Вениакор

– Тебе не о чем беспокоиться, – успокаивала меня сестра. – Тебе ведь никогда не снились вещие сны.

– Я знаю, – томно протянула я. – Но мне было странно увидеть такое.

– Когда я родилась мы еще жили в Риверсайде? – поинтересовалась Дуель.

– Да, но во сне тебя не было, как и Мери. А Димонт не жил в Риверсайде, он всегда жил в Лос-Анджелесе, я имею в виду после переезда в Калифорнию.

– Зачем столько переездов? – не понимала Дуель. – Сначала Россия, потом Германия, потом и вовсе Калифорния…

– Не знаю, мне было всего пять лет, когда мы уехали из России. В Германии мы и полгода не прожили.

– Ты никогда не спрашивала у мамы об этом?

– Нет, а зачем?

– Вдруг мама от чего-то бежала?

– От чего? – вопрос Дуель я посчитала слишком глупым.

– Я не могу знать, я ведь ничего не помню…

Дуель всю дорогу была задумчива, но я старалась не обращать на нее внимания.

К вечеру мы снова встретились с Димонтом и Мери. Макс по-прежнему не был найден, что беспокоило Дуель еще больше.

Первую половину ночи, не чувствуя усталости, мы продолжали идти, но позднее, когда Мери было нести уже невмоготу, нам пришлось остановиться.

Мне снова снился дом в Риверсайде. Мы с мамой сидели в гостиной и увлеченно рассматривали мои детские фотографии.

На одном из снимков, я заметила себя в желтом сарафане, с пуговицами на поясе, который в раннем возрасте носила Дуель.

– Как приятно ненадолго погрузиться в приятные воспоминания, – листая альбом, говорила мама.

Я молча продолжала смотреть фотографии, пока не увидела снимок каких-то скал, окруженных морями.

– Не припоминаю, чтобы я такое видела, – задумчиво произнесла я.

На следующем снимке я разглядела песчаный пляж, с кораблем, а пропустив еще две фотографии, увидела фотографию с замком, который окутывал цветочный сад с позолоченной, как мне показалось, изгородью.

– Что это? – спросила я у мамы, но ответа не последовало.

Мама продолжала с интересом листать альбом.

Я аккуратно сложила пополам эти фотографии и убрала в карман рубашки.

Немного позднее, на кухне, мы принялись ужинать. Мама была молчалива, впрочем, как и я сама.

В дверях коридора послышались громкие шаги, как будто кто-то спешно топтался на пороге, чтобы сбить грязь с обуви.

– Четвертый ливень за день! – донеслось из коридора. – Я промок весь до нитки!

Мама с улыбкой протиснулась меж стульев и вышла из-за стола.

– Раздевайся скорее, я налью горячий чай! – прокричала она, высыпав сушеные листья смородины в чайник.

Я, не обращая внимания, продолжила есть.

– Сынок, чай готов, – взяв книгу и усевшись поудобнее на пуховый диван, прокричала мама.

Я тревожно отбросила ложку на салфетку и уставилась на нее. Через несколько секунд на кухню вошел Теодор, который резво встряхивал мокрые волосы и что-то говорил маме. На этом моменте я проснулась.

Дуель громко копалась в своем рюкзаке, а Мери с Димонтом активно поедали уже подсохшие куски хлеба. Я присела и аккуратно отряхнула уже слегка засаленные волосы от земли. Заметив, что я проснулась, Дуель бросила рюкзак и подбежала ко мне.

– Ты ворочалась во сне, – присев рядом, взволнованно сказала она.

Я потерла глаза и по-прежнему молчала.

– Что тебе снилось? – Дуель все не отставала.

– Снова дом в Риверсайде. Я видела Теодора.

Дуель удивленно уставилась на меня. Спрятав свои лохмотья за рубашку, она подсела еще ближе, и немного тише чем прежде, прошептала:

– Я переживаю за тебя, одни и те же сны обычно что-то предвещают.

