Огонек. В поисках артефакта

Глава 3.

Разумеется, Рассел лукавил, разговаривая со своими нанимателями – не будь у него готовой карты дворца, он бы и не подумал взяться за это бредовое дело. А так… соблазн оказался слишком велик.

Карту он сделал почти месяц назад, не особо интересуясь, зачем она его очередному клиенту. Для этого он очистил библиотеку одного любителя редких книжонок, а потом почти месяц ухаживал за хорошенькой Лиз, работающей во дворце горничной, заодно совмещая приятное с полезным. Даже один раз переодевался в слугу – надо же было разведать пару коридоров, куда горничных не допускали. Так что карта у него была, достаточно точная и подробная, что он даже подумывал заглянуть в гости за парой-тройкой редких штуковин. Но не сложилось. Во-первых, потому что замки сокровищницы были чересчур сложны даже для него, а во-вторых, потому что король, пережив неожиданное покушение и опасаясь новых убийц, пару недель назад нанял двоих Серых. А того, что Расу довелось о них слышать, с головой хватило, чтобы решить что овчинка не стоит выделки. Еще не хватало с нелюдью связаться…

О Серых говорили многое и Рас подозревал, что большинство из сказанного просто страшилки. Но хватало и фактов. Серые нанимались или телохранителями, или убийцами, и никогда не работали за деньги. А вот взяться отработать нужный им артефакт могли запросто. По виду они мало чем отличались от людей, за исключением серой кожи, но могли двигаться с невероятной скоростью или идти по следу подобно охотничьей собаке. Разумеется, Рассел не собирался позволить им взять след – только Серых не хвосте ему не доставало. И как это сделать, он примерно представлял.

А вот как замаскировать десятилетнюю малявку, пока нет. Поэтому он рассматривал свой план, прикидывая самые разнообразные варианты, пока очередная бредовая идея не выкристаллизовалась в нечто более-менее возможное. И, самое главное, он ощутил, как в крови заиграл азарт и нечто необъяснимое, что он называл интуицией – предчувствие, что все получится. И до сих пор такое предчувствие никогда его не обманывало. Все равно что поймать удачу за хвост и прокатиться с ней на одной волне. Рассел рассмеялся и занялся приготовлениями. А сделать надо было немало.

Несмотря на весь свой авантюризм, Рас прекрасно понимал, что войти внутрь и добраться до желанной цели – это в лучшем случае половина пути. Надо еще суметь выйти, вынести желаемый приз и сбить со следа своих преследователей. И нельзя забывать, что судьба любит шутить и в любой момент что-то может пойти не так. Поэтому надо подстраховаться по максимуму.

Если бы кто-то наблюдал за ним со стороны, то очень долго бы ломал голову, пытаясь понять, что же задумал неугомонный авантюрист. Он посетил еще одну таверну, тоже весьма приличного вида, и о чем-то долго договаривался с хозяином. Потом не менее долго расспрашивал знакомого возницу, заглянул к портному, зельевару и изгнанному из Гильдии амулетчику, потратив при этом почти половину суммы из кошелька, полученного от заказчика. Но его это ничуть не расстроило – он планировал потребовать оплатить расходы отдельно и почти не сомневался, что ему пойдут навстречу. Эти заказчики отнюдь не казались жмотами, пересчитывающими каждый медяк.

Потом он сидел дома, смешивая по капле несколько зелий, и стараясь не переусердствовать с компонентами, пока не получил нужный эффект. После чего лег на кровать и мгновенно заснул.

А Таллен, Ривер и Огонек гуляли по городу. Огонек впервые в своей жизни объелась, поскольку Ривер покупал ей все, на чем взгляд задерживался дольше нескольких секунд. Она попробовала и леденец на палочке, и сладкие пластинки, и пирожки, жареного на углях угря, соленых каштанов и чувствовала себя все больше и больше угодившей в какой-то странный мир, где все наоборот. Где у нее есть дом и те, кто о ней заботятся, где не надо выбиваться из сил, чтоб просто выжить, и не надо голодать и бояться. И ей приходилось все время напоминать себе, что она им просто нужна для каких-то своих целей, нужна просто потому, что ее признала своей странная Вещь, болтающаяся теперь у нее на шее. Но получалось плохо. А потом на каком-то этапе она осознала, что ее несут на руках, осоловевшую и уставшую, Вещь тихо мурлыкала что-то ласковое, и она чувствовала себя в безопасности пока окончательно не провалилась в сон.

