Зверя страсти 4

Глава первая

Москва 26 сентября двадцать третьего года вечерняя озарялась яркими бесчисленными огнями. И те красиво манили за собой. В воздухе повисал гул моторов. По дорогам и проспектам нескончаемым потоком неслись разные тачки. Но всё же уже не так многочисленно и плотно. Громко заиграла свою мелодию сирена. И мигалки засияли ярко. Гонки по вертикали плавно перенеслись на Кутузовский проспект, где уже стало весьма свободно. Здесь малиновую девятку гнали копы. Уже как десять минут её преследовали на всех порах. Но та никак не сдавалась. Хотя пару раз уже копы на своем быстром седане сближались на расстоянии руки. И грезили открыть огонь по колёсам. Но во избежание аварии действовали разумно и прагматично. Малиновая девятка уже дымилась, но летела стремглав. И на бешеной скорости обгоняла дорогие иномарки. Хотя по грохоту у неё уже давно отлетел глушитель. Лысая резина блестела. Мотор странно ревел. Тонированные стёкла скрывали того, кто сидел за рулём болида, у которого напрочь отказали тормоза. И сюжет закручивался прямо как в голливудском триллере. И, наверное, даже круче. Всё началось с того, что бездомный пенсионер Николай Рябовин решил отлить за кустами на одной из больших свалок, где он часто бывает. Туда он приезжал на той самой подержанной малиновой девятке, чтобы насобирать лома. За рулём завсегда находился его друг по разуму сухожильный пенсионер Сергей Цветарин. В тот момент тот собирал алюминиевые банки, неспешно бродя по большой куче мусора. Николай Рябовин, отливая за кустами, увидел на пустыре расправу. Он прямо остолбенел. Глаза мутные цвета ртути округлил. Рот искривил. Тот у него и так как будто порван. Его и на самом деле рвали собаки одного барыги, у которого от хотел стащить бочку лунной ночью. Но дело не выгорело. Он нарвался на мощных питбулей-братиков Бекхемов. И ему досталось крепко. Прямо псы ему вырвали большой кусок плоти на левой щеке вместе с частью нижней губы. Ещё и ухо оторвали. Он свой рваный орган сумел подобрать, когда отбивался. И ему ухо успешно пришили в неотложке. Николай Рябовин, стоя у кустов, прямо обомлел. Он своими глазами увидел жуткую сцену, которую видел лишь несколько раз по телику. И в его глазах отразились вспышки от выстрелов и падение на траву неказистого жилтреста Гаврюшина в дорогом плаще. Тот перешёл дорого самому мафиози Абрамкину, который держал в страхе чуть ли не полгорода. Он невысокий, упитанный в меру. Голова лысая как небольшой недоспелый арбуз. Уши небольшие торчком. Глаза по цвету как кокос немного косые. Лик простой некрасивый. Он кричал перед стрельбой, что, мол, зачем ты меня кинул на бабки… Ты тупой урод… Ты обокрал не меня, а этих парней… Ты просто моральный урод. Я платил тебе много денег… Но ты за моей спиной крал у меня, да ещё крутил шашни с моей бабой сука… Абрамкин был красноречив. Он не сдержавшись неуклюже ударил ногой пять раз по лицу Гаврюшина. И тот свалился на сырую траву. Он вывалился из рук громил, которые делали послушно всё, как и псы братики-Бекхемы по одному щелчку босса. Гаврюшина вновь приподняли бугаи. Он истекал кровью. Нос прямо был вдавлен в плоть. Из него кровь текла ручьём. И прямо затекала в искривлённый рот. Он дрожал в судороге. И тут прозвучали выстрелы, которые всполохнули всю тихую окрестность. Мафиози Абрамкин не выдержал. Он сильно психанул, представив свою молодую пассию голой в руках смазливого визави. Он подозревал измену. Но не мог поверить. И правда всплыла не в самый нужный момент. Он терпел большие убытки по бизнесу. Его донимали эгоистичные чинуши. И ему его тёмные дела грозили большим судом, штрафами и даже арестом. Он психовал в тот день много. И сорвался, как бешеный пёс с цепи, когда схватили того, в кого он верил и даже не сомневался. Он разозлился жутко. И легко надавил на курок своего мощного серебристого пугача, наведя ствол прямо на пленника. Воздух крепко всколыхнул всю округу. Гаврюшин получил «дулю» прямо в голову. И рана оказалась не совместима с жизнью. Его массивное тело вздрогнуло крепко. Бугаи не смогли удержать тяжёлого житреста. И тот полетел на сырую траву. Он