Беременна от предателя. Я ухожу
– Передавай привет жене, Тимур.
– Конечно, – киваю, а у самого челюсть сводит, будто все зубы разом заболели.
Марат только выгибает бровь и провожает взглядом Артема. Когда хлопает дверь, друг смотрит на меня с прищуром.
– А Лерку он знает? – спрашивает.
– Случайное знакомство, – говорю, но руки непроизвольно сжимаются в кулаки, что не ускользает от взгляда Марата.
– А кто-то ревнует, кажется, – присвистывает он. – Давай рассказывай.
Проговариваю все вслух и понимаю, что ревновать-то не к кому и в словах Артема не было никакого подтекста.
– В общем, – заканчиваю свой рассказ, – именно мой потенциальный партнёр на то время протаранил габарит в машине моей жены.
– Дела… – тянет Марат, откидываясь на спинку дивана, куда успел переместиться. – Но я тебе одно скажу, Тимур…
Друг замолкает, а я в нетерпении даю ему взглядом понять, что жду продолжения. Обычно быстро находит нужные слова, но сейчас почему-то молчит.
– Что? – спрашиваю, уже раздражаясь.
– Лера очень красивая женщина, более того, – поднимает указательный палец вверх, – она не капризная. Вспомни всех, с кем мы работали. Ну ладно, не всех, а большинство. Они каждые лет пять меняют жен, чтобы была ещё на пять лет младше. И что в итоге? Разводы, измены, очередная накачанная ботоксом кукла. И все только и трещат, чтобы пупсик их свозил на Мальдивы, купил шубку из невинно убиенного животного или оплатил новые си… новую грудь, – Марат забавно пародирует, и я даже усмехаюсь.
Все он правильно говорит. И я действительно не променяю Леру ни на одну куклу. Жена была со мной, когда я только начинал. Как и Марат. Мы все преодолели вместе, она меня никогда не упрекнула ни одним словом. Да, чем больше человек получает, тем больше он хочет ещё. Вот и я погряз в работе, забыв, кто был рядом со мной, поддерживал и вдохновлял. Но…
Решаю самой болезненной темой поделиться с другом, раз в нас сегодня выгодно заключённая сделка и день откровений.
– Марат, понимаешь… – не могу подобрать правильные слова.
– Дети, – догадывается он и щелкает пальцами. – Ты всегда хотел едва ли не футбольную команду в доме. Эй, Тимур, ты что удумал? На твоём лице отражается очень глубокий мыслительный процесс.
– У нас все в порядке. Никто не бесплоден, – продолжаю делиться с Маратом. – Ну вот не получается, и хоть ты тресни. Может, просто не судьба?
– Так, дружище, Лера однозначно твоя судьба. Давай я полностью возьму на себя несколько проектов, а вы пока сгоняете в какие-нибудь теплые страны, проведёте время вместе, заделаете парочку карапузов. Говорят, что смена климата в этом очень даже помогает.
Да я бы с удовольствием куда-нибудь съездил. Но не могу, вот кровь из носа не могу бросить работу. Привык все контролировать, держать руку на пульсе.
А Лера… Моя Лера действительно не получает всего, чего заслуживает. Ей не нужны заграницы, побрякушки, новые си… то есть новая грудь. Лере нужно лишь чуть больше времени со мной, мое внимание. А я что делаю? День на работе, вечер в кабинете.
И даже не замечаю, как потухает жена. Казалось бы, что все делаю для нас. А нужно ли ей это? Она была со мной и в горе, и в радости. И в болезни, и в здравии. Что там ещё говорят? Всегда меня понимала и принимала таким, какой я есть. И в бедности тоже со мной была.
Наверное, моя вина, что я не дал ей самореализоваться. Никогда не хотел, чтобы моя женщина горбатилась за копейки. И сейчас в штыки воспринял ее желание выйти на работу. Ну чего тебе не хватает? Да меня ей не хватает – вот и вся проблема.
