Отговорила роща золотая… Новокрестьянская поэзия
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
Отговорила роща золотая… Новокрестьянская поэзия
Сергей Есенин
Сказка это, чудо ль,Или это – бред:Отзвенела удальРазудалых лет.Песня отзвенелаНад родной землей.Что же ты наделал,Синеглазый мой?Отшумело поле,Пролилась река,Русское раздолье,Русская тоска.Ты играл снегами,Ты и тут и тамСиними глазамиУлыбался нам.Кто тебя, кудрявый,Поманил, позвал?Пир земной со славойТы отпировал.Было это, нет ли,Сам не знаю я.Задушила петляВ роще соловья.До беды жалею,Что далеко былИ петлю на шееНе перекусил!Кликну, кликну с горя,А тебя уж нет.В черном коленкореНа столе портрет.Дождичек весеннийОкропил наш сад.Песенник Есенин,Синеглазый брат,Вековая просинь,Наша сторона…Если Пушкин – осень,Ты у нас – весна!В мыслях потемнело,Сердце бьет бедой.Что же ты наделал,Раскудрявый мой?!1926Стальной соловей
Заря взошла, не вспомнив обо мне, —Должно быть, я не нужен никому.Стихи мои о красной стороне —Костры мои – задохнутся в дыму.Дулейка милая, кому сейчасНужна твоя подонная тоска?Задушит нас, задушит скоро насВ полях ржаных железная рука.Ты скоро перестанешь петь и звать,А я уйду от пастбищ и от нив.Стальные соловьи идут встречатьСтальной зари чудовищный разлив.И все грустней и заунывней звук,И я хриплю, и часто не пою,Как будто бы мильон железных рукВцепились в глотку певчую мою!Но грусть моя – безвременная грусть:Конец пришел, и в поле голубомЯ скоро тож, березовая Русь,Зальюсь стальным веселым соловьем!1922Страда
Рожь густая недожата,Осыпается зерно.Глянешь в небо, через хаты,Небо в землю влюблено.Зной палит. В крови ладони.Рожь, как камень, под серпом.Руки жнут, а сердце стонет,Сердце сохнет об одном.Думы, думы, тяжко с вами,Серп не держится в руках.Мил лежит под образами,Точно колос на полях.Рожь густая, – не одюжишьНи косою, ни серпом.И поплачешь, и потужишьНад несвязанным снопом.1914«Строительству не видно берегов…»
Строительству не видно берегов.На улицах – за рвом глубокий ров.Кирка, лопата, лом, рабочий крик.Дымит котел, воняет грузовик.К Арбату ближе – пестрая толпаРазглядывает кости, черепа.Осколки древних, глиняных посуд.Рабочие кричат: «Чего вам надо тут?»Спускают трубы. И гудит толпа,Топча безмолвствующие черепа.1931Тятька
Тятька вернется на зорьке,Весело будет в избе.Будет с усмешкою горькойОн говорить о себе.Выставит ногу, обрубок,Жаркому дню напоказ.В хате березовой любоСлушать диковинный сказ.Будет охотно дивитьсяЖутким рассказам народ.Только жены белолицейГрусти никто не поймет!1916Урожай
Рожь шумит высоким лесом,Нынче весело полям.Солнце красное воскресло,И идет, и светит вам.Утро синью напоилоНаш ржаной медовый край.– Выходи, ржаная сила,Жать богатый урожай!Синь – косой раздайся шире,Сытой грудью развернись.Мы не даром в этом миреСпелой рожью поднялись.Не поймать седому долуПесню красную в полон.Нива колосом тяжелымБьет косцу земной поклон.Завтра рожь под дружным взмахомЛяжет в длинные ряды,И придется сытым птахамНа ночлег лететь в скирды.Рожь вскипела, зазвонила,Взволновала сытый край.– Выходи, ржаная сила,Жать богатый урожай!1918Элегия
Ив. Касаткину
