Балты. Люди янтарного моря

MARIJA GIMBUTAS

the BALTS

© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2021

© Художественное оформление, ЗАО «Центрполиграф», 2021

Жизнь и труды Марии Гимбутас

Имя Марии Гимбутас (1923–1994), всемирно известного археолога и этнографа, не нуждается в особом представлении. Ее труды, составившие эпоху в развитии археологии, известны ученым многих стран, а сделанные ею открытия вошли в учебники и научный обиход. Однако в России, где книги М. Гимбутас не переводились, читатель нуждается в более близком знакомстве с этим автором.

М. Гимбутас родилась 23 января 1923 года в Вильнюсе в семье известного врача, общественного деятеля и собирателя фольклора Даниэлиуса Алсейки. Мать Марии, Вероника, стала первой литовской женщиной, получившей диплом врача. Дом родителей Марии был культурным центром, в котором еженедельно собирались крупнейшие деятели литовской культуры. С шести лет девочку стали обучать в школе по методике М. Монтессори. До поступления в гимназию Мария изучила немецкий и польский языки, освоила игру на фортепиано. Полученные знания и приобретенные навыки пригодятся ей в дальнейшем как в научной работе, так и при воспитании собственных детей.

В начале 1931 года семье пришлось переехать в Каунас, поскольку Вильнюс оказался на территории, вошедшей в состав Польши. Отец Марии остался в столице и продолжал борьбу против польской оккупации. Чтобы видеться с семьей, ему приходилось пересекать границу верхом или в товарных вагонах. Во время одного из таких переездов он простудился и вскоре умер от воспаления легких.

Еще во время учебы в гимназии, летом 1937 года, Мария впервые выезжает в этнографическую экспедицию на северо-запад Литвы. Одновременно с учебой она продолжает заниматься музыкой и даже выступает на вечерах.

С отличием закончив гимназию, Мария становится студенткой филологического факультета Каунасского университета. После окончания первого курса начинается Вторая мировая война, Германия оккупирует Польшу, а затем и Прибалтику. После воссоединения Литвы Мария вместе с родными возвращается в Вильнюс, переводится в Вильнюсский университет и продолжает учебу уже как фольклорист. В свободное время она записывает фольклор беженцев из Белоруссии. «Всюду – и в университете, и на улицах – царил дух ожидания перемен», – позже отмечает она.

Однако летом 1940 года в соответствии с пактом Молотова – Риббентропа в Литву вступает Красная армия, и вскоре там образуется Литовская ССР. Дом семьи Алсейка вновь становится центром сопротивления. Университет закрывают, начинаются аресты и депортация населения. Почти все родные Марии бесследно исчезают. Чтобы избежать ареста, Мария вынуждена скрываться на хуторе у знакомых, а затем тайно пробирается в Каунас. Там она работает над дипломной работой о древних погребальных обрядах. Именно в это время она знакомится с Юргисом Гимбутасом, который вскоре становится ее мужем.

После нападения Германии на СССР в Литву входят немецкие войска. Снова начинает работать университет, и Мария продолжает учебу. В июне 1942 года она блестяще защищает дипломную работу по археологии, и ее оставляют в университете для подготовки докторской диссертации. В конце 1943 года у Марии рождается дочь Данута.

Весной 1944 года в Литву вновь приходят советские войска. Опасаясь ареста, Мария решает бежать. Оставив в Вильнюсе мать и сестер, она вместе с мужем и маленькой дочерью переправляется на плоту через Неман и оказывается в Польше. Вместе с другими беженцами семья Гимбутас добирается до Австрии. После скитаний по разным городам им удается получить работу на фабрике в Инсбруке. Но вскоре завод разбомбили англичане, и Гимбутасы были вынуждены укрыться на небольшой ферме в горах. Они прожили там несколько месяцев, помогая хозяевам и надеясь, что после войны смогут получить работу. Но в Австрию входит Красная армия, и Гимбутасам снова приходится бежать. Перейдя границу, они перебираются в Германию. Вначале Юргис работает на ферме у знакомых, но вскоре семья переезжает в Тюбинген, где Мария начинает работать в университете.