уже по виду не дышал. И рухнул тяжело. Мафиози Абрамкин, казалось, ещё хотел стрелять. Он вытянул руку, чтобы ещё раз спустить курок. Он был просто безумно раздражён. Его даже немного лихорадило. И мести жуткой оказалось ему мало. В этот самый момент пенсионер Николай Рябовин стоял возле кустов. Он держался руками за своё вялое достоинство. И ещё справлял нужду. Струя мочи дёрнулась резко в сторону. И сразу перестала течь. Рябовин ощутил недоумение и страх, что естественно. Он обомлел, стоя неподалёку от лобного места. Но поджилки не тряслись. Он видел немало. И всё же испугался. Он напряг своё старое морщинистое лицо. Глаза выпучил. И напоминал буйного мерина, который уже крепко огрел пьяного хозяина задними копытами. Рябовин словно сглупил. Или просто на миг потерял страх. Он был незаметен для верзил, находясь в тонкой тени кустов. Но сам себя выдал, ещё не отойдя от долгого запоя. А когда-то он отменно кузнечил. У него имелось хозяйство. Но он подсел на лотерею. Он скупал билеты пачками. И всё своё нажитое долгими годами добро, незаметно спустил. Жена пышка Глаша, что естественно, его бросила. Дети уже выросли. И они послали нерадивого отца куда подальше. И сейчас он, увидев жуткую расправу, заявил как будто смело громким голосом, что, мол, что вы тут творите-то изверги малодушные… Совсем сбендили что ли… Вы что замочили мужика что ли… Вы тут совсем мать вашу… Мафиози Абрамкин не дал закончить мысль бродяге. Он ужаснулся, быстро осознав, что ему за это грозит. И даже представил себя в наручниках и под конвоем. Он округлил безумные ледяные глаза. И те стали похожи на фары его мощного чёрного джипа. Он буйно глянул на своих огромных верзил. И сам не дал маху. Он тут же применил свою пушку. Он дал залп из револьвера. И воздух сотрясли громкие выстрелы. Мелькнули огоньки. Пули засвистели. И явно случилась бы беда. Но пенсионер Николай Рябовин первым делом схватился за чугунную ржавую сковородку, которая имелась при нём. Он нашёл ту на свалке пять минут назад. И ею прикрыл своё морщинистое порочное бородатое лицо. Пуля ударила прямо в сковороду. В сторону отлетели искры. Он машинально попятился. И закрыл сковородкой свой пах. И вновь шальная «дуля» поразила металл. И тот немного искривился. Он не успел толком натянуть штаны. И побежал неуклюже, спотыкаясь о всякий мусор. Он упал грузно. Но сумел быстро подняться. И оглянулся бегло и испуганно. Он увидел подручных «псов» мафиози. Те метнулись быстро по пустырю. И на деле походили на борзых псов, которых спустил с цепи хозяин, чтобы те порвали неугодного воришку. Бездомный Рябовин нашёл силы подняться на ноги. Он себя не помнил. Верзилы открыли огонь из всех пушек. И палили прицельно. Пули засвистели над головой. Николай побежал по большой груде мусора. Он тяжело задышал. На бороде повисли слюнки. Он споткнулся, когда забрался на вершину. И зацепился ногами за старое бревно. Он полетел вперёд головой, как будто хотел нырнуть в пучину морскую. Но упал на всякий мусор. И покатился на животе. Он успел опробовать грязь, одноразовую посуду и странный парфюм. Он ободрал себе левую щеку ржавыми гвоздями, которые торчали от палки. Но боли не ощутил. Глаза у него стали ледяные. Там жил лишь адреналин. Он спасал свою жизнь бегством. И громко заорал, когда скатился с двадцатиметровой мусорной горки. Он завопил скорее, что, мол, Серёга валим отсюда… Здесь маньяки какие-то… Серёга где ты сука… заводи тачку… Надо валить… Тут маньяки в меня палят… Уже кого-то замочили сука… АААААА… АААА… Серёга сука… ААААА… АААА… Николай Рябовин сплюнул изо рта жуткую грязь, которой нахватался, когда его несло с мусорной горы. Он чуть не блеванул. Но ему было некогда. Его всё же немного пробрало. И тягучая слюна повисла на бороде. Вонь от нечистот жутких томила. Страх дал вновь о себе знать. Пули засвистели над самой головой. Николай быстро осмотрелся. Он заметил на кучах бегущих типов. И те дурно махали пушками. И вновь дали залп. Николай уже бежал. Он дышал тяжело. Изо рта вылетал парок. Он запнулся. И немного заколесил. Он чуть не упал. И дыхание сбилось. У него крепко запало в животе. Он миновал