Временные трудности

– Физкульт-привет, – Егор смотрел на неё и понимал, что она ему нравится.

Это было очень странно, учитывая тот факт, что он знал о её внутренней сущности.

Она остановилась напротив и пытливо взглянула в глаза.

– Смотри, не влюбись, – огорошила она его, – Я не по этим делам, да и ты не переживешь, боюсь…

Она прошла мимо, несильно толкнув плечом, а он остался стоять в полном смятении. Занавес. Можно тушить свет и расходиться. Неужели по нему всегда всё видно. Он ведь только подумал об этом. Да бред, конечно. Какая любовь? Как он с ней? То есть с ним? Да и Лидочка. При мысли о ней он только грустно улыбнулся. Вряд ли когда встретятся. Надеяться на ещё одно НЛО просто глупо. Понятно, что они тут застряли насовсем.

От размышлений отвлек Юрий, вышедший с ведром в руках и полотенцем на плече.

– Слышь, мусорок, полей мне, если не впадлу. Только не вздумай зырить – порву нахер.

– Очень вежливая просьба. Как тут откажешь.

– Я не шучу. Не нравятся мне твои взгляды. Ты меня знаешь.

– Да ладно, не буду.

Он честно закрыл глаза и поднял ведро.

– Да ниже держи. Вот так ништяк. Лей по кропалю.

– Я тут твой рапорт прочел. Очень даже ничего…

– Учись, сухопутное, пока я жив. Лей.

– Я не к тому. Ты, оказывается, умеешь без фени мысли излагать. И довольно связно.

– Так это ж на бумаге. Лишние слова писать лень. Лей.

– Правда, зачем? Неужели так въелось? Ты ж военно-морской ВУЗ с отличием закончил.

– Всё-то ты знаешь, краснопёрый, – он пофыркал, – Что ещё знаешь? Лей.

– Да так, в общих чертах…

– Хорош. Ставь ведро, но не вздумай… ты понял!

– Да понял-понял… не митингуй, не на броневике.

– Ты тут так не базарь, пацан. Ильич – икона. Порвут, как газету.

– Та да. Я что-то не подумал.

– Нам ксивы нужны. Пусть и левые. А то мы с тобой до первого вертухая прыгать будем. На нелегале тяжко, а без воздуха вообще торба. У меня там понты какие-то есть лавэ, но это ни о чём.

– Мне с тобой переводчик нужен. Давай как-нибудь на литературном.

– А может тебе ещё тёлку центровую подогнать, напоить и разогреть? Можешь повернуться – оделся.

– Да хватит! Сколько можно?

– Сколько нужно, мажор. И не напрягай меня.

– Неконструктивный у нас диалог получается.

– Без базара. Ты дело говори. Че ты порожняк гонишь?

– Ох, блин, – Егор потер голову, – За что мне всё это?

– Где-то ты, мусор, криво нарезал. Может в прошлой жизни?

– Я тебе в последний раз говорю…

– Да ладно. Понял я. Не стучи лысиной по паркету. Я просто тебе погоняло еще не придумал.

– И не надо. Меня моё имя вполне устраивает. В отряде даже позывной такой был.

– Поесть надо. И валить по-тихому. Этого сладкого приболтаем, чтоб конверт подписал и по-шустрому отправил.

– Ты не думал, что его арестуют, допрашивать будут из-за нас?

– Похер, – она посмотрела на него с непониманием, – А че ты за него рубишься?

– Да он то ни в чем не виноват. Тебя вон, как родную, вчера тягал, раздевал, укладывал. Я аж сначала заподозрил его. Но потом прояснилось…

– Че прояснилось?

– Да у него жена при родах умерла с ребенком. Поздно рожала.

– Понятно. Бывает… – равнодушно протянула девушка.

Егор понял, что не найдет здесь понимания и решил не продолжать больше, но она неожиданно сказала:

– Его по любому трепать будут. Ладно, твою маляву сами кинем, а он отбазарится как-нибудь. Пусть на нас валит, как на мертвых. На том и порешали.