Скоро, скоро в дальнюю дорогуЯ отправлюсь, радостями жив,От работы поустав немного,Ничего с собой не захватив.Но пока я не покинул края,Где я прожил тридцать девять лет,Стойко буду, сторона родная,О житейский обжигаться бред.Полюбуюсь на твои равнины,На разливы полноводных рек.Все мы в жизни рубимся, как льдины,И недолог наш рабочий век.Оттого и хочется до болиНаворочать кучу всяких дел,Распахать тоскующее поле,Чтобы колос веселей звенел.Сколько дум навеяно холмамиИ рядами неприметных изб!Золотыми в поле журавлямиМы недаром дружно поднялись.Жизнь моя поблекнула в опале,В жгучем ветре вечных голодух.На крутом житейском перевалеЯ устал и медленно потух.Но до самой до последней пядиИ сейчас уверенно пойдуНовой жизни, новой песни радиНа любую тяжкую беду.Мне не страшно заседеть годами,Я люблю веселой жизни звук.И земли мечтающее знамяДо конца не выроню из рук!1926Александр Васильевич
Ширяевец
(1887–1924)
Аму-Дарья
Лавиной неприглядно-буройБурлит меж низких берегов,И будто слышен голос хмурый:– «Я – дочь снегов и ледников!Все опрокину, все смету я!»И вот, разрушив ряд плотин,Вдруг воду желтую, густую,Стремит по новому пути!Всегда в борьбе неутомимой,Всегда тоска созревших сил!За это в крае нелюбимомТебя одну я полюбил!1919Архангельский глас
Щупал девок я, ластился к бабам,Матершинничал в три этажа.Повлекут по загробным ухабам,Чтоб поджарить меня, как стрижа.Заартачившись у сковородки,Завоплю я, ругнувшись зело:– Отпустите – катнуться на лодкеНа денек только – в наше село!Взгромыхает Архангельский глас.– Не годишься ни в ад ты, ни в рай!Убирайся-ка, парень, от нас!Щупай девок, гармонь раздувай!Атаманова зазноба
Нет утехи, нет спокояС той поры, как мой роднойЗакатился с голытьбоюК понизовью на разбой…Где простились, вкруг да околВсе брожу я у реки…– Ах, неужто сгибнет соколС той ли вражеской руки!Ночью снится взгляд прощальный,Клич могутный… стон… пальба,Да железный звон кандальный,Да два висельных столба…И взбегаю на бугры я,Где разгульник поклялся:Не метнутся ль заревыеС понизовья паруса?..Башня Сумбеки
Давно-давно умолк СумбекиВеликий плач, а ты – цела.И будешь ты грустить вовекиО тех, кого пережила.Не о Сумбеки ли прибоемПоет весенняя река?Одна… не скачут с диким воемНа помощь ханские войска…Лишь ночью жуткой и туманной,В годину битвы роковой,Услышишь снова вой гортанныйИ плач Сумбеки горевой…1916, (?)Бурлак
Уплыву, как только вспенитсяВолга-матушка-река!У бродяг душа не пленница.Не дрожит у кошелька!Любо петь мне песни смелые,Что поет по Волге голь,Двинуть весла в гребни белые!– Эх, зазноба, не неволь!Уноси быстрей, кормилица,Наши барки и плоты!Глядь и ветер принасилится.Будет меньше маеты…Не меня ль краса румянаяМанит с берега рукой?..Да милей мне воля пьяная!Обручился я с рекой!«В душном городе нищ я и жалок…»
В душном городе нищ я и жалок,И тоску одолеть мне невмочь…Снятся пляски и песни русалокВ колдовскую Купальскую ночь…– Сам не свой я! Мерещится, снится,Как аукает Леший в бору,И огнится, взлетая, Жар-птица,И разбойничий клад на яру…Жутко мне… Захирею я скоро…Не заглянет сюда Лесовик…– Убежать бы к родному простору,На зазывный русалочий крик!1916, 1918Волге
Тускнеет твой венец алмазный,Не зыкнет с посвистом жених…Все больше пятен нефти грязной —Плевки Горынычей стальных…Глядишь, старея и дряхлея,Как пароходы с ревом прут,И голубую телогреюЧернит без устали мазут…А жениха все нет в дозоре…Роняет известь едкий прах…Плывешь ты с жалобою к морю,Но и оно – в плевках, в гудках…Гадание
