– Да мне-то что, это тебе удачи.
Я постоял, подумал, стоит ли может еще и Коляну набрать, но решил, что нет, и вернулся в Радужное. Элронд стоял возле Древа и ждал меня.
– Алексей, мы сейчас пойдем в мир Эльфов, напомню тебе, что они не очень-то любят людей, поэтому прошу не пылить и не обижаться. Тебе там рады не будут, совсем не будут. То, чем мы занимаемся с Элизой, не все одобряют, помогать людям не все у нас считают правильным. Так что давай без эмоций.
Легко сказать, без эмоций! Я думал, ну пусть не рады, смотреть будут с раздражением или еще что, но когда высокий, стройный эльф смачно харкнул мне в лицо со словами:
– Что делает здесь эта вонючая обезьяна! – мне было очень сложно сдержаться, настолько сложно, что Элронд схватил меня за руку и так сдавил запястье, что у меня засверкало в глазах. Вслух он сказал:
– Лендисас, не очень-то почетно эльфу вести себя хуже обезьяны.
Эльф узнал Элронда и, видимо, сильно смутился от своего поступка, он потупил глаза и отошел в сторону. Элронд же, напротив, чему-то радовался и улыбался, видимо, мое унижение было ему крайне по душе. Мы вошли в эльфийский город. Для человека со стороны эльфийский город не был бы заметен. Просто огромный лес из огромных деревьев. То, что тут живут Эльфы, никто бы не понял. Но я сразу сообразил, ведь древо Элронда в Радужном было точно таким же, только тут их было множество, мы перешли в это измерение где-то в километре от эльфийского города и шли сначала по крайне некрасивому черному лесу, где видимость была очень плохой.
– Вот, Алексей, что я тебе и рассказал, город эльфов окружен защитным лесом, пройти который без сопровождения эльфа невозможно, хотя в этом измерении нет других разумных существ, кроме эльфов, но все равно традиция есть традиция. Но если тут появятся люди или гномы, они будут уничтожены физически.
Да, отношение эльфов к людям я прочувствовал сразу после встречи первого же эльфа в этом мире. Обида жгла настолько, что я даже не смог толком рассмотреть всю красоту эльфийского города.
– Мы тут надолго задержаться не сможем. Сейчас мы прямиком пойдем в оружейную, и подберем тебе доспех и мечи, но есть одно условие, ты не сможешь уйти в них отсюда, не доказав, что ты их достоин. Тебе нужно будет сразиться за право на ношение эльфийских доспехов, это тоже традиция. Шансов против эльфов у тебя практически нет.
Да, перспективы, которые мне нарисовал Элронд, были какими-то безрадостными. Мало того, что меня оплевали, так еще, похоже, и убьют. Мы зашли в корень одного из деревьев, и пошли по коридору, пробитому в дереве. Элронд вдруг взял меня за руку, и затащил в неприметную комнатку, которая была справа от коридора, и закрыл дверь.
– Так, тихо, Алексей!
Элронд внимательно прислушался и минуту стоял без движения, я тоже замер и почти перестал дышать. Через минуту, видимо убедившись, что никто нас не подсушивает, Элронд начал говорить.
– В конце коридора нас ждет эльфийская оружейная, там с меня спросят, по какому праву я притащил сюда человека, я отвечу, что по праву борца за дело правое, короче эта наша эльфийская лабуда, традиции. Я сам когда-то их и придумывал, за выходом из оружейной будет арена, где тебе предстоит выбрать себе противника и сразиться с ним. Как я тебе говорил, шансы твои крайне малы, но все-таки шанс есть, не зря же я с тобой занимался столько времени. Главный порок эльфов – это гордыня, а отсюда – недооценка противника. Ты должен валять дурака, и ловить момент, когда сможешь показать, что умеешь. Обязательно на лице должны быть растерянность и недоумение, максимально включай свой актерский талант. Очень на руку, что твоим противником будет Лендисас, он сравнительно молодой Эльф и терпеть не может людей! Дождись момента и сбей его с ног. Убивать его не нужно, и постарайся не ранить. Жизнь Эльфа бесценна, и, если ты причинишь ему серьезные травмы, ты не сможешь уйти из города, несмотря на традиции, и даже я ничего не смогу с этим сделать. Но убивать, я надеюсь, и не придется, просто сбей его с ног, когда увидишь, что сможешь это сделать, и валяй дурака до последнего! У тебя будет всего один шанс!
