Приёмная дочь Бабы Яги

И вновь мирно потекла беседа, позвякивали чашки, слышался приглушенный смех и тихое мурчание. Разошлись они далеко за полночь. Проводив друзей, Златослава широко зевнула и пошла укладывать малютку Василису в люльку. Девочка даже не проснулась, когда мать взяла её из корзинки и уложила на матрасик, тепло укутав одеялом. Ёжка постоянно боялась, что кроха мёрзнет и порой, по мнению Терентия, чересчур усердствовала.

Осторожно, чтобы не разбудить, поцеловав светлую макушку дочки, Злата переоделась в длинную ночную рубаху и, юркнув под одеяло, сразу же уснула. Кот же в тот момент пребывал в сомнениях, куда ему податься. Он мог вернуться в кухню поближе к печи, но оставлять без присмотра уже двух своих подопечных он не хотел. Фамильяр мог устроиться на кровати царевны, что собственно время от времени и проделывал, благо кровать была настолько большая, что им двоим на ней было просторно. Но Терентий выбрал не то и не другое.

Рыжий кот запрыгнул на край кровати, но задерживаться на ней не стал. Переминаясь с лапки на лапку и смешно виляя пушистым хвостом, Реня примеривался к другому объекту. Резкий прыжок. Мягкое приземление и вот уже в плавно качнувшейся колыбели оказалось двое: спящий младенец и фамильяр. Ребёнок не проснулся, а Терентий, дождавшись, когда люлька прекратит раскачиваться, осторожно устроился в пустом пространстве в ногах Василисы. Колыбель делалась в расчёте на то, что и двухгодовалого малыша можно в ней спать укладывать, так что крупному коту и девочке, которой всего-то месяц от роду, было не тесно.

Терентий свернулся калачиком, прикрыв мордочку пушистым хвостом так, что бы он не мешал временами поглядывать на спящего ребёнка. Удостоверившись, что малютка спит, кот протяжно вздохнул и, прикрыв глаза, задремал.

* * * * *

Утро началось для Златославы странно. Вначале сквозь дрёму ей почудилось, что на кухне гремит посуда. Девушка перевернулась на другой бок и снова заснула, но чудеса на этом не закончились.

Второй раз Яга проснулась от того, что услышала какое-то невнятное возмущённое бормотание, живо напомнившее ей голос старой нянюшки. Именно так старушка тихонечко причитала, сетуя на Златкину манеру разбрасывать игрушки по всей светёлке. Ёжка готова была повторить прошлую хитрость, а именно повернуться на бок и заснуть, как вдруг поняла что-то не так. Не успела она додумать эту мысль, как с кухни раздался грохот и возмущённый женский крик:

–Ах ты, ирод! Куда это ты, идолище поганое, окорок потащил?! А ну вертай немедля!

В ответ раздалось только громкое возмущённое шипение и странное постукивание, будто некто тащил по полу что-то тяжёлое то и дело, пытаясь это поднять, но, не удерживал, и ронял на пол. Раздался глухой стук, затем полный тоски кошачий «мяв» и громкое:

–У-у-у, поганец хвостатый, я тебя научу уму-разуму! Будешь знать, как со стола тащить! Вот тебе!

–А-а-а! Злата, помоги! Убива-а-аю-ют! – истошно заорал Терентий, так будто его и впрямь жизни лишали.

Конечно, сей балаган не мог не разбудить Василису. Малышка проснулась и жалобно захныкала. Ёжка метнулась к дочери, подхватила её на руки и принялась успокаивать и укачивать. То, что ничего опасного ни для жизни Бабы Яги, ни для жизни малышки незваная гостья не несла было очевидно. Если бы она желала причинить вред, Терентий не вопил, с таким наигранным ужасом, словно и вправду пострадавший от чужого произвола, а скорее всего уже напал на обидчицу и в меру своих кошачьих сил, приправленных небольшой толикой подвластного ему колдовства, попытался остановить до того момента, как Злата придёт ему на подмогу. Тем не менее, девушке было крайне любопытно, кто же пожаловал к ней в столь ранний час, не озаботившись предупредить о визите и даже не спросив разрешения, хозяйничал на её кухне.

