– А, так вы в курсе. Ну, вы не верьте, что там так замечательно. Они просто людей обманывают – зомбируют, и те думают, что познали счастье. Летают в эйфории, пока не столкнуться с реальным миром, где их ждет разочарование и крушение всех планов…
Был я в этом санатории, мне обещали, что жизнь изменится, что я разбогатею и перейду на качественно новый уровень. Но богатеет только сама Югория, а точнее – семейка, которая всем заправляет. Почему, вы думаете, они держат свои действия в такой тайне? Потому что все обман и шарлатанство.
– Надо же… Так значит это санаторий? – уточнила я.
– Кто как называет: санаторий, ретрит-лагерь. Суть одна. И длится все это годами! Десятилетиями! Всю соль пострадавшие понимают уже после. Сам дурак – поверил в чудо, и стыдно другим рассказать. Засмеют.
– Вы можете дать мне комментарий для разоблачающей статьи?
– Ой, нет, меня не упоминайте! Мало мне проблем в жизни… – забеспокоился мужчина.
– Тогда, может, вы подскажете, к кому я могу обратиться? – не сдавалась я, понимая, что сама судьба привела этого человека ко мне в руки.
Мужчина подумал, и спустя минуту сказал:
– Вы знаете, я могу вам объяснить, как туда добраться, а вы уж там сами. Это же мой гражданский долг… Я же человек честный и порядочный… Когда такое творится… – отрывисто размышлял он вслух.
Я мысленно ликовала от свалившейся с неба удачи.
Мужчина открыл дипломат. Щелкнули застежки. Он достал из переполненного документами отдела чистый лист бумаги, а из кармана – ручку. И написал танцующим подчерком названия железнодорожных станций с комментариями. Далее, он вручил мне лист. Я поблагодарила его и собралась уходить.
– А вы ждать губернатора не будете? – удивился мужчина.
– Нет, я, пожалуй, займусь статьей! – ответила я, улыбнулась, и уверенным шагом направилась по коридору, предвкушая грандиозное разоблачение.
Я вернулась в редакцию и напрямую пошла в кабинет начальника. Думала, получить разрешение на такую серьезную статью будет сложно, но оказалось, что журнал заинтересован в подобного рода материале. «Скоро выборы, и разоблачение мэра-сектанта станет сенсацией», – одобрительно отметил главный редактор. Я вышла от руководства с подписанными бумагами и в приподнятом расположении духа.
– Чего такая довольная? – спросила Катя, коллега с невероятными амбициями и неуемным желанием подкалывать всех вокруг.
– Узнаешь в следующем номере, – ответила я, отбивая колкость.
– Ой, да больно надо… – проворчала Катя и вернулась к разглядыванию свежего лака на своих длинных ногтях.
По маршрутному листу, который передал мне мужчина (имя его так и осталось неизвестным), было понятно, что нужно добраться до конечной железнодорожной станции «поселок Горный», там взять билет в крайней левой кассе (это было отмечено восклицательным знаком) на ночной поезд до Холодного мыса, который ходит раз в неделю по пятницам. А там, пешком, следовать указателям.
Я посмотрела в календарь и рассчитала, что успею на поезд сегодня ночью. Сдав статьи в текущий выпуск журнала, я освободила свой график на неделю вперед. Затем, поспешно заехав домой за вещами, отправилась на вокзал.
«Подумать только! Сектанты, мошенничество и манипуляции людьми, и все это в двадцать первом веке, в самом центре страны! Как эти умные и успешные люди на такое попались? И кто за всем стоит?» – размышляла я, сидя в качающейся электричке.
За окнами мелькали городские многоэтажки спальных районов. Размышляя о своем путешествии, я не заметила, как задремала под мерный стук колес.
«Поселок Горный – конечная», – разбудил голос из динамиков. Я посмотрела в окно – уже стемнело, вокруг был лес, припорошенный первым снегом, и только редкие огоньки частных домов мелькали в темноте.
Глава 3. Странный поезд
Поселок Горный был небольшим населенным пунктом со старым обветшалым вокзальным зданием. Зеленая краска фасада облупилась, видимо, финансирование сюда давно не доходило. Население разительно отличалось от городского. В основном это были люди старше пятидесяти, неспешные и одетые кто во что, с тележками, баулами и клетчатыми сумками. Будто я проехала не 200 километров, а 20 лет на машине времени в начало нулевых…
Пассажиры разбредались в разные стороны, покидая перрон. Вскоре стало пусто. И тихо. Только лай собак периодически доносился из частного сектора. Стало жутковато – как ночью в лесу. Я вошла в здание вокзала. Маленькое помещение внутри оказалось еще меньше. Пахло известкой и старостью.
У стены были отгорожены два небольших окошечка с надписью «Касса». Я постучалась в левое окно и попросила билет на сегодняшний поезд до Холодного мыса.
Кассир – пожилая полная женщина в очках, занесла данные паспорта и распечатала билет.
