне проститься с ней?
– Да, – кивнул Маграт, – я подожду.
Виард поднялся, подошел к Къяре и тоже опустился на колени:
– Я горжусь, что учил тебя, наследница Владетеля. Если когда-нибудь ты вспомнишь обо мне, и тебе захочется меня увидеть или спросить совета или что-то попросить, знай, мои двери для тебя всегда открыты…
– Встань, пожалуйста… – дождавшись, чтобы он поднялся с колен, Къяра грустно улыбнулась и, тихо и ласково коснувшись его плеча, продолжила: – Ты тоже должен знать, что я очень благодарна тебе за все, что ты для меня сделал… Я надеюсь, что мы с тобой еще увидимся и не раз....
А потом она подошла к Маграту, и они оба исчезли в сияющей арке.
* * *
Къяра появилась у него через полгода, шагнув из арки перемещений прямо на порог его избушки. И совершенно в ином обличие. Узнать теперь ее было трудно. Роскошное парчовое платье, расшитое золотом и отороченное мехом. Туфельки на высоком каблуке. Мрачные запавшие глаза, поджатые губы и неестественно прямая спина. Все это до неузнаваемости изменило облик его воспитанницы. От одного ее неприступного вида теперь веяло скрытой угрозой. Подобранные в высокую прическу черные волосы, и великолепная золотая диадема, усыпанная драгоценными камнями, охватывающая голову, лишь усугубляли это ощущение.
Виард сразу, ни секунды не сомневаясь, понял, что привели ее к нему какие-то серьезные неприятности. Однако вида не подал и, радушно улыбнувшись, произнес:
– Никак моя девочка вспомнила обо мне? Я очень рад тебя видеть.
– Я тоже рада, Виард, – проронила она. – Я могу войти?
– Конечно… Проходи, садись к столу. Я с удовольствием напою тебя чаем.
Къяра вошла и опустилась на табурет. Не села, а именно с достоинством опустилась. Виард отметил про себя, что теперь все ее действия и жесты были полны величия, она будто бы снисходила до общения. Он покачал головой и развел огонь в очаге. Потом подвесил над ним чайник с водой, достал с полки две чашки, поставил их на стол, потом подошел к Къяре, положил ей руку на плечо и ласково спросил:
– Девочка моя, тебе плохо?
Къяра долго молчала, а потом подняла на него глаза и тихо призналась:
– Очень.
В ее взгляде было столько боли, что Виард испугался.
– Что с тобой?
– Лучше не спрашивай, – она отвела глаза, – даже говорить не хочу.
– Тебя наказывают? – спросил ошеломленный Виард.
– Меня – нет… Теперь наказываю я… И так, что самой страшно…
– Ну, это не так ужасно, – воин облегченно вздохнул и сел за стол рядом с ней, – я уж подумал, что что-то случилось с тобой.
– Как же ты не понимаешь, что случилось именно со мной. Я стала такая же, как отец, если не хуже… Ты не представляешь, как они на меня смотрят…
– Кто смотрит? – непонимающе переспросил воин.