–Ш-ш-ш, маленькая! Всё хорошо, бояться нечего, – шептала Златослава, прижавшись губами к светлой макушке Ивы. – Мама тебя в обиду не даст.

Девочка быстро успокоилась и даже заулыбалась беззубым ротиком. На лице Златы появилась счастливая ответная улыбка, а сердце радостно запрыгало в груди. Её доченька первый раз улыбнулась! Девушка даже на мгновение забыла обо всём, только улыбалась, осторожно покачивая малютку.

Возможно, Ёжка простояла бы так очень долго, завороженная первой улыбкой своего ребёнка, если бы не повисшая в Избушке напряжённая тишина, как ни что другое напомнившее с чего началось это утро. Златка поцеловала Иву в курносый носишко и осторожно уложила обратно в люльку. Убедившись, что девочка сосредоточено разглядывает подвешенных над колыбелькой берестяных птичек выкрашенных яркими красками, Яга подбоченись, как ярморочная торговка, направилась в кухню. То, что она там увидела, вынудило девушку отложить свои кровожадные планы, а именно надрать уши и хвост одному чересчур громкому фамильяру.

Перед печью застыла чудная композиция из кота и крохотной, всего-то в локоть высотой, полнотелой женщины. Терентий лежал на спине, правдоподобно изображая из себя умирающего: жалобно постанывал, нервно подёргивал лапками в воздухе и выразительно закатывал нахальные зелёные глазища. Маленькая женщина стояла над котом, грозно постукивая веником по ладони и грозно нахмурив брови.

–Что здесь происходит? – потребовала ответа Баба Яга, внимательно осматривая свою кухоньку.

–Златка, защити! Без вины погибаю! – просипел кот, вываливая набок язык.

–Молчи, ирод! – прикрикнула на него женщина и, погрозив коту веником, обратилась к Златославе. – Ты, хозяюшка, не серчай, но я этого ворюгу веником отхожу! Где ж это видано, чтобы кот со стола тащил, а?! Да ежи ли б он мелочь, какую уворовал, я бы уж простила, но ведь цельный окорок поганец унёс! Цельный окорок!

–Клевета! – встрял фамильяр, прекратив изображать умирающего, метнулся к царевне и принялся заискивающе тереться о ноги. – Я его только понюхать хотел, вдруг испортился. Тут она как налетит и веником давай стращать, по хребту так огрела, чуть не прибила вовсе…

–А, ну, прекратили! – грозно прикрикнула Ёжка и, сложив руки на груди, фыркнула. – Устроили тут балаган, ребёнка мне напугали…

–Ох-хохонюшки! – запричитала странная гостья, бросив веник и схватившись за голову. – Дитятко напугали…

–Это всё ты виновата! – обвинил её Ренька.

–А ну цыц, мешок блохастый! – погрозила та ему кулачком. – Ты вспомни сам как орал!

–Да, прекратите вы или нет! – начала выходить из себя Злата. – И вообще мне кто-нибудь, в конце концов, объяснит, что здесь произошло? И кто вы такая?

–Ох, память моя дырявая! – повинилась женщина и, нервно расправив складки красного сарафана, представилась. – Меня Марфой кличут, теперячи я ваша домовая.

–Вот оно как, – только и смогла вымолвить Яга и неожиданно тихим голосом спросила. – А разве такие бывают? Домовые ведь вроде как все мужчины, разве не так?

–Да с чего же вы взяли-то? – хихикнула домовушка, снова оправляя сарафан. – Домовые и женщины, и мужчины бывают. Мы же ж тоже не из воздуха берёмся. Просто женщины реже людям на глаза показываются, да и не селятся в простых домах.

–Только не говори мне, что у вас дети бывают, – слабо произнесла Злата, для которой это было не просто открытием, а чем-то схожим с шоком.

