Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы. Том 1. Поход
В аудитории все зааплодировали.
И тут снова подключился Игорь Дятлов:
– У нас есть мечта сделать такое же важное открытие на Северном Урале, как когда-то, в 1921-м, сделала экспедиция под руководством академика А. Е. Ферсмана в Хибинах. Я верю, что когда-то неизведанный Северный и Приполярный Урал также станет началом строительства новых городов, и на горе Отортен, самой высшей точке Урала, будет открыт горнолыжный курорт, как сейчас в Хибинах. И не только курорт, а там будет возведён целый город. И наши имена зазвучат на века!..
– Ну-у, вы очень амбициозны, товарищ Дятлов, – прокомментировал заявление Дятлова товарищ Королёв, почёсывая затылок. – Конечно, всё это похвально, что вы имеете такую грандиозную мечту, потому что каждый советский человек, студент, должен быть целеустремлённым и отдаваться прежде всего делу коммунизма, забывая о своих личных желаниях. И похвально, что вы как представитель нашей советской молодёжи имеете такие далеко идущие планы. Не так ли, товарищи? – обратился он к сидящим рядом членам комиссии, а те в ответ согласно кивали головами и даже похлопали выступлению Дятлова и Дорошенко…
На лицах присутствующих читались различные эмоции: от восторга до откровенного скепсиса и ухмылки. Но никто из присутствующих не мог возразить этим отважным и целеустремленным «хибинам», которые готовились в прямом и переносном смысле свернуть горы, а точнее, самую высокую точку на Северном Урале – гору Отортен.
Маршрутные книжки
08 января 1959 года. Свердловск. СССР
– Итак, – встав из-за стола, громким пронзительным голосом заговорила девушка Ирина, с гладко зачёсанными волосами и в белом жабо, – мы обсудили сейчас два вопроса из повестки дня: «Цели и задачи похода» и «Состав участников похода». Есть ли вопросы к руководителю?
– У меня есть вопросы, – оживился товарищ Масленников Евгений Поликарпович, первый Мастер спорта по туризму в Свердловской области и член маршрутной комиссии. – Товарищ Дятлов, вы назвали 13 участников похода, включая вас как руководителя. Все ли члены вашей группы имеют спортивные разряды?
– Некоторые имеют спортивные разряды.
– В тех карточках участников, которые вы предоставили комиссии, не у всех людей оформлены спортивные разряды. А вы знаете, что после похода высшей категории сложности разряд повысится, а у вас не оформлены предыдущие разряды? Как вы это объясните нам? – строгий взгляд Масленникова пронзал Дятлова насквозь.
– Ну-у… Просто сейчас идёт сессия, и все заняты… – замялся Дятлов.
– Это не ответ! – оборвал его Масленников. – Разряды должны оформляться своевременно!
– Я сделаю это до выхода в поход, обещаю! – Дятлов понурил голову, потому что это был его промах как руководителя.
– Вы сказали, что все участники здоровы?
– Так точно.
– Почему же я не вижу в их карточках справок о состоянии их здоровья, например, у Колеватова?
Дятлов хотел что-то возразить или оправдаться, но Масленников продолжал:
– И ещё, нужно прибавить пару дней к контрольным срокам в сторону увеличения на непредвиденные обстоятельства.
– Я всё понял и обязательно приму к сведению ваши замечания, Евгений Поликарпович, – Дятлов скрутил свои бумаги в трубочку и стал переминаться с ноги на ногу, как будто стоял на углях.
– Если вы мне обещаете в ближайшее время устранить все эти недочёты в вашем проекте, только в таком случае мы сможем утвердить ваш поход. И это мы сделаем лишь из уважения к вашему авторитету и всем остальным участникам, которые уже собрались идти с вами.
– Да, я устраню все недостатки как можно быстрее.
– С учётом того, что все эти замечания будут выполнены, можно приступить к голосованию, – произнёс мастер спорта Масленников.
– Минуточку, есть две кандидатуры, которые не смогут на зимних каникулах принять участие в походе вместе с товарищем Дятловым…
Неожиданный поворот в заседании комиссии. Все насторожились и обратили свой взор на человека, который их произнёс, – девушку в белом жабо. Она листала какие-то бумаги и внимательно вчитывалась в документы, лежащие перед ней:
– Передо мной лежит список студентов, которые имеют задолженность по экзаменам и зачётам, и эти товарищи будут в каникулы закрывать свои «хвосты», иначе им грозит отчисление из института. Это – Попов и Вишневский.