Я понял, что именно на этой стратегии и была построена тактика Элронда, я мог выстоять один раунд, но, чтобы Лендисас не дрался в полную силу, я должен был внушить ему, что я несерьезный противник. Ну вот что-что, а валять дурака это я умел. Элронд открыл дверь, и сказал:
– Тебе не спрятаться уже от нас, Алексей! Ты просил оружие и ты его получишь, но, сможешь ли ты уйти с ним отсюда, зависит только от тебя. Эльфы никому не отказывают в помощи, но не дают ее просто так.
Видимо, эти слова Элронд произносил уже не для меня, хотя вокруг никого и не было, я вспомнил, про магический Эльфийский слух и магическое зрение, сейчас нас слышал весь город Эльфов. Мы пошли дальше по коридору, вошли в оружейную, где нас встретил другой, очень старый эльф.
– Приветствую тебя, Элронд, зачем ты привел сюда этого человека?
– Приветствую тебя, Гвидор! Я привел человека, который хочет получить оружие эльфов.
– Ты понимаешь, человек, стоимость данного оружия?
– Ну да, наверное, оружие оно и есть оружие.
Гвидор хмыкнул, и пробубнил уже не так пафосно, про себя:
– Вот, блин, Элронд притащил мне задачку, это мне все от кишок отмывать, весь вечер.
Мороз пробежал по коже, видимо, исход поединка ни у кого не вызывал сомнения, для эльфов это было лишним поводом потешить собственное тщеславие и доказать самим себе, что они лучше всех во Вселенной и даже не в одной. Холодная злоба пылала в моей душе огнем. Меня избивали три месяца два раза в день, чтобы я научился сдерживать эмоции. Нужно играть дурачка? Вы получите дурачка. Гвидор принес доспехи и два меча. Доспехи состояли из кольчуги, наручей, наколенников, панциря и прочих обязательных атрибутов. Я начал их одевать и восхитился умению эльфийских оружейников. Каждая деталь была произведением искусства, все легкое, как перышко. На мне был эльфийский живой комбинезон, который мне дал Элронд в качестве одежды, когда я пришел к нему, со словами:
– Если уж этот загубишь, нового от меня уже не получишь.
Я одел доспехи, и понял, что играть дурачка у меня получится отменно, я не знал, как правильно одевать эти доспехи и многое даже скрепил неправильно, но понял это слишком поздно. Так, например, наручи я привязал, перевязав ремешки на узелок, и только потом обнаружил специальные петельки с автозажимами, а пластины, которые должны были крепиться на икры, защищая кость ноги спереди, я закрепил непосредственно на икры, завязав их спереди бантиком. В общем, в этих прекрасных эльфийских доспехах я выглядел, как пугало огородное. Закрепив два меча на спине, я придумал еще один момент, который сделает меня полным дурачком для искушённого зрителя. Я не закрепил одни из ножен, и они болтались на спине, хлопая меня по попе при каждом шаге. В общем, образ дурачка в доспехах мне удался на славу. Я вышел из оружейной, увидев, что дверь, из которой мы пришли, закрыта, а в другом конце коридора – открыта. Я вошел в нее и попал на открытую площадку арены. По бокам были возвышения с креслами, на которых уже сидели, видимо, все эльфы города. Как я и думал, на такое развлечение, как издевательство над человеком, эльфы собрались посмотреть весьма охотно. Тут были эльфы всех возрастов. В глазах всех зрителей я читал одно: усмешку, презрение. Я почувствовал себя каким-то тараканом на бегах, которого не давят только потому, что он должен бегать по своей дорожке. Я решил, что хорошо бы мне для полноты образа шлепнуться, задрал голову, разглядывая зрителей, сидящих на самом верху, и, запнувшись одной ногой за другую, славно растянулся во весь рост. Причем мой расчет на незастегнутые ремешки мечей оказался верным, мечи вылетели и упали в песок арены, а дружный гогот эльфов показал мне, что эльфы, может, и продвинутая раса, но поржать над упавшим человеком и им не чуждо. Вскочив на ноги, я поднял один меч, и вставил его в ножны, подошел ко второму, и наклонился так, чтобы первый меч выпал опять из ножен, и новая волна хохота с трибун накрыла арену. Ну что же Элронд, дурачка-то играть я могу. В душе было холодное спокойствие, такой ледяной огонь, адреналина в крови было больше, чем кровяных телец, я был максимально собран и сфокусирован. Справившись с мечами, воткнув их в ножны, я выпрямился. Передо мной на арене стоял Лендисас, улыбаясь во все лицо. Как и говорил Элронд, с противником мне повезло, уж кого я бы хотел уронить лицом в песок, так это его, за приветственный плевок в лицо очень хотелось отомстить.
