Вендетта светлой королевы
– Но магом ты могла бы жить практически вечно. А без пробоя ауры триста лет это потолок.
– Триста лет это много. За это время политическая ситуация может измениться и не раз.
– Вот оно что… Понимаю. – Протянула Стефа и, хитро улыбнувшись, добавила. – Уже представляю: темная, да ещё и некромантка, а внешность типичная для светлых. Эдакий ангелочек с блондинистыми кудряшками и с зомби на поводке.
Элли рассмеялась.
– Ну у тебя и фантазия. Зомби не нужен поводок. Они полностью подконтрольны магу.
На этом разговор пришлось прервать, так как поезд приехал на вокзал Редклифа. Девушки похватали свои чемоданы и пошли прорываться к выходу. В коридоре уже выстроилась очередь, а Элли за один раз физически не могла вынести все свои вещи. Пришлось делать ещё один заход. Стефа тем временем ушла искать велорикшу. Честно говоря, Элли не надеялась, что новая знакомая будет ее ждать, но, когда она с вокзальной тележкой, под завязку нагруженной чемоданами, вышла из здания вокзала, Стефа была тут как тут. Стояла возле новомодного чуда техники. Здоровенного трех колёсного велосипеда, между задними колесами которого находилось двухместное сидение. А за его спинкой крепилась корзина для багажа. Большая, но не настолько, чтобы туда поместились все чемоданы. Двигалось все это счастье за счёт водителя, крутившего педали велосипеда. Стефа окликнула Элли и приглашающе взмахнула рукой. Водитель, увидев ее тележку, начал что-то быстро возмущённо говорить Стефе. Элли услышала только конец фразы, когда уже подошла: “… не сдвинется с места с таким весом!”
– Не беспокойтесь об этом. – Мило улыбнулась она. – В этих чемоданах – платья. Они очень лёгкие. Просто большие. К тому же, я вам помогу.
– Это чем же? – Подозрительно уставился на нее водитель.
– Магией. – Заявила Элли.
– Ну попробуйте. Но если не получится, мой вам совет: берите паровую машину. Они хоть и громоздкие, да и шума производят изрядно, но ваши чемоданы для такой машины вообще не проблема.
– Согласна.
Элли покидала чемоданы в багажную корзину. Что не поместилось, поставила на подставку для ног. Потом наложила на чемоданы Стефы заклинание десятикратного снижения веса, попутно устыдившись, что не догадалась помочь подруге сразу. На свои она его повесила ещё до выхода из поезда. И уселась на свое место.
– Поехали. – Сказала Элли, и велорикша легко тронулась с места. Водитель остался доволен.
– Зачем тебе столько одежды? – спросила Стефа. – В УМИТе все равно выдадут форму. Ты могла вообще ничего не брать. Ну, кроме разве что куртки и обуви.
– У меня нет денег. Мне было позволено забрать только личные вещи. Я взяла их все. Что получится, продам старьевщику. И драгоценности продам. Этого должно хватить на оплату обучения и на еду.
– Ты это серьезно?! – Ошарашенно уставилась на нее Стефа. – Как такое может быть?
Элли мрачно усмехнулась, попросила водителя притормозить, окликнула мальчишку газетчика, рекламирующего свой товар как раз той сенсационной новостью, которую она собиралась предъявить Стефе, купила газету за два медяка и протянула её новой знакомой. Газетчики Элли хвалили, а над ее кланом откровенно издевались. А вот реакция Стефы оказалась прямо противоположной.
– Как ты могла так поступить со своей семьёй? – поразилась она.
– Я уже и так выболтала тебе гораздо больше, чем собиралась. Поклянешься силой, что все что я скажу останется между нами?
– Какая же ты всё-таки… Полагаю, решение таким образом вывести тебя из под удара было принято на семейном совете? Ты и правда выболтала больше, чем имела право. – Сказала Стефа, а потом произнесла магическую клятву о неразглашении.
– Спасибо. – Выдохнула Элли.
– Учись держать язык за зубами. – Буркнула Стефа. – В университете есть люди лояльные к тёмным, но они в меньшинстве, и у тебя не достаточно жизненного опыта, чтобы отличить искреннюю симпатию от притворной. А проверять тебя будут. В этом даже не сомневайся. И этих проверяющих обязательно посетит светлая мысль втереться к тебе в доверие.
– А у тебя достаточно жизненного опыта?