–Как же без этого, – добродушно улыбнулась Марфа и назидательно пояснила, – и детки бывают, конечно.

–Хорошо, – невпопад пробормотала Златослава, пробираясь к табурету и осторожно на него присаживаясь. – Ты мне только объясни, а как так получилось, что ты именно моей домовой стала?

–Как? – удивлённо переспросила домовушка и, когда Яга утвердительно кивнула, принялась объяснять. – Так обыкновенно. У меня мамка с папкой в Старых Сколках живут. Слух по деревни прошёл, что в наших местах Баба Яга поселилась, Избушку вот обживает, так мамка мне совет дала к вам идти. Домового у вас хозяюшка нет, а без домового порядочной Бабе Яге туго будет, тем паче, что у вас дитятя малое. Вы не подумайте, я не только по хозяйству помочь могу, но и за дитятком приглядеть. У хозяйки прежней, где мамка живёт, пятеро ребятишек было, так я присматривала за ними.

–Верю, – кивнула девушка и с интересом принялась изучать замолчавшую домовую.

Если бы не крошечный рост и собственно принадлежность к домовой нечисти, Златка бы дала Марфе лет тридцать по человеческим меркам. Домовушка была полнотела. Её круглое приятное лицо так и лучилось добродушием, а прямой чистый взгляд голубых глаз не давал усомниться в правдивости её слов. Русые косы её, уложенные на голове подобием венца, отливали рыжиной и такими же рыжими были мелкие веснушки на аккуратном носике. Наряд домовой состоял из просторной рубахи небелёного льна с вышивкой по вороту и красного сарафана. На ногах Марфы красовались лапти, а на шее висели бусики из рябиновых ягод.

Баба Яга смотрела на домовушку, и думал, что ей несказанно повезло. Ведь действительно именно сейчас ей как никогда нужна была помощь. Конечно же, Верея и Хмурич помогали ей по мере сил, но они не могли слишком много времени проводить в Избушке подле малютки Ивы. У лешего были свои обязанности по отношению к лесу, а русалка быстро слабела вдали от родного водоёма, к тому же близилась зима и совсем скоро, когда реку скуют ледком первые заморозки, Верейка уснёт на дне Звонкой до весны, и не дозовёшься её, пока по весне не тронется лёд. А вот Марфа всегда сможет быть рядом с девочкой. Она и накормит, и присмотрит и работу по дому сделает, если вдруг Злате снова придётся отлучиться. И вообще, чувствовала Ёжка, что с появление в Избушке домовой только веселее жить станет.

–Ну, что же Марфа, рада видеть тебя в своём доме! – приветливо улыбнувшись, произнесла Яга и представилась. – Моё имя Златослава, а это, – она кивнула в сторону спрятавшегося за печкой кота, – Терентий. Мою дочку зовут Василисой. Если тебе что-то понадобится, говори, я обязательно достану.

–То есть вы, хозяюшка, разрешаете мне остаться? – осторожно уточнила домовушка, теребя край рукава.

–Я буду рада, если ты поселишься с нами, – заявила царевна и, вздохнув, призналась. – Мне ведь на самом деле не помешала бы помощь.

–Будьте спокойны, хозяюшка, помогу, чем смогу, – заверила её разулыбавшаяся Марфа.

–Злата, а как же я? – простонал из-за печи фамильяр. – Она же меня веником била!

–Реня, скажи спасибо, что она это сделала, – очень мягко произнесла Златка и угрожающе добавила, – а то я бы тебя за твои вопли вообще ухватом приласкала бы!

–Злая ты! – обиделся Терентий, не решаясь покинуть свой укромный уголок за печкой, благоразумно боясь и веника, и ухвата.

–Я доброй никогда и не была, – хмыкнула в ответ Ёжка и, широко зевнув, заявила. – Пойду, оденусь, и будем завтрак готовить.