Я четко помнил уроки Элронда по стойкам, со слабыми и сильными сторонами каждой, но решил все-таки еще добавить красок в картинку полного дурачка, и потому встал в стойку, в которой был на самом первом занятии с Элрондом, то есть просто вынул два меча, и, прижав руки к бокам и расставив ноги, встал лицом к противнику. В тот первый урок я не продержался и одной секунды, потом Элронд объяснял мне все мои ошибки. Как я и рассчитывал, моя нелепая стойка совсем расслабила Лендисаса, и он даже не стал вынимать второй меч, а взял только один в правую руку. В этот момент над Ареной раздался чей-то зычный голос:
– Человек вправе получить оружие эльфов, обратившись за ним! Но он должен выстоять в поединке против любого из нас, и доказать, что он достоин этого оружия, так было и так будет, это наша традиция, и мы чтим ее. Итак, человек, защищайся!
Я не знаю, для чего собрались эльфы на Арене, если бы Лендисас принял бы меня за серьезного противника, поединок бы продлился секунды три, может четыре, если бы я был несерьезным противником, то не более двух секунд. То, что я оказался для Лендисаса темной лошадкой, все равно не сделало поединок более длинным. Он продлился ровно две секунды. Лендисас с выставленным вперед мечом сделал быстрый колючий выпад в надежде проткнуть мне правое плечо. Его расчет был мне понятным, он хотел проткнуть мне оба плеча, красиво развернувшись вокруг меня, а потом подсечь мне сухожилия на коленях, оставив меня без рук и без ног лежащим на арене. Этот самый прием Элронд проводил со мной первые двадцать раз, и я точно знал, как выходить из этой ситуации, к тому же Лендисас облегчил мне задачу, взяв всего один меч в руку. Я сделал шаг назад, парировал его выпад обоими мечами, потом, перекатившись через спину, оказавшись у него за спиной, со всей силы ударил мечами плашмя ему по ягодицам. Добившись того, что Лендисас чуть-чуть потерял равновесие, я встал во весь рост, правым плечом поддев его снизу, чтобы он рухнул уже гарантировано.
Над ареной повисла гробовая тишина, мой неожиданный прием с переворотом удивил всех, в том числе и Лендисаса, который, рухнув лицом в песок, мгновенно вскочил на ноги, повернувшись ко мне лицом. На лице его читались ярость и недоумение. Он уже был готов броситься в атаку, в которой у меня точно не было бы ни единого шанса. Я встал уже в нормальную стойку и стал ждать. Буквально за одно мгновение перед броском эльфа в новую атаку над Ареной раздался тот же самый зычный голос:
– Стой, Лендисас! Ты проиграл! Человек заслужил право на оружие!