– А вот сам напросился, Марат, – поднимаюсь я и закрываю ноутбук. – До конца рабочего дня офис на тебе, а я поеду к жене.
– А я пташка вольная, – одобрительно кивает друг, – могу хоть до ночи всех тут строить.
– Не переусердствуй, – говорю, уже берясь за ручку, и чувствую вибрацию мобильного в кармане. – До завтра, Марат.
– Удачи, Тимур. Но помни, что место крестного отца уже занято.
На ходу достаю смартфон из кармана и останавливаюсь посреди приемной, увидев на экране имя. Сейчас точно раздавлю к чертям собачьим этот кусок металла.
Оксана…
Глава 8
– Валерия Константиновна, – даже вздрагиваю от голоса домработницы за спиной. – Что-то помочь найти?
Я как раз провожу ревизию холодильника, думая, что приготовить на ужин. Не то чтобы я сегодня горю желанием готовить, но… Неужели я действительно боюсь есть то, что приготовит Инна Павловна?
Наверное, стоило уволить ее, как только у меня появились подозрения, но если я ошиблась, то буду себя винить, что обидела человека.
– Не стоит, Инна Павловна, – оборачиваюсь, захлопнув холодильник. – Лучше закажите на завтра доставку продуктов.
– Конечно, – кивает она. – Что-то особенное, может быть, или все по стандарту?
– Как обычно, – говорю я и перевожу взгляд на загоревшийся экран телефона. – Привет, мамочка, – отвечаю и выхожу на террасу.
В трубке раздается родной и всегда бодрый голос:
– Лерочка, дочка, здравствуй!
Она всегда была самой лучшей мамой. Я, только повзрослев, поняла, что ей не всегда было просто. Всякое бывает: проблемы на работе, усталость, мелкие ссоры с отцом. Но для нас с братом мама всегда находила время, всегда улыбалась, целовала на ночь и, сама засыпая на ходу, читала сказки. Когда родился Андрей, я уже училась в старшей школе, многое понимала и взяла на себя часть маминых забот.
Сейчас на фоне маминого голоса слышится звук дороги.
– Мам, все хорошо? Куда вы едете? – спрашиваю.
– Лерочка, прости, что заранее не позвонили, – говорит мама. – Да, все хорошо, – успокаивает меня. – Мы спонтанно так собрались с папой в Москву, решили к тебе заехать. Мы туда-обратно, надолго вас с Тимуром не отвлечем.
– Вы живёте не так далеко, – смеюсь я. – Всего лишь в Солнечногорске. И даже спрашивать не надо. Вы же знаете, что мы всегда рады вас видеть.
– Но родителей нужно любить на расстоянии, – доносится до меня папин голос.
– Костя, прекрати, – шутливо произносит мама и обращается уже по мне: – Лера, мы будем часа через полтора. Тимур же уже вернётся?
– Да, должен, – неуверенно отвечаю. – Я сейчас ему позвоню, думаю, он тоже захочет с вами повидаться.
– Тогда жди, доченька.
Мама сбрасывает звонок, а я сразу же набираю мужу. Тимур отвечает после первого же гудка, как будто держал телефон в руках.
– Слушаю, Лер.
– Дорогой, мои родители приезжают. Ты скоро дома будешь? Они хотят и с тобой повидаться, – выдаю на одном дыхании, понимая, что не жду мужа вовремя.
Я действительно ожидаю ответа, что занят, завал по работе, опять какие-то объекты, деловые встречи. Но Тимур отвечает моментально. И совсем иначе.
– Конечно. Я уже выхожу из офиса и еду домой. Если в пробках надолго не застряну, то через час буду.
– Спасибо, – произношу с чувством.
Муж реагирует странно… Он смеётся, а я так давно не слышала этот смех. Мы будто возвращаемся в то время, когда все было по-другому.