– Конечно, должники не могут идти в поход, поэтому вычеркиваем их из списка участников, – согласился с Ирочкой председатель комиссии товарищ Королёв. – Ирочка, зачитайте тех, кого мы утверждаем, за исключение вышеназванных товарищей.
– Таким образом, на утверждение маршрутной комиссии выдвигаются только 11 участников. Это:
1) Дятлов И. А.
2) Дубинина Л. А.
3) Колеватов А. С.
4) Колмогорова З. А.
5) Слободин Р. В.
6) Биенко В. Н.
7) Кривонищенко Г. А.
8) Тибо-Бриньоль Н. В.
9) Юдин Ю. Е.
10) Дорошенко Ю. Н.
11) Верхотуров Ю. Е.
– Итак, приступим к голосованию по повестке дня! – звонко провозгласила Ирочка. – Кто за то, чтобы утвердить цели и задачи похода, которые огласил товарищ Дятлов? Кто «за»?.. «Против»?.. «Воздержались»?.. Принято единогласно! И сразу же проголосуем за окончательный состав группы товарища Дятлова. «За»?.. «Против»?.. Всех приняли единогласно.
Дятлов вытер пот со лба и выпил ещё полстакана воды.
– Я предлагаю, чтобы немного сократить время, следующие пункты повестки дня огласить кратко, предоставив членам комиссии соответствующие письменные документы, – продолжала вести заседание маршрутной комиссии Ирочка. – У нас остались такие вопросы как: «Состав снаряжения: личного и общественного», «Состав аптечки» и, конечно же, «Финансовая составляющая похода», то есть смета.
– Я бы не хотел перечислять все пункты этих вопросов. Я уже предоставил предварительно всем членам комиссии, посмотрите, пожалуйста, копии этих списков, какое снаряжение мы берём с собой.
Члены комиссии с важным видом начали шуршать бумагами, которые лежали перед ними на столе.
– А что касается финансов, то дело обстоит таким образом, – продолжал докладывать Дятлов. – Смета расходов:
1) Проезд по ж/д в оба конца: 130 х 11 = 1430 руб.
2) Проезд на машинах: 50 х 11 = 550 руб.
3) Питание из расчёта 16 руб. – расход в сутки на участника: 16 х 20 х 11 = 3520 руб.
4) Приобретение и прокат снаряжения – 200 руб.
Итого нам потребуется: 5700 рублей.
– Какова приходная часть сметы? – поинтересовался товарищ Масленников.
– Профком нам выделил всего лишь 1100 рублей.
– Где вы возьмёте остальные?
– Мы решили, что оставшуюся часть бюджета мы разделим на всех участников похода и скинемся по 350 рублей. Таким образом мы соберём нужную сумму, – отчитался Дятлов.
Вечер близился к концу, обсуждали последнюю часть повестки дня. Все участники заседания, включая членов маршрутной комиссии, порядком подустали и украдкой поглядывали на часы. Всем хотелось поскорее закончить эту, как им казалось, формальную часть похода, ведь и так было понятно, что поход утвердят, ну, за исключением некоторых мелких деталей, как мы уже все заметили.
По окончании заседания товарищ Масленников поручил Дятлову довести «до ума» карточки участников, оформить разряды, а также предоставить недостающие справки и вернуть в комиссию правильно оформленные маршрутные книжки участников похода и подписанные экземпляры протокола данной комиссии. Дятлов обещал всё это сделать, а получиться у него это или нет, мы узнаем позже.
Все разошлись с заседания с чувством выполненного долга и разъехались по домам и общежитиям, где ждали их семьи и горячий ужин.
А наши подружки-сплетницы куда подевались, которые ожидали услышать что-то сенсационное на этом заседании? А их уже и след простыл! Не смогли наши подружки во главе с Людкой Пустошкиной досидеть до конца заседания и после первой его части улизнули домой, чтобы завтра рассказывать всем подряд, что нового они узнали из жизни института.
Какие были ребята
08 января 1959 года. Свердловск. СССР
Товарищ и друг Евгений Зиновьев5 вспоминает.