Я очень хорошо видел взгляд Лендисаса, в нем было столько гнева что, если я сейчас достал бы спичку из кармана, она бы наверняка загорелась от его взгляда. Он понимал, что проиграл, понимал, что я бы мог ударить его не плашмя, а острием, и его бы уже не было в живых, от этого его гнев был еще сильнее. Но, к счастью, эльфы умели держать себя в руках, и я понял, что мне ничего уже не угрожает, поэтому я распрямился из боевой стойки и убрал мечи в ножны. Спустя две долгих секунды, Лендисас тоже убрал мечи и сказал:
– Ох и недооценил я тебя и старого плута Элронда! Поймал ты меня, человек, ох, поймал! Надо же, еще и мечи по арене раскидал, и доспех повязал, как в первый раз в жизни, а сам-то боец.
– Ну, по правде сказать, доспех-то я и правда в первый раз в жизни повязал, но с мечами действительно кое-что умею, да и мне просто немного повезло. Так бы мне не выстоять против вас, Лендисас, – раз эльфы склонны к гордыне, значит, и лесть против них должна работать безотказно, подумал я, и не ошибся. Лендисас заржал:
– Ну, человек, рассмешил, да, ты бы против меня не выстоял, если бы я понял уровень твоей подготовки. Но согласись, сейчас ведь не ты меня победил, а старый плут Элронд.
– Да, без сомнения, где уж мне до вас!
– Ну ладно, раз Элронд на это пошел, значит ,у него действительно есть на тебя планы.
Видимо, все в душе Лендисаса встало на места, он нашел себе оправдание, что он проиграл куда более опытному противнику, чем он сам, а какому-то человечку, поэтому он весело заулыбался, развернулся и пошел на выход из Арены. А я пошел вслед за ним, увидев Элронда, который ждал меня на выходе.
Глава 2. Арена
Я шел по дороге. Таких дорог у нас в Родном было очень много, у нас их называли проселочными. В мире, где я был сейчас, это, видимо, была магистраль или автобан, так как за пятнадцать минут мне навстречу проехало уже несколько повозок. Глядя на эту дорогу, я осознал высокую ценность асфальта и вообще дорожных технологий. Перемещение по ней даже пешком было ненамного легче, чем перемещение по полю в Радужном. Дорога представляла собой кашу из глины и мелких камней. Я бы даже сказал, что это не дорога, а просто… направление, по которому, скорее всего можно было попасть в некий населенный пункт. Шел мелкий моросящий дождик, который помогал этой самой дороге превращаться в глиняную кашу, и я брел к городу.
Путь в это измерение из города эльфов занял четырех перехода, два из которых Элронд совершил сам, а два мы прошли при помощи пирамиды. Все переходы в мирах не оставили никаких ярких воспоминаний. Как сказал Эдронд, большинство создателей работают по успешным шаблонам творения и потому большинство Вселенных очень похожи между собой. Да и материя дальше развивается в направлении самосовершенствования и находит практически одни и те же пути. Например, каким бы банальным это ни казалось, но самый совершенный цвет листьев – это зеленый. Таблица Менделеева в материальной части Вселенной остаётся основным набором элементов, все дело в мелочах, даже в строении той же планеты. Так вот в Радужном материки не выдвинулись из-под воды, потому что сейсмическая активность распределилась более-менее ровно по всей поверхности планеты, и, как следствие, жизнь не вышла на поверхность. Но, как сказал Элронд, в Радужном есть жизнь, и даже есть разумные ее формы, но там эволюция пошла другим путем, и, возможно, что это будет совсем другой набор Вселенных. В Техно был единый огромный материк, который сильно повлиял на социальную динамику развития человечества, и привел к ускоренному его развитию в техническом плане, и к гибели, в конце концов. В мире амазонок, по рассказу Элронда, строение было материковое, три крупных материка и много островных государств. В общем-то, все для развития человечества тут было идеально, но вот именно решение отделить женщин от мужчин изменило ход истории в данном измерении, таким образом, что человечество глубоко и надолго застряло в средневековье. Но, как рассказывал Элронд, проблема не в этом, так как в самом этом