Хозяйка магической лавки – 4

– Телепортационная комната готова, мой господин.

– Отлично. Адель, – мне предложили руку, – прошу следовать за мной!

А я что? Меня позвали, я и следую. И, как вежливая девочка, все свои тридцать три вопроса при себе держу!

Впрочем, идти оказалось недолго. Из холла налево, до конца коридора и в роскошные узорчатые двери. За ними оказалась большая комната. Огромные окна, отделка пола наборным паркетом, на стенах дорогие шелковые обои с нейтральным узором. В центре зала располагался мраморный постамент с хрустальной стеллой. Ее вершина искрилась холодным голубым светом, а рядом суетилась невысокая девушка. Она касалась хрусталя то с одной, то с другой стороны, и эти беспорядочные вроде как движения давали странный результат. Свет в навершие менял свой оттенок, а также интенсивность пульсации.

Стационарный телепорт?! Серьезно? Дорогущая артефакторная станция в одном отдельно взятом поместье?! То, что не в каждом селе есть, имеется в доме у лорда Ибисидского?

Телепортистка нас почтительно поприветствовала поклоном и сообщила:

– Мой лорд, провожу финальную перепроверку настроек. Через минуту можно будет отправляться!

– Хорошо, – благосклонно кивнул ей Одар, и девица зарумянилась и, кажется, даже на пару мгновений забыла, что именно и для чего она там перепроверяет. Но к ее чести, быстро пришла в себя и продолжила работу.

Пока девушка заканчивала приготовления, нам по идее нужно было занять друг друга непринужденной беседой.

Но вот так с ходу ничего в голову не пришло. Потому я просто рассматривала Одара Ибисидского, здраво рассудив, что мне, как нежной и трепетной деве, позволено молчать, краснеть, бледнеть и пялиться в пол. Пожалуй, воспользуюсь первым и проигнорирую все остальное, хотя бы потому, что пялиться на мэра гораздо интереснее, чем на паркет.

Надо сказать, что выглядел он все же… Отлично, если честно, он выглядел! Прямо и не скажешь, что года-то уже преклонные! Ну а что, учитывая его должность и возможности, предполагаю, что лорд Ибисидский плотно сидит на молодильных зельях.

– О чем размышляете, моя прекрасная невеста? – наконец спросил мужчина.

Я решила быть дерзкой и откровенной!

– О том, что вы наверняка старый, но с виду и не скажешь.

Судя по потрясенному виду, я впервые за наше знакомство повергла градоправителя в шок.

– Старый?!

Я полюбовалась вытянувшимся лицом собеседника и с удовольствием подтвердила:

– Ну да.

– С чего ты вообще так решила?!

Я расплылась в радостной улыбке и конечно же сразу поделилась. Я, быть может, вообще люблю своими умными мыслями делиться! А потому взялась за указательный пальчик и показательно его загнула.

– Ну, для начала вы как-никак если не отец, то дядя Эванджелины. А ей… сколько ей, кстати?

– Восемнадцать, – мрачно ответил он.

– О, столько же, сколько и мне! – не преминула акцентировать на этом внимание. – Вы собираетесь жениться на ровеснице вашей названой дочери!

– Да я в курсе, дорогая Адель.

– Идем дальше. – Настала пора согнуть средний палец. – Вы занимаете очень большую должность. И если бы вы были молоды – про это бы ОЧЕНЬ много говорили. Например, о том, за что вам такие блага интересные. А так как сплетен особо не ходило – стало быть, назначение никого не удивило.

– Возможно, потому, что я успешный хозяйственник, оно никого не удивило, а не потому что я… старый.

Он даже слово это сказал с каким-то недоумением, словно оно в голове не укладывалось.

Нашу увлекательную беседу прервала телепортистка, позвав на постамент для переноса. Мрамор под ногами полыхнул зелено-голубым светом, мир вокруг смазался и заискрился, а когда вновь обрел четкость, то мы оказались совсем в другом месте.

Тоже просторный зал, но отделанный темными деревянными панелями.

– Добро пожаловать, лорд Ибисидский! – громко поприветствовал нас высокий, но очень плотный мужчина. – Рад приветствовать коллегу в своем маленьком городке!

