Так сладко, так больно. Невыносимо.
Дикий поцелуй затыкает меня окончательно, превращая ноги в вату. Теперь Морте без труда может взять меня на руки, что и делает. Преодолев короткое расстояние, Киан закидывает меня на заднее кресло своей тачки, и блокируя быстро трогается с места. Я уже слышу полицейскую сирену, и прислушиваюсь к звуку вертолетных лопастей.
Как только мы трогаемся вперед, и отъезжаем на тридцать метров вперед, нас вдруг подбрасывает прямо в машине. На ровном месте, словно дорога на мгновение исчезает из-под ног. Странный звук, напоминающий пушечный выстрел заставляет содрогнуться.
Мгновенно покрываюсь испариной, всерьез подумав о том, что в Нью-Йорке намечается землетрясение или внезапный торнадо. Обычно о таких вещах предупреждают заранее, но вдруг специалисты просчитались с прогнозами?
Я резко оборачиваюсь назад, глядя в заднее стекло, замечая, что дорогу перед нами обволакивает смогом, что берется из ниоткуда.
По крайней мере, я так думала…до тех пор, пока не увидела место, в котором только что находилась. И если бы не Киан, могла бы находиться сейчас. Машина, где я сидела, превратилась в черный столб дыма и первые секунды я просто не верю, в то, что мои глаза видят это…непроизвольно прикрываю рот ладонью, подавляя в груди сдавленный крик.
О Боже…в машине была взрывчатка?
За последнее время я так часто находилась на волоске от смерти, что уже почти не удивляюсь…хотя, нет, лгу: я просто в шоке. В ужасе. Парализована мыслью о том, что сталкеры повсюду и все жаждут моей смерти. Очевидно, из-за разработок отца?
Господи, нет. Есть ли хотя бы один квадратный метр земли, где я могу чувствовать себя в безопасности? Есть ли хоть один человек, которому я могу доверять?
Судорожно сглатываю, на мгновение представляя, во что сейчас превратился едва живой водитель. И во что могла превратиться я…в обуглившуюся тушку, в горсть пепла. Прямо сейчас я могла бы быть мертва.
Ужас в форме игольчатых мурашек пронизывает меня от корней волос до пальцев на ногах. Удушливый, непобедимый, проникающий в каждую клеточку тела. Я цепенею на несколько секунд, не ощущая своего тела…
– Ну что ты теперь скажешь? Хочешь, чтобы я оставил тебя в покое? Да? Может выкинуть тебя прямо сейчас? – с пренебрежительным сарказмом интересуется Киан, окончательно добивая меня. Его голос хриплый, рваный, низкий. Он в ярости и сейчас мне лучше просто помолчать, иначе снова нарвусь на такие «комплименты», как «идиотка» и «puttana».
Задыхаясь от усталости и немого бессилия, я глухо рыдаю, нервно сжимая подол своего платья. Закрываю лицо ладонями, ощущая, насколько солеными стали губы и кожа рук…насквозь пропитанными болью, безысходностью и отчаянием.
Лабиринты разума превращаются в настоящий Сайлент-Хилл – ни одной ясной мысли, из-за густых клубов тумана, затянувшего лобные доли.
Я вымотана, высосана, измотана. Окончательно и бесповоротно.
Откидываясь на спинку удобного кресла, я расслабляюсь, закрывая глаза, до сих пор ощущая, как жжет веки. Погружаясь в измененное состояние сознания, я, наконец, и правда слышу звук вращающихся вертолетных лопастей. Кажется, я засыпаю и взлетаю куда-то высоко, высоко…где никто и никогда меня не достанет.
Глава 8
Амелия
Я просыпаюсь от утреннего воркования птиц.
Они поют громко и интенсивно, словно нараспев спорят между собой, перетирая свои птичьи заботы.
Немного размявшись в кровати, сажусь на постели, ощущая, насколько неприятно находиться в тесном и пыльном платье. Vera Wang бы упала в обморок, если бы увидела, во что превратился подол её роскошного и уникального в своем роде, изделия.
Очнувшись, с трудом собравшись с мыслями, оглядываю пространство на триста шестьдесят градусов вокруг себя.