Она подхватила пустое ведро и ушла в дом. Егор поплелся следом, удивляясь тому, как в этом странном человеке столько всего умещается. То, что он прочел сегодня, и эта феня ну никак не вязались между собой. Он даже вспомнил про раздвоение личности, но решил, что в их случае это будет явный перебор. Хотя, чем черт не шутит…

Павел Иванович уже встал, и они вместе позавтракали. О вчерашнем не обмолвились ни словом, но, когда поели, Юрий сказал, явно смущаясь:

– Хотела бы извиниться за своё поведение. Надеюсь, вы не будете судить слишком строго. Необходима была разрядка. Работа нервная.

– Да что вы, Юлия. Вам не за что извиняться. Ничего страшного не произошло. Всё было пристойно.

Она благодарно кивнула и, сменив тему, спросила:

– Вам на службу к которому часу?

Он ответил.

– Хорошо. Вы говорили, что у вас дома есть чернила. А сургуч? Нужно подписать и опечатать пакет.

Павел Иванович заверил, что всё есть, и он с удовольствием поможет все оформить.

Он уложился в десять минут. Егор с удовольствием осмотрел пухлый конверт, на котором ярко выделялись надписи «особая папка» и «особой важности». Что это такое, он не знал, но полагался на Юрия. На сургучных дисках четко был виден герб СССР, выполненный обычной пятикопеечной монетой. Да и сам адресат чего стоил. Вряд ли у какого-то почтового работника поднимется рука вскрыть такой конверт.

Юрий встал и протянул руку.

– Будем прощаться, Павел Иванович. Благодарю вас за содействие. Желаю вам всего наилучшего. К вам наверняка придут наши коллеги и будут задавать вопросы. Таков порядок. Можете рассказать всё без утайки. В случае, если вам покажется, что ваши слова могут быть истолкованы превратно и обращены против вас, не стесняйтесь перекладывать всю ответственность на нас. Это наши внутриведомственные интриги, и мы бы не хотели, чтобы они как-то отразились на вашей судьбе. Берегите себя.

Павел Иванович сидел как мешком прибитый. То, что он оказался замешан в интриги такого могущественного ведомства, его совсем не радовало.

Они вышли из дома и больше получаса прождали открытия отделения связи. Павел Иванович прибыл минута в минуту. Они подождали ещё минут двадцать на лавочке в сквере неподалеку. Затем Юрий встал и молча ушел. Егор наблюдал как он поймал пробегавшего мимо мальчишку и отдал ему пакет и какую-то денежку. Мальчишка резво бросился к дверям почты, а Юрий не спеша вошел следом. Минут через пять от вернулся.

– Видел бы ты её лицо! – она довольно хохотнула, – Может, и дойдет к усатому. Ладно, пошли, че сидеть.

– Какие планы? – Егор был доволен, что задумка с письмом удалась, но дальнейшая неопределенность несколько тяготила.

– Нужен крупный город. Тут мы нужных умельцев не найдём. Да и куш тут копеечный будет.

– Какой куш? Ты что задумал? – встрепенулся Егор, хотя всё было понятно и так.

– Не тупи. Думаешь, тебе бесплатно ксиву замастырят? Не дрейфь, мы без мокрого сработаем разок, и все будут довольны.

– Нет. Давай что-то другое придумаем. Я грабить не буду.

– Вот же ты незамутненный, в натуре…

– Нет. Я сразу предупреждаю.

– А если это будут грязные деньги? Типа вор у вора дубинку украл…

– Я же сказал. Иначе давай прощаться.

– И что ты делать станешь?

Егор промолчал.

– М-да. Я сразу понял, что у тебя душа чистая, как у монашки жопа, – улыбнулась девушка.

– Почему у монашки?