– Добрый вечер, – с благодушной улыбкой кивнул мэр и пожал протянутую руку. – Право, вы лукавите, Элиум один из крупнейших городов на побережье.

Побережье?!

– Мы очень рады, что для прогулки вы, достопочтенный лорд, выбрали именно наш город. Экипаж уже стоит у крыльца ратуши.

Одар поблагодарил своего приморского коллегу и, предложив мне локоть, увлек к выходу. Стоило нам шагнуть на улицу, как я всей кожей, каждым своим обонятельным рецептором осознала, что все это не шутка и мы действительно на море.

Ветер тут по-особенному соленый. Свежий, с привкусом водорослей и йода.

Одар помог мне забраться в экипаж, сел напротив и с живым интересом спросил:

– Адель, а что ты обо мне вообще знаешь?

– Вы очень вовремя поинтересовались данным вопросом, конечно. Еще бы после свадьбы озадачились!

– Лучше поздно, чем никогда! В первую брачную ночь я все же предпочту заниматься вполне определенными вещами, а не заполнять анкеты на тему кто я, что мне нравится и тому подобное.

Одар настолько выжидательно на меня уставился, что я сразу поняла, что данная пошлость была сказана только ради того, чтобы вогнать меня в краску и посмотреть, что будет.

И надо сказать, что ему практически удалось! Щеки уже начали вспыхивать, но я поспешно вызвала в памяти смету на ремонт, и мне сразу поплохело. Какой уж тут стыд, когда такие деньги за гидроизоляцию подвала просили?!

А не изолировать нельзя… Фолик уже намекал, что жертвенные залы надо содержать в сухости. А то вдруг оказия на убийство, а у нас репутация подмочена?! То есть алтарь.

– Ладно, если серьезно… – Я задумалась. – На должность столичного градоправителя вы заступили два или три года назад. Точно не помню, я в то время была еще в пансионе. Можно сказать, в школе.

– Адель, я уже понял, что ты со всей силы намекаешь на то, что я для тебя слишком старый. Так вот – пока не работает, можешь искать другие аргументы.

– Совсем не работает? – огорчилась я. – Но вам же… к пятидесяти, думаю? Это уже и проблемки со здоровьем могут быть, лорд Ибисидский! Может, вы потому меня и выбрали? Жена-зельевар – это выгодно!

Ну а что? Один раз женился, а всякие составчики для поддержания здоровья тебе до конца дней варить будут. Бесплатно!

– Тридцать! Мне – тридцать, – наконец не выдержал престарелый женишок. – И если учесть, что я маг, это практически юность.

– А мои восемнадцать – это практически детство? – съехидничала я в ответ, но, оценив то, как окаменело лицо мужчины, поняла, что возрастные шуточки пора сворачивать. – Хорошо, идем дальше. Вы заняли должность, но меня это особо не коснулось. После выпуска из пансиона я тоже не имела какого-либо отношения к административным делам. Только запомнила, что кузен радовался, что ваши портреты не обязательно вешать в кабинетах и ставить на стол вместо образа возлюбленной, как это было с предыдущим мэром. Так что все, что я про вас знаю, лорд Ибисидский, заключается в том, что вы человек достаточно скромный, но от Эвы я знаю, что за названую дочку можете и шуса на глобус натянуть.

– И все?

– Все. Навести справки дополнительно я, разумеется, планировала, но не успела. Как-то была занята то ремонтом, то умиранием.

– Действительно, тут как-то не до любопытства. Но не переживай, у нас будет время узнать друг друга получше, – Одар отодвинул бархатную занавеску, выглянул в окошко и удовлетворенно кивнул: – О, как раз приехали.

Мэр вышел из экипажа первым, не дожидаясь, пока лакей распахнет перед ним дверцу. Спрыгнул на мостовую и галантно подал мне руку. Выбравшись, я поняла, что нас привезли даже не на набережную. А на сильно выдающийся вперед мол, в конце которого на возвышении стоял белоснежный маяк.

Ветер взметнул мои волосы, швырнул в лицо водную пыль, окружил шумом волн и криками чаек. Я провалилась в созерцание.

Изумрудно-лазурные воды выглядели взволнованными. Гудел прибой, то и дело обрушивая на стены маяка толщу воды. После столкновения волны, частично покрытые белой пеной, отступали на время. А потом, словно бы восполнив силы, с пущим упорством ударяли по берегу.

