Смертельные объятия

9. Июль 2023 г.

– Девочки, что это за посиделки у вас в такое время? Поему пахнет кофе в четыре часа утра? Вы куда это собрались? Снова тайны?

Борис, которого явно привлекли голоса, доносящиеся из кухни, заглянув туда и увидев Женю с Наташей, только развел руками.

– Ну ладно, я все-таки адвокат, и меня могут потревожить в любое время дня и ночи, поднялся ни свет ни заря, а вы-то чего не спите? Женя? Надеюсь, ничего не случилось?

– Случилось, – ответила, сияя радостью, Женя. – Представляешь, Боря, я уговорила Наташу не покупать дом!

– Ну уж, прямо уговорила… – ответила, тоже куражась и находясь в прекрасном настроении, Наташа. – Я и сама хотела, просто сомневалась. Думала, что мы с Петром и с нашими будущими детьми потесним вас…

Борис лишь покачал головой, как человек, раздосадованный нелепицей.

– Это вы-то потесните? Наташа, как тебе это вообще пришло в голову? Скажешь тоже! Потеснят они нас! Да мы только рады будем, если по дому будут бегать ваши детишки…

– Мы тут придумываем план преобразования второго этажа, вот! – пояснила Женя. – И так увлеклись, что не заметили, что уже почти утро… А ты чего встал, Борис? Мы разбудили тебя?

– Нет-нет. Вы здесь ни при чем. У меня как раз к вам есть один разговор.

Женя сразу встревожилась. Уж если Борис встал так рано, значит, была причина. Серьезная.

– Надеюсь, ты здоров? – произнесла она то, что после болезни Бориса, его состояния после комы, в которой он находился какое-то время после того, как во время велосипедной прогулки упал и разбил голову, беспокоило ее больше всего.

– С чего это ты спросила про мое здоровье? – удивился Борис. – Я здоров, Женечка.

– Но тогда что же? – нахмурилась Женя.

– Мне вот только что позвонил Гусев.

– Снова что-то стряслось с Льдовым?

– Да. Дело в том, что Льдов… Словом, вот он-то, в отличие от меня, точно не здоров. У него, как выразился Гусев, хрупкая нервная система, он перевозбужден, ему страшно, короче, он попросил меня, чтобы я приютил Льдова на какое-то время.

– Что? – Женя чуть было не расхохоталась, услышав такую странную просьбу коллеги мужа. – Он попросил, чтобы мы приютили у себя этого, как ты говоришь, нездорового человека?

– Да уж… Как-то странно все это, – тихо поддержала Женю Наташа. – Не мое это, конечно, дело…

– Людям помогать надо, – сказал серьезно Борис.

– Нет, это-то все понятно… Но… Даже не знаю, как сказать… Если он к тому убийству не имеет никакого отношения, если все дело выеденного яйца не стоит, ведь у этой девушки просто нашли его визитку, то что это он так «перевозбудился»?

– Девушки, если вы против, то я тотчас дам отбой.

– А ты уже согласился?

Борис вздохнул и устремил взгляд на окно, за которым шумел, волнуясь своими черными тенями на фоне начинавшего багроветь рассветными красками неба, сад.

Наташа, закатив глаза, демонстративно зажала рот ладонью, как бы говоря: я здесь никто, сами решайте.

– Не знаю, Женя, может, тебя это как-то вдохновит… – совсем уже расстроенным голосом произнес Борис, – но Гусев сказал, что Льдов готов заплатить за постой приличные деньги.

– Боря! – неожиданно взвилась Женя. – Да при чем здесь деньги? Ты что, думаешь, что меня именно это интересует? Ты серьезно?

– Да я не знаю, что ты так волнуешься? Сама же говоришь, дом большой, почему бы не спрятать… вернее, не приютить человека? У нас его точно никто искать не будет.

– Искать? – теперь уже встрепенулась молчавшая до этого Наташа. – Я не ослышалась?

– Да, правда! Так его спрятать нужно? Его будут искать?

– Да не знаю я! Знаю только, что Льдов боится, вот и все.

– Кажется, я знаю, чего он боится, – сказала задумчиво Женя, до которой только сейчас начало доходить, чего же на самом деле боится Льдов. – Он боится, что, поскольку девушку нашли неподалеку от того места, где он живет, его сделают единственным подозреваемым, а потом и вовсе посадят. Он не верит в правосудие. Что ж, я не против. Пусть приезжает. А ты, Наташа?