Спустя год она защищает диссертацию и получает степень доктора археологии. В Тюбингене выходит ее первая книга о типах славянских погребений. В марте 1947 года у Марии рождается вторая дочь, Зевиле.

Вскоре вся семья эмигрирует в США, поскольку Мария получает приглашение из Гарвардского университета. В США она начинает работать приглашенным лектором и переводит научную литературу с разных славянских языков, трудится над лекциями по древнейшей истории Европы. Одновременно с преподаванием она становится сотрудником антропологического отдела музея Пибоди. Наконец восстанавливается связь с оставшейся в Литве матерью и младшими сестрами. Они присылают Марии ее рисунки и материалы. Позже Мария писала, что именно поддержка семьи помогла ей выстоять в первые годы жизни в США. В 1954 году у нее рождается третья дочь, Раса.

Перелом наступил в 1956 году, когда Мария опубликовала работу «Предыстория Восточной Европы. Часть I. Культуры мезолита, неолита и бронзового века в России и Балтии», в которой предложила использовать классификацию типов курганов для определения границ расселения славян. Тогда к ней и приходит заслуженное признание.

Позже эту работу сравнят по значению с трудом Ж.Ф. Шампольона, расшифровавшего египетские иероглифы. Мария получает стипендию на четыре года от Национального научного фонда для продолжения своей работы. Весной 1958 года выходит вторая часть ее книги «Предыстория Восточной Европы», в которой она представила полную разработку маршрутов славянских миграций в Европе. Практически одновременно выходит ее работа «Древнейшие символы в литовском народном искусстве», где она показала наличие индоевропейского субстрата в искусстве народов Балтии.

По просьбе профессора Р. Якобсона М. Гимбутас подготавливает и начинает читать в Калифорнийском университете курс лекций по ранней истории славян. За этот курс и свои работы 1960 года она получает премию Международного комитета по делам беженцев.

Летом 1960 года М. Гимбутас впервые посещает СССР. В Москве она выступает на Международном конгрессе востоковедов. Благодаря помощи знакомых ей удалось съездить в Вильнюс и повидаться с матерью и сестрами. Поскольку она скрывала, что у нее есть родные в Советском Союзе, после возвращения в США ей пришлось оправдываться перед властями, ведь отношения между странами оставались по-прежнему очень сложными. И все же М. Гимбутас становится последовательным сторонником расширения научных связей между двумя странами и сама при любой возможности посещает многие европейские университеты.

С сентября 1963 года М. Гимбутас становится профессором Калифорнийского университета и вместе с семьей переезжает в Лос-Анджелес, где проработает до конца своих дней. За эти годы она становится главой кафедры европейской археологии, куратором археологического отдела Музея истории человеческой культуры. Там же выходит ее следующая монография «Культуры бронзового века в Центральной и Восточной Европе», в которой она дает развернутое изложение результатов своих исследований.

М. Гимбутас назначают руководителем всех раскопок неолитических поселений в Югославии, Македонии, Греции и Италии. Каждое лето она выезжает в экспедиции и одновременно выступает с лекциями в различных университетах. Результаты ее работ отмечены многими научными премиями. В 1968 году газета «Лос-Анджелес тайме» объявляет М. Гимбутас женщиной года. Тогда же она становится членом Американской академии наук. Почти ежегодно выходят ее научные работы и книги. Их переводят на различные языки мира. В 1971 году М. Гимбутас публикует книгу «Славяне», вскоре вышедшую на основных европейских языках.

Огромный материал, собранный в результате многолетних раскопок, позволил ученому создать целостное представление о развитии Европы до начала индоевропейского влияния. На основе своих находок М. Гимбутас публикует книгу «Боги и богини Древней Европы», которая приносит ей всемирную известность. Написанное в доступной даже для неподготовленного читателя форме исследование сочетает научную строгость с увлекательностью изложения.