Об Игоре Дятлове:
«Руководитель похода Игорь Дятлов, несомненно, был незаурядной личностью. Он вырастал в многодетной семье, проживающей в городе Первоуральске. Очевидно, от отца, механика по профессии, работавшего на заводе «Хромпик», Игорю передалась склонность к технике, а от матери, трудившейся в клубе имени Ленина, общительность, доброта и хорошая расположенность к людям.
По воспоминаниям младшей сестры Татьяны, родительский дом был напичкан техникой. Игорь сам смастерил телескоп и следил за полётами первых искусственных спутников. Увлекался радиолюбительством, собирая самодельные приёмники и даже радиостанцию. Одна стена комнаты в родительском доме Игоря в Первоуральске была полностью загружена панелями действующей самодельной радиостанции. Игорь был любителем-коротковолновиком и поддерживал сеансы связи со многими радистами. Эта страсть, видимо, и привела его на радиотехнический факультет УПИ, где он наряду с обучением занимался научной работой и подавал большие надежды, так как получил предложение остаться на кафедре ещё до защиты диплома. Кстати говоря, в комнате общежития №10, где Игорь жил, тоже появилась сработанная им рация. Он часто пользовался ею для связи с родными в Первоуральске и таким образом просто решал проблему междугородных переговоров. Ещё в школе Игорь увлекался фотографией, его снимки отличались художественным вкусом. Но самой большой страстью Игоря стало увлечение самодеятельным спортивным туризмом. В родительском доме зачастую перед походами собирались его друзья. Изготовлялась походная печка, сшивалась сдвоенная длинная палатка. Игорь буквально с первого курса попал на «туристскую тропу». Этому немало способствовал его старший брат Слава, который учился в УПИ на два курса старше и ходил в походы в одной компании с известными туристами Анатолием Григорьевым, Володей и Валей Полуяновыми. Володя Полуянов так вспоминает об этом времени: «Благодаря Игорю мы в походе были с собственным самодельным приёмником, что в 1951 году представляло собой весьма редкую вещь. Не думали мы тогда, беря в поход этого парнишку, что этот поход будет для него роковым».
Уже в 1956 году Игорю Дятлову крупно повезло: он попал на Восточный Саян в составе сборной туристской команды Свердловской области под руководством В. Королева и получил в этом путешествии огромный опыт. Чего стоило восхождение на самую высокую вершину Восточных Саян – пик Грандиозный. А сплав с шестом на саликах по порожистому Кизиру останется уникальным явлением в истории свердловского туризма. На сплаве Игорь впервые пытался применить свою самодельную рацию.
Новый 1959 год ребята встречали в лесу на берегу реки Чусовой неподалёку от станции Бойцы. Ребята опробовали палатку, личное снаряжение. Отрабатывались последние элементы действий группы в условиях холодных ночёвок на предстоящем маршруте. У ребят была с собой печка и даже походная рация конструкции Игоря Дятлова. Непонятно, почему они не взяли её на маршрут. Предполагаю, что из-за большого груза снаряжения, при котором добавка веса рации аккумуляторных батарей могла замедлить прохождение маршрута».
О Юре Дорошенко:
«С Юрой Дорошенко мы совершили первый в своей жизни категорийный лыжный поход по Среднему Уралу. Нас было 20 студентов второго курса. Юра был руководителем этого похода. Выбранный им маршрут проходил сначала вдоль реки Чусовой, от Староуткинска до села Мартьяново. Помнится, возле утесов мы с удовольствием озвучивали эхородящие скалы. Потом одолели не менее интересный горнотаёжный отрезок маршрута от посёлка лесорубов Большие Галашки до посёлка Уралец. Наиболее впечатляющим оказалось радиальное восхождение на гору Старик-Камень. На спуске впервые познали чувство взаимовыручки, поддерживая не умеющих ещё спускаться на лыжах девушек. И вспоминается, как в нашем агитконцерте перед местными жителями Боб Мартюшев и Юра Дорошенко мастерски сыграли сцену из чеховского «Злоумышленника». И ещё нас с Юрой Дорошенко сдружили походы по Восточному Саяну. В период 1957 – 1958 годов туристская секция УПИ стала самой многочисленной, массовой и популярной в институте, готовила самое большое количество спортсменов. Вместе с тем нуждалась в опытных руководителях массовых и спортивных походов.
