Во время этого маленького выговора Марья то краснела, то бледнела, не зная, как оправдаться. По ее мнению, никакого бардака на складе не было. Аккуратные шкафчики и стеллажи, коробки и стопки вещей. Даже для завзятого перфекциониста склад выглядел бы идеально, как с картинки. Допив чай, Пафнутий подобрел и резюмировал:
– Надо бы, конечно, за порчу-то из зарплаты вычесть… но тут О'Валинтер подсуетился и забрал как лабораторный образец. Получается, что вроде как за новый экземпляр для исследований премия положена. То бишь в ноль! А ноль – это по бумагам то, что ничего получается. Поэтому заберешь свой половник у артефакторов в лаборатории. Будет тебе сувенир, на память о практике. Может, те уже полезное что там наизучали. – Гоблин почесал свой внушительный нос и потянулся за списком. – И что тут у нас?
– Список Петр Семенович составлял с Лэри, сказал, что если вдруг чего, то пусть все будет на всякий случай, – тут же сразу попыталась объяснить внушительный перечень заявленных предметов Мария Спиридоновна.
– Это хорошо! Продуманный мужик, на всякий случай – это мудро. Хоть и населенных пунктов там полно, но неизвестно, куда занесет. И ты молодец. – Он хихикнул. – Раз заявка от Пыжика, то по возвращении с него и спрос! Поэтому пусть сам и получает! Ишь, даму отправил договариваться. Ты пойди погуляй лучше, с подругами перед отъездом попрощайся, к артефакторам сходи, тебя там еще Лизавета искала. Вот и займись. А Пыжик пусть сам ко мне идет. – Гоблин причмокнул губами и мечтательно заметил: – Мы с ним анисовки на дорожку, по чуть-чуть.
Выйдя из кабинета завхоза, Марья ненадолго задумалась, а потом решительно направилась к артефакторам. Потому как боевая поварешка, которой она нечаянно, с испугу, отлупила горгула, должна быть срочно спасена из рук фанатичных исследователей. В конце концов, это теперь ее имущество, а, как сказал Саврасыч, «хозяйственность еще никто не отменял».
Идя по коридорам ставшей уже родной академии, Мария Спиридоновна задумалась над тем, зачем ее могла искать домовушка бытовиков. Вроде с Лизаветой они не то чтобы часто общались, хотя после всего произошедшего и смогли найти общий язык. Так и не придумав ничего про причину, Марья, предварительно вежливо постучав, заглянула в лабораторию декана артефакторов.
О'Валинтер встретил ее радушно, тут же широким жестом предложив кофе и печенье. Мария Спиридоновна, покосившись на колбу с кофе, чашку Петри в кофейных пятнах и пару печенек не первой свежести на скомканной салфеточке, содрогнулась.
– Да я, в общем-то, от завхоза, мы там уже почаевничали, – отказалась она. В этот момент колба с кофе как-то подозрительно булькнула, и над горлышком вспыхнули несколько цветных искорок. О'Валинтер, с интересом проследив за их угасанием, пробормотал что-то вроде:
– Какая интересная реакция, что же там до этого было? Плохо вымыл… а может, мыло… нет, наверное, отвар корня нари, он иногда искрит в сочетании… но с кофе интересно.
Словно забыв про Марью, вампир стал отливать из колбы в мензурки то, что предлагал ей в качестве кофе, и сыпать, доливать и смешивать с разными ингредиентами, попутно делая записи и радуясь происходящим реакциям.
Марья пообещала себе даже в столовой не брать ничего съедобного из рук этого фанатика от науки. Судя по виду лабораторного стола, где вперемешку лежали хаотично разбросанные листочки с заметками, образцы веществ, чистые колбы и мензурки соседствовали с пустыми и грязными, валялись кусочки растений и каких-то материалов, стоял пузырь с плавающей в нем розовой пучеглазой амфибией и тут же лежала еда, артефактор не сильно заморачивался порядком во время экспериментов. В то же время в шкафах и на стеллажах вдоль стен все стояло, лежало и висело в идеальном порядке, как по линейке. Везде были прикреплены ярлычки, и стол в этой обстановке выглядел кусочком первозданного хаоса. Сквозь неплотно задернутые шторы на мечущегося у стола с пробирками декана падали косые лучики солнца, и в таком полосатом освещении он смотрелся каким-то порывистым и слегка безумным.
– Так что вас ко мне привело? У меня лаборант к родне уехал на пару дней, совсем ничего не успеваю, – вдруг, словно очнувшись, вспомнил вампир о гостье. – Я тут недавно усовершенствовал трости для некромантов! Соединил с природной и боевой магией, ваше «заизолировать» тогда было просто гениальным прорывом. Вот! – Он продемонстрировал Марии Спиридоновне трость. – А если сделать вот так… – Из палки снизу выдвинулся острый наконечник длиной сантиметров тридцать, который после еще одной манипуляции вдруг развернулся красивым серебристым листом.
– Эхлия Багровского! Уникальное растение, прекрасный защитный механизм! А какая твердость! – Он с гордостью сунул Марье под нос получившуюся из трости лопату.
