Небесная река

В общем, беспилотники без проблем вышли на позицию, и мы с Биллом одновременно показали друг другу большие пальцы. Настал момент истины.

– Так, Гуппи, начни с общих сканов от каждого беспилотника и уменьшай радиус вдвое каждый раз, пока он не станет равным двум милям – при этом, по идее, у нас уже появится возможность просканировать внутреннюю поверхность. Затем делай снимки каждую секунду, пока у нас не будет записи целого оборота.

[Принято. Результаты сканирования сейчас будут.]

– Оно… э-э-э… на самом деле, мне не кажется, что эта штука вращается, – заметил Уилл. – Ты уверен в правильности своих предположений?

Я ухмыльнулся.

– Я тут кое-что почитал: оказывается, многие особенности цилиндров О’Нила характерны и для топополисов. Скорее всего, там есть внешний панцирь, который не вращается – толстый, предназначенный для того, чтобы принимать на себя удары микрометеоритов и поглощать жесткое излучение. Тебе совсем не нужно, чтобы на вращающуюся секцию добавлялась такая нагрузка, поэтому вращаться будет внутренняя оболочка, которая гораздо тоньше внешней, но прочнее в структурном отношении. Она будет создавать искусственную гравитацию на своей внутренней поверхности. Между двумя оболочками будут магнитные подшипники или что-то в этом роде.

– Слушай, ты слишком много знаешь об этой штуке, хотя до сих пор ее не сканировал.

– Это все теория, Билл. Давай посмотрим, что тут у нас. – Я кивнул Гуппи.

На экране ничего особенно не изменилось, но в разных его частях начали накапливаться небольшие окна с данными. Несколько миллисекунд мы следили за происходящим, а затем я коснулся одного из сканов. Перед главным экраном развернулось окно; мы с Биллом подались вперед, чтобы тщательно на него посмотреть.

– Ты прав насчет оболочек, – сказал Билл. – Внутренняя создает… 0,86 g.

– Ровно такая же гравитация на второй планете, – ответил я. – Значит, это родина тех, кто создал буджумов.

– Воздух там совсем не такой.

– Тебя это удивляет? Бомбардировка, пожары, никакой жизни, которая могла бы обеспечить гомеостаз… В данный момент на планете Буджум никто жить не сможет.

– Да, пожалуй. Когда мы получим подробные сканы обитателей?

– Не раньше, чем мы доберемся до снимков вращающейся структуры. Давай оставим эту трансляцию, пусть она продолжается.

* * *

Мы сидели в центре управления и пили кофе, пиво и колу. Я искоса посмотрел на бокал в руке Уилла. Он улыбнулся.

– Перенял эту привычку у Марка. Иногда приятно выпить что-то холодное и шипучее.

Раздался звонок, похожий на сигнал микроволновки, и на экране появилась фраза «Сканирование завершено». Мы быстро встали и поспешили изучить результаты.

В течение нескольких секунд мы были похожи на любую компанию ученых, которые пытаются перекричать друг друга, но в конце концов нам все-таки удалось выделить какую-то полезную информацию.

Я посмотрел на голограмму аборигена. Он был больше похож на Другого, чем на пава – в том смысле, что он не напоминал ни одно живое существо с Земли, которое я когда-либо видел. Уилл вгляделся в картинку, склонив голову набок, и заявил:

– Кажется, он слегка похож на выдру.

– Летучая выдра, – сказал Гарфилд и моргнул. – Или летучая белка?

– Летучая выдра – неплохой вариант, если не обращать внимания на голову, – добавил Уилл. – А может, огромный бобер? Взгляните на хвост. Похоже, он расширяется.

Мы еще немного посмотрели на картинку. По-моему, существо напоминало толстую метровую выдру с лоскутом шкуры на каждом предплечье, который мог разворачиваться и сворачиваться. Морда существа заканчивалась чем-то похожим на клюв, но с зубами. Существо – нечто среднее между утконосом и уткой-оборотнем – было покрыто мехом насыщенного каштанового цвета.

– Снарки, – сказал Гарфилд. – Если есть буджумы, то создавать их должны снарки.

Я поднял руку.

– Да, но только до тех пор, пока мы не узнаем, как они сами себя называют.

– Если мы вообще сможем его произнести.