М. Гимбутас смогла доказать, что все стороны жизни и культуры древних европейцев определялись их религиозными верованиями. Сосредоточив внимание на изучении неолитических изображений и символов, М. Гимбутас привлекает множество материалов из смежных наук: данные лингвистики, религиоведения, сравнительной мифологии. Свой метод сама М. Гимбутас назвала археоэтимологическим.

С 1979 года по инициативе М. Гимбутас проводятся междисциплинарные конференции «Развитие европейских и анатолийских культур». В 1981 году она приезжает в СССР как фулбрайтовский стипендиат, читает лекции в Москве и наконец получает разрешение на посещение Вильнюса. В течение двух месяцев профессор М. Гимбутас работает в Вильнюсском университете. На ее лекциях побывало более трех тысяч студентов. В свободное время она много ездила и осматривала археологические памятники. М. Гимбутас впервые ввела литовскую культуру во всемирный контекст и постоянно пропагандировала ее изучение.

В 1989 году выходит ее следующая большая работа – книга «Язык богинь», в которой она проанализировала тысячи женских изображений, найденных археологами во всех уголках земли. Исследовательница пришла к выводу, что широкое распространение таких находок доказывает центральное положение женщины в первобытной культуре и само существование этой культуры в тесной связи с природой.

К удивлению М. Гимбутас, ее книга получила широкий общественный резонанс. В ее дом в Санта-Монике стали приходить письма от художников, специалистов, наконец, просто заинтересованных читательниц. После второго издания книги в музее Висбадена с успехом прошла выставка «Слово богинь». Многие разделяли выводы исследовательницы, что изначально европейская цивилизация носила миролюбивый характер и только переход к патриархату привел к появлению воинственной западной культуры.

В книге «Цивилизация богинь» М. Гимбутас впервые в науке показала многоуровневые различия между культурами неолита и бронзового века. Опираясь на огромное количество находок, она проследила процесс смены культуры матриархата в эпоху неолита индоевропейской культурной формацией патриархата. Фактически работы М. Гимбутас указали путь для многочисленных исследований по истории индоевропейской культуры. Работая над книгой, она превозмогала тяжелую болезнь, потому что врачи обнаружили у нее рак.

В июне 1993 года М. Гимбутас становится почетным доктором Университета Витовта в Каунасе. Президент независимой Литвы прислала ей теплое поздравление. Но в это время М. Гимбутас уже была тяжело больна, и врачи запретили ей столь длительное путешествие, а 2 февраля 1994 года ее не стало. Однако начатое ею дело было продолжено: в библиотеке Марии Гимбутас, переданной университету, работают исследователи, продолжают выходить основанные ею серии книг и журналов, присуждаются стипендии ее имени. Теперь ее труды пришли и к русскому читателю.

Предлагаемая читателю книга «Балты», вышедшая в 1963 году, является первой обобщающей работой М. Гимбутас. Волей обстоятельств историей и этнографией балтов занимались ученые сразу нескольких специальностей, но для каждой из них эта проблематика не была главной. Причина заключается в своеобразном географическом положении Балтии на Европейском континенте. Эта территория равно удалена от центра, и западной, и восточной частей Европы, но равно вовлечена в происходившие там исторические события. Поэтому балтийские народы всегда привлекали внимание и историков, и этнографов, и филологов, занимавшихся германскими, скандинавскими и славянскими странами. В результате информация об этом регионе оказалась рассредоточенной по разноязычным исследованиям. Опуская ненужные подробности, М. Гимбутас вводит в научный обиход огромный материал из множества статей и специальных публикаций.

В книге использованы и уникальные материалы, собранные самой М. Гимбутас во время многочисленных экспедиций. Часть из них была напечатана в ее книге «Предыстория Восточной Европы. Часть I. Культуры мезолита, неолита и бронзового века в России и Балтии». Теперь исследовательница привлекает весь корпус печатных источников XIX–XX веков, на основе которых показывает широкую панораму раннего этапа истории народов Балтии, сочетая высокий научный уровень с доступностью изложения.