Мария Спиридоновна инструмент похвалила, теперь к тому же стал понятен беспорядок и метание по лаборатории, но попытку прочитать лекцию о свойствах замечательного растения перебила:
– Я к вам, Энтони, за своей поварешкой. Пафнутий Саврасович сказал, что вы ее для изучения забрали. А теперь я хотела бы вернуть себе свое имущество.
Декан артефакторов смутился, убрал лопату в трость и сунул на полку.
– Понимаете, Мария Спиридоновна, я еще не до конца ее изучил. А образец металла вообще добыть не удалось, не отколупывается. Вот вмятины выправили, как новенькая стала. А кусочек для исследования никак не взять. Может, оставите еще поизучать? Там какие-то смещения потоков, похожие на портальные, еще свечение бывает. Не очень яркое и зеленоватого цвета, но в темноте нормально светит, на метр где-то видимость. Если стукнуть по чему-нибудь – искрит. Вроде опасности не несет, но до конца-то не разобрались. Еще не всегда зачерпывает. То черпанешь – полная, а то черпаешь, черпаешь – и пусто в поварешке. Непонятно. – Он еще раз с надеждой посмотрел на Марью. – Может, все-таки оставите? – Видно было, что отдавать вещь вампиру не хотелось.
– Ну знаете, – Марье не понравилось, что от поварешки пытаются отломить кусочек, – я вам так оставлю целую поварешку, а вы мне потом вместо нее чайную ложечку вернете после своих манипуляций и проверок. Мне она в дороге пригодится. Все-таки и кухонная утварь, и испытанное средство самозащиты!
– Да с вами вон мужчины едут, – попытался настоять на своем декан артефакторов. – Зачем вам самозащита, да еще такая? Хотите, я вам распрыскиватель дам? – Наклонившись, он извлек из тумбочки под подоконником литровую бутылку ярко-желтой жидкости с распылителем на горлышке. – Он от вредителей, но если в глаза прыснуть, то тоже самозащита.
– Не откажусь, – хозяйственно покивала Марья, – но поварешечку все-таки верните.
О'Валинтер полез в очередной шкафчик и достал Марьин половник. Марья забрала свое имущество, прихватила предложенный распылитель и, довольная, направилась к себе укладывать багаж.
Правда, до некромантского общежития она дошла нескоро. На крыльце ее догнал Рорх. Обычно всегда подтянутый, лич имел какой-то помятый вид.
– Марк Радимирович, вы хорошо себя чувствуете? Вы что-то неважно выглядите. – Марья, стоя у крыльца, обеспокоенно оглядела профессора.
– Да как-то странно по ощущениям, – пожал плечами тот. – Бяо и Габриэль сегодня по каким только параметрам не проверяли. Что-то там пишут, я даже вникать не стал. А еще ужасно хочется сырного супа. Вдруг вспомнил вкус из прошлого, и так захотелось.
– А вам это не вредно? – забеспокоилась Марья. До сих пор лич пил только сладкие жидкости типа компота, мог еще меду поесть или варенья. А вот суп на ее памяти никогда не ел, хоть тот и был жидким.
– Бяо предложил сходить попробовать, потом вернуться и рассказать об ощущениях. – Рорх улыбнулся. – Я у них теперь как лабораторная зверюшка. Опыты ставят. Похоже, все лето будут мой организм изучать.
– Так вы никуда не поедете? А как же летний отпуск? – заинтересовалась Марья.
– Да я и раньше не особо ездил. Разве что на пару дней к родне. Кстати, у меня внучатая племянница в свое время, учась здесь, увлекалась историей фей. Помнится, даже диплом писала, что-то о влиянии фейской магии на магические бытовые аспекты… Или что-то вроде того. Надо будет с ней связаться, может, что вспомнит по вашему вопросу. Вы же явно не цветочная фея, а значит, это совсем другая магия и, возможно, нужен другой подход. – Он немного помолчал и добавил: – Любая информация лишней не будет. Жаль, что я не могу вас сопровождать. Кладбища в той местности встречаются нечасто, а при разреженном некрофоне от меня не много проку. Да и состояние у меня не совсем стабильное, сами видите. Надеюсь, к вашему возвращению все наладится.
– Я тоже надеюсь. Вы берегите себя! – Марья тоже жалела, что лич с ней не едет, с ним было как-то спокойнее.
– Вы заходите ко мне до отъезда, – попросил Рорх, – я вам там пару сувениров дам, для безопасности.
– Конечно, Марк Радимирович, зайду обязательно. Вечерком. Вот только вещи упакую, – закивала в ответ Марья.
– Мария Спиридоновна, – тонкий женский голосок позвал ее с дорожки парка. Лизавета в своем желтом платье торопливо шла в их сторону. – Я вас полдня ищу. Мне с вами поговорить надо, пока вы не уехали.
Лич, откланявшись, пошел в столовую, а Марью, направившуюся дальше в сторону общежития, по дороге забросала вопросами домовушка.
Как оказалось, она искала Марию Спиридоновну из-за намечающегося свадебного торжества. Дама она была амбициозная, и коли ей выпала возможность проявить себя и отрекламировать свое агентство, то праздник было решено провести с размахом. Вот и интересовалась она земными мероприятиями, традициями, атрибутами для создания атмосферы торжества.
