Кьянти для невесты

Глава 7

Конкурент появился из кабинета директора вовсе не через сорок минут, а гораздо позже. Рожа у него была недовольная, красная, уши малиновые, губы презрительно поджаты. Очевидно, общение с новым руководителем компании дорого ему обошлось.

Внешний вид соперника стал вознаграждением за томительное ожидание – я исстрадалась, размышляя, почему он задерживается. Что особенного мог придумать Аркаша, чтобы так долго удерживать внимание потенциального клиента? Подслушивала под дверью, прилипнув к ней, как моллюск, и игнорируя осуждающий взгляд Ниночки. Но ничего не услышала.

И вот «ультрафиолетовый» лазутчик вылетел из кабинета и испарился, даже не попрощавшись. Мы с Ниной переглянулись.

– Кажется, сегодня твой день, – шепнула секретарша.

…Как и в первую нашу встречу, Роман не сидел за огромным директорским столом, а развалился на диване. Он уже снял пиджак. Белоснежная рубашка подчёркивала загар. Дьявольски красив, подлец! И как же сексуален…

Но не будем отвлекаться.

При моём появлении Роман поднялся с дивана, чем вновь удивил: его хорошие манеры хорошеют с каждой минутой! Скоро начнёт предлагать прохладительные напитки.

Роман кивком приказал мне сесть в кресло и снова, как и в приёмной, с интересом уставился на меня. Словно прикидывал, по какой траектории полетит моё тело, если сейчас он выбросит меня в окно.

А как же напитки?

– Вика, сдаюсь, – вдруг сказал Роман. – Ты проявила смекалку, напрягла людей, чтобы заставить тебя выслушать. О’кей, говори.

– Что? Кого я напрягла? Не понимаю…

Без свидетелей мы снова на «ты»?

– Не понимаешь, Вика? Правда? Да вся Европа встала на уши, чтобы составить тебе протекцию! Мне из Испании позвонила мама. А ей в свою очередь из Швейцарии позвонила подруга – некая Маргарита. Подруга страстно просила маму на меня повлиять. Маме я, конечно, отказать не могу. Хорошо, так и быть, я тебя выслушаю. Начинай.

Так вот оно что! Я-то думала, что директор сменил гнев на милость, поддавшись моему женскому очарованию. Ведь сейчас в приёмной я посылала ему импульсы – такие раскалённые, хоть бифштекс ими прожаривай. На самом деле всё было не так. Оказывается, не сумев воздействовать на байкера через папашу, Сонечка зашла с другого боку. Вот умница, так мне помогает! А я и не знала, что наша Маргарита дружит с женой владельца «Армады», иначе и сама могла бы попросить подругу замолвить за меня словечко.

Что ж, не важно, каким способом удалось достучаться до сердца Романа Михайловича. Главное – сейчас мне наконец-то дали слово.

Как хорошо, что мальчуган слушается мамочку!

– Давай, Вика. У тебя десять минут.

Десять минут?! Да он издевается! Аркадию позволил распинаться целый час!

Ладно, не буду тратить драгоценное время на препирательства… Набрав в грудь побольше воздуха, я принялась воспевать «Катапульту» – перечислила преимущества перед конкурентами, назвала удачные проекты, упомянула клиентов федерального уровня.

Затем рассказала, как мы могли бы изменить имидж «Сириуса» и открыть перед компанией новые горизонты. Обрисовала рекламную стратегию и пиар-акции.

Кстати, теперь, когда руководство поменялось, я могла смело указывать на недочёты в рекламной политике предприятия. Тем самым намекала, что новый директор должен быть гораздо умнее и дальновиднее прежних хозяев. Борису Андреевичу, естественно, я не могла такое сказать.

Моя речь лилась вольным потоком, цифры отскакивали о зубов, «Сириус» ждали золотые горы и мировая известность – конечно, только в том случае, если компания согласится сотрудничать с нашим рекламным агентством.

