Ясон. Том 1

В столовой краснощекий говорливый повар навалил Лариону целую миску макарон и огромную котлету, выдав бонусом мисочку с салатом из морской капусты и какой-то незнакомой зелени. Наскоро поев, Ларион переоделся, взял подмышку папку и пошел вниз – к морю.

Узкая темная лестница вывела его к окованной железом двери. Кое-как справившись в темноте с замком, Ларион толкнул дверь, и та со скрипом поддалась. В глаза ударил яркий солнечный свет. Ноги по щиколотку утонули в горячем мягком песке. Ларион захлопнул дверь, и она слилась со скалой в единый монолит.

Ирков вынул из кармана гавайских шорт помятую пачку сигарет и зажигалку. Подумав, он зажал сигарету зубами, а зажигалку вернул в карман. Ярослава Юрьевна обещала, что на Карли невиданной мощи магический фон и не проверить это Ларион считал преступлением. Он остановился, сосредоточился и разбудил магию. Мир мгновенно заволокло густым белым туманом, который через секунду ослепительно засиял. От неожиданности Ларион выронил из зубов сигарету. Когда глаза немного привыкли к новому освещению, он осмотрелся. Предметы вокруг выглядели как в негативе: светлые – темными, а темные – светлыми. Ларион медленно наклонился, подобрал сигарету и отряхнул ее от песка. Стоило ему только подумать об огне, как на ладони вспыхнул сгусток пламени. Ирков флегматично прикурил и осторожно сжал руку в кулак – магический огонь нехотя погас.

Ларион перешел на нормальное зрение и едва не закричал от восторга. Первобытная мощь наполняла его до краев, даря пьянящее чувство неуязвимости и всесилия. Теперь он понял, как появился транзит. Построить его с Карли было не сложнее, чем прикурить сигарету с пальца на Земле.

Площадку для обучения, как Ларион мысленно окрестил свое лежбище, он обустроил в тени скалы, облепленной ракушками и засохшими водорослями. Он расстелил подстилку и придавил ее с двух сторон камнями. Одежду и папку с документами он накрыл третьим камнем, потому что ветер с моря поднялся не шуточный. В одних плавках и ярко-синих коралловых тапочках Ларион вприпрыжку помчался к сине-зеленым волнам.

Вода оказалась теплой, даже горячей. Он с разбега залетел в нее по пояс и нырнул к самому дну. Ядовитые морские звезды, о которых предупреждал Лазарь Николаевич, обнаружились не сразу: они были светло-песочного цвета и полностью сливались со дном. Ларион выплыл из бухты и осмотрелся. Берег до горизонта в обе стороны был исчерчен сотней похожих бухт. Такие же серо-желтые скалы, песчаные пляжи и выжженная степь наверху.

Отдельное внимание, Ларион уделил панорамным окнам, выдолбленным в толще камня. Он трижды оплыл скалу, всматриваясь в каждую тень и шероховатость, но так и не смог ничего разглядеть. Маскировка работала на отлично.

Из моря он вылез неохотно. Постоял пару минут у полосы прибоя, обсох и неспешно пошел к подстилке. Вещи основательно занесло песком. Ларион аккуратно отряхнул папку и принялся за чтение. Структурой алианский язык походил на французский, что сильно облегчало жизнь, так как французский Ларион знал хорошо. А вот придворный этикет Альнимэ поверг его в глубочайшее уныние. Выучить все разнообразие жестов, поз и ритуальных фраз за две недели задача была невыполнимая.

***

Так пролетели две недели. Большую часть времени Ларион проводил у моря. Утром и днем он учил язык и этикет, а вечера посвящал общению, во всех его проявлениях, с Катей. К концу первой недели Алексей принес ему тяжелую шпагу с вычурной, усыпанной рубинами гардой и к занятиям по лингвистике и этике добавились тренировки по фехтованию. К великому счастью Лариона и с этим ему повезло: в юности он стал КМС по фехтованию и с тех пор любимый спорт не бросал. Не забывал он и о магии. На Карли Ларион впервые почувствовал свою силу, потому вечерами, сидя у тихо шелестящих волн, он осторожно и бережно изучал пределы своих возможностей. Результаты его поражали: на Карли он превращался в полубога.

