Книга Древний город. Религия, законы, институты Греции и Рима - читать онлайн бесплатно, автор Нюма-Дени Фюстель де Куланж. Cтраница 3
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Древний город. Религия, законы, институты Греции и Рима
Древний город. Религия, законы, институты Греции и Рима
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Древний город. Религия, законы, институты Греции и Рима

Сейчас нам трудно представить, как мог человек поклоняться отцу или своим предкам. Нам кажется неприемлемым с точки зрения религии делать из человека – бога. Нам почти так же трудно понять древние верования этих людей, как было бы им сложно представить себе нашу религию. Для них таинство рождения было тем же, чем для нас загадка мироздания. Глава родовой группы казался членам рода божественным существом, по этой причине они поклонялись своему предку. Они испытывали искреннее, очень сильное чувство по отношению к предкам, которое и легло в основу религии всех человеческих сообществ. Мы находим его у китайцев и у древних готов и скифов, у африканских племен и народов Нового Света[23]

Священный огонь, тесно связанный с культом мертвых, отличался важным свойством – он являлся собственностью только одной семьи. Огонь олицетворял предков и не имел ничего общего с огнем другой семьи. Семейный огонь защищал только свою семью и отвергал посторонних. Вся эта религия заключалась в недрах дома. Не было публичных отправлений религиозных обрядов; наоборот, все религиозные церемонии совершались только в тесном семейном кругу. Очаг никогда не помещался вне дома, ни даже у наружной двери, где посторонний мог его слишком легко видеть. Греки всегда помещали очаг за оградой, защищавшей огонь от соприкосновения и даже от взоров посторонних. Римляне скрывали его во внутренней части дома. Все эти боги, очаг, лары, маны назывались священными, личными богами. Все обряды этой религии должны были совершаться в глубокой тайне; если религиозная церемония была замечена посторонним, то от одного его взгляда она считалась нарушенной и оскверненной.

Для домашней религии не существовало ни единых правил, ни общего ритуала. Каждая семья сама устанавливала свой культ и правила совершения обрядов. Отец был единовластным жрецом. Римские понтифики или афинские архонты могли поинтересоваться, соблюдает ли отец семьи религиозные обряды, но не имели права вносить изменения в установленный отцом ритуал. Suo quisque ritu sacrificia faciat – каждый совершает жертвоприношение по своему обряду. У каждой семьи были свои религиозные обряды, принадлежавшие только ей, свои молитвы и гимны. Отец, единственный толкователь религии и единственный жрец семьи, имел право обучать религии, но только своего сына. Обряды, молитвы, гимны, составлявшие основную часть домашней религии, были родовым наследием, священной собственностью семьи, которой ни с кем нельзя было делиться; строго запрещалось посвящать в нее посторонних. Это относится и к Индии. «Гимны, которые передал мне отец, укрепляют меня против врагов», – говорит брахман.

Таким образом, религиозными центрами были не храмы, а жилища; у каждого дома был свой бог; каждый бог покровительствовал только одной семье и был богом только в одном доме. У нас нет достаточных оснований считать, что эта религия придумана человеком, обладавшим сильным воображением, или кастой жрецов. Она спонтанно зародилась в умах людей, ее истоки кроются в семье; каждая семья создавала собственных богов.

Эта религия могла передаваться только внутри семьи. Отец, давая жизнь сыну, одновременно передавал ему свою веру, культ, право поддерживать священный огонь, совершать поминальные приношения, произносить молитвы. Рождение устанавливало таинственную связь между младенцем, вышедшим в жизнь, и всеми семейными богами. Семьей родившегося ребенка были боги, в его жилах текла их кровь. С момента рождения ребенок получал право поклоняться богам и приносить им жертвы. Когда наступал его смертный час, он, обожествленный смертью, причислялся к богам своей семьи и становился объектом поклонения.

Однако следует отметить, что особенность домашней религии заключалась в том, что она передавалась только от мужчины к мужчине.

