– Ведите, показывайте, – за себя и приятеля согласился Гарик, на которого Миха тотчас поглядел с упрёком, словно говорил: какое кафе, на хату надо!
Привокзальная площадь была забита машинами, рейсовыми автобусами, неподалёку возникли накрытые брезентом палатки, торговавшие всякой всячиной.
Гарик трещал без умолку, стараясь произвести впечатление на Дашу; девушки изредка посмеивались, Миха снисходительно улыбался. Злость на него у Михи как-то сама собой прошла. И он с удовольствием поглядел на идущую рядом с ним пухленькую Тасю. Аппетитная девочка, весьма аппетитная! А впереди его ждал приятный вечер в её компании, а там и ночь…
Миха посмотрел искоса на Тасю и тихонечко засмеялся. Девушка тотчас среагировала на этот лёгкий смешок своего новоявленного кавалера, вскинула на него тонкие брови, словно просила и с ней поделиться охватившим Миху весельем.
– Ты обалденная девчонка! – прошептал он, чуть нагнувшись к её маленькому ушку, прозрачная в лучах заходящего солнца мочка которого сверкала зелёным камешком.
На розоватых щёчках Таси появились восхитительные ямочки.
3
Собственно, это не было ни кафе, ни даже кафешка. Так, закуток в торговом центре, где помещались несколько столиков. Однако кофе был действительно хорош. Купили и пирожные, до которых девушки были большие охотницы. Особенно пухленькая Тася.
Не думает о фигуре, а зря, снисходительно улыбнувшись, подумал Миха, глядя, как Тася за обе розовых щёчки уписывает одно пирожное за другим. Годкам к тридцати её так разнесёт… Впрочем, ему-то какое дело до её тридцати годков? Ему провести с ней ночку нынешнюю и – ладно!
Гарик по-прежнему веселил публику, выуживал из своей феноменальной памяти забавные истории, анекдоты, рассказывать которые умел мастерски, в лицах. А Миха, попивая кофеёк, мечтал о том, как останется с Тасей наедине, и бросал на неё недвусмысленные взгляды. И как бы поощряя его, Тася кокетничала с ним напропалую. Да так лихо, что даже Даша, видимо, не ожидала такого от подруги. Улучив момент, она шепнула Тасе что-то на ушко, после чего девушки отправились попудрить носики в дамскую комнату.
Как только ребята остались за столиком одни, Миха потребовал от Гарика перейти к решительным действиям, торчать далее в этой забегаловке, где проходившие мимо посетители центра смотрят на тебя, как тех кретинов за стеклом, которых показывают по телеящику, было невмоготу.
– В конце концов, мы не кофе приехали пить.
– Да, но… – осёкся Гарик.
– Что но? – насторожился Миха.
– У Даши оказывается однокомнатная квартира.
– Это плохо, – нахмурился Миха и, помолчав немного, спросил: – А у Таси что?
– У неё родители дома.
– Тьфу, твою мать! И что делать будем?
Гарик пожал плечами.
– Ты тоже молодец! – напустился расстроенный Миха на приятеля. – Надо сначала всё разузнать было, а потом уже в гости напрашиваться. Эх, ты… – он помолчал немного, что-то торопливо обдумывая. – Может, махнём в столицу, а? Ещё не поздно, – Миха посмотрел на свой «Романсон» – И одиннадцати нет, как?
Ответить Гарик не успел, вернулись девушки. Они чинно расселись по своим местам, строгие, неулыбчивые почему-то, словно между ними произошёл какой-то неприятный разговор.
Ребята были слегка озадачены такой переменой настроения подруг, однако значения этому не придали.
– Ну и какие у нас планы на вечер? – первым нарушил молчание Миха, поглядывая на Тасю.
Та обменялась с подругой коротким взглядом, но обе промолчали.
– Предлагаю рвануть в Москву, – рубанул Миха. – Есть свободная хата, повеселимся от души, гарантирую.
– Нет, нет, – дружно запротестовали девушки, обескуражив Миху. – Куда ж это на ночь глядя… Нет, в другой раз как-нибудь.
– Другой раз это другой раз. А теперь что ж делать будем? – не отставал Миха, надеясь сломить сопротивление подружек.
Но это оказалось невозможным, как он ни старался. Девушки заупрямились, ехать отказывались. И ещё этот лупоглазый говорун вдруг как воды в рот набрал, сидел и молчал, оглядывая своими глазами-телескопами честную компанию.