– Лера, ты так отвечаешь, словно я тебе делаю одолжение. Я сам хочу увидеться с твоими родителями. Ты же знаешь, что Константин Владимирович и Ирина Дмитриевна для меня как родные.
И в самом деле… Тимур к моим относился как к своим, которых у него уже нет. И сейчас я, как будто убедив себя, что муж отдаляется, а потом в обратном, неосознанно обращаюсь к нему так.
Возвращаюсь в кухню и зову Инну Павловну, чтобы помогла мне. Приготовлю я все сама – успею. А вот накрыть стол пусть поможет домработница.
– Давайте я все доделаю, а вы можете пока подготовиться, – говорит она, как только я объясняю, что накрыть нужно на четверых.
– Вы просто займитесь сервировкой, – настаиваю на своем.
Будто кожей чувствую раздражение, исходящее от Инны Павловны, и сама начинаю раздражаться. Стараюсь не обращать на домработницу внимания, занимаюсь нарезкой, повернувшись к столу спиной. Но, конечно, все слышу. Вот стучат тарелки, сейчас падает вилка. Инна Павловна чертыхается, и я не выдерживаю.
– Оставьте, – говорю, не оборачиваясь. – Я сама все сделаю. Если у вас опять давление или ещё что…
– Извините, Валерия Константиновна, – только в голосе ни капли вины. – Действительно что-то со мной не так.
– Может, вам взять несколько выходных и сходить к врачу? – предлагаю, наконец посмотрев на домработницу.
Кажется, мое предложение не пришлось ей по душе. Хмурится, часто моргая, пока не понимает, что я жду ответа.
– Валерия Константиновна, я что-то сделала не так? – догадывается она.
– Можете быть свободны, Инна Павловна, – вздыхаю я.
Так мы обе и остались без ответов. Выравниваю тарелки и столовые приборы, расставляю холодные закуски и постоянно смотрю на время.
Родители приезжают, как и обещали, а вот Тимура все ещё нет. Я ему звоню, но муж не отвечает. Отправляю сообщение – доставлено, но не прочитано.
Да что за черт? Он же сказал, что выходит из офиса. Это какие должны быть пробки, чтобы до сих пор не доехать до дома?
– Лерочка, – отвлекает меня мама от мысленного четвертования мужа, – да не стоило так утруждаться, – осматривает стол и сразу понимает, что все готовила я. – Мы бы с папой чай попили, поболтали с тобой и домой поехали.
– А где Тимур? – спрашивает папа, увидев, что накрыто на четверых. – Давайте его подождем.
– Не стоит, – натянуто улыбаюсь. – Он задерживается на работе. Присаживайтесь, пока не остыло.
Ужинаем, рассказывая друг другу последние новости. Родители в основном говорят про брата, которому уже в следующем году поступать, а он все никак не может определиться с выбором вуза. Я рассказываю о том, что у нас все хорошо, Тимур развивает бизнес, я занимаюсь домом.
– Хороший он у тебя мужик, – подводит итог папа, когда я завариваю чай.
Только вот где этот хороший мужик пропал – вопрос. Четыре часа прошло, как он выезжал.
– Я отойду на минуту, – поставив чашки на стол, ухожу в ванную и снова набираю мужу.
Снова нет ответа, а сообщение так и висит непрочитанными. Это уже ни в какие ворота не лезет. Что подумают родители?
Злость на Тимура плещется внутри, но я старательно ее сдерживаю. Возвращаюсь к родителям, улыбаюсь им, чтобы они не заметили моего состояния.
– Спасибо, доча, – первым поднимается папа. – Жаль, Тимура не дождались, но ничего, в другой раз.
– Может, ещё посидите? – спрашиваю. – Или до завтра оставайтесь.
– Нет, Лерочка, – качает головой мама. – Надо ехать. Ты к нам заглядывай, не на другом же конце страны живём.
– Хорошо, мамуль, – киваю, провожая родителей.