Во время моих песнопений Роман то принимался листать какие-то бумаги, то, прищурившись, рассматривал моё лицо. Увы, его взгляд вовсе не был наполнен обожанием.

– Дай сюда, – Роман протянул руку и забрал у меня ворох распечаток – таблицы, диаграммы, графики.

Зачем ему это? Я уже всё рассказала и показала, а сам он ничего не поймёт. Он же игривый дельфин, сёрфингист, которого аквамариновой волной вдруг вынесло прямо к нам на Урал. А тут холодно, зачастую пасмурно и пахнет гарью и химическими выбросами. Нет пальм и горячего белого песка, и чудесный морской бриз не окутывает тело волшебным облаком.

Но… Похоже, я недооценила юношу…

Роман начал задавать вопросы, и это вовсе не было лепетом дилетанта. Прямо у моей шеи щёлкнули волчьи зубы. Нет, это был не матёрый волчара, но молодой резвый волк, с горящими глазами, блестящей шерстью и гладкими белыми клыками.

Только успевала уворачиваться! Вопросы сыпались один за другим, а любая пауза позволила бы усомниться в моём профессионализме. Бесконечные возражения и уточнения требовали предельной концентрации внимания. Теперь я понимала, что имею дело с подкованным собеседником – он не позволил бы водить его за нос. Нужно было отвечать чётко и аргументированно.

Когда же он успел так подготовиться? Где учился и работал? Я-то думала, этот наследничек за всю жизнь палец о палец не ударил. Но я ошиблась. Даже если он нигде не работал, то, по крайней мере, учился на пять с плюсом. В вузе, несомненно, был самым лучшим студентом, а это тоже нелегко, по себе знаю. Ещё и учебное заведение, наверняка, было совсем не простым, а крутым и престижным, с высокими требования. А вдруг Роман вообще учился в Оксфорде? Обалдеть!

Он свободно ориентировался в рыночной ситуации, знал наперечёт всех крупных игроков строительного рынка в нашей области (а их порядка тридцати) и не зависал при упоминании PEST- и SWOT-анализа. Удивился, не увидев предложений по изменению фирменного стиля компании, проехался на танке по медиа-плану, закидал возражениями, используя огневую мощь стратегического маркетинга.

– Но вы же понимаете, Роман, что это всё пока приблизительно! – нервно возразила я. – В общих чертах! Чтобы вы видели потенциал нашего рекламного агентства.

– Виктория, пока я вижу только страстное желание выжать из заказчика как можно больше денег.

Я вспыхнула и возмущённо засопела.

Уже поняла, почему Аркаша пулей вылетел из кабинета и при этом цветом напоминал перезревший помидор. Мои щёки тоже начинали гореть.

Что ж, я снова ошиблась. Как я могла подумать, что Михаил Иванович доверит крупное предприятие ничего не соображающему охламону? Конечно, он не стал бы так рисковать. Если он швырнул Романа в омут, то только потому, что знал: сын обязательно выплывет. Даже если вспыльчивому байкеру не хватало опыта, у него явно было прекрасное образование и острый ум.

В конец истерзав меня вопросами, Роман закончил нашу встречу неприятным замечанием:

– А в целом, я твёрдо уверен, что осуществление рекламной деятельности через посредника, то есть, через ваше агентство, уменьшит гибкость и маневренность, которую предоставит собственный отдел рекламы.

– Во-первых, «Сириус» никогда не мог похвастаться сильным отделом рекламы, – горячо возразила я. – Во-вторых, строительство – не та область, где фактор времени решает играющую роль. Вы же не бананы продаёте и не кандидата в президенты продвигаете. Квартиры, построенные «Сириусом», не испортятся, если вдруг рекламная акция начнётся на два дня позже. К тому же, сотрудники нашего агентства будут на связи двадцать четыре часа в сутки.

– И ты тоже, Вика? – усмехнулся директор. – Двадцать четыре часа?

– Да, конечно.

– Ты всегда работаешь с такой нагрузкой?

– Безусловно. Бывают сложные ситуации.