– Главное, чтобы он не был убийцей, – пожала она плечами.

– Вот и хорошо. Слышал, Борис? Мы не против.

– А Петра спросим?

– Женя! – воскликнул Борис. – Ты что, моего брата не знаешь? А ты, Наташа, ты-то хотя бы знаешь, как отреагировал бы Петр на все это? Барышни, вы серьезно? Не знаете, что бы мне ответил Петр на мою просьбу поселить здесь больного, попавшего в серьезный переплет человека?

– Он уложил бы его в своем кабинете и сам, собственноручно варил бы ему кашу, поил бы лекарствами, – вынуждена была признать Наташа. – Хорошо, что вы его, Борис Михайлович, не разбудили.

– Умница! – расцвел Борис. – Молодчина. Ты на самом деле хорошо знаешь Петра. А ты, Женя? Чего раскисла-то?

– Да ничего… Просто подумала, что он может обидеться, когда узнает, что мы решение приняли без него.

– Вздор! А вот будить его в такой час – это лишний раз встревожить. Подумает еще, чего доброго, что Наташа снова его бросила…

Наташа бросила на него недоумевающий взгляд. Борис, поняв, что сморозил глупость и допустил бестактность, так стушевался, что даже втянул голову в плечи.

– Прости, Наташа. Просто тема твоего исчезновения слишком болезненная для моего брата, понимаешь? Ты уж постарайся его так не пугать больше…

– Ладно, проехали, – слабо улыбнулась Наташа. – Но я еще поговорю с ним об этом. Это же вопрос недоверия, правильно? Но разве можно соединять свою судьбу с человеком, которому не доверяешь?

– Вопрос доверия и для меня болезненный, – вдруг призналась Женя. – Я вот тоже вроде бы доверяю Борису, но, когда он приезжает домой за полночь и от него пахнет женскими духами, мне кажется, что уже и не доверяю.

Женя вдруг поняла, что давно уже собиралась сказать мужу об этом, но выяснять отношения ночью не хотелось, а утром все ее страхи и сомнения рассеивались, да и не было уже такого желания ругаться и задавать вопросы. А вот сейчас слова сами, не дожидаясь позволения, слетели с губ. Женя почувствовала, что краснеет.

– Так я поеду за Льдовым? – Борис, пропустив слова жены, еще раз посмотрел на нее и Наташу.

– А почему это ты поедешь за ним? Он что, сам не в состоянии приехать?

– Женя, прошу тебя… Пожалуйста…

Он едва сдержался, чтобы не проронить обидное: не лезь не в свое дело, я сам знаю, как мне поступить.

– Ладно, ты сам знаешь, что делать. А я – спать. У меня глаза закрываются…

– У меня тоже, – сказала Наташа. – Вы только нас проинструктируйте, как нам себя с ним вести.

– Да обычно, как с гостем. И, пожалуйста, не задавайте ему лишних вопросов. Вы девушки умные, сами поймете, что делать.

– Борис… Вы же видели его… Как он вообще, внешне? Он прямо так и выглядит больным? И сколько ему лет?

– Ему тридцать восемь. Это молодой красивый мужчина. Только очень худой. Ну все, я поехал! Женя, не провожай меня, иди спать.

– Знаешь, что меня больше всего напрягло? – спросила Наташа после того, как, глядя в окно, убедилась, что Борис уехал.

– Знаю. Что его надо спрятать. Кажется, я понимаю его страхи. Я бы и сама спряталась, не дожидаясь, что меня будут искать. Все же зависит от следователя. Вот если бы у него был Ребров, я бы не переживала. Он добросовестный человек, опытный следователь, и душа у него есть. И он никогда бы не допустил, чтобы без серьезных улик кого-то арестовывать.

– Может, ты и права. Ладно, посмотрим на этого Льдова. Ну что, спать?

10. Август 202… г.

– Снова звонили из конторы, – сказала Аля, взбивая яйца для омлета. – Нет бы оставить человека в покое, он только что начал приходить в себя… А тут звонят и звонят.