Я вдохнула полной грудью воздух, пропитанный солью и свободой.

Когда я была маленькая, родители регулярно возили меня с братом на море. Мы снимали маленький домик в уединенном месте и проводили на побережье долгие летние месяцы. Лишь в детстве время может одновременно тянуться невыносимо медленно и лететь ужасно быстро.

Те годы были чудесны. Наша семья еще была дружной и… полной. А мы с Натаном – слишком маленькими для частных школ, потому находились при маме и домашних гувернерах, которые нас скорее баловали, чем наказывали.

А сейчас… сейчас уже нет мамы. Нет отца. Кузина в тюрьме, а брат в лечебнице для душевнобольных. От моей семьи остались осколки, любое прикосновение к которым больно ранит.

– Адель?

Я вздрогнула и подняла глаза на спутника.

– Да?..

– Все в порядке? – Мэр внимательно смотрел на меня.

– Да. – Я слабо улыбнулась и, встряхнув головой, сделала шаг вперед. – Прошу прощения, я задумалась.

– О чем, если не секрет? Судя по всему, тема весьма грустная.

– О семье, – коротко ответила я. – И если вы, лорд Ибисидский, внимательно изучали мое личное дело, которое вам, безусловно, предоставили, то должны понимать, почему меня это печалит.

– Безусловно, – эхом откликнулся Одар.

Про свою жизнь до смерти родителей я, если честно, старалась не думать и не вспоминать. В мою голову просто не помещалось то, что еще недавно все было хорошо, просто прекрасно, а потом не просто рухнуло – исчезло.

Мне было проще жить так, словно прошлого у меня вообще не было. Словно отсчет моей жизни начался с того момента, как поверенный зачитал завещание отца у порога лавки.

Повисшая пауза была какой-то неловкой и даже местами неприятной. Ее несколько сглаживало отсутствие необходимости преодолевать себя и поддерживать вежливую беседу. Поднялся ветер, и нормально разговаривать было достаточно сложно, так что мы просто поднимались по ступеням к стоящему на возвышении алебастрово-белому маяку.

Высокий, стройный, со сверкающим где-то в вышине алым сигнальным камнем. Спустя несколько минут мы достигли больших двустворчатых дверей, которые распахнулись при нашем приближении. Словно сами по себе!

– А… где? – растерянно уточнила я, оказавшись в небольшом холле. На противоположном его конце виднелись гнутые перила винтовой лестницы. И правда никого не было!

– Швейцаров тут не держат, благо недавние изобретения артефакторов позволяют создать устройства, считывающие приближение живого существа. И могут реагировать исходя из заданных характеристик.

– В данном случае открыть двери?

– Да.

– Очень интересно, – оживилась я. – Получается, что ресторанам уже будут не нужны швейцары, а благородным домам дворецкие?

– Ты несколько торопишься, – усмехнулся в ответ мэр. – Для начала – подобные устройства весьма дорогие. Труд живого человека по-прежнему гораздо доступнее, чем артефактная станция. Потому используют их только в особенных местах. Данный ресторан специализируется на том, что предоставляет своим клиентам максимальное спокойствие и уединенность. Даже слуг тут минимум. Сокращают как могут.

Пока мы разговаривали, то неторопливо поднимались по ступеням лестницы, что делала оборот за оборотом вокруг белоснежной колонны.

Вообще, было очевидно, что, переделывая здание под свои нужды, к нему отнеслись весьма бережно.

– Ресторан в маяке? – Я слегка приподняла брови.

– Основные функции здания сохранены, ты же заметила огонь на вершине? – Аристократ повернул ко мне голову, кончики его губ тронула ухмылка. – Да и будем честны, изначально именно этот маяк был скорее местом своеобразной ссылки, потому отличается от своих аналогов.

– Ссылки?..

Я скользнула подушечками пальцев по неожиданно теплой колонне. Было очень странно смотреть, как моя ладонь выделяется на ее безупречной белизне.

Мы как раз достигли одной из площадок. Небольшой пятачок возле овального окошка, что смотрело на врезавшийся в берег язык Коралловой бухты.