– Сложные ситуации – результат неудачного планирования или неспособности прогнозировать последствия. Довольно часто лихорадочной деятельностью пытаются компенсировать недостаток мастерства, – Роман насмешливо уставился на меня.

Я нервно задышала и стиснула руки на коленях – так сильно, что побелели пальцы.

Издевается. Точно знаю: даже в сокращённом виде моя презентация была очень не плохой. Но она не впечатлила Романа. Ни разу не поддержал, не кивнул одобрительно. Да, должна признаться, все его замечания были умными и справедливыми. Но в целом, проект «Катапульты» – самый лучший вариант, по сравнению с тем, что могут предложить «Сириусу» наши конкуренты. Я в этом не сомневаюсь.

Но… Вероятно, всё дело в том, что я ужасно раздражаю Романа? Да, конечно, а за что ему меня любить? Плеснула в кровь адреналину на дороге, показала «фак», подпортила физиономию макетом (след на щеке ещё заметен), два раза треснула папкой по голове, залепила пощёчину, обозвала папенькиным сынком и придурком, усомнилась в мыслительных способностях…

Что ж, ему от меня досталось. А вспомнить, как нежно целых полтора месяца я нянчилась с Борисом Андреевичем! Даже юная мать не дарит столько внимания и заботы своему первенцу! Я смотрела на бывшего гендира с восхищением, смеялась над его шутками, поддакивала, задавала те вопросы, на которые ему было бы приятно ответить. В общем, проявила себя опытным вербовщиком, учитывающим все психофизические характеристики объекта.

А Роману со мной не повезло с самого начала.

– Я бы хотела извиниться… – Как неуверенно звучит мой голос! – Всё, что я сказала вам в понедельник… у лифта… Насчёт того, что вы ничего не знаете и не умеете, и не представляете ценности без папиных денег… Это неправда. Сейчас я в этом убедилась… Поэтому беру свои слова обратно.

Роман закинул руку на спинку дивана, на лице возникло надменное выражение. Поза у него была предельно расслабленная – в отличие от моей.

– Вика, – произнёс он с презрением. – Не надо так унижаться из-за контракта!

Что?!

Дело вовсе не в контракте! Я совершенно искренне признала, что ошибалась на его счёт. Даже если отминусовать миллионы его отца, он и сам по себе что-то значит. Но как можно было догадаться об этом раньше, если он вёл себя как тупой неандерталец?! Я, между прочим, немедленно попросила прощения за выходку на дороге – сразу же после инцидента. Он тоже мог бы извиниться за гадости, которыми осыпал меня, как из рога изобилия!

– Роман, я вовсе не…

– На, держи, – он приподнялся и кинул мне на колени бумажки. – Забирай. Твой проект меня не устраивает.

Схватив листы с диаграммами и смяв их, я в ярости вскочила с кресла.

– Да пошёл ты к чёрту! Хам, грубиян! – пылая ненавистью, швырнула бумаги прямо в лицо Роману.

Всё, он меня довёл! Пусть подавится своим контрактом! Плевать, надоело!

Снова получив от меня по лицу – теперь мятой бумагой – Роман тоже взвился от негодования и подскочил с дивана. Высокомерная ухмылочка молниеносно слетела с его породистой физиономии, в глазах вспыхнул бешеный огонь.

– Ах ты…

– Что – я? Дура, чучело, курица?! Ну, давай, скажи, скажи!

Я изо всех сил толкнула его, надеясь, что он грохнется обратно на диван, но с таким же успехом могла бы обмахивать травинкой монументальный дуб. Тогда я принялась колотить негодяя кулаками в грудь – ярость и обида рвались наружу, ничего не могла с этим поделать.

Почему он меня так бесит? Завожусь с пол-оборота, в глазах темнеет от злости, превращаюсь в фурию. Но я же никогда не была истеричкой, обычно я сдержанная и рассудительная. Как ему удаётся каждый раз довести меня до белого каления?

Мучитель, как ни странно, не сопротивлялся, просто стоял и ошарашенно наблюдал за моим буйством.