Идя по парковым дорожкам, радуясь солнышку и новым краскам распускающихся цветов, Марья, как могла, напрягала память, вытаскивая из нее все, что когда-нибудь видела или слышала, начиная с деревенского сватовства и заканчивая свадьбами звезд из интернета. В рассказе смешались караваи, рис, выкуп невесты, памятные места, лимузин и куклы на капоте, конкурсы до и во время, стихи, питье из туфли, ласковые слова и первый танец. Лизавета лихорадочно записывала за ней в блокнотик, делала пометки и эмоционально взвизгивала, радостно повторяя какое-нибудь наиболее понравившееся действие. Слава богу, что они дошли наконец до общежития, у Марии Спиридоновны аж в горле пересохло. А Лизавете материала хватило бы на проведение не одной свадьбы.
Собирая вещи у себя в гостиной, Марья жалела, что на свадьбе ей побывать не придется. Деканы не предполагали, что будет такой форс-мажор с отъездом, и планы уже было не поменять. Наверное, радовался только Кронов: у бедного профессора из-за энергичных действий его матушки развилась аллергия на свадьбы.
В дверь постучали. На разрешение войти в двери показалась рыжая копна кудрей Греты, за спиной которой маячили Лисовские.
– Мария Спиридоновна, скажите им, что мы от города поедем на гномьем поезде. – Гномка уселась на краешек дивана и требовательно смотрела, ожидая реакцию Марьи на свои слова. – Так быстрее и комфортнее, чем на перевозчике. Ну, чуть дороже, но вам-то академия оплатит. А эти, – она ткнула пальцем в Лисовских, пытаясь выдать сразу все аргументы, – все экономить норовят. Я им даже скидку пообещала. У меня там от папы скидка есть, если больше четырех пассажиров со мной вместе едет.
– Так пусть эта скидка нам и будет вместо оплаты, – тут же загомонили близнецы, подпирая плечами косяки двери. – Преподавателям академия платит, а ты сама там ехать хочешь. Так что справедливо, если мы бесплатно поедем. Или поехали на перевозчике. Там с караваном можно даже заработать. А лезть под землю в ваши туннели, да еще платить за это, мы не собираемся.
Марья не очень поняла, в чем смысл спора, но, аккуратно сворачивая и складывая в немажоську пару полотенец, сказала, что решение надо принимать коллективно со всеми участниками поездки.
– Утром завтра соберемся и решим, на чем ехать, время еще есть, – добавила она. – А вы нам коротко расскажете обо всех преимуществах и недостатках предложенного вами транспорта.
Грета тут же развернулась на выход, только кудряшки подпрыгнули, а нос в веснушках гордо задрался кверху, когда она проходила в двери мимо близнецов. Судя по тому, что она бубнила, убегая, себе под нос, завтра их ждал как минимум доклад о гномском поезде. Лисовские переглянулись и тоже куда-то заспешили, при этом лица у них были хитрющие, не иначе как что-то задумали.
Сбор вещей у Марьи постоянно прерывался. Пришел вызов с браслета от Азалии, с которой она полчаса обсуждала идеи дриады по новой летней коллекции. Потом фейки прилетели звать к чаю в общую гостиную, и она сходила туда и хорошо посидела, выслушивая студенческие байки и шуточные перепалки некромантов. Заходили поочередно Манефа и Виолетта, каждая со своими делами и вопросами, потом прибегала Миранда, расстроенная, что Марья к ним не едет, просила обещать непременно приехать на следующее лето и похвасталась, что с ней едет Си'лэ.
– Вот я его с братьями познакомлю, – мечтала девчонка, валяясь на ковре у камина. – И Фшен Шатос с нами едет! Теперь никто не скажет, что у меня плохой факультет. Мы им всем покажем, какие некроманты крутые!
Марья представляла примерную реакцию Мирандиных братьев на полуморфа и пустошника и соглашалась, что крутость некромантов действительно вряд ли теперь подвергнется сомнению.
– Надеюсь, вы там гарнизонную крепость не разнесете? – шутила она, продолжая запихивать в немажоську то, что могло, по ее мнению, понадобиться в дороге. В каждой шутке есть доля правды, а эта троица могла поставить на уши весь фронтир.
– Нет, – смеялась в ответ Миранда, тиская по очереди выводок выусней. – Лисовские же с вами едут!
А вечером Мария Спиридоновна, уютно устроившись в кресле в комфортабельном склепе лича, пила компот в компании Марка Радимировича. Перед ней на столе лежала коробочка, в которой поблескивали шпильки с гагатом и нитка гагатовых бус.
– Вот зачаровал парочку украшений. Они недорогие, как раз дорожный вариант. Защита от краж и легкий стабилизатор температуры. Там все же холодно и ветрено, не хотелось бы, чтобы вы заболели. – Рорх, уже посвежевший – видимо, эксперимент с супом пошел на пользу, – подлил Марье еще компота.
– И не слушайте Лисовских, поезжайте на поезде. Вам понравится.