– Уж побольше чем у тебя, тепличный цветочек. Я уже два года живу в серпентарии, гордо именуемом женским общежитием. Кстати, у меня в прошлом году выпустилась соседка по комнате, и в этом ко мне должны подселить первокурсницу. Так принято. Кто-то сверху решил, что дедовщина помогает новичкам адаптироваться. У меня есть право выбора. И я, пожалуй, им воспользуюсь.
– И что, – усмехнулась Элли, – откажешься от мести новичку за свои страдания в течение первых двух лет?
– Кто-то же должен разорвать порочный круг. В общем, в день, когда вывесят списки поступивших, в два часа по полудню буду ждать тебя на лавочке у входа в женское общежитие.
– А ты случайно не знаешь, где можно недорого перекантоваться две недели, пока идут экзамены?
– Именно туда мы и едем. Уже приехали кстати.
Велорикша как раз остановилась у входа в маленькую частную гостиницу.
– Сними комнату, занеси чемоданы и возвращайся. – Сказала Стефа. – В универ поедем.
Элли вошла в здание, снаружи выглядевшее обычной двухэтажной коробкой. То, что это гостиница, можно было понять только по вывеске над дверью, на которой было написано: “Постоялый двор у Рафаэля”. Зато внутри было довольно миленько. Симпатичная белая стойка администратора, колокольчик над дверью, цветы в кадках на полу и в горшках на подоконниках. Седой, усатый сухонький дедок в очках за стойкой. Это оказался хозяин гостиницы. Тот самый Рафаэль. Элли сняла самую дешёвую комнату на две недели и в два захода занесла туда чемоданы. Дед наблюдал эту картину с отпавшей челюстью и вытаращенными глазами. Ну как же? Хрупкая девушка, вообще не напрягаясь, несет два чемодана размером в половину своего роста, как будто они весят, как дамская сумочка. Ну не объяснять же всем и каждому, что, благодаря темно-магическому заклинанию, так и есть? Элли достала из чемодана свое удостоверение личности, переложила его в маленькую сумочку, повесила ее на плечо, выпорхнула на улицу и запрыгнула на сидение велорикши. Теперь пунктом назначения был УМИТ.
Стефа о чём-то задумалась, а у Элли появилась возможность в свое удовольствие поглазеть по сторонам. А посмотреть было на что. Дома двух, трёх этажные. Без столичной страсти к украшательству, зато многие фасады прикрывала сетка, по которой вился виноград. Между домами тянулись веревки для сушки белья. Мощеные узкие улочки, на которых совсем не было лошадей, радовали глаз удивительной чистотой. Ни повозок, ни всадников, ни, соответственно, лошадиного навоза. И никаких помоев на улице. Редклиф славился своей прогрессивностью. Первый город, в котором построили канализацию. Люди перемещались либо пешком, либо на велорикшах. Несколько раз на глаза попались и двухколёсные велосипеды, но их было мало. А один раз мимо проехала самоходная повозка с паровым двигателем.
Поездка завершилась у проходной университета, огромная территория которого была окружена кованой оградой в два человеческих роста. За ней хорошо просматривался ухоженный парк и несколько корпусов зданий. За ограду велорикшу не пустили. На проходной Стефа взяла тележку, почти такую же как на вокзале, погрузила на нее чемоданы и повезла в сторону общежития, предварительно показав Элли, где искать приёмную комиссию, попрощавшись и ещё раз напомнив о назначенной встрече после зачисления в университет. Следуя указаниям подруги, Элли добралась до административного корпуса.
В приёмной комиссии, отстояв небольшую очередь, девушка получила анкету, которую требовалось заполнить, расписание вступительных экзаменов и списки вопросов к каждому из них. К этому Элли была готова. Именно ради такого случая, один из четырёх ее чемоданов был на половину забит конспектами. Книги отец ей с собой не отдал, а вот конспекты являлись личным имуществом. Девушка быстро заполнила анкету, благо – там не было ничего сложного, записалась на вступительные экзамены и отбыла в свою гостиницу готовиться. Поехала опять на велорикше. Пока ехали, слегка пересмотрела свои планы, решив сначала заглянуть к старьёвщику и ювелиру, а потом уже окапываться в конспектах. Водителя велорикши попросила подождать, сбегала в свою комнату, забрала три чемодана, в которых были вещи предназначенные на продажу, спустила их вниз и сказала отвезти ее к старьёвщику.