– Ты же знаешь, я в это не верю, – сказала я. – Видимо, просто много думаю о маме, поэтому такое сниться.

– Мы все о ней думаем, всегда…

Я вздохнула и громко объявила, что нужно идти.

Всю дорогу, изможденные и уставшие, мы шли почти не разговаривая. Нашей задачей было как можно скорее найти выход из леса и оказаться в цивилизации. Остановившись на очередной перекус, мы решили не разжигать костер, чтобы не затягивать.

Я заметила, как лицо Дуель сильно побледнело. После падения с обрыва сестра сильно разбила губу и порезала правую щеку и с давно загустевшей кровью на ранах выглядела просто чудовищно. Нашего запаса воды едва хватало на то, чтобы не умереть от жажды, поэтому Дуель отказывалась промывать свои порезы.

Мы все выглядели не важно, тем не менее продолжали свой путь.

Ночью мне не спалось. Я сделала небольшие заметки в своем дневнике и снова попыталась уснуть, но безуспешно. Заметив, что все уснули, я решила побродить еще немного по лесу, чтобы, как и все, от усталости, свалиться с ног. Но чем больше я прогуливалась, тем сильнее мне хотелось поднять всех, и отправиться дальше в путь. Дремучий лес, все глубже и глубже пропитывал меня страхом и чувством отдаленности от живого мира.

Не заметив, как далеко я ушла от того места, где мы остановились, позже, я поняла, что мое уверенное возвращение к тому самому месту, закончилось полным провалом. Поняв, что я заблудилась, я начала паниковать.

Сначала я осмотрелась, чтобы найти хоть что-нибудь знакомое, что я могла уже увидеть здесь раньше. От того, что мне не удавалось найти дорогу, мною овладевал страх и холод, уже давно наступавшей ночи. Я бежала, и звала Дуель и Димонта, но никого не видела, и не слышала.

Остановившись, я огляделась по сторонам, и перед собой увидела лишь кусты, деревья, и тропинку, которая вела неизвестно куда. Я стояла и не двигалась, словно ждала какого-то чуда, что именно и случилось в этот момент. Почувствовав, как на мою голову что-то капнуло, я подняла ее, и увидела, как с неба стали сыпаться большие, искрящиеся снежинки. Я широко улыбнулась, и почувствовала, что мое сердце будто снова забилось. Подставив ладошки, чтобы снежинки падали на них, я улыбнулась, чувствуя себя, как в сказке. Спустя несколько секунд, весь лес был усыпан белым, блестящим снегом. Я ступила ногой вперед, и, почувствовав подол платья, резко опустила глаза в низ. На себе я увидела темно-синее платье, с пышной юбкой, и слегка удушающим корсетом. Сделав несколько шагов, я начала кружиться, и радостно смеяться от такой красоты, чувствуя себя принцессой на балу. Неожиданно, недалеко от себя я увидела небольшое озеро, полностью покрытое льдом и чистым снегом, появившееся неоткуда, как по волшебству. Я аккуратно ступила на него, боясь проломить лед, но убедившись, что его слой был достаточно толстым, я не удержалась от того, чтобы немного покататься на своих и без того скользких туфлях.

Внезапно, вдалеке, я услышала стук копыт, и от потрясения свалилась на очередной дуге, из-за чего вновь почувствовала колющую боль от вывиха. Я навострила слух, но больше ничего не услышала. Разве что треск. На льду образовалась огромная трещина, которая начала очень быстро расползаться, вселяя в меня необъяснимый ужас. Не теряя времени, я спешно направилась к берегу, но вскоре потеряла шансы на успех. Лед стал раскалываться на несколько частей, а вскоре и вовсе оголил все озеро. Боясь провалиться, я схватилась за край глыбы, на котором сидела, но перевесив его, перевернулась и оказалась в режущей, ледяной воде.