Так и оказалась на Восточном Саяне наша команда в составе Юрия Дорошенко, Юры Юдина, Бориса Мартюшева, Саши Ивлиева, Гали Радостевой, Люси Киселевой и автора этих строк, которому впервые было доверено руководство пешеходным походом категории сложности. По параллельному маршруту с нами взаимодействовала команда первокурсников, руководимая Вадимом Брусницыным. Из этого похода мы возвратились как будто заново родившимися людьми: сплочёнными и возмужавшими, наполненными яркими впечатлениями. Одно из них: к нам на лесную опушку, заросшую черничником, под вечер, когда ставились палатки и разжигался костер, пожаловал вдруг большой бурый медведь. Об этой неожиданной опасности возвестил истошный крик Юры Дорошенко. Сам он, не задумываясь много, неустрашимо двинулся к зверю с геологическим молотком в руках. Мы не могли не поддержать отважного нашего товарища и с улюлюканьем «даёшь Мишку» дружно бросились к медведю – кто с топором, кто с ножом, кто с палкой. Плотоядный мишка, мирно промышлявший сладкую черничку, не выдержал психической атаки и, роняя пропущенные через себя черничные «лепёшки», спешно ретировался. Юра Дорошенко недолго преследовал зверя, но возвращался к стоянке уже с видом победителя, смелым, отважным, переборовшим страх человеком».
О Георгии (Юре) Кривонищенко:
«С Юрой Кривонищенко связаны более ранние воспоминания периода туристского рождения. Туристское «крещение» нас, новичков, состоялось в трёхдневном ноябрьском походе 1956 года на классическом пешеходном маршруте: станция Кузино – Нижнее село – село Трека – село Каменка – станция Кузино. Одним из организаторов этого массового похода приблизительно из пяти десятков студентов был Игорь Дятлов. Довольно часто проложенный Игорем с помощью компаса и карты маршрут приводил толпу к излучинам реки Чусовой, обрамлённым красавцами утёсами: «Шайтан», «Сенькин», «Висячий», «Сокол». В перерывах между ходьбой, преодолением препятствий и организацией обедов вся свободная от приготовления пищи масса туристов высыпала на лёд Чусовой. Чудные звуки двух мандолин, усиленные многократным эхом от скал, далеко разносились окрест, создавая лирический настрой. Струны мандолин, послушные в руках Коли Попова и Юры Кривонищенко, извлекали мелодии то песен, то старинных вальсов, звали к танцам на льду. Чем не паркет и колонный зал!
В тот раз, после появления фотоснимков похода, которые мастерски делали Игорь Дятлов, Коля Тибо-Бриньоль и Люда Дубинина, нас, «крещёных» новичков, позвали отметить это событие песнями и массовым чаепитием на квартиру Юры Кривонищенко. В небольшой комнате Юры собрались практически все участники ноябрьского похода и яблоку некуда было упасть. Юра Кривонищенко вырос в интеллигентной семье. Такие студенческие чаепития поощрялись его родителями и ещё более сплачивали нас, второкурсников, с более старшими и опытными товарищами. Мы постоянно чувствовали их заботу и шефство над нами. Юра Кривонищенко участвовал во всех категорийных походах Игоря Дятлова по Алтаю, Среднему и Северному Уралу, был его надёжным другом».
О Зине Колмогоровой:
«Зина Колмогорова после окончания средней школы, а затем ремесленного училища в 1954 году поступила на радиофак УПИ. Учёба в институте давалась трудно. Но своим упорством она затмевала даже учившихся в институте китайцев, с которыми приходилось сталкиваться в библиотеке института. Только после ухода из общего читального зала отзанимавшихся допоздна азиатских товарищей Зина вставала из-за стола и последней покидала библиотеку. Зина была удивительным, щедрой души человеком, любимицей турсекции УПИ. С Игорем Дятловым она училась на одном курсе, на одном радиотехническом факультете. И естественно, не без участия Игоря попала в турсекцию. Практически все зимние и летние каникулы проводила в лыжных и пеших походах. Зина добровольно взвалила на себя груз организационно-массовой работы в турсекции УПИ. Вела учёт и агитацию по приёму в турсекцию новичков, подготовку значкистов. Здесь ей не было равных. Находясь в гуще ребят, будь то в институте, на соревнованиях по туризму или на маршруте, Зина тормошила и приводила в движение всех, становясь застрельщицей любого дела и душой коллектива».