Матвей был в командировке, Лора с Алей тихо и мирно проживали в доме, занимаясь своими делами. Аля что-то постоянно мыла-чистила, пылесосила, стирала и гладила, иногда готовила еду, а Валя слушала в интернете блогеров-психологов и психиатров, стараясь познать хотя бы основу психологии. Чаще всего она вбивала в поисковик слово «депрессия». И десятки блогеров учили ее, как вытащить буквально «за уши» увязшего в этом черном болоте отчаяния несчастного Льдова.

Но потом, сколько бы ни пыталась опробовать какие-то приемы, самые элементарные, ничто так хорошо не работало, как просто ее присутствие, ее объятия.

Матвей привязывался к ней с каждым днем, он просто прирос к ней и хотел только одного – чтобы, вернувшись вечером домой, он видел ее, мог обнять ее и рассказать, как прошел день. Его наполняли силы, когда вечерами он, лежа на диване, мог положить свою умную, полную драгоценных мозгов голову ей на теплые колени. И, что самое удивительное, именно отсутствие в их отношениях физической близости делало его таким откровенным с ней, таким спокойным – ведь его не заботили их личные отношения, он не ждал от них никакого развития, ему не надо было переживать, не забеременеет ли она, не обяжет ли жениться на ней.

Ему важно было только одно – чтобы она всегда была с ним. Несколько раз он просил ее сопроводить его на деловую встречу. Наряжал ее для этих целей, покупая за баснословные деньги вечерние туалеты, потом начал дарить и драгоценности.

Аля, наблюдая за ними, была стопроцентно уверена, что они любовники. А потому со свойственной ей прямотой и простотой все выспрашивала, когда же Матвей сделает ей предложение и если они поженятся, то оставит ли Лора ее в доме.

Объяснять, какие у них отношения и что их связывает, Лора не могла. Конечно, Аля, неоднократно подслушивая хозяина, беседующего с «дамой из конторы» (голос женщины, с которой он разговаривал по телефону, был хорошо слышен, эта неприятная особа постоянно предлагала услуги «девушек-обнимашек», а он вежливо ей отказывал), не будь дурой, вскоре поняла про терапию объятий, догадалась, что и Лора появилась в доме именно оттуда. И это поначалу, решила она, между Матвеем и девушкой были невинные отношения и Лора просто обнимала его, выслушивала. Но потом, когда они начали уединяться в спальне, поняла, что отношения получили свое естественное развитие и что теперь хозяин наверняка пойдет на поправку.

Иногда в минуты сильной усталости, когда она возвращалась после уборки в свою комнатку, чтобы прилечь, она спрашивала себя, а могла бы она заняться обниманием. Нашла бы в себе душевные силы обнимать и успокаивать чужих людей. И когда представляла себе Льдова, то да, была уверена, что смогла бы. Все-таки Льдова она хорошо знала, он нравился ей, к тому же он был необыкновенно чистый человек, часто мылся, от него всегда хорошо пахло. Да и одежда у него была шикарная, даже домашняя. И обнимать такого человека было бы для нее чем-то приятным и возбуждающим. Но когда она размышляла, могла ли она, для контраста, обнять, скажем, соседа по квартире, вонючего и толстого мужика с желтыми зубами, то понимала, что нет, нет и нет!

Льдов, может, такой один, шикарный принц, рядом с которым даже находиться в одном доме приятно. А все остальные, может, какие-нибудь неврастеники-шизофреники, пусть и с деньгами (удовольствие-то не из дешевых!), но, главное, с тараканами в голове! Нет-нет-нет! И Лоре просто повезло, что ее отправили именно к Льдову.

– А как вы узнаете, что звонят оттуда? – спросила Лора, хитро щурясь, глядя на Алю. – Подслушиваете своего хозяина?

– Да у нас же такие классные и громкие телефоны! Все слышно, что говорят с другой стороны. Не зря же, когда кто-то хочет поговорить без свидетелей, выходит из комнаты. Или из офиса. Иначе все присутствующие рядом с ним все услышат.

– Тоже правильно, – согласилась с ней Лора. – Вот только я не понимаю, зачем ему звонят? По-моему, он давно уже объяснил, что ему никто не нужен.

– Да уж больно жирный клиент! Видать, позвонил разок, заказал барышню, ну то есть вас… Вы уж извините, но я догадалась…

– Аля! – прикрикнула на нее Лора.

– Да вы не стесняйтесь, я же все понимаю. Вы, можно сказать, вытащили его своей заботой и лаской в того света!

Лора покачала головой, ей был неприятен этот разговор.