– Не важно. Ладно, чистодел, есть еще варианты.

Она достала из кармана тощую пачку купюр разного достоинства, переворошила их и сунула обратно.

– Топай за мной.

И она повела его каким-то сложным запутанным маршрутом, без конца сворачивая в грязные вонючие переулки, и он скоро совсем потерялся в этом бесконечном лабиринте. Порой ему казалось, что они бродят по кругу – то и дело мелькали уже знакомые дворы и приметные здания. Наконец они пришли на местный рынок. Было довольно многолюдно.

– Посиди тут в тенечке. Я недолго.

Она умело ввинтилась в толпу и побрела между рядами, то и дело ненадолго подходя к торговцам и о чем-то с ними беседуя. Таким образом обошла весь рынок и вернулась без покупок.

– Пошли. Нет тут ни хрена.

– А что искала?

– Тампоны и прокладки, – отмахнулась она и ускорила шаг.

Пройдя метров сто, она вдруг круто свернула куда-то за большой сарай, бросив на ходу:

– Покури, мне отлить нужно.

Вернулась весьма довольная.

– Пошли. Есть еще варианты.

И снова повела какими-то тайными тропами, внимательно осматриваясь по сторонам. Наконец она оставила его на скамейке в самом центре города и упорхнула. Он несколько раз видел её входящую и выходящую из дорогих магазинов, (были здесь и такие) как мужских, так и женских, но никакой системы в этом определить не смог. В итоге она столкнулась с каким-то толстым господином, чуть не упала и наконец вернулась.

– Пошли. Нужно найти попутку до Львова.

– Пошли, – согласился Егор, долгое ожидание непонятно чего порядком надоело.

По пути она опять отбежала отлить, через полчаса снова, потом ещё раз. Егор недоумевал про себя как так можно ничего не пить и постоянно бегать. Такого за эти дни за ней не наблюдалось. Даже забеспокоился. Какая-то она невнимательная стала. Пару раз её опять чуть не сбили с ног. Потом забеспокоился. Вспомнил, что сталкивалась она всегда только с хорошо одетыми мужчинами и сразу после этого бежала отлить. И когда все повторилось снова он, не колеблясь ни секунды, пошел следом. Стараясь не шуметь, подкрался и выглянул из-за угла. Она сидела над саквояжем спиной к нему и даже не обернулась, лишь протянув язвительно:

– Догадался или инстинкты извращенные возобладали?

Захлопнула саквояж. Поднялась. Повернулась и шагнула навстречу со своей непроницаемой маской на лице. На земле остались лежать два пустых портмоне.

– Понятно, – Егор не знал, что ещё сказать.

Она спокойно обогнула его и неторопливо зашагала, помахивая саквояжем.

Выбрались из города и без особого труда поймали попутку. Молодой водила срочник не сводил глаз с красавицы и слушал явно вполуха. Потом предложил ей залезть в кабину. А когда та отказалась, мотнул головой назад, имея в виду кузов.

Расположились вольготно. Помимо нескольких заколоченных ящиков в кузове, отыскалась и пара не особо грязных мешков с каким-то тряпьём. Домчали часа за полтора. Водила высадил их перед городом, объяснив, что скоро пост, где всегда проверяют, не чинясь, принял денежку и укатил, обдав смесью выхлопных газов и пыли.

Глава 3.

Львов.

Пост обошли стороной без всяких приключений и часа через два уже сидели в какой-то забегаловке на свежем воздухе и пили холодное пиво.

Потом она подозвала пробегающего мимо беспризорника. Отошла с ним в сторонку и немного пошепталась. Сунула в руку купюру, и он побежал совсем в другую сторону, чем планировал.

Она вернулась за столик и на вопросительный взгляд шутливо пояснила:

– Обзавожусь агентурой.

