Падение в неизвестность

Первые шаги

За хлопком отстреливаемого люка, сверху тут же последовала вспышка «настоящего» света, ставшего давно уже непривычным после долгого пребывания в среде с искусственным освещением. Киян поневоле зажмурил глаза, и непроизвольно сделал глубокий вдох – как после снятия с лица маски противогаза, в нос ударил насыщенный озоном влажный и тёплый воздух чужой планеты. Немного привыкнув к своему «новому» дыханию, Плат натужно приподнялся с кресла, и тут же сел – чувствовалась слабость ног, отвыкших от естественной гравитации. Оттолкнувшись руками от подлокотников, он ухватился за поручни у края люка. Затем, оснастив себя экипировкой для выживания в экстремальных условиях, и зарядив оружие, спустил с потолка гидравлический трап, и прилагая усилие к каждому шагу, неторопливо и осторожно стал подниматься наверх.

Вылезши из капсулы по пояс, командор замер в оцепенении – его глазам предстала «фантастическая» (если это уместно в описании неземного пейзажа) картина. Сюрреалистическая панорама состояла из раскинувшихся до горизонта, неведомых земной науке, органических образований, которых сразу-то и невозможно было причислить ни к животному, ни растительному миру. Всё пространство вокруг капсулы было окружено высоким «лесом» каких-то полупрозрачных медузообразных «экспонатов», напоминающих купола ещё не раскрывшихся в воздухе парашютов, со свисающими вниз длинными «стропами», которые уходили в воду на неопределённую глубину, но явно крепко закреплёнными за дно, что позволяло сохранять устойчивость, едва заметно колышущихся в воздухе, «аэростатов».

Киян вылез полностью из люка и уселся на корпусе эски, оценивая ситуацию. Прикинув в уме степень погружения в жидкость спускаемого аппарата к своему собственному весу, он понял, что никак не сможет уйти под воду, если прыгнет вниз. С решением не пришлось долго ждать: Плат соскочил с капсулы, и погрузился по колено в буро-зелёную жижу.

Первые шаги Плату давались с трудом: ноги едва отрывались от невидимого в мутной жидкости дна, присасываясь к мягкому, но плотному илу. Не успел Киян сделать и десятка шагов, как тишину спокойного неба нарушили раскаты странного, как сквозь глушитель, грома. Командор вскинул голову. Полотно чистейшей лазури рассекал белый реверсивный след, устремившейся к земле, яркой трассирующей звёздочки, которая, немногим позже погаснув, распустилась белым букетиком парашютной системы. «А вот и наш „мишка“ приковылял» – вслух подумал Плат. Вездеходный транспортёр класса «Аркуда» (что по-древнерусски – «медведь») был сброшен с борта «Орея» в одно время с капсулами экипажа, но сошёл с орбиты позже, как того требовала испытанная временем инструкция, сделав дополнительный виток вокруг планеты, и севший точно в районе аварийного приземления всей группы. Теперь перед командором встала задача, во что бы то ни стало, в кратчайшие сроки достичь точки его падения. От этого во многом зависела ближайшая перспектива, как его собственного существования, так и жизни остальных десантированых.

Киян прибавил шагу, на ходу подключая к голове телепатор – самое время сориентироваться на незнакомом ландшафте по единому для всех визуальному указателю. Лапа телепатора слегка пощипывала кожу на лбу и висках, хотя это были всего-лишь ощущения, обусловленные подачей микроразрядов в кору головного мозга, для активации биополя и стимуляции эпифиза – так называемого «третьего глаза» человека. Панель управления этого устройства размещалась на левом предплечье «комбеза», и командор мог выборочно отслеживать местоположение каждого своего подопечного его же глазами, относительно ракурса обзора одного и того же объекта – в данном случае, по дымному следу, ведущему к месту приземления транспортёра. Плат на минуту остановился, как вкопанный, закрыл глаза, и замер, чуть дыша – это было необходимо для приёма чистого сигнала дальних биоволн. «Есть контакт!» – прошептал одними губами Киян, чётко различая мысленную картинку, которую реально видит в этот момент один из разведчиков. Сразу стало понятно приблизительное нахождение ближайшего к вездеходу человека – это была Дана. Воодушевлённый находкой только первого товарища, Плат открыл глаза, и вздохнув полной грудью, двинулся по направлению к «Аркуде».