Это происходило, безусловно, от представления древних о том, что зарождение новой жизни связано исключительно с мужчиной. Отголоски этой древнейшей веры, отраженной в Ведах, мы находим в греческих и римских законах. По мнению древних, производительная сила заключалась исключительно в отце. Только отец обладал знанием таинства рождения и мог передать искру жизни. Следствием этого представления стало правило передавать «домашнюю религию от мужчины к мужчине и допускать к участию в ней женщину только через посредство отца или мужа, отсюда произошло и то, наконец, что по смерти она не имела равной доли с мужчиной в культе и жертвенных приношениях».

Дальше мы рассмотрим важные последствия этого представления древних, оказавшего влияние на закон о праве собственности и строй семьи.

Часть вторая

СЕМЬЯ

Глава 1

РЕЛИГИЯ ЗАЛОЖИЛА ОСНОВЫ ДРЕВНЕЙ СЕМЬИ

Если мы мысленно перенесемся в далекие времена, то увидим в каждом доме алтарь, вокруг которого собиралась вся семья. Члены семьи встречали каждое утро молитвой, обращенной к священному огню, а вечером, собравшись у алтаря, возносили огню последнюю молитву. Днем они садились у огня, но, прежде чем приступить к трапезе, читали молитвы и совершали возлияния. Все религиозные обряды сопровождались гимнами, унаследованными от отцов, которые вся семья пела хором.

Рядом с домом находилась семейная могила – второй дом семьи. В ней вместе покоились несколько поколений предков; смерть не разлучала их. Они вместе жили в загробном мире, продолжая составлять одну неделимую семью[24]

Лишь небольшое расстояние, каких-нибудь несколько шагов, отделяет дом от могилы, живых членов семьи от умерших. В определенные дни, которые в каждой семье устанавливались в зависимости от ее домашней религии, живые, собравшись у могилы предков, совершали возлияния молока и вина, выкладывали на могилу хлеб и фрукты, сжигали жертву. Взамен они просили предков, называя их богами, оказать покровительство, ниспослать плодородие полям, даровать процветание дому.

Но одно только рождение детей не являлось основой древней семьи. Дело в том, что сестра не имела тех же прав, что брат; освободившийся от родительской опеки сын и вышедшая замуж дочь уже не являлись членами семьи. И наконец, в подтверждение сказанного, существовало несколько существенных условий в греческом и римском законодательстве, которые мы рассмотрим дальше.

Естественное чувство привязанности тоже не служило основой древней семьи; греческое и римское право не принимало в расчет это чувство. Отец мог испытывать нежные чувства к дочери, но не имел права делать ее своей наследницей. Законы наследования, то есть те законы, которые наиболее ярко отражают представления древних людей о семье, находятся в явном противоречии и с продолжением рода, и с чувством естественной привязанности[25]

Историки, изучающие римское право, справедливо отметив, что ни факт рождения, ни родственные привязанности не служат фундаментом римской семьи, приходят к выводу, что в основе семьи лежит власть отца или мужа. На этом основании они создают первую структуру власти, но не объясняют, каким образом была учреждена эта власть, разве только благодаря превосходству силы мужа над женой и отца над детьми. Но мы жестоко ошибемся, если решим, что в основании права лежала сила. Дальше мы увидим, что родительская и супружеская власть были не первопричиной, а следствием, вытекающим из религии. Следовательно, превосходство в силе не было основой древней семьи.

То, что соединяло членов древней семьи, было нечто более могущественное, чем рождение, чем чувство, чем физическая сила, – это религия очага и предков. Религия формирует семью, делая ее единым организмом и в этой земной жизни, и в будущей, загробной. Древняя семья была скорее религиозным, а не родственным сообществом. Чуть позже мы узнаем, что женщина входила в семью только потому, что священный обряд брака посвящал ее в культ; что сын переставал считаться членом семьи, если он отказывался от культа или освобождался от родительской опеки, в то время как усыновленный, наоборот, делался истинным сыном, потому что, хотя его и не связывали с усыновившей семьей узы крови, соединяло нечто более важное – общность культа; что наследник, который отказывался принять культ наследователя, терял право наследства; и, наконец, родственные отношения и права на наследование устанавливались не в силу рождения, а в силу тех прав, установленных религией, которые член семьи имел на участие в культе. Конечно, не религия создала семью, но она, безусловно, диктовала семье свои правила, а потому строй древней семьи отличался от того, каким бы он был, если бы в основе его лежали естественные (родственные) чувства.