Затем раскрыла саквояж и, достав часы на цепочке, переложила их в карман брюк. Минут через пятнадцать шкет вернулся с другом явно постарше и одетым не в пример опрятнее. Где-то их ровесником. Она вновь отошла и разговаривала намного дольше. Парнишка явно не хотел соглашаться, даже порывался уйти, но она остановила его, достала часы, открыла крышку, дала послушать, спрятала обратно, и они ударили по рукам.

Вернулась за столик. Отхлебнула пива и улыбнулась:

– Вот же сучонок. Пока часами не погрозил, ни в какую.

– Че ты затеваешь?

– Играть сегодня будем. Ну, то есть, я буду. А ты смотреть и подмечать нехорошие странности. А если нас убивать начнут, то ни за что не позволишь себя убить.

– А, ну это я могу, – успокоился Егор.

– Оружия в общепринятом понимании по идее быть не должно, но наверняка будет масса подручных средств, которая в умелых руках его сможет заменить.

– Да понял я. Разберёмся.

Видимо, в преддверии игры на спиртное было наложено временное табу, и дальше пары бокалов пива начались соки и воды. Егору даже стало интересно, надолго ли.

– Давай отойдём, – предложила она вдруг.

Егор кивнул, и они отошли в узкий переулок неподалёку. Она раскрыла саквояж и достала внушительную пачку купюр разного достоинства. Разделила на глаз примерно пополам и протянула Егору.

– Прилично. Это ты за день?

– Прилично? – она фыркнула презрительно, – Провинция, что взять. Может, сегодня, Бог даст, жирком обрастём. Ну, а это на всякий случай. Может быть, разделиться придётся. И если случится так, то давай условимся: в этой пивной каждый нечетный день. Ну, допустим, в шесть вечера. Ждём неделю, потом каждый выплывает по-своему. Если нет, то че ждать-то…

– Годится. А потом давай 12-го июля каждый год. Начиная с сорок пятого.

– Нет. Я ж за бугор дерну, а тут железный занавес.

– Я решил, что ты передумал.

– Юлия Андреевна ещё список Форбс возглавит. Ты уж мне поверь, – она снова озарила его улыбкой.

– Алчен ты непомерно. Сколько в рюкзаках-то волок по лесу? Немаленькие были и тяжелые.

– Не секрет уже, – она перестала улыбаться, – То пенсия наша была. Сколько у него – не скажу. Не знаю точно. А я двенадцать миллионов нёс в евро. Ваши, небось, обрадовались такому подгону. Мы реально ведь завязать тогда решили. Отлёживались. При моём раскладе через три-четыре дня я в Финляндии уже был бы. Мечты-мечты…

– Я так понимаю, что вернуться назад ты уже не надеешься?

– А ты надеешься? – усмехнулась она.

– Нет, если честно. И так все слишком невероятно совпало. А чтоб опять то же самое…

Они помолчали.

– Интересно, что с этими ребятами. Ну мы, которые. А если их на наше место? – Егор передернул плечами, – Тому, кто в тебя попал, точно не позавидуешь. Доказывай, что ты не верблюд. Ещё и по-польски. Дурка в лучшем случае… Хотя, может, если и я тоже на польском лопотать начну…

– Та да, – согласилась она.

– А если это всё-таки не наша Земля, а какой-нибудь параллельный мир? Ну, то же самое, на первый взгляд, но не то. И история пошла как-то по-другому? Ну там, даты сдвинуты или еще что. Мы ж толком ничего и не узнали?

– Об этом тоже думал. Я, пока тебя ждал, посидел пару часов в местной библиотеке. Мизер, конечно, но никаких разночтений я не нашел ни в нашей прессе, ни в западной.

– Языками владеешь?

– Ну да, – она повела плечами, – Английский свободно. Немецкий, французский – похуже. Турецкий – ещё хуже. Испанский и итальянский в рамках допроса пленного. Ну, и по полсотни слов ещё на нескольких языках.

– Да ты полиглот! – восхитился Егор, – И вообще разносторонняя личность. Пора, наверное, твой фан-клуб создавать….