– Вот я и думаю… Вы, похоже, уже давно соскочили, ушли из этой конторы, а денежки туда не поступили, вот они и бесятся там! Льдов с ними ругаться не будет, ему не до этого, у него и без того полно дел, а вот вы бы, чтобы прекратить эти звонки, могли бы пойти туда и поговорить с ними, все объяснить.

И Лора неожиданно для Али вдруг согласилась с ней.

– И правда. Может, правда пойти? Тем более что я не оттуда… – проговорилась она.

– Как это?

– Да так. Вышло случайно. Это моя подруга должна была встретиться с ним, но в последнюю минуту дала задний ход. Передумала. Испугалась. А я просто сопровождала ее. Мне показалось все это любопытным, и я пришла сюда вместо нее. Вот так все и вышло.

– А… Ну, теперь все понятно. Теперь они точно не оставят его в покое. Я как думаю. Раз человек позвонил им, значит, его припекло, значит, ему на самом деле нужна была помощь. А такие люди, я имею в виду с неустойчивой психикой, как правило, мучаются годами. Вот поэтому и звонят с конторы, все надеются, что он снова в депрессии, а вдруг да клюнет!

Вечером Лора поговорила с Матвеем, предложила ему свою помощь, сказала, что готова пойти туда и поговорить с хозяйкой конторы.

– Может, ты им денег задолжал?

Матвей, покончив с ужином, промокнул губы салфеткой и пожал плечами:

– Может, и задолжал. Я же тебе дал карточку, пойди заплати, сколько нужно, раз такое дело. И поставим в этом деле точку.

На следующий день Лора поехала в контору. Матвей отдал в ее распоряжение машину с водителем.

Контора находилась в бизнес-центре на Новослободской. Маленький офис, состоящий из кабинета и холла.

Лора постучалась, ей не ответили, и тогда она открыла дверь и увидела кабинет, где за столом сидела молодая женщина, а перед ней на стуле мужчина. Она видела его только со спины.

– Извините, – она прикрыла дверь и устроилась на диванчике в холле.

Мужчина вскоре вышел. Лицо его было заплакано. Он, словно не видя ее, сел рядом и закрыл лицо руками.

Интеллигентный, красивый, немногим за сорок.

Лора со свойственным ей желанием помочь не осталась, не поговорила с человеком, все-таки поднялась и прошла в кабинет. Знала, что ей предстоит неприятный разговор. Знала, что будет лгать. Чтобы только Матвея оставили в покое.

– Я – невеста Матвея Льдова. Пожалуйста, не звоните нам больше. Это неприятно. Мы пережили с ним не самые легкие времена, но теперь у нас все хорошо.

– А… Так это вы! Что ж, понятно… Но тогда вы, полагаю, в курсе, что Матвей Евгеньевич заказал не так давно девушку. Она почему-то сразу ушла, и мы понятия не имеем, что там произошло. Но у нас контора серьезная, и я хотела бы знать, в чем там было дело. Может, он обидел ее, а может, наоборот… Мне это важно знать.

– Я не собираюсь вам ничего объяснять. Я пришла, чтобы попросить вас не беспокоить больше Матвея Евгеньевича.

– Я не уверена, что разговариваю с невестой, вполне возможно, что вы работаете на наших конкурентов, а потому я хотела бы попросить вас показать свои документы.

Хозяйка конторы была молода, амбициозна, настойчива и решительна. Холеная белокожая блондинка в розовом костюме. Густые наращенные ресницы делали ее похожей на куклу.

– Вам? Паспорт? Вы серьезно? Но тогда ждите, что мы пришлем вам адвокатов.

С этими словами Лора поднялась и направилась к двери.

– Постойте… – Блондинка встала и бросилась ее догонять. – Подождите!

Возможно, за какие-то несколько минут, что продолжался разговор, она сумела оценить одежду и драгоценности, которые были на Лоре, а потому решила, что девушка, может, и на самом деле будущая жена Льдова. И встречаться с его адвокатами по такому пустяку, как сбежавшая девушка, не стоит.

– Хорошо. Мы больше не побеспокоим Матвея Евгеньевича. Извините.

Лора кивнула, соглашаясь на перемирие, и вышла из кабинета.

Мужчину, который недавно вышел из кабинета, она нашла возле лифта. Он стоял, прислонившись к стене, и Лоре показалось, что он дожидается ее.