В древнегреческом языке есть слово, очень точно передающее смысл, который вкладывался в понятие «семья»; в переводе оно звучит как нечто, находящееся вокруг очага. Семья была группой людей, которым религия позволяла обращаться с молитвой к одному и тому же священному огню и приносить поминальные жертвы одним и тем же предкам.

Глава 2

БРАК

Судя по всему, первым институтом, созданным домашней религией, был брак.

Следует отметить, что культ священного огня и предков, передававшийся от мужчины к мужчине, тем не менее не принадлежал исключительно мужчинам: женщины тоже принимали участие в отправлении культа. Незамужняя дочь принимала участие в религиозных ритуалах, совершаемых отцом, а выйдя замуж – в ритуалах, совершаемых мужем.

Одного этого вполне достаточно, чтобы сделать вывод о характерной особенности супружеского союза древних народов. Жившие по соседству две семьи имели разных богов. В одной семье девушка с детства принимала участие в религиозных обрядах отца, возносила молитвы его священному огню, ежедневно совершала возлияния огню, в праздничные дни украшала алтарь цветочными гирляндами. Она молила огонь о покровительстве и благодарила его за благодеяния. Ее богом был отеческий очаг. Когда юноша из жившей рядом семьи просил ее в жены, то для девушки это был не просто переход из одного дома в другой, поскольку речь шла об изменении образа жизни. Выйдя замуж, она покидала отеческий очаг и начинала молиться семейному очагу мужа. Ей приходилось забыть о религии, известной с детства, принимать участие в других религиозных обрядах и произносить другие молитвы. Она должна была забыть о боге, знакомом с детства, и обращаться за покровительством к другому, неизвестному ей богу. Она не могла сохранять преданность одному, а почитать другого, поскольку в этой религии существовал непреложный закон: человек не мог молиться двум священным огням и двум группам предков. Выйдя замуж, женщина больше не имеет ничего общего с домашней религией отцов и приносит жертвы очагу своего мужа[26]

Однако заключение брака было серьезным шагом не только для девушки, но и для юноши, поскольку только человек, рожденный у семейного очага, мог поклоняться священному огню этого очага, а будущая жена родилась у другого очага. Женившись, мужчина приводил к своему очагу чужую женщину, вместе с ней он совершал таинственный культ, объяснял ей значение ритуалов и слова молитв. Одним словом, делился тайнами родового наследия своей семьи. У него не было ничего драгоценнее этого наследия; эти боги, обряды, гимны, полученные от предков, охраняли его, обеспечивали богатством и приносили счастье. Но вместо того, чтобы пользоваться самому этой охраняющей силой, как дикарь своим идолом или амулетом, он делился этой силой с женщиной, ставшей его женой.

Постигая представления древних, мы начинаем понимать, какое большое значение они придавали супружескому союзу и почему столь необходимым было вмешательство религии. Действительно ли было столь необходимо проводить девушку через некий священный обряд для того, чтобы приобщить ее к новой религии? Не было ли это своего рода посвящением, необходимым для того, чтобы она стала жрицей нового священного огня, с которым не была связана с рождения?

Брак был тем священным ритуалом, который давал девушке возможность приобщиться к новой религии. Греческие и римские писатели, говоря о браке, по привычке использовали слово, обозначавшее религиозное действо. Поллукс[27]живший во времена Марка Аврелия Антонина, пишет, что в древние времена вместо того, чтобы называть брак его собственным именем, гамос, его обычно обозначали словом телос, что означает «священная церемония», поскольку брак был преимущественно священным обрядом.