Месяц скатною жемчужинойЗасветился над горой.– Выйди, званый, выйди, суженый!Правду, зеркальце, открой!Крестик снят… Одна я в горнице,Ставлю свечи у зеркал…– Кто покажется затворнице:Стар иль молодец-удал?..Вот и полночь… Жутко… Слышу я.Как хохочет, весела,Нечисть страшная под крышею,Пляс бесовский завела…Кто-то тянется и корчится.Метит лапою обнять…– Убежала бы, да хочетсяО заветном разузнать…Месяц скатною жемчужинойЛьет узорные лучи.– Выйди, званый, выйди, суженый!Сердце, сердце, не стучи!Глаза
Посмотришь бегло – будто бы как все…Посмотришь глубже – засосало в омут!Глаза, глаза!.. И льнешь лучом к росе,И давит, жжет квадрат холодных комнат.И кто ж тебе придется по душе?Калик немало пустишь ты по свету!..Тону, тону в глазах, как в ИртышеТонул Ермак… И нет спасенья, нету…17 ноября 1920 г.«Говорил ты мне, что мало у меня удалых строк…»
Николаю Клюеву
Говорил ты мне, что мало у меня удалых строк:Удаль в городе пропала, – замотался паренек…А как девица-царевна, светом ласковых очей,Душу вывела из плена – стали песни позвончей.А как только домекнулся: кинуть город мне пора, —Всколыхнулся, обернулся в удалого гусляра!1909–1910 гг.Грозовое
В гулкие гулы,УткоюСолнце нырнуло,Скрылось пугливо…Громами вольнымиМерится высь!Громовые грохоты!Удалые хохоты!Грозовая вольницаГромыхает, гонится!Молнии жуткиеС красной расшивыКрасными кольямиВ берег впились!«День – мордвин, от сусла разомлелый…»
День – мордвин, от сусла разомлелый, —Снял онучи, зашагал в лесок.Баловался земляникой спелой,Горячо глотал березный сок.Побежал на визги человечьиК плесу – бабы бултыхались вплавь.Задышал вдруг огненною печью,Увидавши медовую явь…Проглядел, как тихо ночь подкралась,Наложила ептимью: «Казнись!»Бил поклоны, а душа металасьК телу бабью, на сверкучий визг…16 ноября 1920«Дышат пьяно лиловые выси…»
Дышат пьяно лиловые выси,Как всегда, беспечальны…Месяц четок, как был при Чингисе,Весь хрустальный.Громкий выкрик призывно-покорныйС высоты минарета.Звон дутара тягуче-минорныйГде-то…1919, 1924«Ем сочный виноград янтарно-хризолитовый…»
Ем сочный виноград янтарно-хризолитовый,А в небе бирюза и мысли бирюзовы…Чайханщик Ахмеджан с усердною молитвоюСидит на коврике и бьет поклоны снова…Проходит девушка…Из-под чимбета глянулиГлаза лукавые, без робости и страха.Вот скрылась за углом…Прощай, прощай!.. Ну, стану лиРоптать на жизнь, на мудрого Аллаха?..Смущен мой Ахмеджан, знать, то же за молитвоюУвидел старый плут…Не прочь пожить он снова!..…Ем сочный виноград янтарно-хризолитовый,А в небе бирюза и мысли бирюзовы…Портрет мойОрясина солидная! Детина!Русоволос, скуласт, медведя тяжелей…Великоросс – что между строчек: финна,Славян, монголов помесь.В песнях – соловей…Боюсь чертей, возню их ухо слышит,Дышу всем тем, чем Русь издревле дышит.«Есть ли что чудесней…»
Памяти матери моей
Марии Ермолаевны
Есть ли что чудеснейЖигулей хребтов!А какие песниС барок и плотов!А какие сказыХодят с голытьбой!Услыхал и сразуЗакипел гульбой!Жемчуг пьяных весел!Паруса – суда!Все бы кинул-бросилИ махнул туда —С озорной волноюВ эту синь и ширь!Добывал бы с боюНовую Сибирь.…Пенные осколкиДо небес летят…Матери и ВолгеМой последний взгляд!«За Русью-молодицей…»
За Русью-молодицейБегут два паренька:– Ну, что же, озорница,Кому твоя рука?– Не я ли ражий, бравый,С червонцами мошна, —Пойдем со мной направо,Ей будешь, что княжна!– Не слушайся буржуя!Уж я ль не по душе?Налево! Докажу я —Быть счастью в шалаше!…Несутся вперегонку,За белы руки хвать…Она смеется звонко:– Ой, не пора ль отстать!Скажу я вам без гнева:– Я путь без вас найду!Ни вправо и ни влевоЯ с вами не пойду!Лето 1917 г.Из зимних картин