Во дворе обнимаю их – не хочу прощаться, соскучилась. Жду, пока закроются ворота за их машиной, и иду обратно в дом. Убираю со стола, включаю посудомоечную машину… А Тимура все нет и нет.
Теперь механический голос мне твердит, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. За окном уже начинает темнеть, когда я вижу, что во дворе автоматически зажигаются фонари.
Тимур заходит через террасу и, замерев у двери, виновато на меня смотрит. А я осматриваю мужа, думая, где его так потрепало. Галстука нет, пара верхних пуговиц расстёгнута, рукава рубашки закатаны до локтя.
– Лер… – устало выдыхает муж.
– Что бы ты ни сказал, я не хочу слушать, – перебиваю. – Родители передавали привет. Очень расстроились, что не повидались с любимым зятем.
– Лера, да, виноват. Но…
– Я так зла, Тимур, – снова не даю ему сказать. – Мало того, что ты не приехал, так ещё и на звонки не отвечал. Предупредить хотя бы можно было. Все, спокойной ночи.
Хлопнув дверью, ведущей в коридор, иду в комнату, едва сдерживая подступающие слезы. Только не понимаю, это слезы злости или обиды…
Глава 9
Тимур
Как только я отъезжаю от офиса, звонит телефон. Бросаю взгляд на экран и чертыхаюсь. Рабочий день пару минут назад закончился, и если мне звонят с объекта, то явно что-то случилось. Надо всегда в нашем деле быть ко всему готовым. Как говорится, надейся на лучшее, но готовься к худшему.
– Слушаю, – отвечаю, не подключив гарнитуру, все равно впереди пробка, конца которой я не вижу.
– Тимур Русланович… – едва ли не заикается Гриша, ответственный за объект.
– Что? – тороплю его.
Чтобы заставить Гришу так разговаривать, надо очень постараться. Пусть он парень молодой, но толковый. На вверенных ему объектах никогда ничего не происходило из ряда вон выходящего. А мелкие неурядицы бывают всегда и везде. И даже со мной Гриша всегда разговаривал четко и по факту, не мямлил, не запинался.
– ЧП, – выдыхает он. – Скорую вызвал, но лучше вам приехать. Разбирательства не избежать.
– Еду, – коротко отвечаю и сбрасываю вызов.
Разберусь на месте, я недалеко, только бы развернуться где-то. Звоню юристам, чтобы были наготове, потом набираю Марату. Слышу по фону, что друг тоже в дороге.
– Слушаю, Тимур, – отвечает он.
– Гриша звонил. ЧП, – говорю я, перестраиваясь.
– Полчаса, – Марат тоже немногословен.
Хорошо, когда работаешь с людьми, которые понимают тебя с полуслова. Друг не задаёт лишних вопросов – как и я, привык разбираться на месте, лично оценив ситуацию.
Приезжаю первым и бросаю машину возле ограждения. Все рабочие ещё здесь – значит, действительно ЧП. Гриша пытается всех успокоить, а бригада скорой мнется рядом с ними.
– Тимур Русланович, – видит он меня, и все резко замолкают.
Обвожу всех взглядом – так, вроде ни на ком видимых повреждений нет. Скорая тогда зачем? И в этой тишине, прерываемой лишь редкими шепотками, слышу отчётливый стон из… котлована.
– Твою мать, – сразу понимаю, что случилось и почему скорая бездействует.
– Я хотел спуститься, – Гриша подходит вместе со мной к краю котлована. – Врачи запретили. А сами не могут. Они только приехали, сказали, что надо вызывать МЧС.
– Кровопотеря большая, – сообщает один из работников скорой.
– Под мою ответственность, – быстро принимаю решение. – Несите болгарку и думайте, как поднять. Надо закрепить носилки.
Пусть большую часть времени я провожу в офисе, но сноровку ещё не потерял. Правда, костюм на стройке вообще не к месту, а тем более моя обувь. Но переодеваться нет времени.
Спустившись, срезаю болгаркой железные штыри под фундамент. Рабочий в какой-то момент открывает глаза.
