– С тобой легко говорить, Роза. Спасибо, что выслушала.
– Не за что. – Она просияла. – Я готова официально признать, что люблю тебя больше всех в Сент-Стивенсе. Как я уже говорила, мне повезло, как и Монтеню: я нашла свою родственную душу.
Мы снова подняли стаканы и чокнулись ими, хотя стакан Розы был пуст.
– Мне нужно в уборную. – Роза, пошатываясь, скрылась в ванной комнате. Раздался звук открывающегося шкафчика, где я хранила лекарства, и Роза крикнула: – У тебя есть обезболивающее? А, вижу, есть. – Зашипел кран, струя воды ударила в раковину. Роза распахнула дверь и замерла в проеме. – Под раковиной я увидела пару пустых пузырьков из-под сильнодействующих лекарств. Изабель, ты серьезно?
– После разрыва с Адрианом мне было очень тяжело. Я перестала принимать таблетки сразу после приезда сюда, но сохранила пузырьки на случай, если понадобится их купить.
– Не смей травиться этой дрянью, – невнятно пробормотала Роза, держась рукой за косяк. – Ты не виновата в случившемся. Просто один кретин использовал тебя, вот и все.
– Я же сказала: с таблетками покончено.
– Хорошо. – Роза посмотрела на свой «Ролекс». – Мне пора идти, но ты все еще слишком трезва, дорогая. А мне хотелось бы, чтобы нам было одинаково весело.
Слегка покачиваясь, Роза плюхнулась на диван. Видимо, она выпила достаточно еще до прихода ко мне. Я снова отпила виски, и Роза воскликнула:
– Ой, я чуть не забыла! У меня для тебя есть небольшой подарок на новоселье.
Потянувшись к сумке, Роза извлекла из нее завернутую в позолоченную упаковочную бумагу коробку, перевязанную красной лентой.
– А я все удивлялась, что же ты таскаешь с собой. Это мне?
– Да, открывай скорее!
Из коробки я достала сине-белую фарфоровую вазу. Ее крышку венчал китайский мифический лев-страж. Ваза выглядела невероятно старой и хрупкой, возможно, она относилась к эпохе Мин.
– Она очень изящная, спасибо.
Роза подняла свой пустой бокал:
– Я дарю тебе ее в знак нашей особой дружбы. Внутри есть кое-что, но я категорически запрещаю тебе открывать вазу. Это наша капсула времени, откроем ее лет через пятьдесят, когда состаримся. Или если я вдруг умру раньше тебя, можешь открыть ее. А пока она украсит твою довольно унылую комнату.
– Благодарю. Ваза, безусловно, будет самым интересным предметом в этой квартирке. Хотя я сомневаюсь, что мне хватит терпения ждать пятьдесят лет.
– Обещай мне, иначе не отдам. Нашей дружбе недостает традиций и общих тайн. Плюс я знаю, что из нас двоих ты больше ценишь отложенное вознаграждение.
– Хорошо, обещаю. Мне нравится мысль о том, что мы откроем ее вместе, когда будем коллегами по кафедре гуманитарных наук в каком-нибудь университете, вспоминая старые добрые времена.
Роза поднялась, быстро коснулась губами моей щеки и крепко обняла, потом взяла пальто и, спотыкаясь, направилась к двери. Я поставила вазу на стол в гостиной. Часы показывали почти десять вечера, и вскоре я погрузилась в глубокий сон.
Глава десятая
На следующее утро я проспала и добралась до своего стола в библиотеке на два часа позже обычного. Боковым зрением я увидела приближающийся силуэт.
– Бу! – Я подпрыгнула от неожиданности. Это была Дэнни. – Не хочешь заглянуть ко мне в субботу? Я приглашаю друзей на день рождения. У меня лучшие вечеринки в этой тухлой деревне.
– С удовольствием, – ответила я. – Сообщи мне детали, и я буду.
На следующий день в библиотеке я встретила Мейрид.
– Хочешь пойти вместе на вечеринку Дэнни? Я переоденусь феей. Вчера как раз купила пару прозрачных крылышек в благотворительном магазине. Ты же идешь?
– Переоденешься феей? – удивилась я. – Катрина сказала мне, что вечеринка будет костюмированной.
Мейрид рассмеялась, пытаясь найти в кармане удостоверение личности:
– Костюмированная вечеринка и значит, что тебе нужен маскарадный костюм.
Укрывшись за своим столом, я позвонила Розе, но она не взяла трубку.
В субботу весь день сыпал снег. К тому времени, когда Мейрид встретила меня на парковке во дворе дома, уже стемнело. Порывистый ветер гонял снежинки.
Дэнни жила на Феншоу-роуд – самой шикарной улице Сент-Стивенса, в доме за средневековыми воротами. Свежий снег хрустел под подошвами ботинок. Когда мы подошли ближе, то поняли, что красная дверь приоткрыта.
Дэнни нарядилась пираткой: шляпа, корсет, короткая юбка, чулки в крупную сетку и кожаные сапоги выше колен. Она встретила нас в холле и обхватила руками, словно осьминог.
– Добро пожаловать, дорогие! Не забудьте, что сегодня вы – плохие девочки! – Она отступила в сторону, пока мы снимали верхнюю одежду. – Классные костюмы! – Она рассмеялась, но в голосе ее слышалась ирония. – Из, платье на тебе как со страницы модного журнала.
Мейрид надела розовое атласное платье – о таком мечтает каждая девочка, когда представляет себя принцессой. Сзади она прикрепила прозрачные поблескивающие крылья. Дэнни помогла их расправить и указала подбородком в глубь дома:
– На кухне можно найти что-нибудь выпить.
Я не узнавала никого из встреченных людей – все были в ярких костюмах и незнакомы мне.
– Интересно, кем оденется Роза? – задумчиво произнесла Мейрид. – А Шон придет? Люк?
– Шон сказал, что круг общения Дэнни – это «не его тусовка». Люк сказал, что у него другие планы. Теперь-то я их понимаю, – ответила я. – Не знала, между Катриной и Дэнни случаются размолвки.
– Катрина – ревнивая женщина. А ее лучшая подружка Дэнни устраивает шикарные вечеринки, где она – в центре внимания. – Мейрид сделала шаг назад и прикрыла глаза. – Здесь не стоит судить по обертке, иначе попадешь впросак. Кажется одно, а на деле – совсем другое.
– Хорошо сказано!
– Это из «Принцессы де Клев». Что верно описывало французский двор, то верно и для нашего университета.
На кухне Катрина в костюме молочницы раздавала напитки шумной толпе.
У самых дверей стояли Джефф и Берти, одетые как близнецы Шалтай-Болтай, и пили пиво из стеклянных кружек.
– Труляля и Траляля, – шепнула я Мейрид, и она засмеялась.
Берти толкнул Джеффа рукой:
– Ты знаешь, что они убили короля Эдуарда второго, засунув раскаленную докрасна кочергу ему в задницу?
Я поспешно от них отвернулась.
– Смотрите, это Изабель и Мейрид. – Берти подошел к нам. – Хотите выпить, девочки?