больше трёхсот метров. И всё же блеванул. Но уже прямо на водительскую дверку малиновой девятки. Странная желтоватая жижа потекла по стеклу и дверной ручке, которую Николай облюбовал. Он в тот момент ничем не брезговал. Дышал тяжело. И грузно завалился в салон тачки. Он сразу схватился за ключ зажигания. И стальная «малышка» на сей раз не подвела. Хотя она капризная очень сильно. И порой совсем не хочет заводиться и ехать. Но в тот критический момент она завелась, как родная. Мотор загудел громко, когда Николай надавил на гашетку. Он ещё глянул в ту сторону, где неслись верзилы. Они кричали громко, что, мол, стой старый хрен… Мы тебя не тронем… Дадим денег. Стой сука… Вот же урод старый… У него тачка. Кто он такой? Он вонючий бродяга… Живёт здесь что ли… Босс нас прикончит. Его надо схватить… Стой старый хрыч… Вот же чурбак старый… Воздух вновь сотрясли выстрелы. Но большинство «дуль» пролетело мимо. И всё же шальная пуля чиркнула задний багажник. И показалась искра. Николай Рябовин крепко вцепился в баранку. И надавил газ до пола. Малиновая девятка живо разогналась. И круто зашла в поворот. Николай просто ошалел, что естественно. Он осознал, что несколько оторвался. И бегло осмотрелся, чуть сбавив обороты. Его не покидали смутные мысли. «Вот я попал… Зачем я открыл свой рот. Вот же придурок. Они вроде меня не видели сначала. Но смотрели же на меня… Я и сказал с дуру… Надо валить отсюда. Психи какие-то… Они там кого-то замочили. Точно замочили. Какого-то типа похожего на них самих. Они друг друга мочат что ли. Мне плевать. Я уже в тачке. И вроде оторвался. Надо уезжать отсюда. Они видели тачку… Психи блин маньяки какие-то. Где Серый? Надо валить отсюда. Мне хреново. Я блеванул на самого себя… Пахнет жутко… И тачку замарал. Серый будет ругаться… Вот же я попал. Они меня видели…», – горестно подумал он. Николай Рябовин забылся. Ему стало просто не по себе. Он зазевался, крепко держась за баранку. И чуть не переехал своего завсегда того кореша. Тот появился на узкой дороге неожиданно. Сергей Цветарин просто как будто вырос из земли, которая усыпана всяким мусором. И лицо красное напряг. Глаза испуганные округлил. Нос как сук деревянный заметно синел. Сергей махнул руками, в которых держал рваный мешок. И тут же слегка завалился на капот малиной «девятки». Николай Рябовин вовремя нажал на педаль тормоза. Он очнулся. И даже сразу протрезвел. И походил на всё того же буйного мерина. Сергей живо залез в автомобиль, заметив визави на джипах. Те быстро приближались. Малиновая «девятка» взяла с букса. Из-под задних колёс вылетел мусор. Николай Рябовин дал прикурить стальной «малышке». И та вела себя послушно. Хотя очень часто она дёргается и не хочет ехать. Но тогда она просто полетела по узкой крутой дорожке. Мотор громко заревел. Николай дал знать приятелю, что видел. И сказал сбивчиво и несуразно, что, мол, меня хотят прикончить какие-то маньяки… Они там кого-то замочили сука… Надо валить. Серый держись. Мы свалим лесом… Я знаю одну дорогу… Николай не закончил свою мысль. Верзилы уже дали о себе знать. Они вновь открыли стрельбу из своих пушек. И автоматная очередь прямо прокатилась по крыше «девятки». Брызнули искры. Бродяги зажались. Но нисколько не пострадали. Сергей тут же люто обозлился. Он схватил в руки охотничье ружьё, которое недавно ему дал один дед Митяй, с которым он квасил самогон в деревне, пострелять по банкам. Они тогда мило разговорились по душам. И дед расщедрился. Он дал приятелю и дробовые пули на уток и зайца. И предупредил верного кореша, что, мол, у ружья большая отдача. Сергей просто ошалел. Ему стало жарко и обидно за свою тачку. Он обозлился так, что слюнки полезли на губы. И тут же дал залп из ружья, высунувшись из люка, который делали в гараже кустарным способом. Лет десять назад этой тачкой занимался один малодушный жилистый тинэйджер Сеня. Он выпилил в крыше тачки люк. И шутил весело, что, мол, это место для классных тёлочек. На одном сейшене ночью он сильно разогнался. И не заметил на обочине каменистой кучи. Его тачку подкинуло и перевернуло. Крышу сильно замяло, как и двух легкомысленных