В груди вдруг приятно щекочет.
Непроизвольно и неожиданно. Я бы сказала: неуместно, после всего случившегося.
Меня будто выкинуло за эту ночь из ужасающего триллера в рекламный ролик шоколада «баунти».
Все окружающее меня похоже на то самое «райское наслаждение».
Взгляд радуется, созерцая нечто совершенно новое для меня, а легкие с каждым вдохом становятся более чистыми и наполненными кислородом до краев, потому что в них поступает странный для Нью-Йорка, солоноватый воздух…а ведь я с детства не была у открытого океана. Спокойная гладь залива на территории особняка Ди Карло – это совсем другое. Последние годы я лишь читала описание океанского бриза в книгах, но интуитивно узнаю его сейчас, вспоминаю его и ароматы детства.
Должно быть, подобное место я видела в своих счастливых снах…
И именно в них, я бежала босыми ногами по «массажному» для стоп, песку и чувствовала вибрации воды, мощь и силу приливных волн.
Полной грудью вдыхала тот самый воздух, смешанный с атомами и парами соли, свободы и скоротечности, яркости «настоящего» момента.
Вдыхаю и сейчас, не в силах поверить, что я больше не в Нью-Йорке…небо над большим городом никогда не бывает таким чистым и ясным.
Кажется, будто в самом воздухе этого места содержатся капли природного наркотика…настолько мне приятно и сладко вдыхать его.
Чистая, неподдельная эйфория. Словно в банку с дегтем, где я тону, наконец-то полили капелькой меда.
Пару раз моргнув, ещё раз оглядываю обстановку. В глаза бросается типичный для Киана Морте минимализм во всем и страсть к панорамным окнам во всю стену. Слегка прищурившись, будто не веря своим глазам, понимаю, что окно на самом деле является дверью, ведущей на белоснежную террасу с голубым бассейном.
Опускаю ноги на прохладную плитку, и наспех умывшись в ванной, где пахнет чистыми полотенцами и цветочным освежителем воздуха, пробираюсь на площадку перед виллой, пытаясь понять, что произошло и где я нахожусь.
Неужели я все ещё в США?
Слишком теплый и приятный климат, слишком красивый рассвет, окрашивающий беспечное небо розовато-голубыми мазками.
Всевышний явно не поскупился на оттенки малинового цвета сегодня и не прогадал, разбавив их светло-фиолетовыми.
Сетчатку глаза покалывает от яркости нижнего слоя неба лазурного цвета, сливающегося в один цвет с океаном в природном градиенте из синеватых красок.
Я так понимаю, отель или вилла, где мы находимся, располагается на краю небольшого обрыва. Повернув голову вправо, замечаю вертолетную площадку и летающий аппарат, на котором наверняка и прибыла сюда.
Все еще ничего до конца не понимая, смотрю перед собой, фокусируя взгляд на Киана Морте, что стоит спиной ко мне возле бассейна.
Невольно делаю пару шагов назад. Инстинктивно, опасаясь его, не в силах выносить близости с этим мужчиной. Меня каждый раз, будто током пронзает.
Вид его обнаженного тела вызывает во мне защитную реакцию – бегство, внутреннюю зажатость. Спазм плечевых мышц.
Едва ли белое полотенце, обернутое вокруг узких бедер мужчины, можно считать одеждой.
Огромной неожиданностью становится для меня количество татуировок, не скрывающих рельефные мышцы Киана.
Он не двигается и застыл, словно изваяние.
Будто статуя греческого Бога, которую я могла бы обнаружить где-нибудь на улочке в Италии.
Я внимательно разглядываю черные линии и узоры на его теле. Если его татуировщица была девушкой, то она без всяких сомнений была влюблена в Киана. Он был её холстом и вдохновением, и это чувствуется при одном взгляде на спину Морте.
Мне с трудом удается разглядеть два крылатых существа, навечно выбитых на бронзовой коже Киана. Или это одно существо с очень разными крыльями, раскинувшимися вдоль его рук? Мне кажется, это нечто похожее одновременно на орла и дракона, сливающихся воедино. У них одно тело, но две абсолютно противоположные друг другу стороны.
Что ж, символично, учитывая его характер.