– Это было триста лет назад. – Мэр накрыл рукой мою ладонь, все еще лежащую на каменной кладке, казавшейся монолитной. – И сейчас уже скорее напоминает легенду, чем реальные исторические события. Говорят, что именно в то время началось сопряжение между нашим миром и Тиосом. Который сейчас называют Нижним миром. Темным, мрачным, в котором очень мало ресурсов и, стало быть, во всей красе действует право сильного. Кто успел, тот и съел – в самом прямом значении этой поговорки. – Он ненадолго замолчал, а после продолжил: – Так вот, сопряжение. Оттуда к нам начали проникать… весьма разнообразные существа. Служители Единого назвали их «нечистью», и название прижилось в обществе.

– Это я знаю, но при чем тут ссылка? – Я шагнула в сторону, осторожно вытягивая руку из-под чужих пальцев.

– Какая ты торопливая, – понимающе усмехнулся Одар. – Сейчас мы закончим присказку и начнем сказку. Когда нечисть только-только появилась, то король велел собрать отряды и бросил их на борьбу с пришлыми. Но, как ты уже знаешь, нечисть была сильна. Туповата, конечно, потому как в своем мире они являлись животными. Тут же – тварями, подлежащими уничтожению.

– Они не все такие!

– Конечно, не все. Ты же про своих из лавки? Они разумные, Адель. Разумная нечисть, которая попадала в наш мир, вела себя скрытно и ненавязчиво. А те, что обладали зачатками разума, создавали проблемы. Разоряли караваны, вырезали деревни, нападали на жителей небольших городков.

– Действительно, проблемы, – иронично подтвердила я. – Неурядицы, так сказать!

– Я циничен? – понимающе хмыкнул блондин. – Видишь ли, Адель, со временем, если ты управленец, все это для тебя действительно становится… аналитикой. Статистикой. Дебетом и кредитом. Даже если речь идет о жизнях.

– Вот и как за вас такого черствого замуж идти?

– Можно со страданиями, – с готовностью подсказал Одар. – С осуждением! Но главное – идти, а там мы уже разрулим.

– Замуж – это такое дело, куда просто так не сходишь. – Я щелкнула пальцами и поправила себя же: – Вернее, откуда просто так не выйдешь.

Хотя Сарочка с ее богатым стажем и тут бы со мной не согласилась.

– Везде есть свои недостатки, – философски откликнулся мэр. – В общем, сначала, как ты поняла, у нашего государства возникли сложности. Стихийные переносы нечисти организовывали внутренние проблемы, а тотчас подсуетившиеся соседи не преминули создать внешние. Потому нужно было срочно разбираться с ними. И тогда Инквиз Хуасит, младший брат правящего в то время Винсента Третьего, заключил договор с князьями иного мира.

– Нечисти?!

Впрочем… Я вспомнила прекрасные истории про владычицу озера, которой до сих пор приносят жертвы, а она в ответ приносит… хм… рыбу. И жемчуг. М-да.

Да и Лаора можно вспомнить, который явно из инкубской аристократии, а находился на побегушках у инквизиции. Когда-то же это все началось.

– Да, нечисти. Очевидно, что если в том мире есть почти безобидные разумные существа, то имеются и более опасные. А им свойственно сбиваться в стаи, которые в цивилизованном обществе называют кланами. В мире Тиоса их семь. Инквиз заключил договор с тремя из них. Кланы предоставляли воинов, что приносили клятву верности ордену инквизиторов, который основал… как сама понимаешь, Инквиз и основал. И стал верховным магистром, а цвет аристократии нашего королевства вступили в ряды ордена.

– Слушай, а как они это все провернули? Да, сопряжение миров создает стихийные порталы, но возникают они спонтанно. Непредсказуемо!

– Адель, была бы необходимость, а средства отыщутся. Спустя несколько лет изобрели детектор возмущения пространства, который может указать точку прорыва. В общем, я там не присутствовал и деталей не знаю. Но итогом стал договор. Мы им – ресурсы, а они нам – воинов. Так что тогда иномирные бойцы подарили нашей стране спокойствие. А еще – кусок Алмазных гор и Бирюзовый залив, которые мы получили в качестве контрибуции от соседей, которые все же решили напасть на королевство.

– Интересный экскурс в историю, – вынуждена была признать я. – Но при чем тут маяк и ссылка?