невысоких пигалиц. Они плескались шампанским, выглядывая в люк. И Сеня сразу отдал концы. Тачку затем отвезли на металлолом. Но умелые в технике, но слегка недоразвитые умственно батька и братья Шабарины собрали и покрасили исковерканную тачку. И весьма дорого толкнули одному жилтресту Юшину, который через пару лет на бешеной скорости не справился с управлением. Он врезался в столб на крутом повороте. Его самого выбросило через лобовое стекло в снег. И под утро уже нашли заледеневшее тело. Тогда был мороз около тридцати градусов. Тачку вновь отогнали на какую-то свалку. Ею занимался помешанный немного сутулый тип Мазикин. Ходили слухи, что он служил копом. Но затем, насмотревшись на жуткости, малость свихнулся. Он занялся битыми тачками. И в итоге угодил в психушку, где кошмарно и окончил дни свои. Малиновая девятка так и отошли бродягам, которые нашли её на брошенном всеми травянистом пустыре. И удивились сильно, что тачка ещё заводится и даже ездит. И теперь они ездили на ней, как могли. Бензин, как правило, сливали дедовским способом с помощью шланга ночью у крутых тачек. Николай Рябовин, сидя за рулём, втопил по полной. Он надавил крепко на гашетку. И рулил весьма уверенно и надёжно. Он за год лишь сбил один столб и проломил один забор. Но за руль он садился редко. За баранкой чаще всего восседал Сергей Цветарин. Он сроднился со стальной малышкой крепко. И даже ласково её называл «малиночка моя». И он сильно разбушевался, когда странные типы задели его тачку. Сергей схватил в руки охотничье двуствольное ружьё. Тут же лихо высунулся из люка. Николай недоумевал. Он округлил глаза. И буйно глянул на приятеля. Тот уже успел выругать его за грязный салон и блевотину. Он по природе своей чистюля. И даже стирает свои трусы каждую неделю на речке. И прямо не понимает своего визави, который иногда не моется месяцами. Уже даже не говоря о том, что не меняет свои трусы по три недели. Сергей этого просто не приемлет. Ему нравиться чистота и свежесть во всём. Он оказался на улице по своей глупости. Он изменил своей сухожильной жене Зине с резиновой женщиной. И та выгнала прощалыгу из дома. Он впал в долгий запой. И так оказался в психушке. Там он вёл себя прилично. Его выпустили на свободу. Но он вновь взялся за свои дурные привычки. На свалке познакомился с Рябовиным. И там за стопкой недорогого портвейна три семёрки и завязалась их крепкая дружба. И теперь они жаждали спастись от настоящей опасности, которой ещё никогда не видели. Пули свистели над их тачкой. И несколько шальных дуль вновь чиркнули малиновый кузов. Сергей был сначала красноречив. Он даже закричал на приятеля, что, мол, ты хренов засранец Рябовин… Убирай вою блевотину своими вонючими трусами… Я тебе морду набью козёл… Это ты всё начал. Я тебя знаю… Небось послал этих удальцов… Я тебя знаю буйных ты кабан… Рябовин, сидя за рулём, просто сильно психанул. Он повысил голос, что слюнка вылетела изо рта. Он ответил ярко своему визави, что, мол, я тут не при чём… Эти уроды маньяки. Они мочат всех… И побежали за мной. Стали палить в меня. Так что не ори. Сам ты сакло местное… Рябовин, увидев оружие в руках приятеля, ужаснулся. Но по лицу не скажешь. Казалось, он был готов ко всему на свете. Его старая физиономия выглядела отвратительно. Морщины глубокие и витые по всему лицу. Губа сильно разорвана. И глаза бешеные, как у буйного пса. Он крепко сжал баранку. И сдержал всё же свои эмоции. Хотя срывался много раз. И бил морду даже просто так за дурной взгляд в его сторону. Но страх прижал его крепко. И он просто надавил на гашетку. И по его лицу читалось, что, мол, будь что будет… Делай что хочешь алкаш хренов… если что я не с тобой… Я сам по себе… Малиновая «девятка» лихо неслась вперёд. Её немного носило по мусору. Сергей Цветарин дал залп. И был точен первым выстрелом. Он попал туда, куда и целился. Дробовая пуля просто выбила лобовое стекло у первого джипа. И стекло сильно окропилось красным цветом. Водитель уже не молодой Малафакин вздрогнул. Ему словно скальп сняли. Он сразу отяжелел. Но держался за руль. Он водил тягач. И по блату попал к мафиози. И