Он уже не чувствовал ни усталости, ни тяжести вдыхания чуждой атмосферы – впереди его ждала надежда на удачный исход всей экспедиции. Не известно, сколько он так проковылял по колено в болотной жиже. Киян давно уже привык всякое трудное и продолжительное дело отмерять ритмикой дыхания и складностью мыслей, а пустую браваду замещать методом спокойной уверенности. Но тут, он вдруг подспудно почуял что-то неладное. Какое-то необъяснимое, и от того страшное, волнение заставляло его сердце биться не в такт, и доводило до сбоя дыхание, хотя ноги сами по инерции продолжали нести его тело вперёд.

Чем ближе Плат продвигался к заданному квадрату, тем больше он внедрялся в самую гущу «стоячих парашютов», закрывающих радиус обзора уже на расстоянии пяти, а то и трёх аршин. Командор, сам до конца ещё не понимая причину внезапного замедления собственного хода, задержал дыхание, вздрогнул, и встал, как вкопанный. Будто молния, пронзила его мозг тревожная мысль – за ним кто-то наблюдает… нет, его некто преследует! Эта опаска тем стремительнее усиливалась, чем больше изменялся окрас ближайших к нему «воздушных медуз» с нейтрально-матового до фосфоресцирующе-лилового. Но Киян спинным мозгом чуял, что причина его настороженности вовсе не в этих аморфных существах – «флорауны», как он успел их мысленно окрестить, лишь, реагируют на внешнее локальное усиление психического поля. Истинный же источник его страха таился сзади, нагнетаемый уже совершенно различимыми булькающими звуками. Плат резко обернулся, и мгновенно взмок от пота… Разве такое возможно?! К нему медленно, но целенаправленно скользил… холмик мутной воды, в форме идеально-правильного полушара диаметром около десяти пядей. Командор инстинктивно попятился назад, и тут же упёрся спиной в основание «живого гриба». Даже комбинезон не мог погасить, исходящую от «строп парашюта», мелкую вибрацию, настолько интенсивную, что её можно было не только ощутить кожей, но и видеть по густой ряби на водной глади вокруг. Нервы «космача» натянулись, как струна, а тело сжалось в пружину, но мозг его всё ещё перебирал варианты ответных действий. И когда расстояние между ним и холмом сократилось до шести-семи шагов, Киян уже было потянулся рукой за бластером, как чуть не опрокинулся назад от неожиданно расступившихся стеблей флорауны, которые сразу же сомкнулись, заключив его в свои эластичные и тугие объятия. Пока ещё не понятно было – радоваться этому «благородному» пассажу аэромедузы или печалиться, но в тот момент, когда полуколоб грязной жижи, трансформируясь в толстую подкову, стал обступать землянина, купол «спасителя» над его головой, по неизвестной причине, настолько снизился, и одновременно расширился, что стало ясно – растительное животное-аэростат собирается поднять своего гостя в воздух. Но только он схватился голыми руками за стебли прозрачной «лозы», как получил такой сильный удар током, что аж в глазах потемнело, и ноги подкосились в коленях. Быстро придя в себя, Киян поочерёдно одёрнул манжеты обоих рукавов, будто поправляя часы на запястьях, и кисти рук автоматически «обросли» перчатками. Стропы уже натянулись до звона, и Плат почувствовал, что его подошвы отрываются ото дна, тем не менее, продолжая оставаться на своеобразной органической опоре, в виде большого мешка. Однако, этому «биостратостату» не суждено было подняться даже на метр – жидкостная субстанция, бешено и почти бесшумно вращаясь вокруг своей жертвы реактивной каруселью, успела за короткий срок «обхватить» массивным торообразным кольцом хвостовую часть «воздухоплавающей медузы», сжимая в её «корзине» случайного залётного пассажира.