Балты занимают совершенно особое место среди индоевропейских народов. Зона их расселения находилась далеко в стороне от основных путей миграций и завоеваний, потрясших Евроазиатский субконтинент в доисторическую эпоху, поэтому в культуре, языке и фольклоре балтов с удивительной четкостью сохранились следы глубокой древности. Вследствие этого на примере древнейшего этапа истории балтийских народов – а как раз им и занимается М. Гимбутас – можно изучать многие явления, уже недоступные из материалов культурного наследия других европейских народов.

Ф.С. Капица,

кандидат филологических наук, ведущий сотрудник Института мировой литературы

От автора

Книга была написана в Стэнфорде (Калифорния) в Центре углубленного изучения поведенческих наук. Он расположен на холме, откуда открывается прекрасный вид во все стороны. Иногда мне казалось, что я вижу горы и склоны, окутанные зелеными дубами, как Замковая гора Гедиминаса в моем родном Вильнюсе, расположенном в центре балтийских земель, с которым я рассталась более двадцати лет тому назад.

Песчаные дюны Калифорнии в Кармеле напоминают мне о чистых белых песках Паланги, где я находила горсти янтаря; закаты на Тихом океане – о солнце, тихо уходящем в воды Балтийского моря. Как считали мои предки, там, на востоке, находилась ось земли – Мировое дерево, поддерживающее небесный свод.

Я глубоко признательна центру за предоставленные мне великолепные условия для творчества, прекрасную обстановку и всевозможную помощь. Мне также хотелось бы поблагодарить моих многочисленных литовских, латышских, польских и русских коллег за бесценную информацию, которую они предоставили мне, за переданные ими иллюстрации и книги, и прежде всего И. Антоневича, В. Гинтерса, Ю. Кухаренко, Р. Римантене и А. Спекле. За техническую помощь, редактирование и перепечатку текста благодарю М. Галлахер и мою дочь Дануту.

М. Гимбутас

Предисловие

Древние балты занимали территории разные по своему географическому устройству. К западу находился длинный отрезок Балтийского моря с продуваемыми ветрами дюнами и яркими песчаными пляжами, украшенный крошечными блестящими кусочками янтаря. Вдоль морского берега и огромных рек, втекающих в море, – Вислы, Немана, Даугавы и их притоков – находились низменности и самые плодородные земли, покрытые наносными отложениями.

На протяжении многих веков морское побережье и эти огромные реки оказывались важным средством, с помощью которого балты могли связываться с Центральной и Западной Европой. Далеко на востоке, дальше Восточной Пруссии (современная Мазурия, расположенная на севере Польши), Восточная Литва и Восточная Латвия были окружены моренной грядой, оставшейся после последнего обледенения, с множеством озер, скал и песочными почвами.

За ними, на востоке, находились Белорусская возвышенность и Центрально-Русская гряда, пересекаемая долиной Верхнего Поднепровья и системой рек Верхневолжья. К югу, на территории современной Южной Белоруссии, находились возвышенности, которые, как и сегодня, окаймлялись болотистой территорией бассейна реки Припять. На всем этом пространстве нет высоких гор, самая высокая точка – 200 или 300 метров над уровнем моря.

Расположенные вдоль Балтийского моря земли относятся к центральноевропейской климатической зоне. На западе начинается промежуточная зона между океаническим и континентальным климатом, территории далее на восток сочетают континентальный климат с достаточно холодной зимой и теплым летом.

Для рассмотренного в настоящей книге периода был характерен субарктический и субатлантический климат. Субарктический климат, существовавший примерно в 3000—500 годы до н. э., был несколько более теплым и менее сырым, чем субатлантический, который сохранился до настоящего времени.

Растительность оказалась такой же разнообразной, как и климат в зоне между Центральной и Северной Европой. Существовало огромное разнообразие древесных пород, лиственных и хвойных. В настоящее время преобладают сосны и ели, но раньше, в субарктический период, до того как многие районы расчистили и превратили в сельскохозяйственные угодья, леса состояли в основном из лиственных деревьев: дубов, лип, кленов, тополей, граба, осины, березы, ясеня, орешника, ивы.

