– Я помню, что королевские войска осадили Сансер, потому что он был оплотом протестантов.
– Кажется, там было что-то о каннибалах? – заметила Роза.
– В эссе Монтеня «О каннибалах» бразильское племя тупи сравнивалось с французами в Сансере, однако в отличие от французов тупи сохранили свое достоинство.
– О да! Лично мне больше всего нравится его эссе «О дружбе». Монтень считал, что счастлив тот, кому довелось встретить настоящего друга. Ты веришь в настоящую дружбу?
– Я ее не встречала.
– Встречала! И я тоже! С тобой. – Роза поднесла свой бокал к моему. – А ты разбираешься в Монтене.
– Я чувствую с ним некое родство. Не только потому, что у нас обоих матери – еврейки.
– Мне нравится, что его эссе начинались как воображаемые письма к умершему другу. Как поэтично! – Роза сделала глоток воды. – К слову о каннибалах. Как насчет сладкого?
– Роза, мы недавно пили чай, а потом поужинали салатом и рыбой! Ты с ума сошла. – Я откинулась на спинку стула, и она повернулась ко мне.
– Теперь, когда мы пьяны, я могу рассказать тебе все свои тайны, и наутро ты все забудешь.
– Тайны?
– Пока я искала документы для докторской, то обнаружила несколько интересных писем. И сейчас я расскажу, что в них было… – Роза сделала паузу и смерила меня пристальным взглядом. – Но ты должна сохранить это в тайне.
Я накрыла ее руку своей.
– Быть может, я не такой верный друг, как Монтень, но я никогда не предам твое доверие.
Роза наклонилась ко мне поближе.
– Екатерина Медичи послала Федерико Фальконе с тайной миссией в Бразилию, куда давно хотела наладить торговый путь. Федерико снабжал коренное население оружием – для защиты от испанцев и португальцев. В итоге у него оказался изумруд, о котором я упоминала. Федерико привез изумруд обратно в Европу, намереваясь подарить Екатерине Медичи. – Она откашлялась.
– Как здорово! Что ты нашла? Святой Грааль? Философский камень?
Она улыбнулась.
– Бразильские племена, подобные тем, о которых писал Монтень, имели тысячелетнюю историю. Что, если я скажу, что некогда они были матриархальными? После того, как европейцы колонизировали Америку, все остатки матриархата были уничтожены. Изумруд символизирует ушедшую эпоху.
– К чему ты клонишь? Федерико заставил бразильцев отдать самое ценное, что у них было, и я должна им восхищаться?
Роза поспешно подняла палец, останавливая меня.
– Суть изумруда в том, что он символизирует. Послушай… – Она сделала глоток вина и положила руку на живот. – Возможно, мне придется попросить тебя… о некоем одолжении. У меня кое-что случилось, и я не знаю, как с этим справиться.
– С чем справиться?
– Сложно объяснить, но я вроде как вляпалась в нехорошую историю.
– Что случилось, Роза? Чем я могу помочь?
Роза обвела взглядом опустевшее помещение и понизила голос:
– Все сложно. Я попала в беду. Но ничего страшного. – У нее зазвонил телефон. – Подожди секунду. – Она что-то напечатала и положила телефон на стол экраном вниз. – Честно говоря, я бы предпочла сейчас это не обсуждать. – Она вынула заколку и распустила волосы.
– Что происходит, Роза?
– Я не хочу говорить об этом. Не сейчас. Давай лучше посплетничаем – Она подала знак, чтобы принесли чек.
Вернувшись в номер, Роза сняла с себя одежду и растянулась на кровати. Через несколько минут она заснула.
Следующим утром, когда мы распивали за бранчем бутылку шампанского, Роза рассказала мне о Дэнни, которую называла «напыщенной шотландкой», о других студентах и о том, как все было до моего приезда. Еще Роза рассказала о своей матери, которую сильно любила и так же сильно ненавидела.
– Как здорово, что ты здесь! – произнесла она. – Мне очень не хватало друга, которому можно было бы довериться. Настоящего друга.
В голове мелькнула мысль обнажить перед ней душу и поделиться историей об Адриане, но я давно решила не ворошить прошлое.
– Я рассказала о тебе отцу, – продолжала Роза. – Вообще-то я все время о тебе говорю. Не хочешь поехать со мной домой на рождественские каникулы? Или у тебя другие планы? Собираешься повидаться с семьей?
– Я уже сообщила маме, что останусь здесь. У меня нет денег на билет до Штатов. К тому же если бы я поехала, мы с мамой просто смотрели бы друг на друга. Перспектива так себе.
– О, тогда ты просто обязана поехать со мной! Мы проводим праздники на лыжном курорте в Кортине. Мы – это мой папа, его подружка и несколько итальянских приятелей. Ты катаешься на горных лыжах?
– Нет.
– Я тебя научу! Ты просто обязана поехать с нами! Я настаиваю. О билетах не переживай. У меня накопилось много бесплатных миль.
– Это очень мило с твоей стороны, но я даже не знаю… У меня столько работы… К тому же ехать из одного холодного места в другое… Дай мне подумать об этом. – Я засмеялась: – Ты не притронулась к шампанскому!
– Тебе же больше достанется. Мне еще машину вести. К тому же у меня еще болит голова с похмелья.
Я не видела, чтобы Роза выпила больше нескольких глотков вина. На обратном пути она не захотела заезжать в замок. Да и вообще не горела желанием разговаривать.
– Я медитирую, – пояснила она.
Обратно мы ехали длинной дорогой, через город.
Роза высадила меня у дома, радостно помахала рукой и обняла на прощание. Сказала, что ужасно благодарна мне за то, что я провела с ней время. Остаток дня я работала.
Но только успела раздеться, как зазвонил телефон. Я взяла трубку.
– Это я, – сказала Роза.
– Привет.
– Спустишься вниз?
– Куда?
– Я здесь на твоей парковке!