Больше всего командора поразило то, что тор грязной воды, по высоте уже сравнявшийся с его грудью, не касаясь «ножек» флорауны, продолжал каким-то образом, по всей видимости магнитным, сжимать «корзину» по окружности, не проникая в её нутро, и одновременно не давая аэромедузе подняться в воздух, тем самым, образно и буквально говоря, вгоняя её купол в краску с пурпурным мерцающим отливом. Прозрачные стропы «стратостата» выстроились вокруг космонавта плотной непроницаемой стенкой органических шлангов, по причине чего Киян не имел никакой возможности применить лазерное оружие против хищной жижи, так как можно было повредить своему же безмолвному спасителю – это всё равно, что пилить сук, на котором сидишь. Меж тем, свободное пространство «корзины» стремительно сокращалось под бесконтактным воздействием «турбины» водной осады, и вскоре его уже не осталось совсем. При таком раскладе, ещё немного – и тело будет зажато, будто удавом, в мёртвую петлю. Плат бессознательно воздел руки вверх, в надежде нащупать хоть что-нибудь, за что можно было бы зацепиться. Похоже, чаяния его были услышаны, поскольку из недр купола уже свисали вниз какие-то вервеобразные отростки из такого же состава. Он незамедлительно намотал на обе руки пучки висячих жил, и подтянулся на них. Эта «мотня» не просто выдержала вес командора – она ещё и стала стягиваться, увлекая его наверх. Ноги ниже колен уже сдавливала неведомая сила, когда звёздный десантник, прилагая все усилия, выполнил подъём-переворот, очутившись вдруг в новых, хоть и неожиданных, но гораздо безопасных, как ему показалось, условиях.

Однако, нашему командору непредсказуемые обитатели Койоны не дали ни единого шанса прийти в себя, и отдышаться. Как только он, выполнив гимнастический приём, оказался в пространстве купола, под ним схлопнулись створки-лепестки воздушного резервуара, делая невозможным обзор всего, что происходило внизу. Напрасно он полагал, что сейчас ему удастся выкроить минуту другую на психологическое сосредоточие и на то, чтобы собраться с мыслями: в нос ударил густой и едкий запах какой-то «селитры». Голова закружилась за считанные секунды, в одну из которых рука Кияна почти самопроизвольно хлестнула ладонью по вороту уникостюма – из-за шеи раскрылся жёсткий капюшон с маской, мгновенно защёлкнувшись ниже подбородка, на обруче нашейного торквеса. В лёгкий аварийный гермошлем хлынул чистый воздух, нагнетаемый, расположенным на затылочной части каски, химическим преобразователем, размером со спичечный коробок, который мог работать даже в агрессивной атмосфере, расщепляя любой газ извне, и подавая внутрь уже чистый, вполне себе «морской бриз». Тем не менее, невольный обитатель парящей медузы, наглотавшись аммиака, успел в какой-то момент потерять сознание.

«Командор! Киян!» – слова звучали где-то в глубине мозга, больше походя на далёкие голоса из бреда. «Плат! Я засекла твой маячок! Иду к тебе! Ты уже в зоне прямой видимости! Держись!» – да, это был зов Даны, который привёл в чувства пленника флорауны. В тяжёлом дурмане, надрывно откашлявшись, Киян хрипло просипел: «Дана! Слышу тебя! Будь осторожна, там в воде магнитный фантом!» При этих словах, Плат уже шарил рукой по правому бедру, но так ничего и не нащупал… От учащённого дыхания запотело стекло маски, и через него, как сквозь туман, командор с трудом, но всё же разглядел всю полость «парашюта» – бластер исчез… «Вот тать! Это кислота! Она сожрала ствол, с кобурой в придачу!» – очевидно, сам «заложник» остался невредим, благодаря высокопрочному наноматериалу комбеза, изготовленного из нейтралона, чего не скажешь о разъеденном металле оружия в кожаном подсумке, и охотничьем тесаке на поясе. Плат, в густом чаду испарений чрева «аэростата» и под его внутреннее, тусклое, как «аварийка», красное свечение, отчаянно пытался найти хоть какую-то лазейку, створку, щёлочку, чтобы можно было просунуть туда руки, и раздвинув резиноподобную плоть медузы, вывалиться наружу. Тщетно… Складки нижней диафрагмы животного-растения были настолько плотно подогнаны друг к другу, что казалось, они просто срослись. Командор, задыхаясь от злости, начал уже бить обеими ногами в днище «брюха», с целью прорвать собственным весом злосчастную препону. Но подошвы ботинок только мягко амортизировали в жилистой «требухе».