–Так, всё уже готово, – всплеснув руками, сообщила домовая и, метнувшись к печи, принялась вынимать снедь. – Вы, хозяюшка, идите, а я пока на стол накрою.

–Марфа, ты золото! – от всего сердца заявила Златка спустя четверть часа, уже умытая, одетая и причёсанная возвращаясь на кухню и заметившая накрытый к завтраку стол.

Чего только не было на этом столе: и горка румяных сырников, и горшочек с кашей, и разогретые вчерашние пироги и свежий хлеб, намазанный душистым мёдом, и исходящий паром чайник с ароматным травяным взваром. Даже Терентий, презрев свой страх перед веником, осторожно пробрался к столу и, устроившись на лавке, смотрел голодными глазами на еду. Заметив печально-заискивающий взгляд кота, домовушка прыснула в кулачок, но миску с молоком и пару сырников ему выделила.

–Ох, действительно золото! – довольно урча, искренне заверил её фамильяр.

–Я и деточке молочка подогрела, – произнесла Марфа, протягивая кувшинчик и рожок.

–Спасибо! – поблагодарила Златослава и, забрав и то, и другое, отправилась кормить дочку.

Ёжка сидела на застеленной постели и с умилением наблюдала за дочкой, посасывающей молоко, когда до неё неожиданно донёсся тихий перезвон бубенцов. Девушка вздрогнула, уже понимая, кто с ней пытался связаться, и растеряно уставилась на пошедшую рябью зеркальную гладь, где всё явственней можно было различить проявляющийся облик красивого светловолосого мужчины.

–Златослава Ростиславовна, мне бы хотелось услышать ваши объяснения немедленно! – раздался глубокий мужской голос со стальными нотками.

–Здравствуй, папочка! – только и смогла пролепетать царевна, пристыжённо опустив голову и боясь поднять глаза.

–Здравствуй, доченька! – обманчиво мягко произнёс царь Кощей и, изогнув тёмную бровь, проговорил. – Надеюсь, теперь покончив с приветствиями, я всё же услышу твои объяснения.

–Папочка, я тебе сейчас всё расскажу! – поспешно заверила его девушка, чуть приподняв повыше насытившегося ребёнка, чтобы можно было беспрепятственно пересесть ближе к зеркалу.

–Жду с нетерпением, – произнёс Ростислав Всеволодович, тихонько хмыкнув и принявшись со спокойным любопытством разглядывать малютку, лежащую на руках дочери. – А то, знаешь ли, дочь моя, как-то совсем неожиданно, я стал дедушкой. Не поверишь, но меня это несколько волнует. Ещё вчера на нашем семейном древе вот этого милого листика по имени Василиса не было, а сегодня уже появился. Чудно, не правда ли?

Яга облегчённо вздохнула. Судя по уже совершенно спокойному голосу и даже несколько благодушному выражению лица, отец скорее был удивлён, чем недоволен случившемся. Самое же главное, он был готов её выслушать. Злата любила эту черту в характере собственно родителя, он никогда не поддавался гневу и всегда старался быть беспристрастным, даже если дело касалось его собственных детей. Девушка была уверена, что узнав обо всём случившемся, батюшка возможно и не одобрит поспешности действий дочери, но и не осудит её слишком строго.

–Пап, давай так, я расскажу тебе всё от начала и до сего момента, а ты постараешься меня понять? – предложила Златослава, нервно теребя краешек одеяльца, в которое была укутана Ива.

–Я тебя внимательно слушаю, – безмятежно произнёс Кощей, своими словами намекая дочери, что выводы сделает, только услышав весь рассказ.

–Спасибо, папа! – пытаясь скрыть неуместную сейчас улыбку, пробормотала Злата.

Нежно покачивая на своих руках малютку, царевна вдумчиво и подробно посвящала отца в суть случившегося. Девушка старалась вспомнить все незначительные детали, поступки, как свои, так и остальных, даже вспыхнувшие эмоции постаралась описать. Ей очень хотелось, чтобы отец понял, как важна для неё Ива и что без этой девочки жизнь для неё, для Златы, потеряет смысл.