– Данный вид живет в воде, – сказал Билл после долгой паузы. – Эти штуки на предплечьях и хвост нужны для того, чтобы рассекать воду.

– Так вот почему там река, – добавил Уилл.

Мы кивнули. Одним из многих интересных аспектов конструкции была река, которая текла по всей секции – а ведь длина секции превышала сто тысяч миль. Но, возможно, это была не одна река, а несколько – в зависимости от метода подсчета: она постоянно разделялась на рукава, которые сливались. Возможно, что эта система рек распространяется на весь топополис.

– Река петляет, извивается и делится на рукава так, что ни одна часть внутренней поверхности не находится вдали от воды. Это любопытно, – продолжил Уилл.

– Если учесть образ жизни местных, – заметил Билл, – то, возможно, что так было задумано.

Мы завороженно посмотрели на изображения и схемы, а затем Гарфилд сказал:

– Но где вы возьмете столько воды? Ведь длина структуры – миллиард миль, в буквальном смысле слова.

Билл замер на миг, а затем повернулся к Гарфилду.

– На Земле есть – или, по крайней мере, было – около 330 миллионов кубических миль воды. Река внутри топополиса в среднем полмили шириной, а ее глубина составляет десятую часть мили. Если бы она была прямой, то вам бы понадобилось всего пятьдесят миллионов кубических миль воды, чтобы ее наполнить. В почве тоже может до 25 процентов воды, так что в зависимости от того, какой слой почвы лежит на внутренней поверхности оболочки, возможно, к этому числу нужно добавить еще сотню миллионов. Это все равно меньше, чем было на Земле. А если и этой воды не хватит, ее всегда можно привезти из облака Оорта.

Гарфилд задумчиво закивал.

– А материалы для строительства?

– На Земле около 90 миллиардов кубических миль железа. Чтобы построить такую штуку – если судить по разрезу, который мы видим – понадобится 20 миллиардов кубических миль. Хотя сталь, конечно, использовать нельзя – ее прочность на разрыв гораздо ниже, чем нужно. Эта структура в основном создана из какой-то керамики и усилена трехмерной решеткой из углеродного волокна, очень похожего на то, которое мы используем при строительстве наших кораблей. Так что даже это число, скорее всего, сильно завышено.

– Но главное – то, что необходимые материалы можно добыть, разобрав на части одну планету размером с Землю, – добавил Уилл.

– И, вероятно, именно этим можно объяснить промежуток между планетами номер два и номер три, – закончил я.

– И что теперь? – спросил Гарфилд.

– Благодаря Жаку у нас есть проверенные процедуры, которые позволяют незаметно познакомиться с языком и культурой, – сказал я. – Правда, на Паве у него был физический доступ к библиотекам и книжным магазинам. Мне бы хотелось действовать как можно быстрее, но без прямого доступа мы окажемся в сложном положении.

Билл нахмурился.

– Придется послать туда беспилотники-шпионы.

Я кивнул: он попал в точку.

– Да, и это непростая задача. Кроме того, нам сначала нужно впитать в себя культуру и язык аборигенов, и только затем заходить внутрь.

– Есть ли у нас альтернативный вариант?

– Может, ограничимся беспилотниками-шпионами? Ну, то есть не только для погружения в культуру, но и для поисков Бендера?

Уилл покачал головой.

– Это не сработает. Они либо будут летать там, где их могут увидеть – а это плохо, либо будут прятаться, и тогда мало куда смогут добраться. А это тоже плохо. Кроме того, с помощью беспилотников очень сложно задавать вопросы местным.

– Простите, сэр или мэм, – сказал Гарфилд. – Несмотря на мой внешний вид, я не являюсь инопланетным шпионским устройством. Не могли бы вы указать мне дорогу к атомным кораблям?

Мы рассмеялись: Гарфилд идеально спародировал Павла Чехова.

После небольшой паузы я кивнул Уиллу.

– Ладно, принято. Я знаю, Билл говорил, что нужно действовать незаметно, но я пообщался с несколькими людьми, которые занимаются проектом «Сингулярность»…

– Ты общаешься с «прыгунами»? – спросил Гарфилд.

– Да. У них пока нет ИИ, но есть универсальная самопрограммирующаяся экспертная система с огромной вычислительной мощностью. Я хотел с его помощью ускорить перевод языка и разработку андроидов.