Вдруг, по гермо-капюшону что-то хлёстко чвякнуло. Киян машинально дал отмашку рукой, и та нелепо запуталась в тех самых щупальцах, которые сами какое-то время назад вызволяли его из водного плена, а теперь крепко сковали, будто муху в паутине. Другую руку, поспешившую на помощь, постигла та же участь – землянин был, в буквальном смысле, повязан хозяевами местных болот. Но тут он, продолжая висеть с воздетыми руками, вмиг ощутил необъяснимое облегчение в теле, сравнимое с резким движением вниз скоростного лифта. Секунда – и Плат, в своём невольничьем пузыре, почуял глухой шлепок о землю, в след за которым обмякшее тело медузы сдувшейся кишкой тяжело навалилось сверху, да так, что его ноги от неожиданности согнулись в коленях. Командор ещё не успел ничего предпринять, как уже мёртвое узилище разверзлось над ним. Подняв голову, он увидел склонённое к нему и широко улыбающееся лицо Даны: «Вставайте, сударь, нас ждут неотложные и увлекательные дела!». При этих словах она точным движением опустила в ножны боевой зубастый тесак, а Киян, воспрянув и не дав ей опомниться, обхватил её, и крепко, но бережно прижал к груди: «Рад тебя видеть целой и невредимой». Дана искренне опешила: «Ого! Какие телячьи нежности… Раньше за Вами такое не наблюдалось, командор». Только сейчас он заметил, что забыл откинуть забрало капюшона – это сделала за него Дана. Он покраснел. Взгляды их встретились в упор. Невольно замерев, они не могли проронить ни слова, кажется, в течении полуминуты. Тишину прервал всплеск воды. Оба резко оглянулись вокруг. Пока что ничего угрожающего.

– Ты видела в воде вокруг меня магнитный фантом?

– Да, я его спугнула электро-магнитным выстрелом, и только потом подрубила ножки того гриба, в котором ты «спрятался».

– Умничка! Теперь нам надо срочно найти «Аркуду».

– Я уже успела его запеленговать, – она посмотрела на наручный планшет, и простёрла руку в сторону, – он там.

– Хорошо, выдвигаемся!

Они натужно, но решительно почапали по хлипкому дну в направлении транспортёра.

– Плат, остальные ещё не выходили на связь?

– Увы, нет. Видимо, на это есть веские причины. Будем надеяться на лучшее.

– Только бы вездеход оказался без дефектов и на ходу, после такого внештатного приземления, а там уже поиски ускорятся в разы.

– Дана, это просто чудо, что мы так относительно быстро встретились…

– Думаешь, чудо? – она искоса посмотрела на него, лукаво улыбнувшись.

Он не нашёл что ответить… не потому, что не знал, а напротив – догадывался, но не хотел самому себе признаться в этом – не самое подходящее время на такие разговоры. Шли они ещё около часа и молча.

Внезапное верещание зуммера на запястье Даны будто шилом пронзило барабанные перепонки обоих «космачей» – это сработала система оповещения «Аркуды» о вхождении членов экипажа в километровую зону автономного управления: теперь вездеход уже сам двигался навстречу людям. Через несколько минут они уже слышали непрерывный плеск, нарастающе доносящийся из-под колёс «мишки-спасателя», мчавшегося к своим хозяевам. Однако, с приближением знакомого механического шума стал отчётливо слышен какой-то странный гул, переливающийся в разных диапазонах. Вездеход не мог производить такого объёмного звука. Теперь уже на разведчиков надвигалась настоящая, но пока ещё невидимая, волна душераздирающего воя. Над ними пролетела ужасно верещащая туча каких-то летающих гадов. Дана и Плат вопросительно переглянулись. Кроут догадалась первой:

– О, Макошь! Командор, да наш «Аркуда» тут переполошил всю местную живность, и она движется прямо сюда! Если мы сию минуту не уберёмся куда-нибудь – нас просто как рукой смоет…

– Закупориваем комбезы! За мной!

Плат схватил Дану за руку, и потащил с собой к ближайшему флорауну. Подхватив её за талию, быстро приподнял, и почти подбросил её как можно выше к куполу растительной медузы. Дана отреагировала мгновенно, и крепко ухватилась за трепещущие стропы. В эту же секунду сквозь волнующуюся чащу живых аэростатов хлынула бесформенная лавина каких-то, доселе ещё не виданных землянами, существ. Большей частью, они поразительно напоминали вымерших на Земле миллионы лет назад динозавров.

– Плат! Лезь наверх! Сейчас же!

– Нет, Дана, она не выдержит двоих, оставайся там!