– Простите, от меня жена ушла, вполне осознанно выдает он.
Черт возьми! Как Гриша просмотрел? От парня разит, как при входе в дешёвую забегаловку. Неудивительно, что в таком состоянии о технике безопасности никто не подумал.
– Терпи, – не читаю ему пока нотации, пытаясь зафиксировать на носилках.
Сверху уже слышу голос Марата, который раздает указания. Когда до меня доносится вой сирены скорой, устало опускаюсь на песок. Сил не осталось. Действовал на чистом адреналине.
– Тимур, давай наверх, – над головой кричит Марат, и я фиксирую страховку. – Ты сумасшедший, – качает он головой, когда я поднимаюсь.
– Черт, – хлопаю себя по карманам брюк, потом поднимаю с земли пиджак, но и там телефона нет.
– Что такое? – не понимает Марат. – Да проверок нам не избежать, но я этим сам займусь. От парня несло нехило, так что мы отделаемся легко. Как производственную не оформят, докажем.
– Телефон в машине оставил, – не слушаю, что говорит друг. – А Лере сказал, домой еду. И ее родители должны были приехать.
– Да Лера все поймет, – хлопает меня по плечу Марат. – Давай домой поезжай. Я здесь сам разберусь. Работы пока прекращаем, завтра набегут проверяющие, захотят урвать, чтобы замять дело, но я к ним уже привык. Все будет в ажуре.
Только друг оказался не прав. Ещё и телефон сдох полностью, так что даже не могу позвонить Лере и объясниться.
Она ждёт меня в кухне, сидит в полутьме, а потом просто хлопает дверью, не дав мне вставить ни слова. А я даже разговариваю с трудом. Усталость этого вечера, кажется, неподъемным грузом опускается на мои плечи. Наливаю себе воды и черт знает сколько сижу на кухне, пока окончательно не темнеет. Надо переодеваться, принять душ и идти спать, но я готов уснуть прямо на стуле.
Да, я виноват, что не предупредил. Представляю, как неудобно было Лере перед родителями. Но она меня даже не выслушала, черт возьми!
Кое-как подняв себя, на ходу расстегиваю рубашку, зайдя в ванную, бросаю одежду в корзину для белья и, только когда ложусь на кровать, понимаю, что жены рядом нет.
«Наверняка ушла в гостевую комнату», – думаю и тут же проваливаюсь в сон.
Удивительно, но утром поднимаюсь бодрым. Дел сегодня невпроворот, только в первую очередь надо поговорить с Лерой.
Она в последнее время сама не своя. Может, не врут про женскую интуицию?
Спускаюсь в кухню, где Лера, не замечая меня, пьет кофе, листая что-то в телефоне. И только хочу начать разговор, как в кармане начинает разрываться телефон. Марат… Наверняка по поводу вчерашнего происшествия. Отвечаю, включив громкую связь и положив телефон на стол.
– Доброе утро, Марат.
– Не такое уж и доброе, Тимур, – говорит друг, и его голос разносится по всей кухне. – На объекте с самого утра ревизия.
– А с рабочим что? – спрашиваю в первую очередь о состоянии парня.
– Жив, правда, из-за кровопотери остановка была. Если бы ты его не вытащил, МЧС бы вовремя… Ладно, все обошлось, ты, можно сказать, герой. Скоро приедешь?
– В течение часа постараюсь быть, – отвечаю, видя, что Лера уже прислушивается и бросает на меня взгляды.
– Давай, Тимур, жду. Да не надо, Гриш, – кричит уже в сторону. – Я сейчас сам разберусь.
Взяв чашку, сажусь напротив Леры.
– Вчера что-то серьезное произошло? – спрашивает она.