Привольная жизнь закончилась быстро. Последний день перед выездом Ларион твердо решил провести у моря. Они с Катей лежали на подстилке, бездумно глядя в небо. Ларион курил, периодически заслоняя себе обзор клубами дыма.

– Ты не возьмешь меня с собой, да? – тоскливо спросила Катя, поворачиваясь на бок и кладя ему руку на грудь.

Он тяжело вздохнул и приобнял ее за плечи.

– Ты же знаешь: твой шеф тебя не отпустит, – наконец, тихонько ответил он.

– Мой шеф сделает, что ты ему скажешь, – презрительно фыркнула она. – Вот признайся, ты просто не хочешь брать меня с собой!

Ларион глубоко затянулся и прикрыл глаза.

– Ты ответить не хочешь? – возмущенно воскликнула она и резко села.

– Как ты себе это представляешь? – невозмутимо поинтересовался он. – В качестве кого я должен тебя взять к себе в особняк? Роль служанки тебя вряд ли устроит. Сестрой, племянницей я тебя тоже назвать не могу, не хватало еще слухов.

– В качестве жены, – перебила его Катя.

– Ууу, подруга, – протянул Ларион и грустно усмехнулся. – Не обижайся, но на роль моей жены ты тоже не подходишь. Если бы ты себя не обманывала, то прекрасно это понимала.

Он затушил сигарету о камень и положил в пепельницу – жестяную банку из-под томатной пасты.

– Это почему же я не подхожу? – раздраженно выкрикнула она. – Не достаточно хороша для тебя?

Ирков промолчал.

– Знаешь, что, Ларион, с меня довольно! Я совершила ошибку, что поверила тебе, – выпалила она, резко вскочила и заметалась по пляжу, собирая свою одежду.

– И в чем же я тебя обманул? – флегматично поинтересовался он, садясь и закуривая вторую сигарету.

– Ты… ты… ты просто бессовестный лжец! – воскликнула она. – Ты… наобещал с три короба, а сам….

– Что-то я не помню, чтобы что-то тебе обещал, – Ларион недовольно поморщился.

– Прощай! – бросила она и побежала.

– Прощай, – грустно пробормотал ей в след Ирков.

Утром Ларион облачился в свой новый костюм: плотные светло-коричневые штаны, заправленные в высокие черные сапоги, белую сорочку с накрахмаленным воротничком и в цвет штанам скромный камзол с позолоченными пуговицами. Дополняли образ шпага на поясе и белая шляпа с изогнутыми полями.

– Господи, прости, – скептично комментировал он, осматривая себя в зеркало. – Д’артаньян, мать его.

Запищал коммуникатор.

– Ларион Витальевич, вы там скоро? – с легким раздражением в голосе поинтересовался Лазарь Николаевич.

– Я уже спускаюсь.

В кабинете Лазарь Николаевича, помимо его самого, сидели Алексей и полноватый лысый мужчина в зеленом камзоле. Стоило Лариону войти, он вскочил и отвесил почтительный поклон.

– Что происходит? – недоуменно спросил Ирков.

– Этот человек будет вашей правой рукой, – без предисловий заявил Лазарь Николаевич на русском. – Он из местных, но о нас знает и готов оказать вам посильное содействие.

– Как вас зовут? – обратился Ларион к своему будущему помощнику на ломанном алианском.

– Анэа Финэ, – радостно воскликнул он. – Можете на меня положиться, господин Ирк.

– Ваше имя будет Ларри Ирк, вы из древнего дворянского рода. Прибыли на корабле из Инихалы – это небольшое государство на другом конце континента, – пояснил Лазарь Николаевич.

