– А я что могу поделать? – Мишка выпустил мощное облако пара. – Чем тебе вообще мой хер не нравится?
– Да мне нравится! Отличный хер, как у порноактёра!
– Ну а чё тогда?
– А то, что у меня секса полтора года не было.
– Мне жаль, – усмехнулся сын.
– Мне тоже, – отозвалась мать.
– У меня вообще никогда секса не было, но я ж не рыдаю.
– Я тоже не рыдаю, как видишь, – сказала Дарья. – Как попробуешь, тоже страдать начнёшь. Если рукоблудить перестанешь.
– Не перестану и страдать не буду.
– Пол помой, – она подняла сковородку и поставила её в раковину.
– Сама уронила, сама и мой.
– Я из-за тебя уронила!
– Ага, рассказывай.
– И прикройся наконец! Совсем уж кринжово.
– Наконец-то наконец, мы прикрыли свой конец, – ухмыльнулся сын и затянулся вейпом. – И не подумаю.
– Срамота, одно слово! – Мать смела в совок остатки омлета. – Не сын, а эксгибиционюга!
– Ацтань.
– Я сегодня посидеть хотела вечерком. Ты как? – она выкинула несостоявшийся завтрак в мусорное ведро. – Я тебе пивасика пару баклаг взяла.
– «Арсенального»?
– Да.
– Можно и посидеть, – отозвался Мишка.
– Оки.
Вечером Дарья приготовила в мультиварке мясную запеканку с яблоками и сварганила фруктовый салат, заправленный взбитыми сливками. Накрыла на кухне стол и слегка намакияжилась – подкрасила брови и губы.
Она открыла дверь в комнату сына и застыла на пороге. Голый Мишка лежал на разложенном диване лицом к двери, положив верхнюю часть спины на подушки и широко раздвинув ноги. Его левая рука была заложена за голову, а правой он яростно, с остервенением мастурбировал. Их взгляды встретились; сын даже не сделал попытки прикрыться, и только ускорил движения кисти. Дарья сделала шаг назад закрыла дверь. Она аномально обильно увлажнилась. Прижалась головой и спиной к стене, глубоко вдохнула и медленно выдохнула через нос. Против природы не попрёшь, так Мишка утром сказал?.. Она усмехнулась. Шутки шутками, а ебарька найти надо. Сколько ж томиться можно? Да и замуж бы неплохо – сорокет не за горами.
Дарья сняла джинсы и промокшие стринги. Бросила трусы в стирку, облачилась в мужской красный махровый халат на голое тело. Достала из холодильника тонкую бутылку итальянской самбуки, наполнила серебряную 25граммовую рюмку на низкой ножке. Одним духом выпила, закусила кусочком яблока. Закурила ультратонкую сигарету с вишнёвым ароматом. Влагалище остыло и успокоилось. Слава яйцам!
Мишка пришёл на кухню минут через десять – на этот раз голый лишь по пояс, в замызганных, давно нуждающихся в стирке бриджах.
– Ну что, как кончил, дрочила? – спросила мать с усмешкой.
– От души! – откликнулся сын. Положил на стол смартфон и сел на табуретку. – Теперь можно и побухать.
– Подмыться-то не хочешь?
– Зачем? Я салфеткой вытерся.
– Нельзя быть таким нечистоплотным, Майк, – покачала головой Дарья. – Очень нехорошо!
– Ацтань! Пиво где?
– В холодильнике, где ж ещё.
Мишка взял с полки большой пузатый пивной бокал и наполнил его «Арсенальным». Дарья налила себе самбуки.
– За полную жизнь! – тостовала она.
Чокнулись, выпили.
– Запеканку клади, вкусная получилась.
Молча немного перекусили. Мать выпила две рюмки самбуки, сын полтора бокала пива.
– Этой рюмке лет сто пятьдесят, не меньше, – раздумчиво проговорила Дарья, поднеся к глазам и внимательно рассматривая древнее, местами сильно потемневшее серебро с затейливой вязью. – Она из гарнитура, которым когда-то очень давно владели наши дворянские предки. Это очень древний и именитый род.
– Круть, – безучастно бросил Мишка, глотнул пива и взял смартфон.
– Сделай милость, Майк, оставь в покое дебильничек, – сказала мать резко. – Давай посидим без этого говна!
Сын на удивление покладисто отложил телефон.
– Ты вообще девственность терять и род продолжать собираешься или как? – Дарья налила себе самбуки, сыну пива.
– Хэзэ. Будет видно. Пока меня всё устраивает.
– Сидеть целыми днями у компа и перманентно дрочить тебя устраивает?
– Ну да.
– А тебе не кажется, что в твоём возрасте это ни разу не нормально?
– Не кажется.
Она шумно вздохнула.
– Всему своё время, имхо, – сын пыхнул вейпом.