Всю ночь, как призрак белый,Пустившись в дикий пляс,Метель в полях шумела,Куда-то вдаль неслась…И прилетала сноваНа крыльях из парчи, —И был, как стон больного,Ее напев в ночи…Всю ночь метель рыдала,И крылась в сердце жуть, —И сердце, ноя, знало,Что счастья не вернуть…1910Из песен о городе
Лишь вечер – дикие напевыИ стон шарманки зазовутТуда, где крашеные девы,Торгуясь, тело продают……В узорах ярких скинет платьеИ, взглядом опытным маня,Свои продажные объятьяРаскроет с смехом для меня…И вот безвольному, хмельному,На миг сожмет мне душу стыдИ унесет меня к былому,И светом детства озарит……Я задрожу от скорби жуткой,Но говорит твой взгляд: «Я жду!»И я, с бесмысленною шуткой,В твои объятья упаду…1910Илья Муромец
Забражничали вешние ветра,Трубят хвалу забытому Стрибогу.– Илюшенька, пора бы встать, пора!Да где ж – сидит. Что плети руки, ноги.Над Карачаровым метельный вой,Бьет батогом Оку мороз сердито.– Вставай, Илюшенька! Вставай, родной!А ноги будто оловом налиты.Так просидел он тридцать три годкаПод тихий свет лампад неугасимых.Деревенела матери тоска, —Заела сына немочь, подкосила!– Стук-стук в окно. – Калики! – Заходи!И вот ввалились нищие бродяги;Такая мочь из каждой прет груди,В глазах степная, земляная брага!Заветным словом одарен Илья,Заохала родимая сквозь слезы:Встает сынок, выходит из жилья,И пожню с займищем расчистил борзо!Смеются перехожие: вот-вот!Давно бы так! Чуть-чуть не засмердило!Дивится Карачаровский народ,А там и Русь, и свет весь дался диву!– Илюшенька, остепенись, присядь!А он с работой днюет и ночует.И не уймут Илью, и не унятьВовеки силу земляную!Февраль 1924 г.Кабацкая
Одному-то – утехи да золото,А другому – сума, лоскуты…– Кем-то жизнь моя смята, размолота,Кем-то радости все отняты…Голоси про «Варяга», гармоника!Разрыдаюсь, что сам не герой…Разуважит судьбина покойникаТой сосновой доской гробовой…Кто помянет бездольного пьяницу,Что расскажут, споют обо мне?! —И от думы душа затуманится…– Утопить бы кручину в вине!Тем – палаты, утехи и золото,А тебе – кабаки, беднота!..– Кем-то сгублена жизнь и размолота, —Эх, недаром она пропита!1913Казанская татарка
Глаза – агаты. Сколько зноя!И так стройна, и так смугла!Есть что-то дикое, степное, —Не с Тамерланом ли пришла?..Тебя мольбой и вздохом слезнымНикто б разжалобить не смог,А вот перед Иваном ГрознымСама упала бы у ног!1915Картинка
Посевов изумрудные квадраты,Ряд тополей, талы, карагачи,Речонка… Запах близкой сердцу мятыИ солнца необычные лучи.На ишаке старик длиннобородыйТрусит рысцой… Заплатанный халат,Но выглядит калифом. Ищет бродуСартенок смуглый, мутным струям рад.А вдалеке, грядой неровно-длинной,Вонзились в небо горные вершины.1919Клад
– «Аль весь век носить онучи!Срам!.. И девки не глядят!»И пошел он в лес дремучийПоискать заветный клад.– «Чай, недаром молвят старцы,Будто там вон, под бугром,Цепью скованные лaрцыС атамановым добром»……Заработал тяжким ломом,Ажно пронял жар и пот…– Вот не будет бобылем он,Первым выйдет в хоровод!Темень… Шорох… Чьи-то зенки,Словно уголь… Хвост… Рога…Кто-то ловит за коленки…Топот, крики: «Ага-га!»– «Не трусливого десятка!» —Молвит парень. – «Не спугнуть!»Но душа уходит в пятки,И мутит лесная жуть…Звякнул лом о клад заветный…Парню дрожь унять невмочь:– «Будут все теперь приветны!В жены – старостину дочь!»«Слава богу!» —Только этоМолвил, – вырос вновь бугор……Прошатался до рассвета —И в онучах до сих пор…1 января 1914 г., 1916 г.Клич