– Да, я читал свою легенду, – с невозмутимым лицом съязвил Ларион. – Когда выезжаем?

– Прямо сейчас. Повозки уже загружены, лошади готовы, – встрял Алексей. – Я вас буду провожать до особняка, а то мало ли, что.

Вспотел Ларион сразу, как оказался на улице. Высушенная степь утомленно затихла под покрывалом жары. У моря духоту немного разгонял бриз, но стоило лазурным водам скрыться за скалами, на путников обрушился штиль. Наверху Лариона почтительно встретили десяток крепких бородатых мужчин, вооруженных короткими мечами.

– Это, что, все мои вещи? – удивился Ирков.

У подножья холма в ряд стояли три телеги, доверху загруженные тюками и ящиками.

– Ну, вы же дворянин. Вам положено много шмоток, – пожал плечами Алексей.

– А ехать далеко?

– Километров сорок-пятьдесят.

Ларион взобрался в седло, бросил последний тоскливый взгляд на море, и их маленький караван двинулся вперед.

Через час все заметно устали. Ларион промокнул платком пот на лице и тяжело вздохнул. Лошади неохотно плелись вперед, спотыкаясь и всхрапывая.

– Финэ, – прокашлявшись, обратился к своему нового помощнику Ларион. – Вы не против, если я буду звать вас так?

– Нет-нет, господин Ирк, – пропыхтел он. – Что вы хотели узнать?

– У вас всегда так жарко? – Ларион говорил медленно, тщательно подбирая слова нового языка.

– Что вы, – Финэ всплеснул руками. – Вы попали в самый разгар лета, обычно у нас прохладнее.

– Понятно, – протянул Ларион и разговор затих.

К закату они вышли к уютной деревушке, где просидели до темноты. Финэ снабдил их небольшой караван мощными светильниками, и они снова тронулись в путь по укатанной грунтовке. Ночью жара спала, и путники приободрились. Дорога петляла среди вербовых рощиц, деревень и соленых лиманов. Три раза они останавливались у колодцев напоить лошадей и передохнуть. И вот, к рассвету, показалось поместье.

В дрожащем утреннем свете оно выглядело таинственным и манящим. Ларион привстал в стременах, разглядывая свой будущий дом.

– Там, сзади, парк еще, – встрепенулся Финэ. – К вашему приезду мы его облагородили.

– Здорово.

Ларион быстро улыбнулся.

Караван остановился у массивных кованых ворот, за которыми начиналась брусчатая дорожка прямо к дверям поместья. Финэ спешился и заливисто свистнул. Через пару секунд из неприметного сарайчика выскочил заспанный парень. Он растерянно завертел головой, одновременно пытаясь заправить в штаны рубаху.

– Аль, бездельник! – прикрикнул на него Финэ. – Открывай живо! Хозяин прибыл.

– А! Я! Сейчас, – запричитал охранник и бегом бросился назад в сарайчик.

Вернулся он с огромной связкой ключей и через пару минут ворота распахнулись. Спешились они у крыльца.

– Господин Ирк, будьте любезны, подождите несколько минут. Я подготовлю прием, – попросил Финэ.

– Не спешите, – лениво бросил Ларион и повелительно взмахнул кистью.

Финэ кивнул и скрылся за массивной деревянной дверью. Пока Ларион ждал его молчаливые спутники откатили телеги к неприметному входу сбоку и занялись разгрузкой.

– Не страшно? – тихонько спросил Алексей, тоскливо осматривая замок.

– Почему мне должно быть страшно? – Ларион любопытно блеснул глазами и усмехнулся.

– Вы здесь совсем недавно, еще ничего не знаете, а должны управлять и командовать. Мне бы было страшно, – простодушно ответил Алексей.

– Нет, – Ирков вздохнул. – Я разучился бояться, уже давно. Мне немного тоскливо, вот и все.