– После маленькой победоносной войны Инквиз стал популярен в народе, а также весьма авторитетен в среде аристократии. Достаточно вспомнить орден… Так что король на каком-то этапе сблизился с церковью Единого и обвинил Инквиза в сговоре с князьями Тиоса. По официальной версии, тот хотел захватить престол. Имел место судебный процесс, по результату которого Инквиз потерял право на плащ верховного магистра, а также его приговорили к бессрочной ссылке. Вернее, к службе отечеству на южных рубежах! Если так подумать, то наказание было… весьма стильным.

Одар протянул мне руку, и я не раздумывая вложила пальцы в большую ладонь. Мужчина потянул меня за собой по винтовой лестнице, на ходу продолжая рассказ:

– В указе это звучало весьма красиво: «…светом своим показывать путь кораблям к родным берегам». На деле Инквиза обязали построить маяк и питать своей силой кристалл на его вершине. Был проведен обряд, который привязал жизнь принца к этому месту. Потому физическую сторону бытия его высочества постарались сделать максимально комфортной. Не экономили – что на здании, построенном из серебряного алебастра, что на лестнице из лунного железа, что на артефактом кристалле-накопителе. Тюрьма по высшему разряду.

Наконец-то бесконечные ступени закончились, и мы оказались на просторной площадке. Все те же стены, которые действительно были не чисто белыми, а с серебристыми искрами, что выдавало тот редкий и дорогой материал, о котором только что говорил лорд Ибисидский. Большое зеркало в лаконичной кованной раме, по краю которого скромно вилась стальная лоза, отражая отблески, что дарили помещению магические светильники. И огромные, двустворчатые двери из цветного стекла. Они напоминали затейливый калейдоскоп, который замер, не успев сложиться в окончательную картинку. Загадочно и очень непонятно.

Но мое внимание привлекло зеркало, а точнее, наше в нем отражение. Хрупкая рыжеволосая девушка и высокий мужчина со стальными волосами и насмешливым грозовым взглядом.

Да и в целом Одар Ибисидский, к сожалению, выглядел потрясающе, несмотря на все мои гнусные инсинуации на тему его возраста. Да и в целом смотрелся не как высокородная надменная сволочь, а просто как зажиточный горожанин.

Пальто благородного шоколадного цвета подчеркивало его холодную внешность и широкий разворот плеч. Того же цвета ботинки, а костюм темно-серый, почти графитовый. В руках трость, деревянный ствол которой оплетала серебряная змея, а ее скалящаяся морда покоилась на металлическом набалдашнике. Выглядела рептилия столь реалистично, что мне даже показалось – у нее блеснули глаза. Но, конечно же, это была игра света на инкрустированных, нет сомнений, драгоценных камушках.

Поняв, что молчание тянется уже непозволительно долго, я проговорила:

– Тут, конечно, очень красиво, но вряд ли Инквиза это утешало.

– Да. Потому есть легенда, что спустя десять лет своего заточения он вынул из груди сердце и отдал его артефакту. Тот впитал кровь и мору принца. А сам Инквиз бросился с вершины маяка в море. С тех пор вода остерегается подходить к самому фундаменту башни, а кристалл сияет без дополнительной подзарядки. Словом, добровольной жертвы хватило на то, чтобы сделать его бесконечным. – Немного подумав, мэр тихо добавил: – Если так подумать, то добровольная жертва вообще дело очень… ресурсное. Так что, Адель, если когда-либо вздумаешь самоубиваться, то не поленись, найди хорошего темного мага и самоубейся не просто так, а на благо обществу!

– Ну вы юморист, – хихикнула я в ответ. – Где же я такого мага найду? У меня только гримуар имеется, а вот мага нету!

– У меня есть, – наклонившись к самому уху, доверительно сообщил Одар. – Темные маги – они в хозяйстве очень полезные.

– А как мы уже выяснили, вы хороший хозяйственник.

На этой самой оптимистичной ноте витражные двери распахнулись, и на пороге появилась та, кого я никак не ожидала тут увидеть.

И судя по тому, как сползла с ее губ любезная улыбка, она тоже вот совсем не была рада встрече!

В голове невольно промелькнула мысль, что надо все же гидроизолировать подвал. Прав Фоля. Вдруг жертвоприношение, а мы не в форме?

А имея столько врагов, мы всегда должны быть к нему готовы!