На кургане, в шапке-зорницеСтенька встал разгульно-смел,Молодецкую он вольницуКликал, звонницей гудел:– Гей-эй-эй!..Собирайся-ка, голь перекатная,Шалый сброд!Будут гульбища, подвиги ратные, —Русь зовет!Хватай ножи с пистолями!Гульнем по вольной воле мы!Не дам народ в обиду я!Айда тягаться с Кривдою!– Гей-эй-эй!..Нет житья от боярства от чванного,Воевод!Всех достанет рука атаманова,Всех уймет!Не дам народ в обиду я!Айда тягаться с Кривдою!Хватай ножи с пистолями!Гульнем по вольной воле мы!– Гей-эй-эй!..Царь не видит, в палатах все тешится,Спозарань…А и нам, братцы, время потешиться!Грянь-ка, рвань!Хватай ножи с пистолями!Гульнем по вольной воле мы!Не дам народ в обиду я!Айда тягаться с Кривдою!…Так бросал слова смутьянныеРазин, взявшись за пистоль,И ватагою буянноюНа курган валила голь…Не леса шумят кудрявые,То повольники шумят;Помыкает всей оравоюКолдовской, зовущий взгляд…Зацвели ладьи узорные!Песни, посвисты и гул!Загляделись выси горныеНа диковинный загул!Не с того ли крика шалогоВолга вспенила сильней?..Любо Стеньку разудалогоУносить далеко ей!Магам
О «маги» рифм, изысканных донельзя,Волхвы с бульваров Питера, Москвы,Не стoите вы пуговицы ЕрьзиИ волоса с Коненковской главы!К чему плести венки сонетов кислых?..Разливом книг вливаться в города? —Цветущий жезл в перчатках ваших высох,В вас крови нет! – гематоген! – вода!Масленица
Сергею Городецкому
Взвились кони, пляшут санки —Мигом смерим все концы!– Голоси мне в лад, тальянка!Заливайтесь, бубенцы!Сколько смеху! Сколько песен!Ошалело все село!Снег дорожный месим, месимПообгоним всех назло.Алым цветом пышут девки,Глянут – звонче я зальюсь…Да неужто, в кои веки,Пропадет такая Русь!Голосистую тальянкуБросил в ноги…Шибче! Эх!..Мчатся кони, пляшут санки,Свищет ветер, брызжет снег!Матери
Нас с тобой нужда разъединила,Злобная, голодная нужда,Ты свои уж растеряла силыПо пути тяжелого труда,И с тоской, волнуясь и не веря,Смотришь в даль, загадочную даль;С каждым днем обида и потеря,С каждым днем сильней гнетет печаль.Молод я, но та же ждет дорога,Ты прошла, мой темный путь далек…О блесни ж, заветный огонек,Слишком было выстрадано много!..25 июля 1905 г.Миссис Бром
Америко-трагедияIМуж – король кофейно-чайный,(Кто не знает мистер Брома!)Деловит необычайно,Посему так редко дома…Миссис (родом из Ташкента)Все скучает… ищет друга,И, конечно, ждет моментаВодрузить рога супругу…IIЖарко летом в Нью-Йорке,Разъезжаются все янки…Бромы тоже. На пригоркеДача грустной туркестанки…По делам кофейно-чайнымКолесит муж ряд плантаций,Ищет ярких встреч случайныхМиссис (впору ей стреляться!).IIIИ случилось – (все возможно! —Лишь была бы воля Рока…)По соседству – гость вельможный,Магараджа, сын Востока…Имя… впрочем, важно ль это!Право, длинное такое…Суть ведь в том, что он с рассветаШлет и розы и левкои…IVМагараджа статен, строен,В драгоценных весь каменьях,Не один дворец построенУ него в своих селеньях…Яхты… и аэропланы(Миссис к ним питала слабость!..)…И сердечные туманыРазлетелись… в сердце радость!..VПо делам кофейно-чайнымМистер Бром летит в экспрессе,Магараджа (не случайно!)