– Вам плохо? – спросила она, и когда он поднял голову, она поняла, насколько неуместен ее вопрос – его глаза были полны слез.

– Так стыдно… – просипел он, словно голос не слушался его. – Дожил.

И она, словно почувствовав себя волшебницей, способной осушить слезы этого совершенно незнакомого ей человека, подошла и обняла его…

11. Июль 2023 г.

Положение, в котором оказался Борис, было не только щекотливым, но и опасным. Дело, которое на первый взгляд показалось ему ничтожным, пустяковым, теперь грозило превратиться с бомбу замедленного действия.

Он работал в своем кабинете в офисе, когда ему позвонил Иван Кузнецов, следователь, и сообщил, что никак не может дозвониться до Льдова. Что его и дома не было с тех самых пор, как они беседовали у Кузнецова в кабинете.

– А что, собственно говоря, случилось? – Борис старался говорить спокойно, но не был уверен, что у него это получалось.

– Вы по-прежнему являетесь его адвокатом? – поинтересовался Кузнецов.

– Ну да, разумеется. Так что случилось-то?

– Говорю же – ваш подопечный исчез. Он не отвечает на звонки, дома тоже не появлялся.

– Да мало ли где он может быть! Он – человек свободный, – ответил Борис.

Ошибка, совершенная следователем, когда он отпустил Льдова, даже не взяв с него подписку о невыезде, и это при том, что труп девушки нашли неподалеку от места проживания бизнесмена, – эта ошибка была столь очевидна, что Кузнецова можно было теперь только пожалеть.

– Я понимаю вас, я все понимаю… – нервничал Кузнецов. – Но обстоятельства дела изменились, и теперь вам придется защищать его в полной мере.

Поскольку дело принимало серьезный оборот и следователь в первую очередь был заинтересован в том, чтобы как можно скорее был найден Льдов, он попросил Бориса о встрече.

Встретились на нейтральной территории, в кафе.

Поджидая Кузнецова, Борис, предполагая, в какой запарке тот сейчас находится и наверняка еще не обедал, заказал ему на свой вкус салат и жареную рыбу. Сам же, явно нервничая, пил уже вторую чашку кофе. Вот ему точно кусок в горло не лез.

Да и было с чего волноваться: Льдов сейчас, удобно расположившись в его саду, в гамаке (Женя полчаса тому назад прислала ему это пасторальное фото из сада), окруженный двумя заботливыми девушками, изо всех сил старался пережить тяжелое для него время.

– Борис Михайлович, Льдова надо найти во что бы то ни стало! – бухнул с ходу Кузнецов, едва увидев его, и, усевшись на стул, достал платок и промокнул им мокрое лицо.

– Иван, да вы успокойтесь, – тихо, стараясь приглушить тон своего собеседника, произнес Борис. – Отдохните, поешьте, я тут вам заказал. Вы, следователи, забываете подчас о еде, а потом мучаетесь гастритом. Я это знаю не потому, что был следователем, а потому, что у меня друг, Валера Ребров – тоже следователь, если бы не наша с женой забота о нем, превратился бы в скелет. Вечно ему некогда…

Борис постарался вложить в это предложение и свою заботу о следователе в принципе, чтобы это не выглядело желанием подмаслить Кузнецова, и информацию о друге-следователе, который (если, конечно, Иван примет помощь) мог бы вести неофициально параллельное расследование, да и просто выказать ему свое расположение.

– Что? Это вы мне заказали? – удивился Иван Кузнецов и, видимо, не в силах справиться с чувством голода, которое обострилось при виде еды, кивком поблагодарил Бориса и набросился на салат.

– Вы поешьте, потом поговорим.

Утолив голод, Иван, кареглазый розовощекий симпатичный парень в голубой рубашке и темных джинсах, откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул. Несмотря на то что ел он с удовольствием, хоть быстро и жадно, настроение его после обеда только ухудшилось, словно он, поев, снова вспомнил, зачем пришел.

– Это моя ошибка, – сказал он наконец. – Я не должен был его отпускать. Тоже, как и вы, подумал, что улик нет и причины задерживать тоже соответственно. И тот факт, что труп девушки нашли неподалеку от деревни Бородки, тоже счел недостаточным для задержания. Льдов – человек состоятельный, серьезный бизнесмен, подумалось, что его точно кто-то подставил. Но, видать, моя интуиция сыграла со мной дурную шутку.