Проснулась она от того, что ее опять несли. Вокруг было темно и холодно от пронизывающего ветра. В темноте она еле разглядела серьезное лицо Таллена, после чего принялась осматриваться. Город она знала хорошо, как и почти любой другой беспризорник, но эти места какое-то время узнать не могла. Потому что, хотя Королевский парк и открыт для посещения и любой горожанин может прогуливаться по его дорожкам, таким как она это удовольствие выпадает не часто. Обычно днем тут гуляют аристократы, а ближе к вечеру – состоятельные горожане. Ей самой довелось здесь бывать всего пару раз.

– Зачем мы здесь? – тихо прошептала она.

– Тише… – голос Таллена был еще тише. – Мы почти пришли. Рассел назначил встречу в беседке Ветров.

Она вспомнила вчерашний разговор. Почему он выбрал такое странное место? Но тут впереди отделилась тень. Рассел махнул им рукой и они вслед за ним вошли в темное строение. Плотно прикрыв двери, он зажег небольшой фонарь.

– Нам придется немного подождать.

– Почему именно здесь? – Ривер осматривал каменные стены. – И не заметят ли свет?

– Выход в беседку я прикрыл, так что фонарь никто не увидит. – Рассел присел на пол и уставился куда-то перед собой. – А вы знаете, почему это строение так называется?

– Потому что чуть выше выход в беседку, построенную так, что в любое время дня и ночи там завывает ветер. Говорят, что прадед нашего короля так развлекался…. Причем сам и придумал эту постройку, поскольку был неплохим архитектором. И с тех пор эта одна из достопримечательностей Королевского парка.. Верно?

Рассел слушал Таллена, чуть кивая. Потом усмехнулся:

– Самое странное, что все верят в эту историю, и ни у кого даже мысли не возникло, для чего нужно это странное строение. Хотя большинство не любит копаться в истории. Король Еридий был человеком в первую очередь практичным. Строить бессмысленную достопримечательность он бы не стал.

– И для чего оно нужно? – негромко спросил Ривер, пока Таллен мерил Рассела нехорошим взглядом.

– Это запасной выход из дворца… На случай, скажем так, непредвиденных обстоятельств.

– Запасной вход во дворец и об этом никто не знает? – Недоверчиво потянул Таллен.

– Разве я сказал вход? – Улыбка Рассела стала откровенно издевательской. – Построивший это чудо идиотом отнюдь не был. Это место выход, а вовсе не вход.

– И в чем разница?

– А в том, что выйти из дворца тут можно легко и просто. А вот попасть внутрь практически не возможно… Двери открываются только изнутри. – Рассел подмигнул. – Правда, я подозревал, что мне может понадобится не только выход, но и вход, поэтому немного подстраховался и заклинил механизм в нужном положении.

Он опустил фонарь к самому полу и Огонек увидела странную неровность камней под самой лестницей. И туго набитую сумку в углу. А авантюрист неожиданно стал серьезным.

– Нам пора. Мы должны выйти на противоположной стороне как раз с первыми лучами солнца. – Он приподнял плиту, под которой оказалась ведущая в темноту лестница, подхватил сумку, протянул фонарь Таллену и кивнул на лаз:

– Я пойду последним, подчищу за нами следы.

– Меня больше волнует, когда мы дождемся объяснений. – Негромко пробурчал воин, но все же полез первым.

– По ходу действия, мой друг, по ходу действия. – Голос авантюриста был удивительно безмятежен, и даже самый чуткий слух вряд ли бы уловил легкую издевку. – Мы не можем тратить драгоценное время на долгие объяснения, не правда ли?

Таллен что-то негромко пробурчал себе под нос, но Рассел сделал вид, что ничего не услышал и в самом деле обрисовал в общих чертах свой план, пока они двигались подземным ходом. Ход вел в хозяйственный двор, куда они должны были выйти переодетые слугами точно на рассвете, поскольку именно в это время во дворец доставляли припасы, и они легко затеряются среди множества так же одетых людей. А Огоньку придется изобразить некоторое время тюк, который они будут нести. Ровно до воза, где одну из бочек по большой просьбе Рассела, подкрепленной немалой денежной суммой, королевский поставщик забудет наполнить вином. А дальше они будут уже транспортировать эту бочку, стараясь не привлекать внимания.

– Ну и воняет эта гадость… – Таллен держал в руках одежду слуги и брезгливо морщился, пока остальные переодевались, а Огонек готовилась изображать тюк. Запах ей тоже не нравился, но она предпочитала молчать. – А зачем заморачиваться с бочкой, если мы можем нести ее так?