– Погоди. Андроиды? Да ты планируешь на несколько ходов вперед! – воскликнул Гарфилд.

Билл печально улыбнулся мне.

– Ты хочешь, чтобы они и в этом тебе помогли?

Я улыбнулся в ответ.

– Им кажется, что они могут извлечь много информации из сканов, сделанных суддаром, и в том числе звук…

– Что? Но как?

– Принцип тот же, что и в случае с лазером, который отражается от оконного стекла и подхватывает звуки, которые раздаются в здании. Ты демодулируешь отражение…

– Суддар так не работает.

– Верно, но «прыгуны» полагают, что с его помощью они уловят вибрации твердых поверхностей мегаструктуры – даже стекла, если оно там есть.

– Это довольно бессистемный метод. Придется проводить огромное число сканирований, а ведь число ситуаций, в которых данный метод применим, совсем невелико. И они готовы этим заняться?

Я кивнул.

– Они – изоляционисты, но не такие, как «Звездный флот». Они не считают контакты с людьми чем-то плохим, просто им кажется, что люди нас замедляют – предположительно потому, что заставляют нас оставаться в рамках человеческой культуры, и так далее. Но в вопросе о контактах с местными они занимают нейтральную позицию, поэтому я решил, что это будет относительно безопасно. Конечно, если об этом прознает «Звездный флот», он придет в ярость, но, если честно, что они могут? Громко орать? Здесь их нет и не будет еще лет двадцать, не меньше, а местная техника под моим контролем, так что они не создадут ни корабли, ни андроидов.

– И если они начнут выкручивать нам руки, ничем хорошим для них это не закончится, – добавил Уилл. – Бобы такого не одобряют. «Звездный флот» заявит о том, что ему не нравятся наши действия, мы ответим, что признаем их право на свое мнение, и на этом все закончится.

– Теперь у нас достаточно сканов, чтобы создать примитивную модель андроида, но нам предстоит немало потрудиться, чтобы изучить местный язык и культуру. И прежде всего мы должны понять, как мы попадем внутрь.

– Да. Не хочу прорезать дырку в стене, и если честно, то я не уверен, что это вообще возможно. Но ведь вход в структуре должен быть, и не один – для припасов, персонала или обслуживающей техники.

– Внутри наверняка есть какое-то кольцо между внутренней и внешней оболочкой – чтобы компенсировать вращение для входящих объектов и убирать угловой вектор у выходящих. Система переноса спина. Нужно поискать что-то похожее на сканах.

– Пожалуй, пришло время тщательно изучить то, что нам удалось добыть.

* * *

Прошли десятки миллисекунд, и праздничная атмосфера улетучилась. Над нами повисла колючая тишина. Мы нахмурились.

– Полагаю, все обратили внимание на то, каким уровнем технологий обладают обитатели мегаструктуры, – сказал я.

– И на отсутствие этих технологий, – добавил Билл.

Гарфилд ткнул пальцем в окно.

– Или на тот факт, что вход, похоже, заперт, чтобы обитатели не могли уйти.

– Дело нечисто.

В данный момент у нас были точечные сканы пары сотен тысяч миль и полный круговой скан, сделанный в трех точках. Результаты сбивали с толку: вместо современных мегаполисов мы увидели что-то похожее на деревни, построенные из каких-то эквивалентов древесины и в основном находившиеся рядом с водой. Менее крупные поселения располагались на берегах притоков и рукавов. Большого количества металлических конструкций мы тоже не увидели; из металла были сделаны лишь маленькие диски, которые местные жители носили с собой. Деньги.

Я постучал по изображению, чтобы привлечь внимание к одной детали.

– Чтобы подтвердить мою догадку, нам нужно больше сканов, но, похоже, почва не является естественным результатом эрозии, а сформирована искусственно. Либо воду для потоков закачивают насосы, либо внутри мегаструктуры есть погодные явления, благодаря которым вода попадает в верховья.

– Кроме того, – заметил Билл, – внутренняя часть разделена на сегменты длиной пятьсот шестьдесят миль, и их разделяют кольцевые горные хребты. – Он постучал по изображению, и оно увеличилось. – Подробности тут не видны, но, по-моему, к этим горам также прикреплены тросы, которые удерживают в центре структуры какой-то цилиндр.

– Полагаю, этот центральный цилиндр обеспечивает освещение. Похоже, стенки структуры не пропускают солнечный свет.