– Повидали дерьма, да? – ковбой сочувственно покачал головой.

– Хлебнул бездонной ложкой из котла жизни, – философски протянул Ларион и отвернулся.

Парадные двери распахнулись настежь и оттуда торжественно вышел Финэ с караваем на руках и юная девушка в простом красном платье.

– Добро пожаловать в Птьи-шату, – поприветствовала она Лариона, Финэ вытянул руки с караваем вперед.

– Маленький замок, как мило, – пробормотал Ирков на русском.

Он поднялся по ступенькам, отломил кусочек от каравая и быстро положил в рот.

– Спасибо. Как вас зовут?

– Жальин Ленар, – девушка присела в реверансе. – Я командую горничными, поварами и садовниками.

– Очень приятно, – Ларион обворожительно улыбнулся и легко поцеловал ей руку.

– Господин желает сразу осмотреть замок или сначала отдохнет с дороги? – осведомилась Жальин.

– Думаю, сначала нужно поесть, – помолчав, ответил Ларион. – Мы с дороги подустали.

– Завтрак будет готов через двадцать минут. Прошу за мной.

За дверью раскинулся необъятных размеров зал, посреди которого растянулся дубовый стол на двадцать персон. Каменные стены украшали портреты и пейзажи, между картинами притаились медные подсвечники, а над камином раскинулись шикарные оленьи рога. В дальнем правом углу тянулась наверх мраморная лестница, рядом с ней начиналось, закрытое плотными темно-зелеными портьерами, окно, второе – напротив.

– Портьеры заменить, – скользнув взглядом по интерьеру, распорядился Ларион.

– На какой цвет? – встрепенулась Жальин. – Может быть, красный? Или нежно-розовый?

– Нежно-розовый, – подумав, ответил Ирков. – Здесь и так темно, как в склепе.

– Сейчас же распоряжусь, завтра их поменяют. Вы, наверное, желаете переодеться?

– Вы поразительно догадливы, – Ларион улыбнулся, старательно скрывая за учтивостью сарказм. – И, желательно, обмыться.

– Ваша спальня наверху, – встрял Финэ. – Я провожу, а ты, Жальин, займись завтраком.

Ларион пожал плечами. Жальин недовольно наморщила очаровательный курносый нос, присела в реверансе и звонко зашагала к дальней панели.

Спальня, как и остальные «хозяйские» комнаты, располагалась на втором этаже. Финэ предупредительно отворил дверь и взмахнул рукой, приглашая войти. Ларион тоскливо скривился.

– Распорядитесь, пожалуйста, чтобы здесь постелили ковер, – приказал он, осматривая мраморный пол. – И, ради всего святого, уберите это убожество.

– Простите? – растерянно спросил Финэ.

– Статую уберите, – мягче пояснил Ирков.

В углу у огромной кровати под балдахином, стыдливо прикрывая наготу ниже пояса простыней, стояла нефритовая статуя девушки.

– А, это, конечно, уберем, – слуга с облечением вздохнул. – Это от старого хозяина осталось.

После завтрака Алексей отправился назад на базу, а Ларион в сопровождении Финэ – на прогулку по поместью. Вкус у прежнего хозяина был ни к черту, и Лариону постоянно приходилось выдавать указания по поводу интерьера. После осмотра дома Финэ повел его в сад и конюшни. По легенде Ларри Ирк обожал скаковых лошадей и по его заказу конюшни заполнили отборными жеребцами. Сам Ларион в лошадях не разбирался и о своем неожиданном увлечении узнал только в конюшне. Лишь после этого ему, наконец, предоставили возможность помыться и отдохнуть. Ближе к вечеру Финэ отправился в город, оставив замок на попечение Лариона и Жальин.