теперь явно бы пожалел, если бы не шальная дуля, которая его прикончила. Малафакин на издыхании круто вывернул руль. И внедорожник резко свернул в сторону. И прямо наехал, как будто на трамплин. И прямо в воздухе перевернулся. И свалился вверх тормашками на кучу старых досок, избитых гвоздями. Малафукин сгубил своих двоих подельников. Тех сильно переломало. И они своё отстреляли. И всё же Кубашин ещё хотел выползти из тачки. Он еле оклемался. Лицо всё изрезано. Он ощутил запах гари. И большего не смог. Взрыв разнёс джип вдребезги. Яркое пламя взметнулось высоко. И живо угасло. Воздух сотрясла крепкая волна. Бездомный Сергей Цветарин ликовал. Он выбил патроны из ружья. И жутковато улыбнулся, глядя на вспышку огня. Он захотел тут же перезарядить ружьё. Его немного повело. Николай Рябовин восседал за рулём. И ехал как шальной. Он еле вписался в узкий поворот. Но справился с управлением. Малиновая девятка помчалась дальше. Сергей Цветарин завозился с ружьём. И выпустил из трясущихся рук патроны. Его крепко обожгло. Джип мафиози набрал скорость. И крутые верзилы дали залп сразу из двух АКА-47. И били прицельно. И мафиози Абрамкин, торча в люке джипа, дал точный выстрел из своего мощного револьвера. Он выказал жуткую физиономию. И походил на буйного бульдога в тот момент. Цветарин вздрогнул моментально раз двадцать пять. Его просто затрясло так, как будто било мощным током. Его сухожильное тело десятки раз пробили «дули» насквозь. Его плоть просто изрешетило в решето. Сукровица забрызгала во все стороны. И даже струя прилетела в бородатое лицо Рябовина, который весьма отменно рулил малиновой «девяткой». Рябовин недоумевал. Но был верен самому себе. И не понимал, что там с приятелем, которого крепко колбасило. Сергей Цветарин выпустил из рук ружьё. То нырнуло в салон тачки. Сам же он ещё дрожал. Его тело били и били шальные пули. На нём просто живого места не осталось. Даже его фирменный синий нос выбило к чертям собачьим. Голову пронзила дуля насквозь. Но Цветарин стоял на ногах. Он крепко дрожал. Но был уже нежилец. Мафиози Абрамкин кричал громко, размахивая своей фирменной пушкой, что, мол, кончайте уродов… Одному конец уже… Бейте по колёсам этой развалюхи. Они не должны уйти. Дайте мне РПГ гранатомёт. Дайте гранатомёт сука… Абрамкин взялся за гранатомёт. Он положил тубус на плечо. И стал прицеливаться. Но ему было неудобно. Автомобиль носило. И «девятка» всё время петляла, как в лесу заяц от лисы. Сергей Цветарин перестал дрожать. Он грузно свалил свой корпус на крышу девятки. Его тело сильно качнуло. Он выпрямился. И тут же свалился в салон. Николай Рябовин вздрогнул. Он ужаснулся, как никогда. Мурашки побежали по телу. И все поджилки вздрогнули моментально. Он даже закричал. Но быстро утих. И взялся за руль ещё крепче. Мысли грузные томили жутко. «Вот же скоты… Они завалили Серёгу… АААААА… АААА… Ему уже не помочь. Его всего порвало на хрен. Мама не узнает… Вот же сволочи… Какого хрена… Они едут за мной… надо валить. Надо в лес. Там я убегу… Кажется, я отрываюсь… Вот же уроды редкие. Кто они вообще такие? Серый как же так… Мама роди меня обратно…», – подумал он.

Малиновая «девятка» резко вырвалась со свалки на узкую дорогу. И тут же прогремел взрыв чуть в стороне. Мафиози Абрамкин дал залп из гранатомёта. Но ракета ударила в кучу мусора. Его качнуло перед выстрелом. И он дурно закричал, как полный псих, что, мол, я вас всех прибью… Достаньте мне этого урода… Я лично вырву ему задницу… АААААА… АААА… Дайте мне этого вонючего старого козла… АААААА… ААААА… Джип помчался быстро. И насел на хвост малиновой «девятке». Николай Рябовин впопыхах спутал пути свои дорожки. Он свернул не туда, куда хотел. И так вышло, что он малиновая «девятка» оказалась в пролеске, путь из которого вёл на московскую трассу вблизи города. Николай ошалел. Глаза ледяные. Он напоминал вепря в лунную ночь, которого сильно раззадорили выстрелами охотники. Николай крепко вцепился в руль. И надавил на гашетку, что есть сил. И малиновая «девятка» помчалась быстро по узкой лесной дороге. Николай резко вздрогнул. В тачке заработала автомагнитола, которая