Солнечный Манхэттен
26 марта 2018 года. Минск. Беларусь
Утро. Понедельник. Семёнов вышел из ванны, вытирая полотенцем мокрые, взъерошенные волосы. Влажным пальцем нажал на кнопку «Старт» на своем ноутбуке и пошёл одеваться в чистую одежду после душа в ожидании загрузки системы.
Одеваясь в своей комнате, он услышал, что в почтовом клиенте брынькают входящие письма. Наш писатель подошёл посмотреть входящую почту. Красным флажком мигало одно письмо.
– Так… Письмо от Михаила Сергеевича… С пометкой «важно»… «Срочно приезжай в издательство. Возьми рукописи «Солнечного Манхэттена». Что это такое? – подумал Семёнов. – Что за срочность такая? Какое сегодня число? 26-е марта… А срок сдачи рукописи?.. 1-го апреля.
Семёнов помчался в комнату, быстро высушил волосы, надел свой красивый пиджак тёмно-синего цвета, быстро завязал бледно-жёлтый галстук, схватил рукописи и выскочил за дверь.
***
– Что это такое? – симпатичный мужчина, восседавший в большом офисном кресле, одетый с иголочки, в белую рубашку и тёмно-серые брюки, листал документы, и, судя по его лицу, был чем-то недоволен.
Напротив его стола, на стуле для посетителей, сидел Семёнов. Его поза абсолютно не говорила о том, что человек расслаблен. Напротив, его ноги стояли ровно, прижав между коленями ладони рук, сложенных «лодочкой», его спина была напряжена, так как не касалась спинки стула. Он немного покачивался взад и вперёд, ещё больше выдавая своё волнение и чувство дискомфорта.
– Где обещанные двести страниц, Семёнов? Здесь всего лишь пятьдесят! – Михаил Сергеевич громко хлопнул рукописью, бросив её на стол, и, выйдя из-за стола, стал расхаживать мимо Семёнова от двери к окну и обратно. – Срок сдачи рукописи в печать – первого апреля, а у тебя там и «конь не валялся»! Ты по телефону говорил, что написание движется по плану и к установленному сроку всё будет готово. Ты уверял меня, что всё идёт как по маслу! Как мне тебе верить впредь? Как доверять? Я уже выделил людей и машины для печати твоей книги на эти даты, а ты меня так подставляешь!
– Михаил Сергеевич, дело в том, что… я не успею сдать рукопись к первому апреля… потому что…
– Да я и так вижу, что не успеешь! – Михаил Сергеевич опять поднял над столом неоконченную рукопись Семёнова и снова бросил её на стол. Он был в ярости.
– Я начал писать другую книгу.
Ходивший по офису Михаил Сергеевич резко остановился и, развернувшись вполоборота к нашему герою, замер в недоумении:
– Что? Семёнов, ты в своем уме?! Ты не окончил одно произведение и начал другое! Я правильно тебя понял?
– Да, правильно. Михаил Сергеевич, я всё понимаю, что я нарушил условия договора, я готов отвечать за это… Я готов оплатить штраф и пеню за невыполнение заказа в срок… Я всё возмещу.
Михаил Сергеевич плюхнулся в кресло, держась двумя руками за голову. Скорее всего, он думал о том, как ему, директору издательства, выходить из этой ситуации.
– Я всё понял, Семёнов. Конечно, ты заплатишь штраф и неустойку, но если ты ещё раз создашь такую патовую ситуацию для моего издательства, наше сотрудничество с тобой, которое длится уже многие годы, закончится. Имей это ввиду!
***
Придя домой, Семёнов был расстроен. Ему было очень неприятно, что он подвёл своего друга и партнёра:
– Эх. Надо было ему сразу сказать, что я забросил «Солнечный Манхэттен». А я всё тянул и тянул… И вот, что из этого вышло.
Семёнов был очень ответственным человеком и никогда не подводил своих партнёров, по крайней мере, стремился к этому. И сегодняшний неприятный разговор с Михаилом Сергеевичем, мягко говоря, огорчил его. Но, кроме того, что наш герой был очень ответственным в своих делах, он также был ещё и натурой творческой и увлекающейся. Если он загорался какой-то интересной идеей, то на свете было мало вещей, которые могли бы остановить его. Это был как несущийся на высокой скорости к своей цели бронепоезд.