Ростислав Всеволодович слушал дочь внимательно, не перебивая и не задавая вопросов, только изредка хмурился и таким знакомым для Златки жестом задумчиво потирал подбородок. Когда царевна закончил своё повествование, Кощей не проронил ни слово, только отстранённо смотрел куда-то вдаль, мимо Ёжки.

Девушка не вмешивалась и не отвлекала родителя, впавшего в глубокую задумчивость, просто сидела и ждала его решения. Размышления царя Кощея несколько затянулись, что даже терпению его дочери почти пришёл конец. Именно в тот момент, когда Златослава собиралась окликнуть отца, Ростислав неожиданно тряхнул головой и довольно улыбнулся. От этой его улыбки, по спине у Яги прошлись мурашки и в душу начало закрадываться нехорошее предчувствие.

Именно такая улыбка была у отца в тот памятный день, когда семнадцатилетний Юрий пришёл к нему признаваться в том, что умудрился проиграть своего коня заезжим шарлатанам. И тогда Кощей не ругал нерадивое чадо. Он просто запретил выдавать сыну деньги на расходы, а сумму за проигранного жеребца предложил вернуть в казну. Конечно же, денег у Юрши не было, и тогда царь-батюшка приневолил провинившегося сыночка отработать долг, пристроив того помощником царского казначея. Ох, и помаялись они оба: и казначей, и наказанный царевич, пока последний не обучился всем премудростям ведения учёта денежных средств так же ловко, как и его наставник. Теперь, когда Юрию сравнялось двадцать семь, он входил в ближний совет отца как помощник по финансовым вопросам.

–Батюшка! – осторожно позвала Златослава батюшку.

–Что доченька? – улыбка, не сходящая с губ Ростислава Всеволодовича, чуть-чуть нервировала.

–А почему ты так загадочно улыбаешься? – задала мучавший её вопрос царевна.

–Ох, доченька, настроение у меня замечательное, – ответствовал ей счастливый донельзя царь.

–Хорошо, – нервно улыбнувшись, произнесла Ёжка и снова спросила. – Папа, а какое решение ты принял?

–Самое что ни наесть верное, – таинственным шепотом ответил ей Ростисла Кощей и весело рассмеявшись, огорошил Злату сообщением. – Жди в гости, дочка! Вот разберусь с делами и к тебе направлюсь.

–Папа,… – девушка попыталась образумить родителя и отговорить от поездки, но не успела и слова молвить.

–Мне пора! До скорой встречи, доченька! – как бы невзначай перебил её отец, а зеркало, снова стало зеркалом, даже прежде чем он успел договорить.

–Реня, ты что-нибудь понял? – растеряно обратилась Златослава к замершему у её ног фамильяру, прокравшемуся в спальню ещё в начале разговора и до того момента прятавшегося за юбкой своей подопечной.

–Ругать нас не будут, – задумчиво выдал кот и, вздохнув громко и печально, почти как человек подытожил. – Но то решение, какое принял Ростислав Всеволодович, нам обоим точно не понравится.

–Ты думаешь, он отберёт у меня Иву? – испуганно спросила Баба Яга.

–Нет, – уверенно покачал головой Терентий, и смешно пошевелив усами, произнёс. – Думаю, он попытается выдать тебя замуж.

–Замуж?! Реня, окстись! Кому нужна девка с ребёнком? – нервно усмехнулась Златка, поднявшись, и направилась укладывать заснувшую Василису в люльку.

–Простая девка никому, – не стал спорить кот и назидательно продолжил. – Только ты-то не простая девка.

–Глупости, – отмахнулась Ёжка, укрыв одеяльцем ребёнка и направляясь в кухню. – Пошли лучше завтракать. А когда отец приедет, тогда и разберёмся, что он хочет сделать. Мне же собственно бояться нечего, я же всё-таки Баба Яга…

–Ага-ага, – усмехнулся в усы фамильяр и, ехидно прищурив зелёные глаза, выдал. – Пошли есть, Ягуся!

