Мой дорогой Владимир Павлович,
Товарищ архитектор!»
(Это от
Стареющего архитектора,
Который кое-что знал о международном стиле –
Я дал ему посмотреть предложения,
Которые сам в свое время делал,
Так много инстанций –
Так много
Черновиков и утверждающих инстанций…)
«Здесь – в Монголии,
Можете себе представить, –
Летом сильные ветра,
А зимой заносит снегом.
Представьте себе
Стеклянную коробку с облицовкой из
Полированного американского металла легче вздоха!
Ха! – балерина на пуантах
На монгольском картофельном поле!»
Это было еще во времена похмелья
Остатков диалектического материализма
И сталинской готики,
Годы оттепели –
Между Хрущевым и
Брежневым – годы полнейшего застоя,
Когда москвичи
РАЗУЧИЛИСЬ вспоминать о золотом сечении,
И не смогли открыто принять
Авангард в архитектуре!
Наш! Собственный! Русский!
Конструктивизм!
Прогуливаясь
В строну холмов за
Строительной площадкой здания посольства,
Я надеялся встретить
Древнего гунна – дикого кочевника
На своем верблюде –
(Я читал о гуннах
В библиотеке имени Ленина недалеко от Кремля –
Вместе с работами
Российских исследователей Монголии –
Пржевальского, Козлова и Позднеева,
Я погружался в историю
Монгольского плато, с пустыней Гоби
Посередине) –
С седельными сумками,
Нагруженными товарами для бартера:
Благовониями, молитвенными барабанами
И шелками.
Вместо этого я встретил
Не исторического гунна,
А эффектную современную женщину,
С глазами
Янтарного цвета темного меда
И высокими скулами –
Женщину с мягким сердцем
И с грамотной, правильной речью,
Курировавшей стройку со стороны
Монгольского МИДа в Улан-Баторе –
Первой, кто прикоснулся губами к моим бокалам.
Это моя подруга из монгольской столицы
По имени – Намсрайджав, –
Какой приятный звук!
Как дыхание!
Дыхание
Женщины с грамотной, правильной речью,
Которая работала в
Министерстве иностранных дел в Улан-Баторе,
И жила
В скромной квартире,
Где единственной картиной на стене
Была не тибетская танка,
А холст русского художника и философа,
Николая Рериха.
Картина называлась «Гималаи».
Время от времени
Появлялась ее внучка:
Маленькая бойкая девочка,
Говорившая по-монгольски,
Я ей никак не мог ответить,
Поэтому дипломатично смотрел в окно,
Из которого было видно
Несколько юрт,
Вокруг залитой бетоном
Индустриального вида площади
С пятиэтажными стандартными домами
Советского образца.
«У нас нет
Традиции
Окружать себя
Стенами, – сказала она, –
Особенно бетонными.
У меня, например, есть юрта
В пригородах».
После глотка
Крепкой
Архи,
Налитой Намсрайджав в