– Пришлось повозится, чтоб добиться нужного эффекта, – усмехнулся Рассел. – Мой собственный рецепт. Гарантировано, что ни одно существо, обладающее более-менее тонким нюхом, не сможет взять твой след. Ты же не хочешь, чтоб по нашему следу пошли те, что способен это сделать? – Таллен, тут же вспомнив о Серых, молча и быстро переоделся, а авантюрист тем временем задумчиво продолжил: – Правда, я испытывал его на собаках.

– Будем надеяться, что оно подействует не только на собак. – Поставил точку в разговоре молчавший до этого Ривер.

– Что касается винной бочки, то она нам просто необходима. С тюком продуктов нас отправят как вы думаете куда? На кухню. А нам надо в совершенно противоположную сторону. А бочка с вином отправится куда? В винный погреб. А вот от него рукой подать до старого артефактного хранилища. Эй, что ты делаешь? – последнее относилось к Таллену, который нацепил на себя свой меч.

– Я не могу без меча. Вдруг что случится?

– Если ты выйдешь на хозяйственный двор с мечом, то случится обязательно. С нами. Ты много слуг с мечом видел?

Общими усилиями Таллена все же удалось уговорить расстаться с мечом, который уложили с остальными пожитками и Огоньком создавать видимость тюка. Не меньше усилий потребовалось, чтобы Ривер расстался со своими кольцами. Наконец, Рассел дал отмашку и они двинулись в путь.

Глава 4.

Первая половина плана осуществилась на редкость удачно. В том смысле, что они незаметно присоединились к толпе слуг, нашли нужную телегу и даже нужную бочку. Умудрились затащить ее в коридор, не потеряв при этом тюк с Огоньком, и даже, дождавшись пока в коридоре никого не будет, переместить ее вовнутрь. Рассел не забыл предусмотреть небольшие отверстия в днище, поэтому ей не угрожало задохнуться. А вот дальше начались проблемы.

Встретивший их в коридоре распорядитель приказал тащить бочку не в погреб, а на кухню, чтобы разлить на бутылки и подать к столу. Ситуацию спас Рассел, с типичным народным говором побожившийся, что именно эту бочку приказали немедленно доставить в подвал, ибо это особое вино, присланное в подарок и перед разливом ему надо отстояться не менее трех дней, а то перенесенная тряска убьет его дивный вкус. Когда распорядитель, немного поругавшись, все же оставил их в покое и они потащили бочку дальше, Таллен незаметно вытер пот со лба и тихо поинтересовался:

– А если бы он тебе не поверил или спросил, кто отдал такое распоряжение?

Рассел в ответ беззаботно махнул рукой:

– Вряд ли. Он подумал, что это глава винного погреба раскомандовался. У него постоянно терки с главным распорядителем. На самый крайний случай у меня есть средство… Но лучше его не применять. Так-с, мы почти на месте.

Рассел остановился около мощных дубовых створок непонятно как тут оказавшейся двери. Бросил быстрый взгляд на пустой коридор и склонился над замком. Поколдовав над ним не больше минуты он толкнул одну из створок и они быстро протиснулись внутрь. После чего дверь закрыли да еще и подперли бочкой.

Здесь было темно и тихо. Авантюрист зажег припасенную свечу и жестами показал, что нужно соблюдать тишину. Из бочки извлекли девочку и пожитки и неспеша двинулись вперед.

Огоньку было плохо и Таллен опять нес ее на руках. От запахов внутри бочки, словно иглами впивающимися в мозг, ее мутило. Несмотря на отверстия воздуха внутри было мало и она всерьез опасалась потерять сознание. А в подсознании угнездился страх, что у нее ничего не получится, не сможет найти нужный артефакт и все перенесенные жертвы будут напрасны.

Внезапно они оказались в достаточно просторном зале. Прямо перед ними возвышалась каменная дверь, переливающаяся радужными бликами. Рассел облегченно выдохнул:

– Ну вот мы и пришли. Артефактное хранилище перед вами. Хотя я не представляю, как вы справитесь с его защитой.

Ривер подошел ближе к двери, закрыл глаза и принялся что-то тихо шептать. А Таллен усадил на пол девочку и сам уселся рядом.

– Ему потребуется время. Может расскажешь, как ты узнал об этом ходе? И будет ли безопасно выбраться обратно?