Лесная фауна отличалась многообразием, совершенно нехарактерным для северных мест: зайцы, белки, бобры, куницы, бобры, рыси, кабаны, волки, медведи, туры, зубры, лоси и дикие лошади, из них только последние исчезли во время позднего железного века. Туры существовали в ранние исторические времена, зубров можно было встретить в огромных зарослях девственных лесов, сохранившихся на территории современной Польши и Южной Литвы вплоть до XVIII века.

В лесах было полно тетеревов и серых куропаток, в теплое время года в болотистые места торопились стаи диких уток и гусей. Все эти звери и птицы, не говоря о рыбе, грибах, орехах, меде и ягодах, служили пищей для людей, живших на высоких берегах рек, вокруг озер, возле лесов и занимавшихся земледелием.

Особенно хорошо в этих местах поздней весной и в начале лета, когда глаз отдыхает на свежей зеленой поросли ржи, на нежно-голубых цветках льна. По утрам над полями и лугами раздается трель жаворонков, то тут, то там слышится кукование кукушки, пение множества других птиц и жужжание насекомых. Неотъемлемая часть пейзажа – аисты, вьющие свои гнезда на крышах домов.

В некоторых отдаленных деревнях, среди кружева озер и на краю густых лесов, в стороне от торговых маршрутов и городов, жили люди, которые до недавнего времени вовсе не стремились приобщиться к благам цивилизации. Они были так поглощены проблемой выживания, без отдыха работая на земле и подчиняясь только смене времен года, что их образ жизни, язык, верования и обычаи практически не менялись.

Их издалека приметные низкие домики с крытыми соломой крышами, похожие на грибы, гармонично вписывались в окружающий пейзаж. Но стоит только приблизиться – и увидишь, сколько любви и труда вложено в украшение домов, оконных ставен, шестов, фронтонов, столбов перед амбарами, домашних сундуков, прялок и другой утвари.

Вокруг домов росло множество цветов и огромных деревьев, чаще других встречались липа, клен, вяз и дуб. Примерно 190 дней в году коровы, овцы, козы и свиньи, собранные со всей деревни, кормились на пастбищах под присмотром старого пастуха. Он играл на свирели, а его дети на флейтах и изящных деревянных дудках. Лошадей обычно выпасали по ночам.

В ночном или во время разных посиделок, работы за материнским веретеном и прялкой длинными зимними вечерами пели народные песни и рассказывали сказки, которые передавались из поколения в поколение. Песни сопровождали все виды трудовой деятельности, они пелись по очереди на несколько голосов. В рефренах передавался ритм движений при трепании и уборке льна, сушке конопли, жатве.

Жизнь человека начиналась с колыбельных, сопровождалась свадебными песнями, дайнами (что в переводе и означает «песня»), В архивах фольклора Литвы и Латвии сохранилось примерно 500 000 коллективных песен. Остается только сожалеть о тех, что затерялись в веках и были утрачены вместе с балтийскими территориями. Балты пели песни по любому случаю, их исполнение считалось таким же обычным и необходимым явлением, как удовлетворение самых насущных потребностей. И песни их, исполнявшиеся во всех случаях жизни, отражают ощущение связи людей с матерью-землей и ее созданиями, в которых они видели ее щедрые дары.

Представление о прошлом можно составить с помощью доисторических памятников, используя фольклорные и этнографические материалы, сохранившиеся в наиболее архаических поселениях – там за прошедшие века образ жизни не очень изменился. Но избранный нами аспект исследования заставляет сосредоточиться исключительно на археологических находках. Однако я буду привлекать еще и лингвистические и фольклорные данные.