***

«… Штирлиц сидел за столом. Стол был заставлен едой на троих и водкой на пятерых. Штирлиц был один и никого не ждал…» – бородатый анекдот, как нельзя лучше, описывал первый ужин Лариона в замке. Он сидел в общей гостиной за огромным дубовым столом, заставленным блюдами и кувшинами. Ларион лениво откусил от нежнейшего телячьего стейка кусочек и пригубил вино. В дальнем конце гостиной часы пробили восемь. Бой эхом прокатился по комнате и затерялся где-то у лестницы. Ларион вздохнул и позвонил в колокольчик. Из неприметной дверцы тотчас выпорхнула изящная милая горничная в нежно-голубом платье и белой косынкой на голове.

– Господин Ирк, желает чего-нибудь еще? – прощебетала она, приседая в реверансе.

– Нет, благодарю, Шарин. Я бы хотел отдохнуть.

– Позвать Жальин, чтобы она показала вам вашу спальню?

– Нет, – Ларион покачал головой. – Финэ мне уже показывал сегодня, я, надеюсь, найду.

– Как будет угодно, – Шарин снова присела в реверансе. – Если заблудитесь, кричите.

– Я возьму с собой колокольчик, – улыбнулся Ирков и сунул колокольчик в карман.

Дорогу в спальню он, конечно, запомнил. Он поднялся на второй этаж, миновал пару технических коридоров и оказался в «барском крыле», как его называли слуги. Здесь располагались его спальня, кабинет, малая гостиная и две комнаты для почетных гостей.

Ларион толкнул двери спальни и тоскливо осмотрелся.

– Господи Боже, и здесь мне придется торчать минимум пять лет, – сокрушенно покачал он головой. – Эх!

Он разделся до трусов, закурил и вышел на балкон. Прохладный ночной воздух ласково окутал разгоряченное тело. Ларион затянулся и задумался. Докурив, он вернулся в комнату и вытащил из сумки потрепанный блокнот в кожаном переплете. Из блокнота сбоку торчали разноцветные закладки, помеченные буквами. Ларион открыл на букве «К» и достал вторую сигарету.

– Ну, с почином, – пробормотал он, вычеркивая пункт «поселиться».

***

– Господин Ирк! Господин Ирк! Откройте, пожалуйста, – отчаянно взмолился Финэ, тарабаня в дверь.

Ларион открыл глаза и резко сел.

– Ну, господин Ирк, проснитесь же!

Небо за окном светилось нежным бело-розовым светом, какой бывает только на рассвете летом. С балкона тянуло влажной прохладой, пахло свежестью и липой. Ларион вылез из-под одеяла и поплелся открывать.

– Что случилось? – хриплым ото сна голосом спросил он у взволнованного слуги.

– Господин Ирк, я бы никогда не решился нарушить ваш сон, – затараторил Финэ, – но обстоятельства вынудили меня….

– Ближе к делу, Финэ, – перебил его Ирков.

– Пришел ответ из дворца. Нас ждут на приеме сегодня в полдень.

– Ответ ночью пришел? – Ларион удивленно приподнял брови.

– Нет, только что, минут двадцать назад.

– Так только что или двадцать минут назад?

– Господин Ирк, нам нужно немедленно собираться и выезжать. До дворца скакать не меньше четырех часов, а прибыть нужно заранее.

– Я понял, – Ларион тяжело вздохнул. – Собирай мой парадный костюм и прикажи подать легкий завтрак. Через полчаса выезжаем.

– Уже все готово, ждем только вас.

– Сейчас спущусь.

– Знаете, – внезапно заметил Финэ. – Вы удивительно быстро вжились в новую роль.

– Я быстро учусь, – буркнул Ларион и захлопнул дверь.

Через пять минут он в дорожном костюме завтракал в общей гостиной. Заспанная Шарин стояла рядом, готовая выполнять любое поручение.

– Шарин, – прожевав, позвал ее Ирков.

– Да, господин Ирк.

– Можешь сесть? А то кусок в горло не лезет.

– Сесть? – растерялась девушка. – Рядом с вами?