– Меня ты почему-то слушать не хочешь, – киваю я, делая глоток Лериного кофе. – Но слышала мой разговор с Маратом. Вчера на объекте чуть не погиб парень. Выпил, потому что от него жена ушла, и упал в котлован прямо на заготовку фундамента. Пришлось срочно ехать, я тем более был недалеко. Марат приехал позже, координировал все сверху, даже врачи не могли туда спуститься. Техника безопасности, – отставив чашку, развожу руками.
– А ты полез туда, – понимает Лера. – И вытащил этого парня. О чем ты думал? Если бы сам пострадал?
– Там надо было думать о человеческой жизни. И решения принимаешь быстро в такой ситуации. Я в ответе за этих людей, пусть он и сам виноват, что… – отвечаю, махнув рукой. И так все слышала, все понятно.
Лера задумывается, отвернувшись и вычерчивая что-то на столе. Я же все жду, что она мне ответит. Наконец жена поднимает на меня глаза.
– Тимур, ты, конечно, поступил правильно. Но я вчера была так расстроена.
– Лер, – накрываю ее руку своей, – прости. Я летел туда, набирая юристам, бросил телефон в машине, он разрядился.
– Главное, чтобы человек остался жив. А я уже подумала… – Лера замолкает на полуфразе, а я напрягаюсь.
О чем, интересно?
Я заметил, что в последнее время жена немного напряжена, бросает на меня взгляды такие, будто сканирует. Нет того, что было раньше.
– О чем ты подумала, Лер? – задаю прямо вопрос, а она отводит взгляд.
– Ничего, Тимур, все нормально, – улыбается она. – Тебе, наверное, ехать надо. Расскажи потом, как все разрешилось.
Да, вопросов сегодня решить придется много. Пора начинать…
И начинать с самой большой проблемы. Оксана… Она звонила мне несколько раз за сегодняшнее утро.
Глава 10
Странно, уже почти десять, а я не видела Инну Павловну. Иду в дальнюю комнату на первом этаже, где обычно отдыхает домработница, и нахожу ее лежащей на кровати с мокрым полотенцем на лбу.
– Валерия Константиновна, – слабо говорит она, заметив меня, – надо было вас предупредить, но я подняться не могу.
– Инна Павловна, – подхожу ближе, – вам плохо? Давайте я скорую вызову.
– Сестра моя… Она позвонила, заболела сильно. Вот я и перенервничала. Даже голову от подушки не могу оторвать. Пока дошла до ванной, чтобы полотенце намочить, чуть сознание не потеряла, – оправдывается Инна Павловна, прижимая руку к губам и поправляя полотенце на лбу.
– Может, вам действительно надо пару дней отдыха? Съездили бы к сестре, только сразу надо самой обследоваться.
Домработница выглядит на самом деле не очень. И меня даже немного царапает, что я подумала об Инне Павловне плохо. У человека на самом деле проблемы, сестра болеет, а я тут со своей паранойей.
– Валерия Константиновна, сестра живёт под Архангельском. Боюсь, в дороге мне ещё хуже станет. Я сегодня отдохну, а завтра уже буду в строю, – улыбается домработница через силу.
– Отдыхайте, – киваю я. – Я попрошу Виктора, нашего садовника, остаться с вами.
– Спасибо, Валерия Константиновна, – доносится уже в спину.
Хорошо, что Виктор сегодня у нас. Он приходит всего два раза в неделю, но не думаю, что откажется остаться, пока я не вернусь. Тем более за дополнительную плату. Договариваюсь с садовником и сажусь в машину. Когда выезжаю на улицу, звоню Юльке. Ее слова хоть и задели меня вчера – все же судят только по собственному опыту, но поговорить мне больше не с кем.
И вот я только сейчас думаю, что все растерялись. Институтские подруги, тем более школьные. Осталась одна Юля. Мне хватало только мужа. Я поддерживала его, старалась обеспечивать ему уют и комфорт, пока он работал, поднимал бизнес. Так проходил год за годом, у многих тоже появились семьи, но с Юлькой как-то находили время встречаться, созваниваться.