При этих словах, он резко рванул к соседней медузе, и, будто в замедленной съёмке, широко выкидывая поочерёдно ноги вперёд, сделал три… пять… семь прыжков, и на последнем простёр обе руки в сторону стеблей флорауны… Дана заворожённо смотрела на эту экстремальную сцену со своей «башни», и уж чуть было не попрощалась в душе с командором… оказалось, преждевременно: тело Кияна болталось, как листок на ветру, почти горизонтально, уцепившись за щупальца аэростата. Его то и дело вздымала, толкала, то одна, то другая экзотическая особь, слепо мчась мимо – такой вот силы, скорости и плотности было звериное цунами Койоны. В конец измотанному Плату всё же удалось на одних руках забраться почти к самой кроне флорауны, покрасневшей как помидор от такого стресса.

Наконец, на лужайке, между вытянувшимися в страхе медузами, появился виновник паники в местном животном мире – грузный и приземистый на вид, пока ещё беспилотный вездеход остановился аккурат между двумя космонавтами, ожидая дальнейших команд. Оба землянина, почти одновременно, словно переспелые фрукты со своих дерев, плюхнулись вниз, и тут же бросились к транспортёру. Тот уже на расстоянии сканировал биометрические данные приближающихся людей, для допуска внутрь. И когда «пассажиры» подошли к боковому люку обожжённого корпуса (машина десанта была оборудована термозащитой для прохождения плотных слоёв атмосферы и двумя парами огромных колёс, которые выпускались из герметичных ниш уже с автоматической накачкой шин сразу после приземления), «Аркуда» доверчиво и с шумом втянул в себя запёкшийся по краям прямоугольный люк, и смещая его в сторону, выбросил наружу саморегулирующийся по высоте трап. Не успели ещё двое счастливчиков переступить порог этого дома на колёсах, как услышали доносящийся изнутри хрип радиоселектора – это был прерывающийся голос кибернетика: « … стан… риём… Силистан вызыва… кипаж… ак слышите, приём? Ес… то… жив…». Киян метнулся пантерой к пульту связи: «Никлот! Это командор. Слышишь меня? Мы на транспортёре с Даной. Надень телепатор, и активируй маячок!» Тем временем, бортинженер, не теряя ни секунды, уже сидя в кресле, и запустив все имеющиеся в системе поиска программы, пристально всматривалась в экран, надеясь засечь малейшее движение красного огонька – сигнал от их соплеменника. Выверенными манипуляциями на панели управления Плат спешно готовил машину к поисковой операции: задраил дверь, откинул бронеставни с окон, выдвинул локатор на крыше, и раскрыл над кормой солнечные батареи.

– Командор, есть сигнал! Движение маячка слева по борту!

– Дана, золотце, держи его в поле зрения по телепатору! А я на ходу отслежу его по пеленгу.

Вездеход рванул навстречу третьему «найдёнышу». Исполнительная Кроут, пристегнув себя покрепче ремнями безопасности к креслу, надела «птичью лапу» себе на лобные и височные доли, закрыла глаза, глубоко вздохнула, и замирая, погрузилась в полутранс. Сквозь размытую, будто в чужих очках, мглу её взору глазами Силистана стала высвечиваться зыбкая картина: стоя на своей помятой и раскачивающейся эске он крутил головой вокруг себя, то в одну, то в другую сторону, и направлял разряд своего бластера во вздымающиеся перед ним продолговатые туши болотных тварей. Пока что удавалось вести прицельный огонь по ощерившимся мордам, подкашивая их по очереди, однако, кольцо окружения сжималось всё плотней, и уже броски хищников участились, становясь одновременными, как по команде. После одного из таких, в правое запястье Никлота вцепилась зубастая пасть, и резко рванула вниз, отчего оружие выскочило из руки, и камнем ушло в бурлящую жижу. Не столько чудо, сколько прочность уникостюма и предусмотрительность самого кибернетика, заранее пристегнувшего себя страховочным тросом к скобе на посадочной капсуле, позволило ему, хоть и в положении лёжа, но всё же удержаться на аппарате.

Дана вздрогнула и смахнула с головы телепатор.

– Командор, Силистан в беде!

– Он уже в поле зрения – до него метров сто! Дана, идём на прорыв блокады, врубай парализатор и прикрой нас!