Она расхохоталась. Наверное, впервые за все время искренне.

– И, кстати, ты ещё можешь в рекламе зубной пасты сниматься!

– Да супермодель. А насчет зубов – ты не поверишь, за всю жизнь ни одной пломбы. Выбили, правда, шесть штук, но это ж не в счет.

– Может они нас как-то по зубам подбирают? Вон и у Манжеты этой на зависть.

– Малгожаты, – поправила она

– Да неважно…

Они опять расхохотались.

– А, правда, откуда такие познания? – не выдержал Егор.

– Ты о языках? – уточнила Юля и немного подумав нехотя объяснила, – У меня с детства память хорошая была и способности, как оказалось.

– А почему турецкий язык? Не самый распространённый вроде. Лучше б китайский выучил, и с четвертью населения шарика смог бы общаться.

– Русский с китайцем братья навек! – улыбнулась Юля, – А Турция вероятный противник и член НАТО с пятьдесят второго года. Вторая армия по численности если что…

– Теперь понятно, – кивнул Егор, – А как ты раньше меня тут оказался?

– Помнишь два танка тебя по дороге обогнали?

Егор снова кивнул.

– Бравый танкисты не смогли устоять перед моим природным обаянием, – развела руками Юля, – И бутылка водки тут ни при чём.

Девушка порылась в рюкзаке и извлекла колоду карт.

– Ладно, фраерок, давай ликбез краткий, чтоб ты при делах был. Катать не научу, но бараном смотреть не будешь.

Егор отметил про себя, что это было первое жаргонное слово после утреннего диалога.

Польский Гаврош появился под вечер. Издалека махнул рукой. Звали его Вацлав. По-русски он говорил неплохо. Шли недолго, но тоже каким-то очень сложным путём. Егор ухитрился его запомнить.

Неприметная дверь в темном переулке почти сливалась со стеной. Парнишка что-то быстро проговорил и дверь приоткрылась. По ним мазнули неприветливым взглядом, и дверь распахнулась шире. Достаточно для прохода одного человека средних размеров. Все они прошли без труда.

Девушка затараторила по-польски, и высокий крепкий мужик, по виду и повадкам обычный охранник, молча кивнул. Она отдала провожатому часы, добавила пару купюр, и они прошли по длинному извилистому коридору и спустились вниз по неудобной крутой лестнице.

Егор прикинул пройденный путь и подумал, что штурмовать здесь – удовольствие сомнительное. А при наличии у обороняющихся автоматического оружия – практически бесполезное. Конечно, можно закидать всё гранатами, но задача обычно ставится захватить, а не уничтожить. Да и без щитов и брони потери будут жуткие. С умом выбирали помещение.

 Внизу лестницы было небольшое квадратное помещение. Их встречал новый мордоворот. Они опять почирикали что-то на польском, и здоровенный детина со шрамом во всё лицо требовательно протянул руку. Она молча отдала свой браунинг и кивнула ему. Егор нехотя достал наган. Здоровяк так же спокойно произнес длинную фразу и улыбнулся. Достаточно открыто и приветливо. Она тоже одарила его в ответ своей фирменной улыбкой, и они прошли дальше. Недалеко. Буквально несколько шагов. Раздвинув тяжёлую, плотную, приятную на ощупь занавесь они попали в рай для игромана. Казалось, тут было все. Начиная от современных игровых автоматов (целых три штуки!) и заканчивая рулеткой. Ну, и игральные столы само-собой. Звучала негромкая музыка, гудело колесо рулетки, шарик звонко щёлкал, выбирая себе место, шелест карт и приглушенные голоса. У дальней стены комнаты сверкала хромом и хрусталём барная стойка. Имелось еще несколько входов-выходов, завешенных тяжелыми бархатными шторами. Публика под стать.

Егор с сомнением оглядел свои башмаки. М-да… Они тут явно бедные родственники.