Подойдя к столу, ему бросились в глаза распечатки вчерашних документов. Он взял их в руки. Это были письма дятловцев. Вот письмо Зины Колмогоровой. Семёнов развернул отсканированную копию письма, которое Зина Колмогорова писала своей подруге накануне 1959 года, перед самым походом с группой Дятлова.
Влюблённое сердце Зины
Декабрь 1958 года. Каменск. Свердловская обл. СССР
«Здравствуй, Лидочка!
Вот видишь, я тебе тоже не сразу отвечаю. Сначала как-то всё хотела сделать и послать, но всё было некогда, и вот, наконец, собралась. Я оформила тебе карточку, где что недописано, так ты напиши сама. Посылаю тебе руководящие материалы. Наверное, надо тебе для начала работы.
Я так рада, Лида, за тебя, что ты так быстро, так здорово освоилась с коллективом, смогла повести людей в нужном направлении. Мы тоже кончаем, тоже скоро придётся с этим столкнуться, т.к. туризмом заниматься я думаю и дальше. Здесь всё так же идёт жизнь, куча новичков, очень много, около спортклуба все шумят, кричат. Провели агитпоход в Смолинские пещеры. Просто здорово было! А ходили, в основном, новички. Мы сдаём экзамены сейчас.
Нынче зимой идут 2 тройки на Припол. и на Сев. Урал. Игорь Д. ведёт тройку на Северный, но не в наши каникулы. В это время у нас практика, не знаю, как всё получится, смогу ли пойти с ними. А хочется. Ведь это последняя возможность пойти в зимнюю тройку.
Лида, а с Юрой6 мы больше не дружим. Удивилась, наверное. Да? Все удивляются. Даже не разговариваем, не здороваемся, он уже с другой девчонкой ходит везде. Я сначала здорово переживала, похудела, извелась вся, а теперь уже как-то успокаиваюсь. Прошло уже 2 месяца, как мы не дружим. Летом он всё время приезжал ко мне в Каменск, каждую субботу. Приехала я сюда после практики тоже всё хорошо было, а потом я стала замечать, что он очень ко мне изменился.
[…]7 вот так и поссорились, вернее даже не ссорились, а просто перестали замечать друг друга. Он сейчас очень изменился, очень просто. […] совсем не показывался в секции, т.к. я старалась найти там своё утешение, а сейчас ничего. Ходим иногда вместе в походы, но старательно не замечаем друг друга. Об одном я, Лида, жалею, что он был много-много раз у нас дома. Знаешь ведь, деревня, все уже так и думали, что мы, если не поженились, так поженимся. А сейчас просто стыдно домой ехать. Сейчас одна, просто не могу ни с кем быть после него, даже смотреть не могу ни на кого, а с ним больше не будем вместе, я это уже точно знаю. Вот такие личные мои дела, Лида. Как у тебя дела на этом фронте? Знаешь, 5-ый курс, свадьбы, свадьбы. Грустно немного, но ничего. Рита Митр. вышла замуж за Толю Мур. Была туристско-групповая свадьба. Подарили байдарку им.
Здорово, правда? Так вроде бы особенно нового ничего нет, вернее всё новое, в то же время, как и всегда, всё бурлит, кипит, пенится. Наш отчёт прошёл здорово, хорошо. Всем понравился. Группа Меникеса прошла маршрут Шустовской группы. Сейчас о них ни слуху, ни духу. Никто не пишет, не пишет и Ослонов. Скоро Новый Год, все собираются идти в поход, а у нас в группе свадьба. Люба Сок. выходит замуж и не придётся идти в поход поэтому. Так жаль, так жаль.
Лидочка, хоть и заранее, но поздравляю тебя с Новым годом, желаю тебе всего, всего самого хорошего, какое только можно придумать в работе, в спорте, в любви и вообще во всём. Желаю большого, большого счастья.
Целую крепко. С приветом, Зина.
Привет твоим новым товарищам и тебе от всех наших туристов УПИ».
Семёнов внимательно вчитывался в каждую строку этого письма. Он увидел всю жизнь этой молодой девушки, Зины Колмогоровой, которая, как и все девушки в её возрасте, была любима, была влюблена, также завидовала по-доброму свадьбам своих однокурсниц, и также мечтала о высокой, чистой и взаимной любви.