Аббарр. Пепел и крылья
Helga Wojik
Архитекторы реальности
Между острыми скалами и раскаленной пустыней, на самом краю света распустился Черный Цветок. Аббарр – город бистов, здесь находят приют изгои и горит зеленое пламя Бездны. Сила и слабость сплетаются узлом, оживляя древние мифы и пророчества.
Этого места нет на картах. Сюда приходят, чтобы сбежать от прошлого, от врагов и друзей, от себя самого. Тут Ашри начинает новую жизнь. Но, похоже, спокойное время позади. Зловещая тень накрыла белые стены Аббарра, обращая все, что дорого, в пепел…
Helga Wojik
Аббарр. Пепел и крылья
© Helga Wojik, 2020
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020
* * *
Цикл: Пугатон – Песок Мэйтару
Почти пять лет назад Эша покинула родной Пугатон. Мили дорог, вереница испытаний приводят ее в Аббарр – город за неприступными скалами, раскинувшийся подобно черному цветку на золотом песке пустыни Мэй на материке Мэйтару. Тут она начинает новую жизнь под новым именем – Ашри. Одинокая наемница, она рвет все прежние контакты. Но можно ли убежать от прошлого и от себя? Сможет ли Ашри принять свой дар?
Ведь среди безжизненных песков Мэй слишком много душ тех, кто стал ее новой семьей и ради кого она должна вступить в бой с силами, превосходящими ее собственные…
Часть I. Крылья
Пролог
С высоты птичьего полета Аббарр, Черный Цветок пустыни Мэй, поражал своим размахом и величием замысла. Белоснежные стены, возведенные древними зодчими, обрамляли шесть больших и шесть малых секторов. Они выходили из единого центра и вновь возвращались в него, рисуя на мертвых песках гигантский цветок, бурлящий страстями и надеждами. Острые каменные лепестки, покрытые узорами мостов и дорог, ярко сияли в лучах беспощадного солнца. В бледном выгоревшем небе было пусто: полдень разогнал все живое. Лишь на самом верху башни Орму – высочайшего строения города, чей шпиль грозил проткнуть небо, а хронометр веками безошибочно отмерял песок, – стояла девушка с волосами цвета золота. Ее глаза, зеленые, как мягкие пастбища Парящих Островов, были печальны. Длинные острые уши выдавали элвинга, а гордая осанка и красота намекали на чистую и древнюю кровь, в которой не угасло пламя истинной силы. Такие, как она, редко появлялись на материке Мэйтару, исконной земле бистов. О месте, где она родилась, многие аббаррцы слышали лишь из песен заблудших бардов из-за моря.
Здесь наверху было так тихо: повернешь голову и услышишь, как шепчут звенья усыпанных изумрудами украшений. В одиночестве иноземка смотрела на лежащие внизу здания и змейки улиц, на широкие дороги и яркие островки парков, на зеркальные блюдца прудов и надежные ворота. Переводя взгляд с сектора торговцев на лепесток ремесленников и дальше, к квартам [1 - Кварт – часть территории города; кварта – четверть часа/платы. Аббаррцы любят «четвертины».] наслаждений, она остановила взгляд на башне Син. Лишь тот, кто очутился в Аббарре не по своей воле, знал, почему его называют Черным. Только тот, кто почувствовал тьму, струящуюся под белыми плитами, видел истинное обличье самого могущественного города-государства Объединенного Мира.
Большой Мир остался за морем песка и острыми скалами Клыков. Где-то там Империя и Силурия, словно беззубые псы, сцепившиеся из-за старой выбеленной кости, делили последние крохи рубиновых шахт. В тени двух гигантов Архипелаг из последних сил удерживал хрупкое перемирие тысячи островов, Северные земли все сильнее погружались в сон под покровом льда и старых легенд, а Рок пытался сохранить нейтралитет. Все они были так увлечены собою, что не замечали, как в это самое время Аббарр золотыми корнями опутывал земли далеко за пределами Мэйтару, чтобы однажды черными бутонами расцвести на теле старого мира и, выпив все его соки, обратить в прах. И когда это случится, новый мир будет принадлежать ее детям. Ее слабость станет их силой – силой, которой не страшен самый жаркий полдень самого бездушного места земли. Но прежде она найдет ту, из-за которой лишилась всего и прошла долгий путь по раскаленным белым плитам Аббарра. Эти годы не оставили ран на ее теле, но навсегда изменили душу.