Скверное настроение вновь вернулось к Михе. И что, теперь не солоно хлебавши, домой возвращаться? А как же многообещающие взгляды Таси. Распалила молодого мужика и…
Но тут лучик надежды всё-таки блеснул. Девочки сказали, что имеется неподалёку одна квартирка, пока пустующая…Предупредив, правда, когда встали из-за столика, что там – пустой холодильник.
– Это не беда – успокоил их воспрянувший духом Миха, – где тут у вас магазины, показывайте!
Ребята купили вина, закуски, сладостей разных, а пока покупали, сговорились, что первым уединится в комнате Миха с Тасей. Потом, когда он пойдёт её провожать, их место займёт Гарик со своей пассией. А Миха, ночку – уж так и быть! – перекантуется на табуретках в кухне.
– Чего только для друга не сделаешь, – хохотнул Миха, предвкушая сладость Тасиных поцелуев.
С набитыми снедью пакетами, от объёма которых девушки притворно ужаснулись, двинулись на квартиру. Шли скоро, почти не разговаривали, словно все напряжённо ожидали того, что должно было вскоре произойти.
Наконец вышли к убогому трёхэтажному домишке под треугольной крышей, построенному ещё, видимо, при царе Горохе.
Вход в подъезд преграждала новенькая железная дверь с кодовым замком. Даша ловкими пальцами набрала ряд нужных цифр, дверь удовлетворённо пискнула и гостеприимно распахнулась.
В подъезде стоял запах мокрой штукатурки. Под высоким потолком тускло горела лампочка. Стены с облупившейся светло-коричневой краской, выщербленные ступеньки и лестничные перила почти без поручней говорили о том, что ремонта здесь не было не один десяток лет и что вряд ли он когда-либо вообще будет. Хотя запах мокрой штукатурки, наплывавший откуда-то сверху, мог опровергнуть это утверждение.
Взошли на второй этаж. Высокая узкая дверь арочного типа, возле которой компания остановилась, была обита чёрным дерматином. Щёлкнув замочком небольшой, в виде полумесяца сумочки, висевшей у неё через плечо на тонком ремешке, Даша достала внушительную связку ключей. Быстро определив нужный, вставила его в замочную скважину, легко повернула пару раз влево и, толкнув дверь, ступила за порог, пригласив всех за собой.
Затхлый, тяжёлый воздух давно непроветриваемого помещения, казавшийся каким-то липким, оглушил вошедших. Даша, на ходу щёлкая выключателями, прошла из прихожей в комнату, затем на кухню, везде распахивая окна. Тотчас образовавшийся сквознячок усердно принялся разгонять застоявшийся воздух, от нескольких глотков которого к горлу подступала тошнота.
Квартирка была небольшая, с высокими потолками, с крашеным дощатым полом, со старой, давно отжившей свой век мебелью.
– Проходите на кухню! – крикнула из комнаты Даша. – Таська, командуй там!
…За стол, покрытый синей в горошек клеёнкой, уселись не сразу. Девочки ещё пару раз отлучались в комнату, шушукались о чём-то.
Миха подмигивал товарищу:
– Тоже, небось, договариваются, кто с кем будет.
– Слушай, мне Даша очень нравится, так что…
– Валяй, мне и Таськи хватит!
Наконец расселись, разлили вино, выпили за знакомство. Девочкам вино понравилось, сладенькое, с привкусом клубнички. Мальчикам – не шибко. Гарик всему предпочитал пиво. Миха к спиртному был вообще равнодушен. Та же бутылка пива или рюмка вина – его предел. Но не ударять же в грязь лицом перед девчонками, которые потребовали налить ещё, потом ещё… В конце концов винцо лёгкое, решил Миха, и залихватски хлопнул чуть ли не целый стакан.
Гарик, зная, что вместе с этим стаканом вина в голову приятеля может ударить и дурь, с беспокойством поглядывал на него. Но Миха хоть и превысил свою дозу значительно, был на редкость адекватен в своих поступках, словно пил не вино, а воду. Он только всё ближе придвигал свою табуретку к стульчику Таси, что-то жарко нашёптывая в её поблескивающее зелёным камешком ушко. Тася особой радости от такого сближения не испытывала и всё чаще беспокойно поглядывала на подругу, как бы спрашивая, как ей окоротить настырного парня? Та не нашла ничего лучше, как попросить подругу закрыть в комнате окно. И тотчас пожалела о своей задумке. Как только Тася вышла из-за стола, за ней увязался и Миха, весело подмигнув Даше и Гарику.
Поняв свою промашку, Даша собралась было идти следом за ними, но Гарик удержал её.
– Без нас разберутся, не маленькие, – сказал он.