сроду не включалась. И громко заиграла мелодия группы Бульдозер. Николая прямо немного пробрало. Он выдохнул, глянув в зеркала заднего вида. И вновь ужаснулся. Тёмный джип летел стремглав по пятам. И злые верзилы дали залп из всех орудий. Воздух гулко засвистел. Шальные дули облюбовали кузов «девятки». В сторону полетели искры. Николай весь зажался. Голова ушла в массивные плечи. Он дышал неровно. И опахнуло блевотиной от запачканной седой бороды. Ему самому стало сильно неприятно, что он так обделался. Но выйти из тачки не мог. На спидометре стрелка показывала больше сотни километров в час. Николай выжимал всё из стальной «ласточки». Мотор ревел громко. Из глушителя вылетел тёмно-белый густой рваный дым. И тот был на руку бездомному. Он заметно сокращал видимость безбашенным верзилам, которые никак не хотели униматься. И прямыми попаданиями вабили заднее стекло и бампер. И каким-то чудом не попали в колёса. Мафиози Абрамкин просто неистовствовал дико и бесился жутко. Он выбил все патроны револьвера. И перезарядить стало просо нечем. Он бросил свой револьвер в девятку. Но, что естественно, он не попал. Пистолет нырнул в кусты. Абрамкин заорал во всё горло, что, мол, мочите эту суку… Он всё видел… Он сдаст нас ментам сука… Его надо поймать и выпустить ему кишки… Дайте мне гранатомёт… Я его поджарю сразу. Стреляйте в тачку. Вы косые что ли… Или бухие все… Я за что вам плачу такие бабки… АААААА… ААА. Стой урод старый… Кто ты такой? ААААААА… АААА. Дайте гранатомёт. Сука зарядите его сука уже… ААААААА… ААААА… Абрамкин заорал как полный псих. И даже слюнки полетели из широко открытого рта. Он, казалось, показал все свои белые, но неровные зубы. Абрамкин вновь взялся за РПГ. И положил тумбу на плечо. Он стал прицеливаться. И взял прямо на мушку малиновую «девятку», которая маячила чуть впереди. И сразу дал залп. Ракета полетела по воздуху. И угодила в пик крутой горки. Малиновая «девятка» чудом ушла и спаслась. Но её немного тряхнуло жуткой волной. В стороны полетели рваные кочки и земля. Дым потянулся ввысь, как лютый змей. Николай Рябовин ошалел ещё больше. И сразу понял, что он родился в рубашке. И даже не один раз. Сердце в жаркой грудине колотилось быстро. Дышалось тяжело. Николай разозлился невероятно. В нём просто дико закипела кровь. И он ощутил силу буйного быка. И ему на миг показалось, что ему всё нипочём. Он разозлился. И буйно глянул на растерзанного кореша. Тот был просто неузнаваем. Казалось, на теле имелось больше ста ран. Николай быстро глянул на прямой участок лесной дороги. И живо сообразил, что надо сделать. Он схватил окровавленное ружьё. И дрожащими руками быстро сумел зарядить два патрона. Он лихо высчитал момент. И сил и ловкости ему хватило, чтобы извернуться. Он на ходу выскочил в люк малиновой «девятки». И вид его ужасал. Казалось, он недавно сбежал из психушки. Глаза розоватые навыкате. Николай тут же прицелился из ружья, как заправский охотник. Хотя никогда им не являлся. И держал в руках лишь молот или рюмку со стаканом. Он успел заглянуть в буйную рожу мафиози Абрамкина, который торчал из люка джипа. И вновь взялся за гранатомёт. И явно бы достиг успеха и пустил бы на воздух «девятку». Но на доли секунды его опередил бездомный Рябовин. Николай спустил курок ружья дважды. И был невероятно точен. Первая дуля поразила мафиози прямо в голову. Его лик просто жутко извело. Кожа вся оплавилась. И мозги вылетели наружу через уши. Он был нежилец. И рухнул в салон тяжело. Второй точный выстрел пришёлся в левый глаз сухожильного мрачного водителя джипа Семенина. И он был сражён наповал. И резко крутанул рулём. Внедорожник на бешеной скорости резко уехал в сторону. И на полном ходу слетел с крутого обрыва. Его понесло кувырком. И джип просто взорвался в глухой лощине. Воздух сотрясся громко. И яркое облако огня озарило темноту бурелома и чащи. Николай Рябовин сам от себя не ожидал такой прыти. Он тут же вспомнил про руль тачки. Малиновая «девятка» несколько раз вильнула на узкой дороге. И протаранила молодой осинник в трёх местах. И чуть не ударилась об большое ветвистое дерево. Николай живо вернулся