Но религия, освящавшая брак, не была религией Юпитера, Юноны или других богов Олимпа. Брачная церемония происходила не в храме; она совершалась дома и под покровительством домашних богов. Когда господствующее положение стала занимать религия небесных богов, с мольбой также обращались и к богам неба, и впоследствии даже вошло в обычай отправляться предварительно в храмы и приносить этим богам жертвы; это называлось приготовлением к браку. Но основная часть церемонии брака обязательно происходила перед домашним очагом.

У греков обряд бракосочетания состоял, если можно так выразиться, из трех действий. Первое совершалось перед очагом отца, третье у очага мужа, второе было переходом от одного очага к другому.

1. В родительском доме, в присутствии жениха, отец невесты, обычно в окружении всей семьи, приносил жертву. По окончании жертвоприношения он объявлял, произнося священную клятву, что отдает свою дочь в жены присутствующему здесь молодому человеку. Это было необходимо по той причине, что девушка не могла сразу перейти в другой дом, чтобы поклоняться очагу мужа, пока отец не отрешит ее от очага предков. Для того чтобы она могла принять новую религию, ее следовало освободить от всех обязательств перед семьей и религией ее предков.

2. Девушку переводят в дом мужа. Иногда муж сам сопровождает ее. В некоторых городах обязанность привести невесту в дом мужа лежала на одном из тех священнослужителей, которые назывались «вестниками». Обычно невесту сажали на колесницу; ее лицо закрывали покрывалом, на голову надевали венок. У нас еще будет случай убедиться, что венки использовались во всех религиозных церемониях. Невеста была в белом платье. Обязательным цветом одеяний всех участников религиозных обрядов был белый цвет. Процессию возглавлял человек с факелом, который назывался брачным. На всем протяжении пути участники свадебной церемонии пели священный гимн, в котором повторялось имя Гименей. Значение этого гимна было столь велико, что его название получила брачная церемония.

Невеста не может по собственному желанию войти в новый дом. Туда ее должен ввести новобрачный, притворившись, что насильно заставляет невесту войти в дом. Девушка должна была вырываться, взывать о помощи, а сопровождающие ее женщины делать вид, что изо всех сил пытаются помочь ей. В чем смысл этого обряда? Символизировал ли он скромность невесты? Маловероятно. Еще не наступил момент, когда следовало демонстрировать скромность, поскольку религиозная церемония начиналась в доме мужа. А может, этот обряд должен был подчеркнуть, что женщина, которая будет приносить жертвы новому очагу, не имеет на это права, что она пришла к чужому очагу не по собственной воле, а была насильно приведена хозяином дома? Как бы то ни было, но после борьбы, разыгранной участниками свадебной процессии, жених вносил невесту в дом на руках, внимательно следя за тем, чтобы ее ноги не коснулись порога.

Но все это лишь приготовление к началу церемонии. Само священнодействие происходит в доме.

Все входят в дом. Новобрачную подводят к домашнему богу. Ее окропляют очистительной водой. Она прикасается к священному огню. Произносятся молитвы. Затем новобрачные съедают вместе хлеб.

Эта совместная трапеза, которая начиналась и заканчивалась возлиянием и молитвой, устанавливала религиозную связь между супругами, служившую символом супружеского общения и общения супругов с домашними богами.

Обряд бракосочетания у римлян очень напоминал греческий обряд и тоже состоял из трех актов: traditio, deductio in domum, confarreatio.

1. Tradition. Девушка покидает очаг предков. Поскольку она связана с домашним очагом не по праву рождения, а исключительно через отца семейства, только отец своей властью может отрешить ее от семейного очага. Таким образом, tradition – это обязательная церемония.

2. Deductio in domum. Девушку ведут в дом жениха. Как в Греции, ее лицо закрыто покрывалом, на голове венок, а во главе шествия несут свадебный факел. Члены процессии поют древний религиозный гимн. Со временем изменения, происходившие с верой и языком, повлекли за собой изменение слов гимна, но священный рефрен не подвергся изменениям. Этим рефреном было слово Talassie – Талассий[28]значение которого было не более понятно римлянам времен Горация, чем грекам значение слова Гименей, и которое, по всей видимости, составляло священную и неприкосновенную часть древней молитвы.