Улица, на которой находилась его лавка, оказалась очень людной. Там во всю шла торговля. Товар был выставлен прямо на уличных прилавках. Торговцы старательно перекрикивали друг друга, зазывая к себе покупателей, а бывало и хватали за руки и затаскивали к себе в лавку зазевавшихся прохожих. Элли искренне удивлялась: “Неужели вот так насильно действительно можно заставить кого-то что-то купить?”. Девушка отпустила велорикшу, зашла к старьёвщику, скупающему и продающему подержанную одежду, занесла свои чемоданы и вежливо поздоровалась с хозяином лавки.
– И вам не хворать, леди. – Пробасил дородный мужчина за стойкой. – Что за нужда привела вас ко мне? Хотите что-то продать?
Он указал подбородком на чемоданы.
– Да. Там платья. Посмотрите?
– Конечно.
Элли распаковала чемоданы и выложила перед старьевщиком свое богатство. Новые платья, специально пошитые для этих целей, удалось сбыть с рук без всяких трудностей. Правда, если бы девушка хоть немного умела торговаться, она могла бы выручить за них чуть ли не вдвое большую сумму, но такому юную аристократку никто, разумеется, не учил. Впрочем, после продажи платьев, она получила ровно столько денег, на сколько они с отцом и рассчитывали. Так что непредвиденных трудностей не возникло. Неумение торговаться было учтено и компенсировано количеством товара на продажу. Из лавки старьевщика Элли вышла уже в сумерках, поэтому поход к ювелиру пришлось отложить на следующий день.
Утром девушка посетила лавку ювелира и точно так же продала драгоценности. Разумеется фамильных среди них не было. Все они были куплены отцом, специально для этих целей, в течение последних шести лет. Когда с этим было покончено, Элли поехала в банк, открыла новый счёт на свое имя, положила на него почти все деньги, забрала чековую книжку и со спокойной душой укатила в свою гостиницу готовиться к экзаменам. Вырученной за платья и драгоценности суммы было вполне достаточно, чтобы полностью оплатить обучение. Ещё и на питание осталось. Правда, с этим придется что-то делать, потому что растянуть оставшиеся деньги больше чем на два года вряд-ли получится. Однозначно, надо будет искать подработку.
Вернувшись в гостиницу, Элли наконец-то добралась до последнего чемодана. Помимо конспектов в нем лежали: саквояж с основными инструментами, необходимыми артефактору или ювелиру, два зимних пальто длиной до колена, одно красное, другое бежевое с коричневым, черный кожаный плащ, четыре пары зимних сапог, две пары демисезонных ботинок, четыре пары туфлей, черные мужские брюки, чёрное вечернее платье в пол, без рукавов, с открытой спиной и юбкой годе, благодаря чему оно занимало совсем немного места, и десяток комплектов нижнего белья и гольфов. Из обычной одежды, осталась только та, что была сейчас на Элли: кофейного цвета жакет, юбка и шляпка с бежевой отделкой и бежевая же блузка с кружевным жабо и манжетами. После поступления Элли рассчитывала почти всегда носить форму. По крайней мере, пока не придется начать работать. Но это точно не в первый год. Как говорил отец, адаптироваться надо постепенно.
На этой светлой мысли Элли оставила вещи в покое и окопалась в конспектах. Через два дня ей предстояло сдавать геометрию. Ещё через два дня алгебру, затем диктант, историю, биологию, химию и, наконец, физику. Список обязательных вступительных экзаменов для магов, помимо этого, включал в себя ещё и собеседование с куратором направления магии, на которое поступал абитуриент. Для обычных людей после окончания экзаменов в приемной комиссии просто вывешивали списки поступивших, после чего они могли оплатить обучение у секретаря директора и получить пакет документов включающий в себя: пропуск на территорию университета, талон на выдачу формы, документ дающий право на заселение в студенческое общежитие и, за отдельную плату, талоны на питание.