Сладкий миг отмщения смоет всю соль с ее щек. Песок без остатка примет кровь, как до этого годами безмолвно впитывал слезы невольницы и бесконечно долгие дни в башне Син. Недаром ее имя так созвучно Аббарру, вечному городу, хранимому цепью гор Энхар и Зеленым Пламенем Бездны. И пусть сегодня белые лилии вновь увяли, не прожив и дня. Может быть, однажды здесь, на Черном Цветке, им суждено вновь запылать багрянцем.
Глава 1. Сварг
– Мертвые приветствуют тебя, путник. – Голос хранителя некрополя был подобен пению северного ветра: даже в самый жаркий день он вызывал бег маленьких морозных муравьев по хребту.
Эша невольно повела плечами, чтобы прогнать холодок, и ответила принятым в пустыне Мэй жестом и словом:
– Живые чтят мертвых и держат свой путь. – Правая рука в перчатке, звякнув браслетами, коснулась левого плеча.
Стражи колодца стояли вокруг черной дыры, теряясь среди статуй древних правителей, героев, богов. Они читали молитвы Бездне – значит, сегодня кто-то вновь переселится из города живых в город мертвых.
Элвинг шла мимо плит надгробий, стараясь как можно быстрее пройти дорогой Последнего Пути в Аббарр – величественный город, выросший из белых гор Энхар и распустившийся черным цветком на золотых песках.
«Древний, как Мир, сладкий, как Жизнь, беспощадный, как Смерть» – так говорили о нем. Черный рынок диковинных зверей, артефактов, оружия, зелий и оплот развлечений на любой самый извращенный вкус и тугой кошелек. Излюбленное пристанище изгоев Большого Мира. А некрополь Ррабба – зеркальная копия Аббарра, хоть и намного уступающая в размерах. Все-таки мертвые не столь прихотливы.
Почти месяц Эша провела в оазисе Тирха, исследуя архивы. И теперь, после утомительного пути через пески, единственное, чего она хотела, – это быстрее вернуться в снятую на границе торгового и ремесленного секторов комнату. Поесть, помыться, поспать и снова поесть – это был план максимум на ближайшие дня два. Или три. И ради этих заветных трех «по» она готова стерпеть неодобрительные взгляды стражей, лишь бы не делать крюк к Золотым воротам.
Оставив позади «спящих», Эша улыбнулась в предвкушении отдыха, добавив в список бутылку холодного вина из терпких плодов милорвы.
Она уже различала узоры каменного кружева внешних стен города. Справа высилась башня Силы – центр сектора казарм и наемников, а слева – башня Син – пик лепестка развлечений. Как знать, может, именно там дочь сенатора Силурии, из-за которой разразился скандал на последней Регате, окончила дворянскую жизнь. Один из еженедельных аукционов мог с легкостью «даровать» ей новую – в качестве наложницы правителя, игрушки богатея или служительницы элитного дома любви.
Парме Илламиль. Эша никогда не видела ее, но имя навсегда осталось в памяти. Безликая высшая элвинг, из-за которой изменилась вся жизнь девочки из Пугатона: потеря друзей, испытания, угроза казни, жизнь у пиратов. И когда уже не оставалось надежд, Черный Ворон Виталона дал ей новые крылья и новое имя, приняв в команду. Так в соленых брызгах волн Архипелага родилась Синичка… А в песках Мэй она превратилась в наемницу и охотницу за артефактами Ашри – так на местном диалекте звучало имя «Эша». Временами элвинг скучала по лихой пиратской жизни под крылом «Черного Дракона». Но прошлое лучше оставить в прошлом.
Эша задержалась, чтобы полюбоваться закатом: солнце почти скрылось за Клыками – горами, отделяющими город от моря. Лучи алыми лентами зацепились за центральную башню Аббарра. Хронометр пробил, возвестив багряный час – время начала церемонии погребения.
У ворот элвинг показала пропуск-жетон.
– Кварту «лани» [2 - Малая лань Северных земель («ланька», «олешка») – одна из пяти монет Большого Мира. 100 «ланей» равно 1 «дракону». (Прим. автора.)] за ночной вход, – пробасил бист, сплошь покрытый шипами.
– Солнце еще не село, – возразила Эша, не желая платить.
– Кварту «лани» за ночной вход, – повторил бист и ткнул в табличку на стене, согласно которой ночь начиналась с багряного часа.