Чёрт! Он, наверное, ночует в спортзале! Вот зачем наращивать мускулатуру, из-за которой избиение превращается в фарс? Даже и побить его качественно не удаётся! Руки уже горят.

И тем не менее, несколько ударов, которыми я успела наградить Романа, принесли облегчение. Хоть как-то расквиталась с ним за неделю нервов и унижений. Ах, если бы ещё и коленом его приложить!.. Нет, ниже пояса бить не буду. Я не такая бессовестная, как он. Эта его фразочка «не унижайся из-за контракта» – явно была ударом ниже пояса.

Обида снова полыхнула внутри, как пламя, я размахнулась, чтобы напоследок ещё раз двинуть изо всех сил, но тут Роман сделал какой-то неуловимый жест, и внезапно я оказалась прижатой спиной к его груди. Даже не успела понять, что произошло, но он уже меня схватил, повернул, придавил… Теперь я не могла пошевелить руками, очутившись в плотном капкане из каменных мышц.

– Вика, хватит драться! – прорычал он прямо мне в ухо, склонив голову. – Хватит уже! Хватит!

А потом…

Глава 8

…Потом Роман почему-то прижался горячей щекой к моему виску и замер, словно успокаивался сам и успокаивал меня. Я совершенно обалдела – и от этого жеста, и от его объятий. Так я сама когда-то успокаивала подравшихся маленьких братьев: крепко прижимала к себе, целовала в макушку и мокрое лицо, укачивала и не выпускала, пока не прекратится истерика.

Внезапно дыхание перехватило. Сначала накатила горячая волна удовольствия, а следом за ней нахлынуло умиротворение. Как же приятно попасть в такой плен!

Через минуту мы опять начнём ругаться и хамить друг другу, но сейчас застыли посреди кабинета в крепком объятии. Так могут стоять влюблённые, любуясь красивым закатом. А мы-то что замерли?

Мы не влюблённые. Мы враги!

Я ощущала его щёку, руки, грудь, пресс. И то, что располагается у мужчин ниже экватора, тоже хорошо ощущала. Слышала его дыхание, чувствовала запах… Он сжимал мои запястья у меня на талии, скрестив наши руки, но я вдруг представила, что сейчас он мог бы сжать и мою грудь… Тогда у меня и вовсе сбилось бы дыхание, подкосились колени, а по телу пробежала сладкая дрожь. Я этого хотела!

А ещё я хотела его убить. Как же так?

– Вика, ты успокоилась? – спросил Роман спустя три долгих и упоительных минуты. Я всё ещё терялась в ощущениях, не понимала, что всё это значит и как мне реагировать.

– Да…

– Тогда сейчас я тебя отпущу. Мы спокойно соберём с пола твои бумаги, которые ты разбросала, как сеялка.

– Я не сеялка! – я возмущённо дёрнулась, но он только крепче прижал меня к себе.

– Ну, тогда – сеятель! Кукурузы.

– Почему – кукурузы?!

– Боже мой, Вика, тебе не угодишь! Ты постоянно со мной споришь!

– А ты несёшь всякий бред!

– Так, стоп. Не будем начинать заново. Итак, сейчас ты соберёшь свои вещи. Потом самостоятельно – а не с моей помощью! – дойдёшь до лифта, вызовешь его, спустишься вниз, выйдешь из здания и больше никогда здесь не появишься. Договорились?

Хотя его низкий и приятный голос меня завораживал, а горячее дыхание щекотало ухо, вызывая вибрацию всех внутренних органов, однако его слова, их смысл вызвали новый прилив негодования.

Значит, у меня так ничего и не получилось…

Когда Роман прижался щекой к моему виску, я вдруг решила, что он сдался. Но нет, нет… Он не изменил своего мнения. «Сириус» оказался мне не по зубам. Полтора месяца работы, беготни и уговоров пошли насмарку.

Ладно… Плакать не буду. Это не самая страшная потеря в жизни.