Авантюрист задумчиво потер нос, словно прикидывая, каким количеством информации он может поделиться. Потом почти бесшумно хмыкнул.

– На старой карте обозначены два хода, ведущие сюда. Один – тот, которым мы шли. Он предназначался для слуг и использовался в том случае, когда нужный артефакт был достаточно тяжелым или громоздким. Второй тайный, начинающийся в самом хранилище и ведущий в личные покои короля. Чтобы его величество мог по желанию любоваться артефактами, не тревожа основную защиту. Между прочим, уходить я планирую как раз через него.

– Через личные покои короля? – Таллен недоверчиво нахмурился, а Огонек широко раскрыла глаза. Она то думала, что после пережитого ее вряд ли чем то удивишь. Но Расселу это удавалось снова и снова.

– Самое безопасное место. Король на церемонии. Слуги без сопровождения стражи и личного приказа его величества не заходят внутрь. Так что… – он не договорил. Радужная защита на двери мигнула и погасла. А по замку разнеслось громкое «Бум!»

– Неплохо влипли. – Рассел оказался на ногах в то же мгновение. – Подняли тревогу раньше, чем попали вовнутрь. Если церемония началась по плану, на рассвете, у нас есть немного времени чтобы найти нужное и свалить. Стража набежит очень скоро.

– А если нет? – Тихо спросила Огонек.

– Если церемонию что-то задержало, то через пару минут тут будут Серые. – Жестко произнес Рассел. Таллен уже тянул на себя тяжелую створку. Ривер покрутил одно из колец и невозмутимо произнес:

– У меня стена подвешена. Достаточно мощная. Кину на вход в крайнем случае.

– Гениально. – Они были уже внутри полупустого пыльного зала, слабо освещенного гроздьями каких-то шаров под потолком. – А если нам перекроют оба выхода?

– Тогда мы сделаем третий. – Ривер по-прежнему оставался невозмутим. – Главное – найти то, что нам нужно.

Рассел что-то неразборчиво пробормотал под нос. Огонек уловила пару заковыристых ругательств, но особо прислушиваться времени не было. Ривер склонился к ней:

– Теперь все зависит от тебя, малышка. Позови Круг.

Ей было страшно, но она кивнула, потянула цепочку и взяла в руки Вещь. И Вещь снова окутала ее теплом и спокойствием, а потом словно подмигнула и мир изменился.

Так она видела, когда смотрела ауры. Но теперь это были не исчезающие тени предметов – они горели ярко, четко и абсолютно непонятно. Пыльный зал мгновенно раскрасился в огромное множество переливающихся цветов и оттенков. Вещи, хранящиеся здесь, имели свою силу, порой светлую, порой темную, порой – целое сплетение непонятных сил. Но какая из них была ей нужна?

Вещь словно услышала ее вопрос и с ее рук слетели маленькие теплые искры, похожие на ярких бабочек и устремились вперед. Она шагнула за ними и склонилась над неприметным серым камнем, напоминающим небольшую горошину. Из всех находящихся тут артефактов она единственная не фонтанировала силой и не имела узора. Огонек, не замечая столпившихся за спиной спутников, наклонилась вперед и дотронулась Вещью до горошины. Просто ощущая, что нужно поступить именно так.

Камень вспыхнул ярким оранжевым пламенем, которое взвилось вверх, а потом метнулось в разные стороны и девочка ощутила, что падает, в голове вспыхнули яркие звезды, а глаза, привыкшие к полутьме подземелья ослепил дневной свет.

Глава 5.

На губах хрустел песок, а горло мгновенно пересохло. Падая, она невольно выставила вперед руки, и теперь их жгло от мелких ссадин. Встав и отряхнувшись, Огонек недоуменно огляделась.

Ее спутники были здесь, что не могло не радовать. Все, даже Рассел Велес. А вокруг расстилались пески странного голубого оттенка.

– Где мы?

– Таорская пустыня. – Таллен сплюнул и вытер рот. – Больше негде нет таких песков. А вот как мы здесь очутились, вопрос другой.

– Либо сработала защита хранилища, либо самого артефакта. Либо Круг решил, что нам стоит продолжить поиски именно здесь. – Ривер мрачно всматривался вдаль. – И, скорее всего, именно третье. Защиту артефакта я бы почувствовал, а настраивать хранилище на выкидывание вора на такое расстояние бессмысленно… Артефакт не вернешь. Да и банально проще перенастроить на уютную тюремную камеру.