После завтрака Злата решила прогуляться вокруг Избушки, размять ноги и посмотреть на те самые обереги, которые, по словам Вереи, однажды чуть не спалили Хмурича. С собой она взяла Теренти, отчаянно сопротивлявшегося, и заверявшего девушку, что честные фамильяры по такой грязюке неходют. Получив лёгкий шлепок веником по тому месту, откуда хвост растёт, Ренька всё же и вполголоса стеная на разные лады, направился за Бабой Ягой. Марфа осталась присматривать за Василисой, попутно прибираясь везде, где, как ей казалось, у хозяюшки не дошли руки.

Ёжка тепло оделась и выскользнула наружу. За дверью сразу пахнула холодной сыростью, прелыми листьями, мокрой корой и хвоей. Солнце, скрытое за пеленой туч, почти не давало света, и полянка вокруг Избушки-на-Курьих-Ножках оставалась в неуютной полутьме. Тихонько поскрипывали под лёгким ветерком деревья, а где-то далеко гулко ухала припозднившаяся сова.

Девушка обошла Избушку кругом, внимательно всматриваясь в потемневшие брёвна, разглядывая наличники на окнах и крышу, будто впервые видела. Раньше её не интересовало, как выглядит снаружи её убежище, а вот теперь стало любопытно. Столько Яг жило в этих стенах и уж они-то должны были позаботиться об охране своего чудного жилища, наложили же они заклятья на печь и утварь, значит и саму Избушку без защиты не должны были оставить. Но, увы, разглядеть витиеватый узор защитного колдовства Златка не могла, как ни всматривалась, используя свои силы.

–Реня, я чего-то не пойму, – обратилась Ёжка к коту, задумчиво делая очередной круг, – везде навешаны чары берегущие вещи от всевозможных бед, а на самой Избушки даже отвращающего беду знака нет. Как так?

–Вот скажи, чем ты занималась в Академии столько лет, а? За Ваней своим бегала что ли?! – возмутился рыжий и тут же пристыженно притих под недобрым взглядом Златославы.

–Можно просто коротко и по делу? – хмуро уточнила злая Яга.

–Можно, – покладисто согласился кот и правой передней лапкой указал в сторону Избушкиных ножек. – Вон там, под самой Избушкой, на земле вычерчены колдовские знаки. Два из них мне знакомы – это оберег от пожара и воровства. Остальные уж больно заковыристые, я их чего-то не узнаю.

–Ой! – теперь уже устыдилась Баба Яга, переведя взгляд изменившихся зрачков на чуть мерцающий узор заклятий, видных только колдовским зрением. – Любопытно! Надо будет потом в книгах про них поискать.

Внимательно изучив узор, попытавшись запомнить как можно больше деталей, Злата поразмыслила чуть-чуть и отошла от Избушки шагов на двадцать, примерно на этом расстоянии от жилища все колдуны обычно ставили защитные амулеты. Сама девушка, когда только начала обживать Избушку-на-Курьих-Ножках, тоже именно на таком расстоянии спрятала выданные отцом кристаллы, творящие защитный купол, которым Ёжке ещё так ни разу и не пришлось воспользоваться в полную силу. Кристаллы сами по себе без особенных чар могли только распознавать чужую волошбу и развеять её, а уж если бы Злата сотворила нужное заклятье, то появился бы мощный защитный купол, которому многое было нипочём из колдовских штучек.

Царевна медленно брела между деревьями, внимательно разглядывая всё вокруг в надежде найти обереги оставшиеся от Прямиславы. Яга была уверена, что за долгое время все чары рассеялись и обереги стали просто не нужными побрякушками, но всё равно необходимо было их проверить, а лучше всего уничтожить. Чужое колдовство может быть непредсказуемо, вдруг да осталось немного силы в зачарованной безделушке и ведь не известно во что может эта сила вылиться.