Боевая подруга Юрий уже мило беседовал с кем-то в небольшом окошке. Он, наверное, забыл упомянуть про знание польского, хотя, может, это его полсотни слов… Она получила из окошка стопку обычных фишек и прошлась по залу, присматриваясь, постояла у одного стола несколько минут, потом у другого, у третьего… Автоматы и рулетка её вообще не интересовали, она даже не взглянула в их сторону ни разу. Наконец она, кажется, выбрала стол, но садиться вовсе не спешила, молча наблюдая за игрой. Так продолжалось долго: несколько раз крупье сдавал карты и вновь собирал их. Её заметили игроки и что-то сказали. Она ответила. Все заулыбались. Кто-то встал и галантно уступил ей место, хотя свободное место было. Вставший прошел к барной стойке, озадачил бармена заказом и вернулся с каким-то напитком. Для неё, само собой.

Егор не знал этой игры. Что-то типа покера. Но карты какие-то необычные. Он вообще никогда не интересовался картами. Поэтому просто наблюдал, как она, улыбаясь, смотрела свои карты и иногда кидала жетоны на стол. Но чаще не кидала. Её одинокая стопочка уже уменьшилась вдвое, и Егор начал было переживать, но тут ей придвинули горку чужих фишек, и статус-кво был восстановлен. Через пару минут ей придвинули ещё столько же, а на следующей раздаче ещё больше. Минут двадцать она сидела почти безучастно, изредка бросая фишки на стол, но чаще всего просто сбрасывая карты. Потом за столом повисло ощутимое напряжение. Все смолкли, и только она продолжила что-то беззаботно приговаривать и улыбаться. У неё осталось совсем мало фишек, но на столе образовалась целая гора. И когда все вскрыли карты, крупье придвинул к ней всю эту гору. Кто-то из сидящих за столом даже захлопал, а она довольная пододвинула фишки к себе и, обратившись к соперникам, что-то сказала невинно хлопая ресницами. Кто-то рассмеялся, но большинство встали из-за стола. Он понял, что игра окончена. Она сложила фишки в одинаковые столбики и кивком подозвала Егора. Тот помог ей отнести их к окошку, и она обменяла большую часть фишек на пару тугих пачек.

Отдав их Егору, она снова позабыла о нём и зашагала по залу. Остановилась между двух столов, решая одной ей известную задачу, она минут десять стояла, наблюдая за обоими столами. Потом приблизилась на шаг к одному из них, потом ещё на один. И замерла уже надолго. Стояла почти без движения, но как только за столом освободилось место, села. Первые несколько сдач пропустила, расставшись с первоначальными ставками, потом выиграла. Потом спустила ещё несколько сдач и снова выиграла.

Найдя Егора взглядом, она поманила его к себе и, когда он наклонился к ней, прошептала на ухо:

– Усатого видишь? Как моргну, прижми его левую к столу. Только крепко.

Он кивнул. И стараясь не привлекать внимания переместился ближе к указанному господину.

Игра продолжалась и вскоре на столе образовалась приличная кучка фишек. Егор уже кажется понял тактику своего компаньона. Тот пропускал мелкие куши и боролся только за действительно стоящие суммы. И как правило выигрывал.

Играющие один за другим сбрасывали карты, сумма росла и, наконец в игре остались только они двое. Егор напрягся. Девушка подняла ставку. Усатый ответил. Она задумалась ненадолго и, встретившись с Егором взглядом, с улыбкой подмигнула.

Он тут же навалился всем телом на усатого, прижав его предплечье к столу. Звякнули рюмки. Девушка, перегнувшись через стол, быстро выхватила из прижатой руки карты и бросила их на стол. Поднялся шум. Усатый задергался и вырвался из рук Егора. Здоровенный охранник со шрамом, оттеснив Егора, мгновенно оценил ситуацию и, выдернув усатого из-за стола, потащил его из комнаты. Хорошо одетый человек из быстро образовавшегося круга зевак о чем-то поговорил с девушкой, и она начала торопливо собирать со стола свои фишки, указав Егору на кучу в середине стола. Надеясь, что понял её правильно, он быстро рассовал их по карманам, и они втроем с незнакомцем прошли в одну из занавешенных дверей.