Две недели прошли как во сне. Два дня на поиски по конспектам ответов на вопросы билетов и повторение этих ответов, экзамен в конце и снова все по кругу только уже по следующему предмету. Знаний у Элли было достаточно. Все экзамены она сдала на высший бал, но, под конец, нервное напряжение все равно зашкаливало. За эти две недели она ни с кем не познакомилась и даже заговаривала с людьми только по необходимости. Не до того было. Закончилось все, когда она увидела свое имя в списке поступивших. Как будто гора с плеч свалилась. Осталось только уладить последние формальности. Отстояв километровую очередь в кабинет секретаря, Элли поняла, что формальности формальностями, а расслабляться несколько рановато. Обучение она оплатила сразу за пять лет, питание в студенческой столовой пока только за год. Расплатилась банковским чеком. Забрала свой пакет документов и пошла получать форму. За ней тоже пришлось отстоять километровую очередь. Единственное, что утешало – форма в УМИТе была красивая. Всё-таки, таким образованием, которое требовалось показать на вступительных экзаменах, могли похвастаться только дети богатых родителей. В большинстве своем аристократов, но были и дети из купеческих семей. А богатые детки некрасивую форму носить категорически не желали. Вот и обновлялась она каждый год по последней моде. Только цвета и логотип университета оставались неизменными. В этот раз женский вариант состоял из приталенной жилетки с логотипом и расклешенной юбки на кокетке длиной до щиколоток из плотной серой ткани в черно-красную клетку. Юбку и жилетку выдавали в двух экземплярах, а вот белых блузок с кружевными жабо и манжетами было аж пять. Мужская форма от женской отличалась только тем, что вместо юбки были брюки. Сразу Элли форму не отдали. Ее ещё надо было подогнать по фигуре, так что пока только сняли мерки и сказали прийти через неделю. Когда Элли покинула кабинет, выделенный на время подготовки к учебному году портным, было без пятнадцати два. Времени, чтобы добраться до женского общежития, оставалось вобрез.
Стефа, как и договаривались, ждала ее на лавочке у входа.
– Поступила всё-таки, – улыбнулась подруга, вставая ей навстречу, – поздравляю.
– Спасибо, – улыбнулась Элли в ответ.
– Пойдём заселяться.
Первым делом, Стефа отвела Элли к коменданту общежития, крайне неприятной особе с сальными волосами собранными в куцый хвостик, комплекцией сушёной воблы, визгливым голосом и склочным харрактером. Даму эту звали Василиса Эдуардовна, впрочем за глаза её называли несколько иначе: Василиск. Прозвище было говорящим и очень ей подходило. Элли предъявила ей документ дающий право на заселение, Стефа же сказала, что забирает новенькую к себе в комнату и сама объяснит ей все правила общежития.
– И что же это за правила? – спросила Элли.
– Ну во-первых, по возможности, не попадаться на глаза этой стерве, во-вторых не шуметь и в-третьих после десяти вечера входить и выходить через окно. Желательно, прикрывшись отводом глаз.
– Какая прелесть! Какой там у нас этаж?
– Третий. Но виноград у нас по стенам вьется совершенно особенный. Укреплённый многими поколениями магов природников. Спокойно выдерживает вес взрослого мужчины. Да и стены утыканы металлическими колышками, что тот ёж. Чтобы, значит, винограду было за что цепляться.
– Угу, винограду… Хорошо… Что у меня есть штаны.
На этом девушки встретились взглядами и дружно расхохотались. Они как раз добрались до комнаты. Стефа открыла дверь ключом (Элли тоже выдали такой ключ) и пропустила подругу вперёд. Элли вошла в комнату и окинула ее оценивающим взглядом. Не большая, но и не крошечная. Две одинаковые узкие кровати, две книжные полки над ними, на одной из которых стояли учебники, два шифоньера, два письменных стола у окна, стоящих задними стенками друг к другу и два стула. Вот и вся мебель. При более детальном осмотре на дверце шифоньера с внутренней стороны обнаружилось ещё и ростовое зеркало. А вот душевые и туалет были общие на этаж. В комнате не было даже умывальника. Впрочем, это можно было пережить. Комната Элли вполне устроила. К тому же, дополнительными бонусами шли столовая и прачечная на первом этаже. А ещё плюсом в пользу общежития было то, что те, кто жил в нём, могли вставать как минимум на пол часа позже, чем те, кто добирался из города. Это было основной причиной, по которой большинство студентов предпочитали общежитие съёмным квартирам. Лень с лёгкостью побеждала пристрастие к комфорту. А вот нищих студентов здесь, пожалуй, не водилось. Их отсеивали при помощи платы за обучение и вступительных экзаменов, сдать которые без хорошего образования было невозможно. А образование стоило денег и немалых. В общем, Элли стала чуть ли не единственной студенткой, у которой возникли такие проблемы. Мало того, что оказалась стеснена в средствах, так ещё и титула лишилась. Ладно. Проблемы следует решать по мере их поступления. А пока что, Элли предстояло получить учебники в библиотеке и перевезти свои пожитки из гостиницы в общежитие. Вот этим она и занялась.