Свадебная процессия останавливалась перед домом новобрачного. Невесте подавали огонь и воду. Огонь – символ домашнего бога, вода – очистительная вода, служившая семье во время проведения всех религиозных священнодействий. Прежде чем ввести невесту в дом, разыгрывалось, как и в Греции, ее насильственное похищение. Жених должен был на руках аккуратно, чтобы ее ноги не коснулись порога, внести невесту в дом.

3. Confarreatio. Новобрачную подводят к очагу, туда, где вокруг священного огня расположились пенаты, все домашние боги, и где находятся изображения предков. Новобрачные, как и в Греции, приносят жертву, совершают возлияние, произносят молитвы и вместе съедают хлеб из пшеничной муки (panis farreus).

Этот хлеб, съеденный новобрачными сообща между чтением молитв на глазах семейного бога, и являлся тем обрядом, который соединял в священном союзе мужа и жену. С этого момента они соединялись в одном культе. У жены были те же боги, те же обряды, те же молитвы и те же праздники, что и у мужа. Отсюда происходит то древнее определение брака, данное Модестином[29]которое сохранили для нас правоведы: conjunctio maris et feminae, consortium omnis vitae, divini et humani juris communicatio (союз мужа и жены, объединение всей жизни, общность божественного и человеческого права).

Это значит, что жена принимает религию мужа, та самая жена, которую, по выражению Платона, сами боги ввели в дом мужа.

Кроме того, женщина, вступившая в брак, поклоняется умершим, но уже не своим предкам она приносит поминальные жертвы. Теперь она лишена этого права. Брак окончательно отрешил ее от семьи, уничтожил все религиозные отношения с прежней семьей. Теперь она приносит жертвы предкам своего мужа, поскольку стала членом его семьи, а значит, его предки являются теперь ее предками. Брак становится для женщины вторым рождением; теперь она дочь своего мужа. Как говорят юристы – filiae loco (на положении дочери). Нельзя принадлежать ни двум семьям, ни двум религиям; жена всецело принадлежит семье мужа и его религии. Позже мы рассмотрим, какое отражение нашел этот закон в праве наследования.

Институт священного брака индоевропейской расы был таким же древним, как домашняя религия, поскольку они не могли существовать друг без друга. Религия учила человека, что супружеский союз – нечто большее чем отношение полов и мимолетная связь и соединял супругов крепкими узами одного и того же культа, одной и той же веры. Кроме того, церемония брака была столь торжественной и порождала столь серьезные последствия, что нет ничего удивительного в том, что в те далекие времена мужчины считали возможным иметь только одну жену. Эта религия не допускала полигамии (многоженства).

Понятно, что подобный брак был нерасторжимым и развод был практически невозможен. Римское право позволяло расторгнуть брак, заключенный в форме coemptio или usus[30].

Но расторжение религиозного брака, confarreatio, допускалось в редчайших случаях[31].

Для расторжения этого брака требовалось выполнение священной церемонии, поскольку только религия могла разорвать те узы, которыми она соединила супругов. Церемония расторжения confarreatio называется diffarreatio. Пожелавшие развестись супруги в последний раз представали перед домашним очагом в присутствии жреца и свидетелей. Супругам, как и в день заключения брака, подавали хлеб из пшеничной муки. Но вместо того, чтобы разделить хлеб между собой, супруги отказывались принять его. Затем, вместо молитв, они произносили резкие, злобные, грубые слова, что-то вроде проклятий, с помощью которых жена отрекалась от культа и богов мужа. С этого момента религиозные узы были разорваны. У бывших супругов не было теперь ни общего культа, ни общих интересов. Брак считался расторгнутым.