С миссис вылез в поднебесье…Мистер Бром, дымя гаванной,Шпарит мысленно активы,Миссис шепчет: «Мой желанный,Как красиво! Как красиво!»VIГм… да… После дел кофейныхВозвратился Бром на дачу,Но не видит плеч лилейных,Ищет, ищет… чуть не плачет!Где же, где? Глядит в испуге…– Сто чертей! Но нет смуглянки…И остался без супругиМистер Бром, нью-йоркский янки…VIIГде кумирни, как громады,Где идут все к Гангу с жаждой,По буддийскому обрядуПовенчалась с магараджейМиссис Бром… – Глаза как углиУ супруга, и суровымНе бывает… Ездят в джунгли, —Жизнь не та, что с мистер Бромом!..VIII…Мчатся месяцы и годы,Утекают в море реки…Снова на сердце невзгоды, —Ах, нам счастье не навеки!Миг, и вдруг покажет жальцеЖизнь (об этом знает каждый).…Грезит миссис о ямайце,Будет с носом магараджа…1918«Мои стихи певучей изразцов…»
Мои стихи певучей изразцовМечетей Самарканда, но зачах яВ лучах чужих!.. – Страна моих отцов,Несусь к тебе на песенных ладьях я!..Звенит здесь небо сказкой бирюзы,Но нету в нем Ильи-пророка грома!..С пахучим сеном не скрипят возы!..Не дышит прель Весны и чернозема!Что в розах мне!.. Пускай цветут шелкаОгнями зорь – не здесь я!.. Не в пустынях!..Я слышу зов родного василька!..Я у разливов Волги хмельно-синих!..13 декабря 1920 г.Молодецкий курган
СказТы жила в скиту замшелом.Все молилась, ладан жгла.Он охотником был смелымИз приволжского села.Нес он с песней диких уток,Позабыла, где свеча…С развеселых прибаутокСтала ярче кумача…Соловьи в лесу скликались.Разливался вешний мед…И ушла ты, не печалясь,От своих святых воротК песням аховым, к шиханам…Повенчались без венцов…Стал охотник атаманом,Кликнул голь со всех концов…За шелками, за коврамиДля тебя он уплывал…Как любились вечерами!Что за песни он певал!В ночь, над Волгой звездоокойРазгорался буй-костер,Днем маячил издалекаАлый бархатный шатер…Заглянуло к вышке Лихо,Быль иная зацвела…Белотелая купчихаМила-друга отняла…Ты дозналась про смутьяну,И за смертную тоску,Ночью, сонного с курганаОпрокинула в реку.И сама метнулась с кручиЗа изменником в простор…И зовут курган дремучийМолодецким – с этих пор…Мордовка
На белой, узорной рубахеМонет и ужовок не счесть!Румяна… Вот кинутся свахи!А косы – одной не заплесть!А голос – певучий и зычный:Как выйдешь с подругами петь,Заслушался б город столичный,Заслушался б сам Кереметь!..Пусть зимнее солнце так тускло,Пусть снежная вьюга пушит, —Напаришь похмельного суслаИ выпьешь – огонь пробежит!Ты чтишь и иконы, и мощи,Обедню, молясь, простоишь…– Кто ж тянет в священные рощи,Кому заклинанья творишь?1916, (?)«Моя королева – Русь…»
Моя королева – Русь,Лесная, речная, степная!Все сказы ее наизустьЯ знаю, ее лишь не знаю!Клады заклятые своиИздревле хранит она строго…Не знали и деды мои,Быть может, не выдаст и Богу…За Птицей чудесной я мчусь,Запевы я Сирина чую!Моя королева – Русь!Ей песни и жизнь отдаю я!1920 или 1921 г.Мужикослов
Памяти матери моей
Марии Ермоловны
IКосмы ночиПрикрыли село,А над нивами, над боромВолхование звездное шло…Вышний пастырь плелся дозором,Важеватый,С янтарь-клюкой,И пророчил, пророчил, пророчилНад лохматойМоей башкой.IIО полночиВскочил, как пьяный,Замутила тоска-туга,Будто ловит меня арканом,Топчет-топчет конем баскак.Будто вспыхнул, горит домишко,Бабий рев, рев набатный в селе!Свищут стрелы. Сестра нагишкойНа татарском лежит седле!IIIФу ты, леший! Сестренка здеся,Дом целехонек… что за блажь!