Глава 4. Все в сборе
До начала занятий оставалась неделя и Элли на пару со Стефой развернула бурную деятельность. Для начала она забрала из гостиницы свой последний чемодан, привезла его в общежитие, распаковала вещи и развесила их в шкафу. Благо, вещей осталось немного и все они туда прекрасно поместились. Потом получила учебники в библиотеке университета и чуть было не осталась там жить. Такого количества книг Элли не видела никогда. Конечно в особняке отца была библиотека, да и в родовом замке тоже, но обе они не шли ни в какое сравнение с университетской. Здесь было все, что душе угодно, от научных трудов до художественной литературы. Конечно, раздел темной магии был основательно подчищен, по некромантии вообще ничего не обнаружилось, но на это Элли и не рассчитывала. Так что особо не расстроилась. Не удержалась и выбрала себе в добавок к учебникам парочку приключенческих романов. Что ж поделаешь, если желание отца оградить ее от всех возможных опасностей привело к тому, что у Элли не было друзей и живое общение ей заменили книги? С сестрой отношения не ладились, мать погибла, когда Элли было пять лет, отец был хронически занят государственными делами, а остальные родственники жили в родовом замке и видела их Элли в предпоследний раз на похоронах матери, а в последний в свой день совершеннолетия. В любом случае, пристрастие к художественной литературе было ни чем не хуже любого другого развлечения.
После того как отнесла книги в комнату, Элли прихватила с собой Стефу и пошла исследовать территорию. Новая подруга оказалась неплохим экскурсоводом. Она показала Элли, где читают лекции для первого курса, отвела в столовую, и завершила экскурсию прогулкой по парку. Парк был большой, но ухоженный только возле зданий университета и на центральной аллее ведущей от ворот к этим зданиям. Аллея эта была вымощена брусчаткой, а вдоль неё стояли лавочки. Ответвления были засыпаны гравием, но, постепенно, по мере удаления от центра, они превращались в обычные тропинки. Экскурсия давно закончилась и девушки просто гуляли по парку, обсуждая впечатления Элли от книги, которую она брала у Стефы почитать, когда по одной из этих тропинок выбрели к заброшенному полигону. Точнее упёрлись в бетонный забор трёхметровой высоты.
– Что это? – Удивилась Элли.
– Не знаю. – Сказала Стефа. – По идее, здесь не должно быть никаких объектов. Во всяком случае, используемых в учебных целях.
– А я, кажется, догадываюсь. – Улыбнулась Элли. – Пойдем, поищем вход.
– Может ну его?
– Это полигон для темных магов. Я почти уверенна. Иначе для чего такой серьёзный забор? Мне отец о нём рассказывал. Если я права, это не просто бетон. В этот забор вмонтированы мощнейшие артефакты поглотители магии. Такую защиту разве что в банке ещё можно найти. Неужели тебе не интересно?
– Даже если это действительно он, и он по какой-то нелепой случайности не опечатан, ты уверена, что за ним не ведётся наблюдение?
– Ну я же не буду тут зомби поднимать. Да и не смогла бы. Я всего лишь посмотрю. Можешь постоять снаружи. Просто защита этих стен, это как раз по моей специальности. Артефакты, созданные на стыке магии и технологии.
– А снаружи ты посмотреть не можешь?
– Нет. Защита направлена внутрь.
– Ладно. Пошли.
До входа добрались вдоль забора. Но попасть внутрь оказалось не так просто. Толстая металлическая дверь со здоровенными амбарным замком стала непреодолимым препятствием. Элли, правда, осматривала этот замок с нездоровым интересом, но необходимого для его вскрытия инструмента у нее с собой не оказалось. Впрочем, закрытая дверь остановила ее не надолго. Элли быстро вспомнила одно перспективное место, мимо которого они проходили в поисках входа. Девушки прогулялись назад метров на десять. Искомое дерево было на месте, а одна из его веток лежала аккурат на бетонном заборе. И была эта ветка, во всяком случае на вид, достаточно толстой, чтобы выдержать вес одной неуёмной особы. Вот он вожделенный вход на закрытую и от того ещё более манящую территорию. Стефа сразу поняла, что уговоры уже не помогут и решила не тратить силы понапрасну.