– Выбрались и ладно. – Рассел невозмутимо отряхнулся и изучал окружающий пейзаж. – Хотя я бы предпочел местечко поуютней.

Ривер явно хотел что-то сказать, но промолчал, окинув авантюриста странным взглядом. А Огонек не удержалась:

– И что нам теперь делать?

– Идти, конечно. – Таллен тоже оглядывался.

– И куда?

Воин и авантюрист одновременно указали направление, и, к некоторому удивлению девочки, в одну и ту же сторону. На ее взгляд песок в любую из сторон тянулся совершенно одинаковый. Маг недоверчиво хмыкнул.

– Мне доводилось бывать в гарнизоне около пустыни и я видел карты. – Таллен не отрываясь смотрел на Рассела. – Пустыня похожа на ленту между Аст-горами и Диким нагорьем. Если идти на север – то выйдешь или к одному из таорских гарнизонов, или к гоблинским факториям. Дня за три дойдем. Это если не повезет.

– В самой пустыне, как я понимаю, тебе бывать не приходилось. – Пробормотал Рассел, что-то внимательно разглядывая у себя под ногами.

– Это ты к чему?

– Мы умрем раньше, чем солнце достигнет зенита. Без защиты здесь не выжить. – Рассел был на удивление спокойным. – Солнце в полдень плавит песок. Мы умрем немного раньше.

Ривер покачал головой:

– Не говори глупостей. Я маг и…

Рассел громко хмыкнул:

– Таорская пустыня как раз одно из немногих мест, где невозможно применять магию.

Ривер нахмурился, потом сосредоточился.

– Ты абсолютно прав. Что-то рассеивает магическую энергию, не дает ей течь. – Ривер остался невозмутимым. – Полагаю, ты тут все же бывал и подскажешь, что нам сейчас делать?

Рассел подмигнул ему:

– Искать «кувшин». Слава всем богам, они тут встречаются очень часто и надо обладать удивительным невезением, чтоб за полдня пути не найти ни одного.

– Кувшин?

– Долго рассказывать, а времени у нас сейчас не так много. Идем.

Рассел шел впереди, время от времени наклоняясь, сметая тонкий слой песка и простукивая зачем-то находящуюся под ним спекшуюся корку. Головы все обмотали тряпками, разорвав теперь ненужные костюмы слуг. Таллен что-то бубнил под нос, Ривер шел молча, поддерживая за руку девочку. А солнце поднималось все выше.

Они шли не менее часа, когда авантюрист издал радостное восклицание, и стал аккуратно простукивать гладкую поверхность. Затем размахнулся и со всей силы ударил кулаком, пробив дыру. Аккуратно обломал края дыры и сделал приглашающий жест:

– Спускаемся.

Таллен слез первый. Ривер подал ему девочку и спрыгнул сам. Рассел слез последним и начал возится возле дыры, а Огонек удивленно оглядывалась.

Здесь было удивительно прохладно и царил легкий полумрак. Больше всего это напоминало пещеру, только перевернутую наоборот – абсолютно ровный потолок и вогнутый пол, на котором они и уселись. Стоять во весь рост тут могла только Огонек, остальным пришлось наклонится. Рассел прикрыл проделанную дыру одеждой и растянулся на прохладном песке.

– Это и есть «кувшин»? – Ривер уселся чуть в стороне и теперь задумчиво изучал окружающее. – Любопытно, почему тут так прохладно?

– Ну, мой прежний напарник говорил, что под коркой песок оседает. В самой корке полно мелких трещин и поэтому в «кувшине» всегда гуляет сквозняк. Во всяком случае, это спасение для тех, кому доводится пересекать пустыню без защитных куполов. – Рассел задумчиво тер щеку. – Кстати, не пора ли рассказать, во что я умудрился с вами вляпаться?

Ривер хмыкнул:

– Почему бы и нет? Только рассказывать придется долго и начинать издалека.

– Ну, учитывая, что я до вечера никуда не собираюсь, полагаю, времени нам вполне хватит. – Рассел широко ухмыльнулся, а Ривер хмыкнул в ответ.

– Ну, в таком случае…– Он немного помолчал. – Мы хотим собрать очень древний артефакт. Вещь, являющуюся ключом к очень древнему сокровищу.

– Надеюсь, овчинка хоть стоит выделки? – Рассел задумчиво водил пальцем по земле. – Денег, как я понимаю, у вас и так немало.

– О, есть многие вещи намного ценнее денег. Утраченные знания. Артефакты. Драгоценностей и золота там тоже будет немало, но их ценность гораздо ниже всего остального.