Ходит пастырь с мудреной вестью,Ставит-ладит златой шалаш…Ворохнулся младенчик хлипко,Ткнула соску ему жена;Поскрипела недолго зыбка,Тишь да гладь… Петухи… Луна…IVВысуну в окноНесуразнуюРожу,НадышусьСеноваломИ летом,АвосьМалостьВздремну-усну…Нету!НапираетБередит одноДа то же:Как жилось,Что знавалаВ свою веснуЧумазаяРусь.VНакрывается тучей-схимоюВышний пастырь, а звезды кудесноЯрки.Вот встают они, праотцы, деды,Отцы мои —Мужики, мужики, мужики!Всласть поели немного вы ситного,Пиво ячное, мед протекли мимо ртов…За лихое тягло, за судьбу челобитнуюБыть вам, быть окол райских кустов!VIТяти! Деды!Лапотники,Пахотники,Чернокостники – смерды!А кто с альпийских лысинСвистнулНа весь мир?Вы!Вы!Кто песенныхЖар-птиц метнул по свету?Вы!Вы!Печальники,Кабальники,Безвестники,Смерды…VIIТихо… тихо…А сердце все мечется, мечется,Все торчу у окна,Не сплю…И мерещится:Не луна —Салтычиха,Салтычиха,Мне бросает на шею петлю!..VIIIАли Спас никогда не поможет?Вековечный отмою срам!На коня! Где булатный ножик?Ускачу к донским ковылям!Снеговые пусть плачут хлопьяНад костями, под вьюжный пляс!Глубже Волги тоска холопья!Рассчитаюсь, отцы, за вас!IXХрапанула пеганка… Чую,Лезет шатко к ней домовой…Вышний пастырь вблизи кочуетИ глядит на шалашик свой.Нету схимы, сиянье льется,Да словес золотых не понять…Положил клюку у колодца,Домовой от пеганки – драть.X…Мамыньки! Баушки!Арины Родионовны!Зацапанные барами —БлуднямиДля соромной забавушки!Рано вас сгорбилиБуднямиЧерными!Радости видано много ли?Не вы лиПоилиПеснями, сказами ярымиПушкиных, Корсаковых, Гоголей!А самим – оплеухи, пинки,СинякиДа могилки незнаемые, убогие!XIРаспалилась мужицкая дума!Чу, засеченных смертный крик!Брызжут искры костра Аввакума,Слышу Разина грозный зык!Эй, Ивана Великого вышка,Разнеси-ка пожарче звон!Да не я ли Отрепьев Гришка?Только я не отдал свой трон!XIIПьянчуги,Святые угодники,Муромцы, Пугачи, Ермаки,Юродные, буйноголовые —Други!Сродники! Сродники!Бью челом вам я,Бью челом.XIIIКрест ли, меч ли возьму – не знаю,Помолюсь кому – невдомек!Только в каждом – душа родная!Каждый с лаской меня берег.Для чего?Да не выпрыгни, сердце!Знаю! Понял! Не блажь, не бред!Душегубцы и страстотерпцы,На холопский гляньте рассвет!XIVОй, да скинем, братцы,Шобоны!Не иное ль уготовано!Может, святцы-тоОблыжные:Да смеяться,А не плакать нам!Эвон что на нас накаркали!Зарудеем, братцы,Вишнями!Выходи на загулянье!На велико пированье!Подымайся, солнце жаркое!Зазвони, пляши над крышами!XV…Прокричал о заре байку кочет,Засмеялась она…На покойВышний пастырь идет и пророчит,Над моей все пророчит башкой.«На чужбине невеселой…»
На чужбине невеселойЭти песни я пою.Через горы, через долыВижу родину свою:Жигули в обновах вешних,Волга… Улица села…В церковь, солнышка утешней,Ты лебедкою плыла…– Не найти нигде чудеснейРусых кос и синих глаз!Из-за них Кольцовской песнейЗаливался я не раз…Я ушел… я ждал иного,Не к сохе влеклась рука…И уплыл… А ты с крутогоМне махала бережка…На сторонке чужедальнейПозабыть тебя не мог…Снится грустный взгляд прощальный,Вижу беленький платок…Что сулит мне воля божья?Ворочусь ли я назад?– Пусть к родимому ПоволжьюПесни звонкие летят!«Не надо мной летят стальные птицы…»
Не надо мной летят стальные птицы,Синиц с Дуная мне прилет милей!Я наяву, – да это мне не снится! —Плыву в шелках червленых кораблей!..– Вокзалов нет!.. Железных хриплых ревов!Нет паровозов черных! – я не ваш!..– Есть вешний шум в сияющих дубровах,Запев Садко, звон богатырских чаш!..Авторизация