– Скорее всего, но суддары этого не обнаружили. И если ты прав, то возникает проблема с рассеиванием тепла. Интересно, как они ее решают?

– Думаю, часть ответа мы уже знаем, – сказал я. – Вдоль всей затененной стороны внешней оболочки находятся поверхности-радиаторы. Они выделяют гораздо больше тепла, чем могло поступить с солнечным светом, так что большая часть этого тепла создается внутри. Возможно, это освещение, о котором ты говоришь. Должна быть какая-то система, которая отводит тепло из жилой зоны к внешней оболочке.

Остальные одобрительно закивали. Мы, Бобы, обожаем технические решения.

– И обратите внимание, – добавил Билл, – русло реки повторяется приблизительно каждые двенадцать сегментов. Думаю, ландшафт тоже. По-моему, они много раз использовали одни и те же шаблоны.

– Возможно, они даже построили мегаструктуру из сегментов такого размера, а затем склеили их.

– Миллиард миль. Это почти два миллиона сегментов.

Несколько секунд мы молча глядели на окна с данными.

– Возможно, – задумчиво протянул Билл, – мы случайно просканировали секцию мегаструктуры, которая настроена под аграрное общество. Нет никаких причин полагать, что топополис идентичен по всей длине. Быть может, аборигены сами выбрали технологическую отсталость.

– И запертые выходы тоже? Это не очень похоже на добровольное возвращение к природе, знаешь ли.

– М-да, это не идеальный вариант для первого контакта, и для того чтобы узнать про их общество – тоже. – Я постучал пальцами по подбородку. – Давайте сдвинемся дальше по нити мегаструктуры и попробуем найти что-нибудь более современное.

* * *

Неделю спустя мы признали поражение, хотя не только продвинулись на миллионы миль по исходной нити, но даже начали исследовать другую.

– Тут есть самые разные вариации деталей, – заметил я, – в том числе разные климатические зоны и совершенно необитаемые области. Но везде царит доиндустриальная эпоха. Зачем виду, который построил такое чудо инженерии, фактически обрекать себя на жизнь в зоопарке?

– Возможно, именно для этого структуру и построили. Это же инопланетяне, Боб, – ответил Билл, пожимая плечами. – Возможно, их мотивация недоступна нашему пониманию.

– Меня никогда не убеждала гипотеза о том, что мотивы инопланетян не поддаются расшифровке, и очень странно, что ты считаешь по-другому, – сказал я и улыбнулся Биллу, чтобы смягчить свои слова. – Ведь такие вещи, как любопытство, алчность, эгоизм, самосохранение, гнев, страх – все это фактически базовые тропизмы, способствующие выживанию.

– Конечно, но это не делает их поведение предсказуемым с нашей точки зрения. Например, вид, более ориентированный на создание стада или улья, возможно, не обладает алчностью – или, по крайней мере, обладает не в такой степени, как люди. А представители более хищного вида, возможно, считают, что укус – это веский довод в споре.

– Кзины, – ухмыльнулся я.

– Или павы, – ответил Билл. – У них очень большие семьи, и поэтому у них определенно другое отношение к жизни.

– Но оно доступно для восприятия, верно? – возразил я. – Мы или люди не смогли бы или не хотели жить так, как павы, но понять их мотивы мы можем. То же самое относится к кзинам и клингонам. А вот представители этого вида значительную часть жизни проводят в воде, словно бобры или выдры. Как это повлияет на их характер?

Билл молча пожал плечами. Я был почти уверен, что я прав, но мы не узнаем, так ли это, пока не найдем способ пробраться внутрь.

* * *

Я ухмылялся, слушая традиционные презрительные вопли, а Билл тем временем пытался навести порядок в зале. Но я заметил в толпе Бобов несколько групп, которые не соревновались в сквернословии, в том числе полдесятка Бобов, одетых боргами. Подобная молчаливость казалась нехарактерной для Бобов, хотя борги, возможно, просто пытались отыгрывать роль.

Осматриваясь, я понял, что Бобы действительно пытаются косплеить разных персонажей, хотя ничего из ряда вон выходящего я не увидел. Возможно, в дальнейшем репликативный дрейф усилится, и тогда отдельные Бобы станут смелее.