– Да, Лерик, – только со второго вызова отвечает она. – Я до пяти утра работала, прости, пока мало соображаю.
– Привет, Юлька. Приводи себя в порядок, – говорю я. – Я через час буду у тебя. Отпивайся кофе, прими душ.
– Принято, моя госпожа, – с усмешкой отзывается подруга, видимо, уже проснувшись. – Давай, Лерик, жду тебя.
Так хочется поделиться с кем-то, пусть даже с Юлькой, которая иногда не стесняется в выражениях. Но она будет много говорить, только в любой ситуации поможет.
Паркуюсь во дворе, когда меня застаёт звонок от… мамы. Неожиданно, ведь только вчера виделись. Не выходя из машины, отвечаю на звонок:
– Слушаю, мам. Что-то с папой? С Андреем? – сразу начинаю волноваться.
– Здравствуй, Лерочка, – судя по голосу, мама напряжена. – Я с тобой вчера толком не поговорила, а ведь видела… по-женски так. У вас с Тимуром какие-то проблемы?
– Мамочка, ну ты что? – смеюсь я, а по щекам предательски катятся слезы.
Я сжимаю руками обмотку руля, схожу с ума от своих мыслей, но знаю: если поделюсь, то мама никогда не станет относиться к Тимуру так, как раньше. Даже если на стороне у него никого нет…
– Лера, я видела, как ты бросала взгляд на пустое место за столом. Я видела, как ты постоянно косилась на телефон. И ведь уходила ты, чтобы позвонить Тимуру.
Мама все чувствует. Как бы я хотела испытать это – понимание своего ребенка. Но вряд ли я смогу переплюнуть свою маму, даже если у меня будут дети.
Дети – наша с Тимуром больная тема, хоть мы и не говорим о ней. Я знаю, что муж хочет наполненный детскими голосами дом.
– Мам, я просто не хотела вас с папой волновать, но у Тимура было ЧП на работе, – говорю я, едва сдерживая слезы. – Мамочка, все у нас хорошо.
Чувствую себя чертовски плохо. Я лгу матери впервые за всю жизнь. Ничего у нас не хорошо, я извожу себя подозрениями, не нахожу себе места.
– Лера, я видела тебя, – мама не сдается, а я едва могу себя сдерживать.
Прости, мама, но я не могу. Ты за свою дочь порвешь всех, даже любимого зятя… А я ещё сама ни в чем не уверена. И если поделюсь, то мама только разволнуется.
– Мамуль, я просто была немного уставшей. Не выспалась, – стараюсь, чтобы мой голос звучал максимально бодро и честно.
– Лерочка, ты же знаешь, что мы с папой всегда поможем. Ты можешь нам все-все рассказать, – уже не с таким напряжением говорит мама, даже выдыхает с облегчением. Значит, мне удалось ее убедить.
– Конечно, – киваю, хотя она видеть этого не может. – Мы постараемся в следующие выходные к вам приехать.
Обычно такие вещи мы обсуждаем с Тимуром заранее, а сейчас я одна принимаю решение за нас двоих. Мужу не понравится, если просто поставлю его перед фактом.
Попрощавшись с мамой, иду к подъезду и набираю номер квартиры на панели домофона. Юлька, предупрежденная по телефону, сразу говорит:
– Заходи. Надеюсь, этаж помнишь.
– Помню, – отвечаю одновременно с писком, дающим понять, что дверь открыта.
Поднимаюсь в квартиру, из кухни доносится клацанье клавиатуры, а меня никто не встречает. Юлька, как обычно, вся в работе. Сбрасываю босоножки и иду на звук.
– Привет, – бросив на меня быстрый взгляд, говорит подруга. – Я сейчас закончу, сделай пока себе кофе.
– Да ты просто образец гостеприимства, – усмехаюсь я, но иду к кухонным шкафчикам.
– И мне сделай, – тоже смеётся Юлька. – Давно мы так по-домашнему не сидели, – замечает она, хлопнув крышкой ноутбука.