в салон. Он схватился за руль обеими руками, когда тачка неслась прямо в небольшой обрыв. Николай вовремя вывернул баранку. И сбавил обороты. Он успел сделать всё, что мог, за несколько секунд. И был от себя самого в ударе. Он выдохнул, когда автомобиль выехал на дорогу. Он захотел остановиться. И крепко ногами надавил на педаль тормоза. Та иногда не поддавалась движению. Но на сей раз педаль просто упала. Тормоза отказали на скорости семьдесят пять километров в час. Николай крепко держался за руль. Он вновь ошалел, не успев прийти в себя от жуткой погони и стрельбы. Глаза розоватые округлил. И дышал неровно. Он бегло глянул на неживого приятеля, который находился совсем рядом. Тот был сам на себя не похож, что естественно. Николай сразу насчитал больше тридцати отверстий на теле. Хотя особо не всматривался. Он ужаснулся уже от того, что у тачки отказали тормоза. И ему первым делом пришла в голову мысль, чтобы быстро свалить из салона. Но он испугался. Тачка поехала ещё быстрее. Мотор взревел. И по всем чувствам, чуть не взорвался. Глушитель сломался. Его просто согнуло об сучковатую деревину. Отлетел и передний бампер. Треснули фары. Николай никак не мог опомниться. Он лишь крутил баранкой, объезжая деревья. И резко малиновая «девятка» выскочила на пустырь, за которым уже начиналась московская трасса. Николай ошалел ещё больше. Он походил в тот момент на буйного мамонта. Он вновь ощутил противный запах из своего рта. На бороде висела уже засохшая блевотина. Мысли путались в голове круто. «Какого хрена… Тачка несётся как бешеная. Тормоза отвалились. Что мне делать на хер… Может, прыгнуть… Уже не смогу… Слишком быстро сука. Вот же я влип очкарик. Говорила мне мама не связывайся со всякими придурками. Серый как же так. Тебя они всего измолотили. Эти маньяки. Но я им врезал Серый. Ему уже ничем не помочь. Надо валить отсюда… Может прыгнуть всё же. Скорость слишком большая. Она как сошла с ума наша тачка. Тормоза полетели. И несётся хрен знает куда… Мотор заревел громко. В ушах звенит. Мать ети. Мама роди меня обратно… Вот же хрень… Куда она так понеслась. Такого не бывает. Надо было сразу прыгать. Серому уже не помочь на хер. АААААА… АААА… Куда она так несётся сука бешеная. Мне хреново… Хочу в тубзик. Мне хреново. Мне не выпрыгнуть. Вот же хрень. У нас мало бензина… Надо выдержать. Надо высидеть сука… ААААААА… ААААА…», – подумал он. Николай Рябовин крепко схватился за баранку. И тешился лишь мыслями, что ему удалось расправиться с маньяками. Дышал неровно. Он напрягся. Его тяготил неживой приятель. Но он не мог просто так выскочить из тачки, которая разогналась сама по себе до ста тридцати километров в час. Она как будто ожила. И хотела показать свой буйный характер. Мотор взревел громко. Из под капота потянулся белый дымок. Руль сильно задрожал. И Николай на себе ощутил сильную трескотню и дёрганье. Малиновая «девятка» выскочила на дорогу. Николай резко вывернул руль. И еле вписался в поворот. Он помчался по шоссе, которое прямой дорогой вело в город. Москва уже совсем близко сияла красивыми вечерними огнями. И те манили заманчиво к себе. Николай на перепутье заметил патрульный автомобиль. Он махнул им рукой. И попытался живо объяснить, что тут не при чём. Что, мол, это маньяки напали, пригубили моего кореша и меня пытались прикончить… И ещё, мол, это они тачку изуродовали. Николай всё это пытался объяснить своей доброй бородатой физиономией, которую украшала сухая блевотина. И у него получилось неважно. Гаишники ему махнули радаром и палкой. И настроились явно недружелюбно. Они немного недоумевали. Не каждый день перед их носом пролетала н всех парах битая и стреляная малиновая «девятка», за рулём которой восседал какой-то бездомный. Они живо уселись в седан. И включили громкую сирену с яркими мигалками. И живо погнались за малиновой «девяткой», которая лихо летела по трассе. И живо обогнала пару мощных иномарок. И дыма стало ещё больше. Тот крутился лихо из-под капота. Николай весь напрягся. Его ударил сильный жар. Сердце колотило бешено в грудине. Пульс под сто. Он держался крепко за баранку. И терпеливо