Только мама. Только моя мамочка, мой родной человечек, который всегда прав…
Всегда…
А я – дура дочь, – которая орет по каждому поводу, как ненормальная истеричка.
Сучка я. Дрянь.
Настоящая мразь.
Вот, кто я…
Тварь.
Возвращаясь назад, я нашла то место, где выбросила телефон из окна. Остановилась. Вышла на улицу: вокруг темно и прохладно. Нашла свой мобильник. Весь разбит…
Черта с два!
Забрав его с собой, я вернулась в машину и продолжила свой путь. К сожалению, позвонить маме сейчас, как я того хотела, у меня не получилось.
Я мчалась домой.
И вдруг передо мной пролетела какая-то птица с черными перьями.
Она чуть не врезалась прямо в лобовое стекло!
Руки и ноги перестали меня слушаться. Машину занесло на повороте. Я уже не контролировала ситуацию и вообще не понимала, что происходит.
Меня крутило на дороге…
А потом я съехала с асфальта и, кажется, перевернулась.
Впрочем, всего я уже не помню, ведь после этой аварии я потеряла сознание. Когда очнулась, то оказалась уже здесь, в Лихо, где провела целых три года.
С матерью я так и не помирилась. Она меня уже, верно, похоронила.
Глава 6. Стволы и пушки
Когда мы с Виком проснулись, то Вишни с нами уже не было. Возможно, она проснулась раньше и, убедившись, что на улице стало относительно безопасно, ушла к себе домой.
– Мы не вернулись, – вырвалось у меня, когда я снова увидел эти темные стены Кунсткамеры и уродливых младенцев в аквариумах с формалином.
– Конечно, не вернулись! – Вик принялся делась разминку для шеи. – Ты рассчитывал, что проснешься от этого кошмара? Знаешь, я сразу понял, что мы не могли так напиться до чертиков. Фантазии на все это у нас просто не хватило бы.
– И что теперь?
– Но оставаться я не собираюсь!
Вик встал со своего кресла и начал разминать пояс и руки.
– Что ты задумал? – осторожно спросил я.
– Убраться отсюда к чертовой матери. Ты со мной?
– Ты же слышал Вишню. Из Лихо… выхода нет.
– А мы проверим.
Должен признать, что искра надежды на то, что нам с Виком удастся сделать то, чего не удалось Вишне за три года – покинуть Лихой Город, у меня зажглась.
Я не знал, что именно задумал мой товарищ, но одного я его точно не готов оставлять.
– Ты со мной? – спросил Вик меня, закончив «утреннюю зарядку».
– Всегда.
– Тогда пошли.
Утреннего душа или хотя бы элементарного умывания мне сильно не хватало. Мало того, что мы легли спать в своей одежде, которая уже успела изрядно провонять и требовала немедленной стирки, так во рту еще, как в болоте. Мне нужно почистить зубы.
Черт! Из-за отсутствия здесь элементарных средств гигиены я чувствовал себя омерзительно.
Настолько омерзительно, что я хотел скорее покинуть Лихо, лишь бы не появляться в таком виде перед Вишней…
Вик приоткрыл дверь музея и выглянул наружу.
– Как я понял, белого дня мы не дождемся, – высказался он.
На улице нас ждала та же влажная серость и болотные оттенки окружающего мира. Вечные сумерки на границе с ночью. Только подумать – Вишня не видела солнца три года…
Помнил ли я нарекания Вишни о том, что выходить на улицу без ее сопровождения опасно? Конечно, помнил. И мне совершенно не хотелось покидать наше безопасное укрытие. Но у Вика был план, как выбраться из Лихо. Ради этого я готов рискнуть.
– Вроде чисто, – осмотрелся он, – давай, погнали!
Выйдя на улицу, Вик закрыл двери Кунсткамеры, а потом направился к мосту через реку. Я за ним.
– И что мы делаем? – спросил я на середине моста.
– Есть кое-что… вот! Смотри!
Вик остановил меня жестом. На другой стороне берега, где начинались городские улицы, мы увидели автомобиль, из которого только что вышла молодая пара.
Рыжий молодой человек, громко смеясь, взял свою спутницу – девушку в розовом платье – на руки, закрыл дверь автомобиля и удалился за поворот. Автомобиль остался без присмотра.
– Ты об этом? – посмотрел я на Вика.
Кивнув, он первый пересек мост и, озираясь по сторонам, направился к красной машине. Нам повезло, что улицы оказались пусты. Никто не видел нас.
У нашего похищения есть шанс пройти без свидетелей.