Биллу, похоже, удалось погасить пламя бунта, и он заговорил. Ну, точнее, закричал:

– Так, парни! У нас есть новости о снарках. Думаю, вам будет интересно. Кроме того, мы ищем добровольцев: у нас осталось несколько технических проблем, на которые нужно навалиться толпой.

Он подождал, пока стихнут предположения, связанные с разными частями тела, а затем дал мне знак.

Я забрался на сцену и ухмыльнулся, глядя на море лиц.

– Те из вас, кто видел презентацию, посвященную Другим, сейчас ощутят легкое дежавю. Но в данном случае мы ни с кем не воюем, и это плюс. – Я выждал, пока пройдет еще одна волна насмешек. – Итак, вот снарк-абориген…

Я на автопилоте рассказывал о жителях мегаструктуры и при этом мысленно анализировал вторую часть своего доклада. Бобы вели себя уважительно, – как и всегда, когда слушали что-то интересное.

Затем началась вторая часть. Я начал с обзора топополиса, и, пока я его описывал, в зале стояла гробовая тишина. Потом я перешел к круговым сканам мегаструктуры, а под конец показал схемы дверных механизмов.

Когда мой голос умолк, все сделали вдох, а затем… началось светопреставление. Расхохотавшись, Билл запрыгнул на сцену. Ничто так не возбуждало Бобов, как интересные новые штуки, и ничего не радовало меня так, как вид взволнованных, полных энтузиазма Бобов. Запрыгали даже те, кто косплеил боргов.

– Итак… – сказал я, когда шум стих. – Нам нужна группа, которая будет работать над планами незаметного проникновения внутрь мегаструктуры. Нам нужна группа, которая займется созданием андроида-снарка, основываясь на имеющихся у нас изображениях; мы улучшим их, как только получим более качественные сканы. Нам нужна группа, которая продолжит сканировать мегаструктуру и выяснит, есть ли варианты в самой структуре, в размещении или уровне технологического развития ее обитателей, или любые другие. Черт побери, длина структуры – миллиард миль, так что чем нас больше, тем веселее. И для еще одного долгосрочного проекта нужны люди, которые помогут нам разобраться в языке и культуре снарков.

Снова начался кавардак.

Я украдкой взглянул на группу, которую Билл назвал «Звездный флот». Все они с угрюмым видом молчали.

* * *

– У нас все на мази, – сказал Билл. – Добровольцев больше, чем вакансий. «Прыгуны», как ты и надеялся, согласились провести анализ языка. Группа, которая занималась созданием огромных кораблей-роботов, уже приостановила свой проект, чтобы поработать над дизайном андроидов – интересно, что этим же хотели заняться борги. Кажется, их привлекает все, что связано с андроидами. А еще есть группа, которая фанатеет от «Подземелий и драконов» – они называют себя «Геймеры» – так вот, они хотят поработать над проникновением в структуру.

– Почему? – нахмурился я.

– Меня не спрашивай. Наши клоны в основном по-прежнему Бобы, но где-то в двадцатом поколении индивидуальные мотивы перестают быть предсказуемыми.

– То есть «Звездный флот» и не пискнул.

– Думаю, они решили, что это бессмысленно. Даже если они смогли бы вставить слово, то все равно ничего бы не добились – остальные просто наорали бы на них и заставили замолчать. Но… – Билл нахмурился и внимательно посмотрел на меня. – …Это не значит, что они капитулируют. Изначальный Боб ни за что бы не отступил. Поэтому мы должны быть начеку.

В этот миг в мою библиотеку заскочил Гарфилд.

– Привет, Билл, Боб.

Он знаком приказал Дживсу принести кофе, а затем схватил Шпильку и посадил ее себе на колени. Шпилька, как обычно, заурчала еще до того, как он начал ее гладить. Я невольно улыбнулся. Настоящая Шпилька была именно такая – полная противоположность необщительной, высокомерной кошки. Я вспомнил, сколько раз она забиралась на меня, когда я сидел за компьютером, а затем обворачивалась вокруг моей шеи. Эту ее особенность я не стал встраивать в ИИ, чтобы не вешать ярмо себе на шею – в прямом смысле слова.

Гарфилд был явно взволнован.

– В чем дело? – спросил я.