ждал, когда «девятка» зачихает и остановиться. И датчик бака уже показывал ноль бензина. Но автомобиль летел на всех парах. Николай успевал лишь чуть крутить рулём. И вновь обошёл дорогой внедорожник. Его водитель, увидев физиономию Николая, просто покрутил пальцем у виска. И подумал про себя, что, мол, ещё один самоубийца откуда-то взялся… Ещё не видел таких придурков… Николай же весь извёлся. Он держался за баранку так, что чуть ту не оторвал. Но был ещё верен себе. Но сильно раздражился. И заорал громко просто так. И походил на всё того же буйного мамонта. Малиновая «девятка» неслась вперёд. И уже облюбовала улицы города. И появилась на кутузовском проспекте. И скорость выросла до ста пятидесяти километров в час. И всё же автомобиль зачихал. Его изрядно затрясло. И скорость медленно, но верно стала снижаться. Копы наседали. Они поняли всё не так, как было нужно бездомному. Они посчитали, что тот в пьяном угаре угнал чей-то автомобиль… И ещё показал им факью, когда проезжал мимо поста… Да ещё и материл буйно… Они теперь решили показать свою силу. Дорога стала свободной. И копы, не мешкая, применили табельное оружие. Воздух сотрясли пистолетные выстрелы. Малиновая «девятка» вздрогнула. Её крепко тряхнуло. И задние колёса сели на обода. Раздался дикий свист. Резина задымилась. Малиновая «девятка» странно завиляла. Её стало сносить сильно в правый край. Николай Рябовин вновь ужаснулся. Он натерпелся вперёд на пару лет. И его кошмар ещё продолжался. Он зажался, сидя за рулём. Глаза шальные округлил. Дышал через раз. Его обуял жар. Он ещё раз бегло глянул на своего изрешечённого пулями кореша. И стало точно. Он чуть не блеванул, проникнувшись вновь тем тошнотворным запахом. Николай в душе молился, чтобы всё поскорее закончилось. Он уже знал, что копы на хвосте. И даже несколько обрадовался, что автомобиль сбавил обороты. И мельком увидел себя в камере с тарелкой горячего супа. Но руль резко отказал. Николай всполошился. Он стал крутить баранку, что есть сил. Но не смог совладать. Малиновая «девятка» на скорости восемьдесят километров в час протаранила яркий баннер на стойке, на котором красовалась длинноногая милашка в строительной каске. Банер со скрипом свалился на тачку. Николай крепко вздрогнул. Он ударился головой об потолок. И успел оторвать руль. Из носа потекла кровь. Николай всё же не лишился чувств. Он выбил склинившую, склонившуюся дверку. Из салона тут же хлынул беловатый дымок. Николай, держа в руках руль, зашагал неважной пошатывающейся походкой. Он не смог проронить слёз. И вёл себя странно. Ему вдруг стало очень весело. Он засмеялся истерично и дико. И никак не мог остановиться. Копы живо скрутили бездомного за руки. Ему тут же надели наручники. И повели в автомобильную камеру, чтобы доставить безумца в линейное отделение. Николай всё смеялся. Он не мог остановиться. Им охватил приступ. Он натерпелся. И теперь всё его нутро кипело. Он успевал, как пьяный вставлять некоторые фразы. И говорил несвязно, что, мол, на меня напали маньяки… Мой друг в тачке… Это не я его… Я тут не при чём… На нас напали. Можете проверить… Это не я… Так вышло… Хаахахахаааа… Мне больно козлы… Руки то что так выкрутили. Хаахахахааа… Уберите от меня свои грабли уроды. Я сам сдаюсь… Хаахахахаааа… Копы не тянули с ответом. Они сразу увидели окровавленное тело в битой малиновой «девятке». Они ужаснулись сильно. И заявили серьёзно на своих правах. Они сказали прямо, что, вы подозреваетесь в убийстве и можете сохранять молчание, либо вся сказанное вами, будет использовано против вас в суде… Вы арестованы. И отправляетесь в изолятор временного содержания… Ты полный псих мужик раз такое совершил… Тебе теперь так просто не отмазаться… В машину его живо. Бездомный Николай Рябовин резко задёргался. Он всё смеялся, как ненормальный. У него накипело внутри. И он вёл себя неадекватно. И это вызывало ещё больше подозрений. Он закричал, что, мол, я не виноват… Это вы все психи… Отпустите меня… Или я вам всем набью морду… Копы не стали с ним колебаться. И живо усадили в специальный автомобиль. И тот живо помчался в направлении линейного отделения.