– Ладно, принцип я уяснил. Теперь давай подробности.

– Подробностей не так много. Или я знаю немного. – Ривер помолчал. – Круг – артефакт, состоящий из пяти частей. Основа и четыре составляющих. Один из них мы нашли. Обладает зачатками самосознания. Ну и выбирает в свою команду людей по каким-то своим критериям.

– Кхм. – Рассел нахмурился. – Тогда я не подхожу. Меня не выбирал.

– Жаль, конечно, тебя разочаровывать. – Ривер изобразил притворное сочувствие. – Но увы, увы… Если он перенес тебя вместе с нами из хранилища, то ты такой же меченый им, как и мы. Впрочем, если сомневаешься, всегда можно уточнить у хранящего.

– У хранящего?

Огонек встала на ноги:

– Это я. Только я не знаю, что делать.

Ривер кивнул:

– Просто достань Круг и пожелай увидеть.

Огонек достала из-за пазухи Вещь и вгляделась в ее узор. Просто пожелать? Вещь мурлыкнула и обняла ее, мир обрел резкость, а вещи – свечение.

– Похоже, Ривер прав. Мы все светимся одинаково… Над основным узором. Но почему я раньше этого не замечала?

– А разве ты раньше хотела увидеть именно это? – Ривер вздохнул и предостерегающе посмотрел на Рассела. – Ты, конечно, можешь попробовать отказаться. Только не стоит. Таллен уже пробовал.

– И чем оно может грозить?

– Ну, Круг все равно будет сплетать наши пути, так или иначе. Заставлять идти в нужную сторону, просто убирая привязки.

– Привязки?

– То, что мы жаждем добиться. То, что отвлекает от поисков.

– Я сам расскажу. – Таллен посмотрел с горечью. – Я отказался. У меня был друг, с которым мы клятвами на крови обменялись и девушка, не моя, но которую я мечтал покорить. Она полюбила моего друга, а он внезапно получил наследство и титул. Я пожелал им счастья, только жизнь смысл утратила. Вот так. А потом Ривер объяснил, что Круг будет рвать мои привязки, даже если я найду другую цель в своей жизни. И может, далеко не так мягко, как здесь и сейчас. Что мне повезло, и я увидел дорогих мне людей счастливыми, а не мертвыми.

Рассел все еще задумчиво чертил на земле что-то непонятное:

– Мда, втянули вы меня в историю… Похоже, это очень сильный артефакт. Стоит ли его собирать?

– В том смысле, не принесем ли мы нечто злое и опасное в мир? – Серьезно спросил Ривер, а Рассел кивнул. Огонек тихонько фыркнула.

– Это просто ключ. Но в то же время, это существо, части которого безжалостно отобрали, а оно тоскует по ним и хочет стать целым. – Ривер немного подумал и добавил. – Представь дружную семью, где все любят друг друга и считают себя одним целым, вдруг чужой волей разбросанную по миру, людей, тоскующих и ищущих потерянное. Станут ли они злом, найдя друг друга?

Огонек одобрительно кивнула. Ривер сумел подобрать слова, самые близкие тому, что она чувствовала от Вещи. Но, по-видимому, так и не сумел убедить Рассела до конца, потому что он только хмыкнул и разлегся на песке, о чем-то задумавшись. Таллен, словно пожалев о своей откровенности, отвернулся и буравил взглядом стену. А Ривер тихонько вздохнул. – В любом случае, добро пожаловать в нашу скромную компанию. Думаю, до вечера стоит поспать.

Огонек послушно растянулась на песке и закрыла глаза. Но ей не спалось. Любопытство мучило. Она подползла поближе к Расселу, разглядывающему потолок, и тихонько спросила:

– Ты ведь бывал и раньше в этой пустыне?

– Доводилось. – Взглянув на ерзающую от любопытства девочку и ухмыльнулся. – Был у меня напарник, потерпевший крушение с другой стороны Аст-гор. Выжить в таком случае почти невозможно, но ему повезло. Попал к троллям, затем удрал от них, пересек пустыню и вышел к людям. Там мы и познакомились. Понравились мне его рассказы, какие чудесные камушки добывают тролли в этих горах. Самое главное, они ими не торгуют, просто складывают в дар своему божеству. Ну, я заинтересовался и мы заключили сделку. А потом слегка не поделили результат наших трудов. Тогда я в очередной раз разочаровался в людях.