– Можешь не рядом. Просто не стой над… – Ларион задумался, вспоминая как будет на алианском слово «душа».

Шарин облегчила ему задачу: послушно села на стул напротив и тревожно замерла. В гостиную стремительно вошла Жальин и смерила горничную грозным сверкающим взглядом. Шарин, как на пружине, подскочила и вытянулась по струнке справа от Лариона.

– Это как понимать? – управляющая гневно нахмурилась и уперла руки в боки.

– Жальин, успокойтесь, это я попросил Шарин сесть, – примирительно вступился Ларион. – Мне неуютно кушать, когда кто-то стоит у меня над… душой.

Жальин мгновенно успокоилась и учтиво присела в реверансе.

– И, кстати, у меня есть такая просьба-приказ, – продолжил Ирков и промокнул губы салфеткой. – Вы не могли бы распорядиться доставить сюда… – он запнулся, спросонья он забыл, что слова «рояль» в алианском нет. – Доставить клавишный инструмент.

– Музыкальный? – осторожно уточнила Жальин.

– Да-да, клавир, – вспомнил Ларион.

– Я попытаюсь найти, – пообещала управляющая.

– Господин Ирк, лошади готовы, ждем только вас, – сообщил Финэ.

– Иду.

Ларион бросил салфетку на стол, поднялся и пристегнул к поясу шпагу. У крыльца ожидали четыре взнузданные лошади и двое молодых мужчин с оружием, одетых в простые черные ливреи.

– Зачем столько лошадей? – Ирков непонимающе нахмурился.

– С нами поедут двое охранников. Негоже дворянину путешествовать одному.

Приглядевшись, Ларион заметил, что парни близнецы: оба жилистые, светловолосые и голубоглазые.

– Доброе утро, господин Ирк, – хором поздоровались они.

– Доброе. Поехали?

Трехчасовая скачка далась Лариону нелегко. Нещадно болели отбитые ягодицы и натруженные ноги, к тому же дала о себе знать старая травма позвоночника. Воспользовавшись короткой передышкой, он незаметно пробудил магию и немного ослабил боль в пояснице.

– Водички? – добродушно предложил один из близнецов.

– Благодарю.

Ларион жадно припал губами к фляге и, напившись, смочил водой волосы и лицо.

– Как вас хоть звать?

– Я – Люпремье, а мой брат – Людузьем. Хотя вы все равно вряд ли нас различите, – Люпремье широко улыбнулся.

– Почему же? У тебя, например, на правой скуле шрам, а у твоего брата на мизинце левой руки не хватает фаланги, – блеснул наблюдательностью Ларион.

– Вам в разведке нужно служить, – восхищенно воскликнул парень.

– Не поспоришь, – пробормотал Ирков.

Вскоре грунтовая дорога уперлась в широкий тракт, мощенный гладкими серыми плитами. По нему неспешным потоком тянулись повозки, телеги, пешие и всадники. Тракт серой лентой тянулся до самого горизонта, где упирался в городскую стену. Финэ притормозил и полез в карман пиджака за часами.

– На приеме нам нужно быть через три часа, – заявил он.

– С общей очередью не успеем, – авторитетно заметил Люпремье.

– Объедем. У нас есть письмо из императорского дворца, на воротах нас должны пропустить. Господин Ирк, вы не против?

– Чего мне возражать? – Ларион пожал плечами. – Поехали.

Они погнали коней вдоль тракта по траве. Вслед им летели проклятия и ругань, некоторые швыряли нечто более осязаемое. В метрах двадцати от ворот они спешились.

– Подождите здесь, я поговорю со стражниками, – попросил Финэ и засеменил к воротам.

Поселились они в дорогой модной гостинице «Королевский дуб». Там Ларион переоделся в парадный костюм: темно-синие брюки, в цвет им пиджак, белую рубашку и вызывающий красный шелковый галстук, который Финэ затянул так, что было трудно дышать.