Плат сорвал с оружейного стенда тесак и кинулся на подмогу товарищу, пулей вылетев из кормового шлюза верхом на реактивном байкоптере (одноместном скоростном низколетающем мотоджете). Круто развернувшись, взметая большое радужное облако водяной пыли, и обогнав «Аркуду», Киян стал на бреющем полёте косить головы болотных гадов, рубя вытянутые от голодного любопытства шеи. Дана, выдвинув из носового отсека телескопический ствол парализатора, нажала гашетку: пучком направленного разряда всё пространство вокруг посадочной капсулы, минуя изолированных комбезами космонавтов, вспыхнуло молниеподобным бликом, и остановило стоп-кадром всякое движение в радиусе тридцати метров. Подъехавший к эске командор, спрыгнул с мотоджета, и подбежал к застывшему пресмыкающемуся, который так и не отпустил руку Никлота, впившись в неё мёртвой хваткой своих челюстей, которые позже пришлось разжимать лезвием тесака. Даже не останавливаясь, командор коротким, но резким махом отсёк голову твари, и быстро влез на корпус капсулы. Приподняв голову товарища, и открыв прозрачное забрало жёсткого капюшона, он быстро убедился, что всё обошлось без тяжёлых травм и увечий. А пошевелившийся соратник явно пережил большой стресс и мертвецки устал, как психически, так и физически. Киян не стал возиться с замком страховочной снасти, а просто отрезал трос бластером в режиме лазера. В этот момент подоспевшая Дана уже была готова подхватить снизу тело сослуживца. Перенеся на себе ожившего, но ещё слабого Силистана в транспортёр, и вкатив в грузовой отсек байкоптер, а затем наглухо задраив все люки, разведчики решили немного перевести дух, и собраться с мыслями перед решающим броском на поиски ещё двух оставшихся друзей.

Вызволение Демстика

Тьма незаметно сгустилась после того как последний луч заката Руфы солнечным зайчиком пробежался по внутренней обшивке вездехода, проникая в ещё незакрытые бронеставнями окна. Троица боевого экипажа молча сидела прямо на полу, облокотившись спинами о бортовые стенки. Нет, они даже не дремали в наступившем мраке, а просто вслушивались в шумы эфира, в надежде услышать родные голоса, да поневоле изучали приглушённую гермоизоляцией животную какофонию ночной Койоны. «Цуг-цуг-цуг… цуг-цуг… цуг-цуг-цуг-цуг…» – взбодрённые ударами о корпус, все трое вскочили, как по команде.

– Кроут, дай наружное освещение! – шлёпнув ладонью по кнопке бортофона у бокового люка, Плат прильнул к иллюминатору.

– Ребята, это я, Ольстин! – срывающимся от одышки голосом прохрипел снаружи врач. Киян, дёрнув рычаг люка и толкнув в сторону массивную боковую дверь, не сразу признал биолога.

– Давай руку, Хорт! – командор вдвоём с кибернетиком, подхватив бедолагу за подмышки, безо всякого трапа втащили его внутрь, и снова задраили дверь.

– Доктор, что случилось? Вы не видели физика? – Дана уже обтирала влажным полотенцем окровавленное лицо лежащего на полу Ольстина. Вся его внешность была свидетельством нелёгкого пути до заветного транспортёра: комбез был сплошь в грязи, а рукав его разодран от плеча до манжета, на стекле забрала красовалась диагональная трещина, а кровоточащую ссадину на лбу и рану на брови пришлось запенить биоклеем. Силистан подал ему воды.

– Они его забрали… видел, как его повязали, и куда-то угнали.

– Кто ОНИ? Кого ты видел и где? Ольстин, почему ты не выходил на связь? – жалостливо допытывался Никлот.

– Местные аборигены… мне удалось бежать… моя эска видимо приземлилась прямо в их селении… они налетели на меня, как только я высунулся из капсулы… обезоружили и поместили в какую-то клеть… скальпель… они не смогли нащупать при обыске скальпель в потайном кармане… это меня спасло, с наступлением темноты я перерезал жгуты на перевязи крестовин… но до того, сидя в заточении, услышал знакомый голос… да, и тут я увидел Демстика, которого привели откуда-то на всеобщее обозрение… толпа сначала загудела, но её заткнул один из них… главный, как мне показалось… после его короткой речи нашего Рамена связали по рукам и ногам, бросили в плавучее корыто, запряжённое каким-то вьючным ластоногим животным, и уволокли… направление я запомнил, могу показать…

– Не сейчас, в ночных условиях есть риск навредить тому, кого собираемся спасти, нам надо хорошенько подготовиться, да и тебе, Хорт, не мешало бы малость поправиться, а с рассветом рванём в погоню, – командор распорядился поужинать и принять душ, а потом дал отбой.