– Что? Нашли улики? – усмехнулся Борис.

– Да не то слово! Это он, Льдов, убил Карину! Ладно, расскажу все с самого начала. После того как мы его отпустили, я подумал, что у такого человека, тем более мужчины, должна быть домработница. Да, забыл сказать… Я же сразу позвонил ему, но он уже тогда не отвечал. И тогда мы с моим помощником отправились в Бородки, нашли его дом, позвонили, и нам открыла девушка, представившаяся Алевтиной. Она не сразу открыла, поначалу не слышала звонка, пылесосила. Но потом все-таки открыла. Мы спросили, где Льдов, на что она ответила, что, мол, на работе. А что трубку не берет, так это обычное дело. У него чуть ли не три телефона, и время от времени он их отключает, а систему этих отключений она так и не выяснила. Сказала, что она ему старается вообще не звонить, чтобы не отвлекать от работы. К тому времени у меня уже было фото Карины. Как я клял себя за то, что во время беседы с Льдовым у меня его не было! Получается, я не подготовился! Прямо заколдованный круг какой-то!

Он в своей слабости был так откровенен, что Борис начал испытывать к нему еще большую симпатию. Хотя как профессионал он, конечно, был так себе. Но молодой, наберется еще опыта.

– Сначала я позвонил ей, спросил, знает ли она Карину, потом сообщил, что ее убили… Зря, конечно, что по телефону… Потом мы приехали к ней. Ну, и она начала рассказывать. Сказала, что это Карина. Карина Жукова. Что девушка приехала в Москву из районного центра под Самарой, работала в Москве бухгалтером в фирме, торгующей кондитерскими изделиями и шоколадом. Что в основном работала на дому. Что они проживали вместе! Представляете, вместе! Алевтина в свое время получила в наследство квартиру от родственницы и пустила Карину к себе, сдавала ей маленькую комнату. Брала с нее небольшие деньги, чисто символические, что жили они дружно, помогали друг другу. Но Карина ей якобы завидовала, тому, что та так хорошо устроилась в Бородках у хозяина-миллионера. И, как сказала эта милая домработница, часто приезжала, когда Матвея не было, восторгалась домом и богатством. Ну и положила на него, на Льдова, глаз. Больше скажу! Спустя время она, к удивлению и возмущению подруги, вступила с ним в связь, на что-то надеялась, но Матвей относился к ней несерьезно. И что Алевтина ее якобы предупреждала, что ей здесь ничего не светит. Что Льдов привык жить один, он холостяк и ничего в своей жизни не намерен менять.

– Постойте… Вы хотите сказать, что Льдов встречался с этой Кариной у себя дома?

– Ну да. Но и это еще не все. Буквально вчера вечером она приехала к нему, дверь ей открыла Алевтина, сказала, что хозяина нет. Карина пришла. Алевтина сразу же ушла…

– Это точно?

– Точнее не бывает! У Льдова установлена камера возле дома, там все видно. Мы связались с фирмой, которая устанавливала и камеры, и охранную сигнализацию, Алевтина дала нам телефон, и вскоре могли просмотреть все записи. Действительно, вечером, в шесть часов, Карина приехала в Бородки на такси, а через некоторое время на своей машине выехала из ворот Алевтина. Через полтора часа вернулся с работы Льдов, поставил машину в гараж, вошел в дом и в тот день и вечером уже не выходил.

– Получается, что они в доме были вдвоем? Льдов и Карина?

– В том-то и дело. Утром, к восьми, приехала Алевтина, побыла в доме примерно час, потом уехала.

– Так, а что произошло утром?

– Алевтина рассказывает, что когда она приехала утром, то Льдов уже не спал, он был в ванной комнате. Она хотела приготовить завтрак, но он отказался есть. Он вообще плохо ест и чем-то болеет, с ее слов. Да и выглядел он этим утром как-то особенно плохо, прямо почернел весь. Короче, он отпустил ее, и она уехала домой. А спустя полчаса вышел из дома, сел в машину и уехал уже сам Льдов.

– А труп? Где все это время находился труп? Кто и когда его вывез?

– Возможно, сам Льдов ночью вынес труп и уложил в багажник. Дело в том, что в гараж можно попасть прямо из дома. И там уже, сами понимаете, камер нет.