– Да, договорились, – ответила я срывающимся голосом. Против воли на глаза навернулись слёзы. – Отпусти. Спасибо что уделил мне полчаса своего драгоценного времени. До свидания. Надеюсь, ты больше никогда не подвернёшься мне на дороге на своём роскошном мотоцикле.

– А то что?

– Перееду!

***

– Ну что, парень, как тебе офисная работёнка?

– Антоха, это жесть. Хожу в галстуке.

– Да ну!

– Правда! Народ меня не воспринимал всерьёз, пока я был в нормальной одежде. Думали, я клоун. Пришлось надеть костюм.

– Прикупил костюмчик за кучу евриков?

– Купил сразу несколько. Видимо, эта волынка надолго.

– Батя твой, небось, счастлив!

– А то! Ликует. Сынок, наконец-то, образумился.

– Извини, старичок, я так тебя подставил… Организовал тебе эту трудовую ссылку. Если бы не я…

– Антоха, перестань! Мне давно пора было взяться за ум. Скоро тридцатник. Хватит развлекаться.

– Развлекаться-то приятнее, чем в костюме и галстуке в офисе париться.

– Ничего, я ещё по стройкам езжу, там ветром обдувает. У меня теперь даже персональная каска есть – белая.

– А почему не оранжевая?

– Оранжевая – для рабочих, а я начальник.

– Ты крут, чувачок! Не знал, что цвет каски имеет значение.

– Антош, да, имеет.

– А в целом как? Справляешься?

– Пока с трудом. А ты что делаешь?

– А мне тоже пришлось метнуться с пляжа в мегаполис. Я сейчас в Нью-Йорке. На бирже крупная проблема, брокер накосячил, исправляю ситуацию. Столько денег уже потерял. Зато славно вчера с девчонками покуролесил. Закачаешься!

– Сердце не рви, а?

– Я с ними ещё не закончил, спят сейчас. А я смотрю в окно с тридцать пятого этажа – Центральный парк, Манхэттен. Сейчас разбужу красоток и продолжим. У меня тут две мулатки, раскалённые, как расплавленная бронза.

– А у меня Вика. Считай, это две мулатки плюс дикий ирокез, вооружённый отравленными дротиками.

– Что, такая темпераментная?

– Да не то слово! Буйная!

– Чувствую, сильно она тебя зацепила, Ромка… Рома, ау, чего молчишь? Ромашка, ты куда пропал? Отключился, что ли?

– Антон, извини, тут поставщик звонит, обязательно надо ответить.

***

Я была так взбудоражена новой стычкой в офисе «Сириуса», что принялась метаться по городу, как ненормальная. Моя «шкода» мелькала тут и там золотистой молнией. Я заехала в типографию, на радиостанцию, потом навестила клиентов – приятных, а не таких, как этот…

Даже имя его произносить не хочу!

Как и в прошлый раз, визит в «Сириус» закончился со счётом 1:0 не в мою пользу. Да, я отдубасила красавчика, но он, похоже, не очень-то и проникся. Одного раунда на боксёрском ринге было недостаточно для компенсации причинённого мне морального вреда. Он ужасно меня обидел, когда заподозрил корыстный подтекст в моём искреннем извинении. Нет, я не собиралась унижаться перед ним в надежде исторгнуть контракт, никогда этого не будет!

Достал уже, пусть катится. Больше о нём не думаю. Я сделала всё, что могла, а теперь – ариведерчи, синьор, как говорит Соня.

Надо же, бабуля всё-таки умудрилась организовать мне презентацию в «Сириусе», добралась аж до мамы этого негодяя. Правда, ничего не вышло, сейчас мы с вредным гендиректором так же далеки друг от друга, как Финляндия и Гондурас.

У нас было три встречи, и каждая превращалась в битву. Но я хотя бы попыталась наладить отношения, сделала всё, что могла. Как же тоскливо на сердце! Постараюсь не раскисать. Хочу быть как Соня – пока мы живём вместе, надо поучиться у неё оптимизму и жизнелюбию. Она никогда не грустит, ей невозможно испортить настроение, она никогда ни на кого не обижается.