Среди других земель, заселенных носителями индоевропейского языка, мир балтов значительно отличается тем, что язык и фольклор сохранились здесь в удивительно неизменном состоянии, черты древней культуры не были искажены или уничтожены в ходе многочисленных вторжений и миграций в доисторический и ранний исторический период, как произошло на многих территориях Центральной, Восточной и Южной Европы.

Основным предметом нашего внимания станут укрепления на холмах и погребения – основные памятники балтийской праистории. От существовавших многочисленных холмовых укреплений на речных побережьях, на лесистых берегах, осталось необычайно красивое название – «земля фортов».

Здесь же располагались разнообразные поселения, общинные деревни халколитического, бронзового и раннего железного веков, горы с замками, акрополи позднего каменного века. Однако археологические находки последних нескольких сотен лет в основном были собраны не столько в холмовых укреплениях, сколько в курганных и обычных поселениях. В то время как деревни и холмовые укрепления, которые постоянно раскапывают на вершинах холмов, составляют не больше сотни, количество погребений превышает тысячу.

Впервые интерес к находкам на балтийских землях возникает в XVII–XVIII веках. Период романтизма в XIX веке и крепнущее национальное самосознание во многом усилили стремление к поискам национальных древностей; историки, поэты и писатели становятся собирателями, владельцами частных коллекций. Отправлявшиеся на раскопки археологи во многом обязаны финансированием и поддержкой образовавшимся в 30-х и 40-х годах XIX века историческим обществам, обществам изучения древностей (образованы в 1838 году в Тарту (Дерпт) и в 1844 году в Кенигсберге).

Собиравший в течение многих лет археологические материалы Е. Тышкевич, и сам участвовавший в раскопках в Литве и Белоруссии, опубликовал в 1842 году книгу, которую озаглавил «Краткий обзор источников литовской археологии». Он был хорошо знаком со скандинавской литературой по археологии и обобщил свой материал в соответствии с методикой этой научной школы. В 1855 году по его инициативе в Вильнюсе учредили Археологическую комиссию и музей.

В XIX веке, равно как и в XX столетии, до начала Второй мировой войны, археологические исследования в Восточной Пруссии осуществлялись силами Прусского музея в Кенигсберге. Результатом стали многочисленные раскопки по всей территории Западной Пруссии. В периодическом журнале, выпускавшемся Музеем с 1875-го до 1940 года, публиковались описания практически всех раскопок.

Начало систематических археологических работ и классификация материалов в начале XIX века нераздельно связаны с именами выдающихся археологов О. Тышлера и А. Беценбергера. Поскольку большая часть Латвии и Литвы оставалась провинциями Российской империи, археологические изыскания проводились в основном литовцами, латышами, эстонцами и поляками и во многом зависели от общего направления археологических раскопок, проводившихся в России.

Основанная в 1918 году «Императорская археологическая комиссия Петербурга» была центральной организацией, осуществлявшей надзор над всей территорией России, включая и провинции Балтии. Учрежденное в 1864 году в Москве Археологическое общество основало Русский археологический конгресс, проводившийся в различных частях страны. В 1893 году конгресс состоялся в Вильнюсе, в 1896-м— в Риге, внимание было сосредоточено на древностях Балтийского региона.

Положительным результатом этих встреч стало основание в Риге музея, позже, после установления независимости Латвии, его коллекция была передана Государственному историческому музею.

Хотя внимание русских археологов было в основном сосредоточено на южной части России, в основном на скифских древностях, богатые артефактами погребения и холмовые укрепления, относившиеся к балтийскому каменному веку, также привлекали внимание российских специалистов. В 1876 году О. Монтелиус прочитал в Бухаресте на конгрессе антропологов и археологов доклад, посвященный находкам периода каменного века в балтийских провинциях, в России и Польше. В 1877 году Гревинк, профессор геологии Тартуского университета, прочитал свой доклад по той же проблеме на IV Русском археологическом конгрессе в Казани. Другие исследования Гревинка о языческих погребениях в Литве, Латвии и Белоруссии (1870) и археологии Балтийского региона и России (1874) в течение длительного времени были основополагающими для исследователей.