Получив сдачу с силурийского серебряного, Эша поймала извозчика и, под мерный перестук копыт гвара, наблюдала за мелькавшими за окном домами и башнями лепестков Аббарра. Шесть секторов сходились через треугольник площади к главной башне, где правил очередной Орму – золоторогий бист, в окружении сильнейших и мудрейших советников.
Покинув пиратский город Виталон и команду «Черного Дракона», Эша не раз посещала Аббарр, а последний год так и совсем не покидала его надолго. Все это время ей удавалось держаться в тени, не привлекая лишнего внимания. Ее постоялый двор удачно стоял между двумя самыми «болтливыми» секторами: торговцев и ремесленников. Так она и жила, слушая новости, приносимые караванами, и следя за появляющимися магическими артефактами, максимально извлекая пользу из первого и второго.
Но слухи о драконьей птичке просочились в песок, подкрались к стенам и, найдя трещинки, проникли внутрь, тихим шепотом и косыми взглядами расползаясь по улочкам города, словно веточки черной скверны, отравляя умы и зажигая огоньки в алчущих награды глазах.
Элвингов на земле бистов не особо любили, разве что на торгах рабами, где за чистокровку высших платили рубинами – самой ценной валютой этого мира. Неприязнь между любимыми детьми Творца и чудовищами, слепленными из остатков творения, расцвела пышным цветом в Аббарре и Силурии, и если закон и порядок Парящих Островов не давал разгореться пламени, то тут, на земле, что не была нанесена ни на одну официальную карту, элвинги старались не появляться.
* * *
План трех «по» удался на славу. Эша проснулась в отличном настроении и с очередным приступом голода. Надвинув капюшон на глаза, она отправилась к торговому кварту. Неприметные черные одежды все еще позволяли оставаться неузнанной. Но даже самые незначительные попытки общения, контакты, привычки и связи подводили к опасной черте. А после того как Клыкарь – напарник и друг – оставил Мэйтару, пустившись в странствие по Архипелагу, Эше самой приходилось искать заказы и сбывать найденные в руинах артефакты. Она знала, что день, когда придется оставить пески и вновь пуститься в путь, совсем рядом.
Фруктово-овощные развалы ощущались задолго до того, как появлялись в поле зрения: аромат экзотических плодов, мятная свежесть холодного утреннего чая, терпкие нотки лимры дразнили нос раньше, чем глаз мог увидеть пеструю радугу прилавков.
– Пусть лучи не сожгут тебя, Вэл [3 - Вэл/Вэлла – уважительное обращение к мужчине/женщине, принятое на земле Мэйтару.] Стурион, – поприветствовала элвинг торговца.
– Пусть пустыня хранит твой след, Вэлла Ашри, – ответил пожилой, но еще крепкий бист с завидными витыми рогами.
Остановившись у корзины с яблоками, Эша взяла одно: идеальное, цвета имперского кровавого янтаря. У Стуриона весь товар был отменного качества. И в самый ранний час, благодаря стараниям нанятых мальчишек, прилавки ломились от тщательно вымытых и отобранных овощей и фруктов. А все, что имело изъян, стояло в коробах рядом: для тех, кто не мог купить себе лучшее. Эша знала, что сам Стурион, прежде чем стать уважаемым торговцем, познал немало лишений. Были в его жизни и голод, и бедность, и что-то похуже, о чем он не любил рассказывать. Поднявшись, встав крепко на ноги и открыв лавку в плодовом кварте, он всегда помнил о том, что хорошие дни легко могут испариться, как капля воды в пустыне: исчезнуть, даже не коснувшись пылающего песка.
Эша с грустью взглянула на черные камни мостовой, белые мраморные колонны, арки и многочисленные мостики и пролеты. Ей будет не хватать этого гадкого города, шуточек продавца фруктов, пения девчушки-аллати из дома напротив, веселых турниров в кабаке «Разбитая Гавань», боя Великого Хронометра…
– Синичка Во?рона… – услышала она шепот за спиной.
В глазах элвинг вспыхнул огонек, пальцы сомкнулись, и плод треснул, брызнув соком. Не оборачиваясь, она услышала быстрые удаляющиеся шаги.
– Экая напасть эти фрукты, – сочувственно покачал головой Стурион, протягивая платок. – Так сложно угадать время, чтоб не сорвать зелеными и не передержать.
– Ваша правда, Вэл Стурион, – ответила Эша, вытирая руку. – Время сложно обуздать…
– …остается лишь подружиться с ним, – закончил излюбленное изречение горожан торговец.
