Верна – дочь боярина. Так могло бы быть

Потом, когда боярин насытился, всё было убрано, кроме самовара, фруктов да сладостей. Младень вышел, кивком показав, что будет за дверью. То есть появится мгновенно, если в нём возникнет какая нужда. Феодор кивнул, мол, понял, а пока иди.

Феодор устал, но вроде бы и поговорить с дочерью надо. Верна словно прочитала его мысли.

– Ты, батюшка, иди отдыхать. В другой день мне споёшь. Умаялся ведь, не до песен тебе нынче.

– И то. Пойду. Повидались и слава Богу. Умаялся я сегодня сильно, хотя и доволен всем сделанным.

– Завтра поговорим.

– Тогда пойду к себе. Завтра день тоже будет не особенно лёгким. А ты спи сладко, да сны только хорошие пусть снятся.

Феодор перекрестил дочь, поцеловал в волосы и ушёл к себе. Отдохнуть надо, завтрашний день с собой принесёт трудов не меньше.

Верна после его ухода не легла, спать ей совсем не хотелось. Да и боялась она спать, боялась, что снова явится во сне ордынец с неизменным своим вопросом. И она снова проснётся словно заледеневшая, снова будто что-то умрёт в её сердце, снова кто-то замкнёт её уста и высушит глаза так, что она и плакать не сможет от ужаса.

Потому Верна надеялась, что если ляжет попозже, совсем изморенная, то и снов не будет вовсе. Будет короткое забытьё, в которое снам не прорваться. Но наступало не забытьё, а именно сон. И видения сонные были, когда она, совершенно устав, всё-таки легла, но были эти сны поначалу добрые, светлые, из детства, когда она никакого ещё горя не знала. Из тех давних-предавних времён, в которых она была невинной и радостной девочкой. Которые она почти позабыла с тех пор, как случился самый первый на её памяти набег.

Правда, набег этот жители городища отбили с самыми малыми для себя потерями, пострадали только самые крайние дома: не угадали ордынцы со временем налёта, как раз все дружинники были на месте и при полном вооружении. Дозорные, служба которых не прерывалась никогда, увидели толпу кочевников издалёка и немедленно ударили в набат: колокола были установлены на всех сторожевых вышках.

На стены тогда высыпали не только дружинники, но и вообще всё мужское население: помогать отбивать нападение. Да и женщины кинулись на подмогу – оружие да припасы подавать, раненных немедленно уносить да раны перевязывать. Всем миром, в общем, налёт кочевников, отбивали. И отбили. Ордынцы же понесли такой урон, что ушли только чудом. Княжеская конница было ринулась их догонять, но отогнав версты на две от селения, повернула обратно, опасаясь засад и ловушек.