– И еще один билет обратно, – попросила я.
– Что, сразу нельзя было сказать? – ответила женщина риторическим вопросом и недовольно взглянула на меня поверх очков. Обслюнявив палец, она загрузила еще один билет в принтер.
Прямоугольный лоснящийся клочок бумаги оказался у меня в руках. Пункт назначения – Холодный мыс. Звучало неприветливо.
Я открыла телефон и загрузила карту, в попытках высмотреть там этот населенный пункт. Но ничего не нашла. «Хм, наверно, местечко настолько малолюдное, что его даже нет на карте».
На билете были указаны путь и время отправления. Я села на деревянный потрепанный стул, открыла книгу и с удовольствием провела так пару часов в ожидании посадки.
Чтением я увлекалась с детства. Так классно открыть твердую обложку и провалиться в мир детективных историй, или в бурный роман, или в сказочную фантастику… Даже не знаю, сколько книг я прочла за свою жизнь. Как себе отказать в общении с автором? Спорить, делая отметки на страницах, соглашаться с ним, или нет, искать примеры в своей жизни… Мама говорит, что книги плохо на меня повлияли, и из-за них я стала занудой. Ну а я считаю, что литература обогатила мою жизнь и словарный запас.
За окном роились снежинки. «Снег тут, в горах, выпадает раньше», – подумалось вдруг.
В темноте за окном замелькали пучки света, и шум приближающегося поезда оторвал меня от мыслей о погоде. Гудок и пронизывающий шепот тормозов: «пшшшш», – словно позвал поезд. Никакого оповещения пассажиров по громкоговорителю не последовало. С пустынного вокзала на улицу поплелись сонные люди.
Я вышла на перрон и увидела, что поезд действительно прибыл на нужный путь. Сверилась с номером вагона – он был последним в составе, и подошла к дверям. Снежинки падали на руки, на билет, и тут же таяли, оставляя на коже жгучие воспоминания. Проводник жестом пригласил пассажиров заходить в вагон. Я встроилась в молчаливую очередь из людей с сумками.
– Подскажите, а скоро отправление? – спросила я у работника поезда.
Проводник возмущенно приложил палец к губам, показывая, что нужно молчать.
Меня это немного удивило, но переспрашивать я не стала и вошла в вагон. По пути к моему плацкарту встречались такие же молчаливые пассажиры, которые, словно призраки, размещались на своих местах. Вагон был наполовину пуст.
Добравшись до своего места, я с облегчением скинула сумку на сиденье. Кроме меня в плацкарте никого не было. Ехать предстояло всю ночь. Я неспешно разложила вещи, расправила постель и легла, уютно устроившись с блокнотом. Записывать в него свои мысли было для меня традицией, моим способом общения с самой собой. В отсутствии друзей и близких, с которыми можно разделить свои переживания, это был отличный выход – выражать свои чувства на лист бумаги.
«Очень странный поезд, – размышляла я. – Почему никто ничего не говорит? Почему проводник все показывает жестами? И даже посадку не объявили по громкоговорителю. Надеюсь, я еду в правильном направлении». Сквозь свои размышления я услышала чей-то тихий шепот в соседнем плацкарте:
– Мам, я хочу есть.
– Тс-с-с… после шести мы не говорим, помнишь?
И дальше послышался звук раскрывающегося пакета. Видимо тот, кто хотел есть, смог осуществить задуманное.
«Забавно, кто-то после шести часов не ест, а эти не говорят. Это что, словесное голодание? Интересно, кто же там едет, в соседнем плацкарте…» – ухмыльнулась я и решила лечь спать – так быстрее пролетит время пути. Тем более, в тишине, под монотонный стук колес, сон так и наваливался.
***
Утро в поезде началось с резкого голоса в шипящих динамиках: «Уважаемые пассажиры, через полчаса наш состав прибудет на конечную станцию».
Я открыла глаза, поморщилась, и накрыла голову подушкой. Ненавижу просыпаться рано утром. Спустя несколько минут я все же собралась с духом, села, и вдруг вспомнила, что перед сном мне было очень интересно посмотреть на соседей за стеной. Я заглянула туда и увидела утреннюю семейную трапезу. В ней участвовали отец и мать семейства средних лет и их дочь школьница.
На столе стоял завтрак. Девочка уплетала блинчики, запивая соком. Отец чистил мандаринку. По плацкарту разносился манящий цитрусовый запах. Состав слегка повернул, объезжая горный склон, и всходящее на горизонте солнце брызнуло через окно в движущийся поезд. Женщина достала телефон и начала снимать:
– Посмотрите, какая красота! – ловила она камерой захватывающие виды рассвета в горах. – Невероятно! А мы уже подъезжаем к дому, – повернула она камеру на свою семью. А дальше – на вагон. Неожиданно в кадр попала голова незнакомой ей девушки, выглядывающая из соседнего плацкарта.