Вот на прошлой неделе в магазине какая-та невоспитанная деваха назвала нашу красотку «старой шваброй» – потому что Соня не позволила отжать у неё синюю курточку-бомбер. Куртка, действительно, была хороша – продавалась со скидкой в семьдесят процентов, этакое распродажное сокровище, бриллиант, найденный в пыли. Вот два шопоголика в неё и вцепились.

Разве Соня обиделась на глупую девицу? Вовсе нет! Отлупила её сумочкой, обозвала «жирной коровой», вырвала бомбер и галопом понеслась к кассе. А вечером отправилась в ресторан в обновке, добавив к куртке белые брюки и модные серебристые туфли-лоферы на толстой подошве. Выглядела ослепительно, об инциденте в магазине рассказывала с горящими глазами, торжествовала.

Но она-то сражение выиграла – вернулась домой с вожделенным бомбером! А я возвращаюсь в «Катапульту» ни с чем… Но тут уже ничего не поделаешь. С этой секунды категорически запрещаю себе думать о Романе.

…Вот только как же о нём не думать, если я до сих пор ощущаю лопатками его твёрдую грудь, а у виска – горячую щёку? И крепкие ладони словно всё ещё сжимают мои запястья, не вырваться…

Мне нельзя раскисать. А то я сейчас заведу шарманку на тему, что уже целую вечность меня никто не обнимал, не целовал, не прижимал к себе так страстно… Интересно, он отказался от байкерской экипировки, потому что прислушался к моим словам? Или сам врубился, что в офисе проклёпанная «косуха» выглядит в высшей степени неуместно?

Да что же это такое! Этот парень забрался в мой мозг и оттуда его теперь не вытянуть даже клещами!

Лучше поразмышляю о том, нельзя ли как-то сохранить место в драгоценной «Катапульточке». Я так её люблю… Вдруг ещё можно что-то придумать.

***

Постаралась не возвращаться в офис до закрытия. Ведь там меня ждал раздражённый шеф, и я знала – кабинет директора превратится в место моей казни. Очень не хотелось приближать собственную кончину.

В пятом часу, выходя из бизнес-центра, столкнулась с главным маркетологом «Магнезита». И тут меня поджидал сюрприз. Наконец-то хоть что-то приятное!

Директор по маркетингу тут же пригласил меня в кафе, и, как выяснилось, вовсе не потому что в присутствии сексапильных красоток его пищеварительная система гораздо лучше усваивала полезные микроэлементы. А потому что «Магнезит» решил заказать у нас очередной пул рекламы.

Вот это я понимаю!

Надо учитывать, что три месяца назад мы сильно повздорили с владельцем компании, поэтому желание «Магнезита» возобновить сотрудничество особенно радовало.

Маргарита, узнав, что я буду иметь дело с этой компанией, предупредила: «Вика, зелёный и только зелёный, других цветов не существует, забудь!». Да, владельца «Магнезита» глобально заклинило на зелёном. Что ж, каждый миллионер сходит с ума по-своему. Вся мебель в здании была зеленого цвета, корпоративная символика тоже. В коридорах то и дело мелькали зелёные платья или блузки.

Так странно… Можно подумать, родителями Сергея Александровича были Шрек и Фиона, и он был вскормлен фисташковой материнской грудью и привык к изумрудной физиономии папаши.

Но ничего, пристрастие к одному цвету – это ещё не самая большая странность клиента. Другой наш заказчик был помешан на пчёлах, его любовь к этим насекомым граничила с патологией. Если учесть, что фирма торговала отнюдь не мёдом, а промышленным оборудованием, можно представить, как нам пришлось помучиться, чтобы оправдать присутствие симпатичных пчёлок на логотипе, сайте и фирменных бланках компании. Каждый раз, направляясь на встречу с клиентом, я ждала, что он встретит меня в костюме пчелы и будет важно обсуждать детали, качая усиками, перебирая лапками и жужжа…