У ворот императорского сада их встретил стражник, который и проводил их внутрь дворца. Они расположились на маленьком, обитым белым шелком диванчике в ожидании императора и свиты.

– Ну, как вам дворец? На вашей Родине таких небось не строят, – с плохо скрываемой гордостью поинтересовался Финэ.

– Сейчас особо не строят, а раньше строили и получше, – пренебрежительно бросил Ларион: главный императорский дворец нельзя было назвать даже тенью Петергофа.

Финэ обиженно засопел и отвернулся.

Двери Малого приемного зала распахнулись. Первым вошел пузатый и наряженный, как новогодняя елка, церемониймейстер. Он трижды ударил о мраморный пол тяжелой тростью и провозгласил:

– Его превосходительство император Руа Альнимэнский, тринадцатый император Альнимэ. Ее светлость Сижже Гиллий, законная наследница престола Альнимэ. Его светлость Жаррэ Гиллий, законный супруг и будущий владелец престола.

Финэ, как на пружине, подскочил и вытянулся по струнке, Ларион последовал его примеру, но позу принял более свободную.

Вслед за церемониймейстером в Малую приемную вошел высокий седовласый мужчина в длинной светло-голубой мантии. Он вышагивал медленно и величественно с высоко поднятой головой, на макушке он с трудом удерживал массивную золотую конструкцию – корону. Следом под руку вошли молодая белокурая женщина в дорогом, усыпанном рубинами и брильянтами, золотистом платье и худой бледный мужчина в строгом черном костюме. Дальше потянулась толпа разновозрастных дам и кавалеров. Все они разместились на подготовленных стульях и диванах.

– Граф Ларри Ирк, – коротко представил Лариона Финэ и отвесил низкий поклон.

Ларион поклонился сдержанно и по всем правилам этикета. Император повелительно взмахнул кистью и церемониймейстер, прокашлявшись, начал:

– Господин Ирк, вы намеренны проживать в Альнимэ более пяти лет?

– Намерен, ваше превосходительство, – ответил Ларион, глядя в глаза императору.

Взгляд его, усталый и равнодушный, выражал высшую степень скуки.

– Сколько зерна производит ваше графство в год?

– Около тридцати двух мюидов1, – без запинки отрапортовал Ирков.

– Принося присягу, вы обязуетесь сдавать в казну ежегодно по двадцать мюидов. В случае отказа императорским указом вы лишаетесь земель и титула. Также, в случае военного конфликта, вы обязуетесь предоставить армии не менее пятидесяти бойцов.

– Прежде, чем я приму присягу мне бы хотелось внести на рассмотрение предложение, – дерзко заявил Ларион.

Толпа придворных загудела и заволновалась, как потревоженное осиное гнездо. В глазах же императора скользнуло любопытство.

– Да как вы смеете?! – возмутился моложавый военный со всколоченной рыжей шевелюрой.

– Какое предложение, господин Ирк? – негромко спросил император и все мгновенно замолкли.

– Как я понял, у вас действует такая система: если феодальный участок выдает меньше двадцати мюидов, то у него забирают десять, если от двадцати до тридцати – пятнадцать, а если больше тридцати – двадцать. Не сочтите за дерзость, но это же несправедливо и настоящий грабеж!

Придворные подняли вторую волну возмущения.

– Продолжайте, – повелительно бросил император, и снова воцарилась тишина.

– Не было бы, по-вашему, более справедливо отсчитывать налог частями?

– Поясните.

– Например, брать четвертую часть урожая. И тогда те, кто производит больше, будут и сдавать в казну больше. Если, к примеру, графство производит шестнадцать мюидов, то сдавать в казну оно будет четыре, при этом четырнадцать мюидов у него останется на жизнь и посев, и в следующем году оно даст больше. Я еще мало с чем здесь знаком, но уверен, что при такой налоговой квоте в Альнимэ масса недовольных голодающих крестьян. В моей стране это закончилось бунтом.