Глава 3

ЗАПРЕЩЕНИЕ БЕЗБРАЧИЯ. РАСТОРЖЕНИЕ БРАКА В СЛУЧАЕ БЕСПЛОДИЯ. НЕРАВЕНСТВО МЕЖДУ СЫНОМ И ДОЧЕРЬЮ

Верования, связанные с умершими, и культ мертвых оказали влияние на формирование древней семьи и заложили большую часть правил, связанных с семейными отношениями. Мы уже говорили о том, что умерший считался существом божественным и блаженным, но только в том случае, если живые продолжали регулярно приносить ему поминальную пищу. Если об умершем забывали, то он превращался в несчастного, злобного демона. Когда у древних людей только началось складываться представление о будущей жизни, они не думали о наградах и наказаниях. Они считали, что счастье умершего зависит не от того, какую жизнь он вел во время земного существования, а от отношения к нему живых потомков. Именно поэтому отец ждал от своих родных поминальных подношений, которые должны были обеспечить его манам покой и блаженство.

Это убеждение было основополагающим принципом семейного закона древних народов. Отсюда следовало правило, что в каждой семье должны сменяться поколения за поколениями, не давая угаснуть семейному роду, чтобы потомки могли ухаживать за умершими. В могиле, где продолжалась жизнь, умершие беспокоились только об одном – чтобы не угас их род. Они думали только о том, чтобы на земле всегда был мужчина, родственный им по крови, который мог бы приносить им на могилу поминальные жертвы. Индусы верили, что умершие непрерывно повторяют: «Пусть родятся в нашем потомстве сыновья, которые будут приносить нам рис, молоко и мед». «Предки падут, лишившись поминальных приношений пищи и воды»[32].

Пресечение рода, говорили индусы, приводит к уничтожению религии этого рода, и у предков, лишенных приношений, начинается несчастливая жизнь. Народы Греции и Италии долгое время имели такие же представления. Хотя в дошедших до нас письменных источниках мы не находим достаточно ясно выраженных взглядов, как в древних восточных книгах, но их законы достаточно определенно свидетельствуют об их древних верованиях. В Афинах закон возлагал на главного судью города обязанность следить за тем, чтобы не угасала ни одна семья. Точно так же и римский закон был направлен на сохранение семьи. В речи одного афинского оратора говорится, что нет человека, который, зная, что когда-то умрет, столь мало думал о себе, что смог бы оставить семью без потомков, поскольку в этом случае некому было бы воздавать ему все необходимые умершему почести. По этой причине каждый был заинтересован в том, чтобы оставить после себя сына, поскольку от него зависело блаженное бессмертие умершего. Кроме того, это был долг и по отношению к умершим предкам, так как их счастье длилось до тех пор, пока существовала семья. Согласно «Законам Ману» старший сын является тем, «кто рожден для выполнения долга».

Здесь мы коснулись одной из наиболее примечательных особенностей древней семьи. Религия, заложившая фундамент семьи, выдвинула требование о ее вечном существовании.

Если пресекался род, то исчезал его домашний культ. Мы должны составить представление об этих семьях в те времена, когда еще не изменились верования. У каждой семьи была своя религия, свои боги и свято соблюдаемый долг. Благочестивая семья более всего боялась пресечения рода, поскольку в этом случае исчезала семейная религия, угасал священный огонь и все умершие предки предавались забвению и обрекались на вечное страдание. Продолжение рода, а значит, и семейного культа имело первостепенное значение.

В силу подобных взглядов безбрачие являлось непочтительностью и горем. Непочтительностью потому, что тот, кто отказался от брака, подвергал опасности блаженное существование семейных манов, а горем, поскольку человек, не вступивший в брак, после смерти лишался поклонения и не мог познать, чем «наслаждаются маны». И для него самого, и для его предков это было своего рода проклятием.

Можно легко допустить, что долгое время этой веры, в отсутствие законов, было вполне достаточно, чтобы не допускать безбрачия. Но похоже, с появлением законов, безбрачие сразу отнесли к разряду правонарушений, достойных наказания. Дионисий Галикарнасский, исследовавший историю Рима с древнейших времен, утверждает, что обнаружил древний закон, обязывающий жениться молодых людей. «Древний закон предписывал, чтобы всякий гражданин был женат и воспитывал всех своих детей»[33].

Трактат Цицерона «О законах», написанный в форме диалога, содержит закон, запрещавший безбрачие. В Спарте[34] согласно законам Ликурга[35] неженатый мужчина лишался гражданских прав.