временном отрезке, которое мы называем средневековьем, нет ничего плохого, но человечество остановилось в развитии полностью. Отсюда перестали выходить создатели, и это было самым неправильным. И вот, я прибыл в этот мир с целью провести разведку, то есть разнюхать, понять, что тут к чему. Элронд сказал, что в средневековье всегда и во всех человеческих мирах ценились индивидуумы, владевшие оружием. А, имея Эльфийскую подготовку, и мечи с доспехами, я тут был практически неуязвим с его точки зрения. Ну а при условии того, что из Техно у меня остался коммуникатор и сканер, то моему здоровью вообще ничего не угрожало. И, если я тут простужусь, а я скорей всего простужусь, умереть от простуды мне не дадут эти замечательные устройства, батарейки которых были рассчитаны на работу еще лет двести после моей кончины в глубокой старости. И вот, я месил грязь в направлении населенного пункта, который мне указал первый же житель, которого я тут встретил. Наш разговор был забавным, я понимал его речь, так как мой коммуникатор переводил все мне непосредственно в мозг, и я понимал его речь, как родную. А вот он мою речь не понимал в принципе, так как я-то говорил на своем родном языке, а у него коммуникатора не было. К счастью в числе приложений, который я умыкнул из Родного, было приложение по обучению языку. Коммуникатор разбирал слышимый мною язык по определенным признакам и правилам, и быстро формировал мне набор уроков, которые я начинал зубрить, произнося вслух слова. В мире Амазонок чужестранец, плохо говорящий на языке не был такой уж редкостью, и потому первый путник, которого я встретил, не был ни удивлен, ни напуган. Это был крестьянин, который возвращался с городской ярмарки, где он продал все, что вырастил, успешно пропил заработанные деньги и теперь возвращался в свою деревню работать до следующий ярмарки.
То, что результат всей работы он спустил в кабаке, его ничуть не смущало. Сожалел он только, что не смог набрать денег, чтобы купить ярлык для посещения женщин. Ко мне он обращался не иначе как «Немчура», то есть как сленговое от слова «немой», тот, кто его не понимает и не говорит.
– Вот за всю жизнь один раз только к бабцам-то попадал, когда барина одного из болота выручил, вот он мне ярлык-то и подарил, на первое посещение, мне тогда почитай двадцать лет и было, я три дня тогда по девкам-то лазил. Вот бы еще повторить. У тебя-то как с этим вопросом? А, немчура, ни хрена ты не понимаешь, что-то все балаболишь себе.
Коммуникатору нужно было, чтобы он говорил, чтобы разобрать чужой язык и сформировать мне уроки для занятий. Поэтому я не хотел его отпускать дальше, и шел с ним рядом. Крестьянину компания была видимо по душе, а возможность рассказывать про свою жизнь пусть даже собеседнику, который, как он думал, его не понимает, вообще в радость.
– Так-то конечно нужно бы подкопить-то и еще разок-то к ним сходить, они конечно и зло, но все-таки тяжко уж без них-то, без баб, все мысли-то о них. Я вот кафтан себе купил на зиму, да еще всякой требухи, а потом кабак этот, будь он не ладен. И что я туда прусь-то каждый раз? Дома-то сам брагу делаю, пей – не хочу, а там – не хочу. А тут компания, есть посидеть с кем, потрещать, и вот все, что наторговал, почти спустил. Ох, ох, ох, что за голова-то дурная, ну никак удержаться не могу. Главное, себе говорил, ни за что не пойду, хватит. Ан нет опять пошел, так-то вино-то, конечно, повкуснее браги. А как пригубил-то, уже и денег не жалко, и как остановить-то себя ума, не приложу.
Тут я решился произнести первую фразу:
– Скажи дорогой, город там? – спросил я, показывая пальцем в направлении, откуда он шел:
– Ух ты! По-нашему все же шпаришь маленько, да? Да, город он там, только нужно говорить ГОРОД, а не так как-то. А город действительно там, только что тебе там сейчас делать? До турнира неделю еще ждать, только ярмарка вот закончилась, ну да тебе видней, немчура.
– Как тебя зовут? – произнес я фразу, которую любезно выдал мне коммуникатор.
– Загибом меня звать, а тебя как?