Элли, ловко как белка, взобралась по веткам на забор и улеглась вдоль него на живот. Толщина его оказалась вполне достаточной, чтобы лежалось с комфортом. Сантиметров тридцать навскидку. А за забором обнаружилась круглая площадка, засыпанная песком, метров пятьдесят в диаметре. Все как и рассказывал отец. Когда-то на этом самом полигоне он отрабатывал каждое новое освоенное заклинание. Здесь же проводились соревнования темных магов, экзамены и даже дуэли. Во времена юности отца они ещё не были запрещены. Как и некромантия. Площадка была круглой, потому что это лучшая форма для защитного контура. Песок хорошо поглощал и рассеивал остаточную магию. Все было подчинено соображениям целесообразности. Несмотря на то, что Элли точно знала, что в стену вмонтировано пять артефактов поглотителей по вершинам пятиконечной звезды, весь полигон ощущался как единое целое. Вот такой большой защитный артефакт. Причём, защита чувствовалась как трехмерная. То есть, пространство над и под полигоном тоже не пропускало магию.
Элли свесилась внутрь по пояс, держась за стену одной рукой, припала к ней и попыталась нащупать защитный контур. Безрезультатно. На пробу послала лёгкий магический импульс. И, о чудо, пусть на долю секунды, но смогла почувствовать сеть защитной магии поглотившую этот импульс. Как будто огромный зверь проснулся. И облизнулся с явно ощутимым удовольствием. Вот это да. А у контура, выходит, живой страж. То есть был когда-то живым. А потом его принесли в жертву и частично подняли, лишив тела и запечатав сознание в защитный контур. По ощущениям собака. Но не факт. Одно несомненно. Автор сего творения – некромант. И жертва здесь была принесена далеко не одна. Крови на пентаграмму такого размера ушло немерено. Но резать кур любой тёмный может. Другое дело, привязать стража. На такое способен только некромант. Надо же. Об этом отец не рассказывал. Элли подлила ещё силы на защитный контур, желая рассмотреть его получше. А потом ещё. И ещё. И ещё. Увлеклась в общем.
– Ты что там вытворяешь? – Послышался снизу возмущенный возглас. – Немедленно спускайся. Хочешь чтобы тебя здесь застукали?! Ещё занятия не начались, а ты уже успела влезть куда не надо!
Элли скатилась со стены наружу, повиснув на руках, и легко спрыгнула вниз. Быстро осмотрелась и остановила удивлённый взгляд на подруге.
– Здесь же никого нет. С чего такая паника?
– Ты колдовала!
– Ну да. А как по твоему ещё я могла изучить защитный контур? Он вообще-то не активен, когда на него не воздействуют магией. А, кстати, как ты поняла, что я колдовала? Что-то все же просочилось наружу?
– Не о том думаешь. Уходить надо. В универе наверняка уже знают, что на полигоне кто-то колдовал. А так, ничего не просочилось. У тебя волосы искрили. Не сильно. Но этого достаточно чтобы понять, что ты ману льёшь. Я ещё испугалась, что стена из тебя ее тянет без твоего ведома.
– Ладно. Пойдём. Не хватало действительно спалиться. Хотя, по идее, изнутри полигона вообще никакая магия просачиваться не должна. В том числе и следящая.
Обратно, по полузаросшей тропинке, шли, дергаясь от каждого шороха. Даже Элли прониклась нервозностью Стефы. Но навстречу девушкам так никто и не попался. То ли полигон действительно экранировал любую магию, в том числе и следящую, то ли был брошен так давно, что на нём даже не осталось следящих артефактов, то ли эти артефакты фиксировали не только факт применения магии, но и личности нарушителей. И, если было верно последнее, в ближайшем будущем следовало ждать крупных неприятностей.
Впрочем, никаких последствий посещение девушками заброшенного тренировочного полигона темных магов за собой не повлекло, и они, в суматохе начинающегося учебного года, о нем благополучно забыли до поры до времени. Учиться в университете для Элли оказалось не то чтобы сложно, скорее непривычно. Огромные аудитории, толпы незнакомых людей, скучные лекции, враждебно настроенные преподаватели. С последним оказалось особенно сложно смириться из-за того, что к Элли до сих пор так никто не относился. Гувернантка, занимавшаяся ее образованием первые десять лет, была неизменно внимательна, терпелива и доброжелательна, отец, перехвативший у нее инициативу шесть лет назад, оказался лучшим учителем, какого только можно представить. Здесь же преподавателям до нее в лучшем случае не было никакого дела. В худшем – они были откровенно враждебны.