Там тоже оказалась комната для игры, но гораздо более комфортная. Кресла вместо стульев и небольшой диван у стены с невысоким столиком. Комната пустовала. Кивнув им на диван, незнакомец на неплохом русском принес извинение за этот досадный инцидент. Заверил, что у него солидное заведение, а это всего лишь случайность. Говоря это, он наполнил бокалы чем-то темным из стоявшей тут же на столе бутылки и предложил выпить за её удачу.

 Бокалов было три, и девушка, ничуть не смущаясь, слила два в один и, подняв свой, почти полный, провела им под носом, принюхиваясь. Хозяин заведения выглядел слегка озадаченным. Видимо такого поворота событий он никак не ожидал. Егор с улыбкой наблюдал за всем этим. Она лихо опустошила бокал до дна, оторвала одну виноградину и ловко с расстояния забросила себе в рот. Так и не представившийся хозяин заведения рассмеялся и предложил, если угодно, продолжить игру, а также заходить к ним почаще.

Они попрощались. Девушка сказала, что тут им больше ловить нечего и пошла к окошку кассы. Там, они обналичили все фишки и стали обладателями ещё двух пухлых пачек. Получив у гориллы со шрамом свои пистолеты, они покинули это гостеприимное заведение.

– Ну, ты даёшь. Я такое только в кино видел, – не выдержал Егор, когда они вышли на улицу.

– Учись, сухопутное, – она нервно оглядывалась по сторонам, – И приготовься. Я очень сомневаюсь, что нам дадут далеко уйти.

Но её сомненья оказались напрасными. Они без проблем добрались до ночлега, о котором позаботились ещё засветло, пока ждали Вацлава. Небольшой вывески «Сдаётся» уже не было на заборе, и они отперли дверь в крошечный домик длинным массивным ключом. В доме была только одна комната с двумя кроватями. Стол и шкаф дополняли интерьер.

Милая старушка, принимая от них плату, разрешила им сдвинуть кровати вместе. О чем тут же, смеясь, перевела ему девушка. Заверили, что этого не требуется, а они брат с сестрой.

 Довольная, что все закончилось без приключений, она пересчитала деньги и объявила, что они стали богаче почти на тридцать тысяч. Пояснила, что хорошей зарплатой сейчас считается где-то триста пятьдесят рублей. Заверила, что на документы должно хватить и завалилась спать. Егор хотел было расспросить её о сегодняшней игре, но потом махнул рукой и тоже уснул.

Разбудил их в стук в дверь. Они синхронно выдернули стволы из-под подушек, но все было тихо. Егор отпер дверь, держа наган так, чтоб его не было видно с улицы. На улице стоял вчерашний Вацлав и теребил в руках небольшой букетик.

–Здравствуй, пан. А Юлия дома?

– Спит ещё. Ты раньше не мог зайти?

Вацлав уставился непонимающе, и Егор пояснил.

– Позже приходи.

Вацлав уже было собрался уходить, но тут подала голос девушка.

– Пусть заходит, чего ты…

Егор обернулся и увидел её уже полностью одетой. Она расчесывала волосы у небольшого квадратного зеркала на стене.

– Заходи, – посторонился Егор, пропуская гостя и улыбнулся, предвкушая сцену вручения букета.

Вацлав потоптался у входа, бросил взгляд на раздельно стоящие кровати и неуверенно протянул букет. Девушка улыбнулась и приняла букет вполне благосклонно. Они затараторили на польском. Егор оделся и застелил свою постель. Вторая кровать уже была убрана. Когда она только успела…