– Ну, мы же договорились, что будем более осторожно использовать беспилотники, чем Жак. Павы действительно были похожи на людей восемнадцатого-девятнадцатого веков: увидев беспилотник, они решили бы, что это птица. У снарков тоже почему-то нет техники, но знания у них, скорее всего, есть.

– Кроме того, – вставил Билл, – даже если у простого народа нет машин, они точно есть у тех, кто управляет топополисом.

– Думаешь, там по-прежнему много персонала? – спросил я, нахмурившись.

– Иначе и быть не может. Представь себе, что весь персонал на пару дней ушел с атомной электростанции.

– Или с любого другого подобного проекта, – заметил Гарфилд. – Я помню «Жизнь после людей». Спасибо, не надо.

Билл пожал плечами, отказываясь обижаться.

– В общем, топополис все еще работает как часы, это значит, что кто-то управляет им и занимается его обслуживанием. Они могли бы просто поручить это ИИ…

– Не думаю. Разумные существа не стали бы перекладывать на кого-то такую ответственность, – парировал Гарфилд.

– Ты сейчас их очеловечиваешь.

– Ты знаешь, как к этому относился Изначальный Боб. Пока инопланетяне находятся в рамках своей среды, они будут вести себя разумно.

– Но это не значит, что они будут действовать, как люди, или принимать человеческие…

– Так, детки… – вмешался я, – продолжим этот разговор, когда накопим больше данных. Гарфилд, твои друзья-ролевики нашли способ проникнуть внутрь?

– Способ есть, но крайне теоретический. Мы хотим проверить, можно ли прикрепить замаскированный беспилотник к буджуму так, чтобы последний его не заметил. В случае успеха мы залетим внутрь на его горбу.

– Ждать, возможно, придется целую вечность…

– Нет. Те, кто занимается наблюдением, нашли вход, которым активно пользуются.

– Всего один? На миллиард миль топополиса?

– Нет, конечно, – нахмурился Гарфилд. – На каждой нити их три, а всего их девять. Но рядом с другими движение гораздо менее оживленное, и машины более специализированные. Мне кажется, что только один используется на полную мощность – тот, через который вылетают патрули.

– Странно, – заметил Билл.

– Не очень, – возразил Гарфилд. – Все задачи уже выполнены, система зачищена, и осталась только рутина – патрулирование. Полагаю, расписание патрулей составлено так, что они сменяются, когда вход поворачивается в их сторону.

Билл пожал плечами и не стал спорить.

– Транспортный поток предсказуем?

– Да. Сначала это не было очевидно; нерегулярные прилеты и отлеты маскировали запланированную работу, но в конце концов мы выделили из «шума» повторяющиеся события. Нам нужно просто дождаться одной из «пересменок», и все будет отлично.

– А запасные планы у нас будут?

– Разумеется, как и всегда, – улыбнулся Гарфилд. – После истории с Хэлом и Другими аварийная кнопка стала стандартом во вселенной Бобов.

– Я не хочу сильных разрушений…

– Термит в точно выбранных местах, – ответил Гарфилд. – Ровно столько, чтобы расплавить беспилотник, но при этом он не разъест все вокруг, словно кровь инопланетянина.

– Ну, значит, все готово. – Я сложил пальцы «домиком». – Великолепно.

9

Создание группы

Боб. Август 2333 г. Вирт

Я посмотрел на людей, собравшихся в моей библиотеке, и подумал о том, что по такому случаю ее стоит увеличить. Эта толпа заставила попотеть мою технику, отвечающую за ВР.

– Слушайте, все, – громко сказал я. – Давайте начнем. Меня, Билла, Уилла и Гарфилда все знают. А вот это – люди, которые готовы пожертвовать своим временем, чтобы помочь нам подготовить экспедицию. Я решил, что нам стоит собраться вместе и оформить все официально.

Я указал влево, на Боба, на коленях которого лежала мягкая коническая шляпа.

– Это Гэндальф, он представляет группу «Геймеры». Они вызвались составить план по доставке беспилотников, а затем и андроидов внутрь мегаструктуры.

– И при этом так, чтобы не сработала сигнализация, – добавил Гэндальф с ухмылкой.

– Действительно, так было бы лучше всего. Ты по-прежнему склоняешься к плану «Автостоп»?

Гэндальф кивнул.

– Пока ничего более интересного не появилось.

Фыркнув, я указал на следующего человека, облаченного в серый комбинезон.