Терентий следовал за подопечной, брезгливо перебирая лапками по мокрой листве, но меж тем и округу оглядывал. Именно рыжий фамильяр заметил первый амулет, туго примотанный тонкой верёвкой к ветке покорёженного дубка, и позвал Бабу Ягу. Оберег и верёвка почти за полвека вросли в древесную кору, и добыть оттуда гладко отполированный ониксовый глазок было трудновато.

Рассматривая камушек, Златка раздумывала, как ей с ним поступить. Чёрный продолговатый камен с вырезанными на нём символами был совершенно «пуст» и опасности не представлял, но мало ли. Переделывать обереги под себя Яга не умела, а оставлять находку на месте ей не очень-то хотелось, вдруг какая оказия и этот камушек её саму огнём приласкает.

–Реня, скажи, как мне его обезвредить? – нехотя попросила совета у своего фамильяра девушка.

–Его бы по-хорошему вынуть и разбить, – задумчиво пробормотал кот и, помявшись, осторожно присел на относительно сухой клочок земли. – Только вот если его доставать начнёшь, он же и полыхнуть может, мало, как там его Прямислава зачаровала. Думаю, для тебя самым лучшим вариантом будет нарушить символы на камне, поцарапай их чем-нибудь что ли.

–И что поможет? – с сомнением спросила Баба Яга.

–Должно помочь, – отозвался Терентий и поспешно добавил. – Только ты как-нибудь сбоку это делай, а то если остаточное заклятье вырвется, оно по прямой пойдёт, будешь напротив камня стоять заденет.

–Ох, Ренька, смотри у меня! – погрозила коту Ёжка и со вздохом добавила. – Ошибёшься – останешься без подопечной!

–В Академии учиться надо было лучше, лентяйка! – обиженно фыркнул Терентий и отвернулся, нарочито внимательно разглядывая ближайший куст голубики.

Ответить Яге было нечего, ведь в словах фамильяра была доля правды. Учась в Академии, Злата не понимала необходимости изучения многих заклятий и потому, частенько прогуливала занятия, чем чрезвычайно опечаливала родителей, которым наставники незамедлительно сообщали обо всех проступках их дочери. Потом царевна влюбилась в Ивана Светорецкого и совсем забросила учёбу, о чём теперь крайне жалела. Злость на ту свою девичью глупость и не дала Златке что-нибудь возразить Терентию. Пусть это и не лень была, дурость влюблённой девчонки, но это её совсем не оправдывает и вообще надо бы восполнить пробелы в своих знаниях. По-хорошему, ей бы вернуться в стены Академии и завершить обучение, но имея на руках маленького ребёнка такой поступок, был для неё невозможен. Может поговорить с отцом? Он точно что-нибудь придумает…. Ага, уже придумал! Ещё бы узнать, что такого решил батюшка-царь в отношении своей нерадивой дочери, что и не разгневался почти совсем.

–И чего стоишь, как осина на ветру? – язвительно поинтересовался кот. – Давай, заканчивая корни пускать, черкани уже по этому камушку чем-нибудь, и пойдём дальше. У меня лапы замёрзли и уши, а нос вообще скоро отвалится.

Закатив глаза к завешенному тучами небу, Баба Яга отстегнула от плаща застёжку и, спрятавшись за дерево, протянула руку и с нажимом чиркнула по камню. Всего одна бледная огненная искорка вылетела из амулета, когда чародейский рисунок пересекла тонкая и неглубокая бороздочка, и тут же потухла. Кот хмыкнул в усы, Златослава удовлетворённо улыбнулась, и вскоре они двинулись дальше.

Пока обходили Избушку по кругу, им попалось ещё семь подобных оберегов и только два из них, полыхнули достаточно сильным столбом огня, при нарушении чар, благо от этого не пострадал никто, даже деревья и кусты. Сделав на всякий случай ещё один круг, Ёжка и кот вернулись в тепло Избушки. Злата, как обратил внимание Терентий, была очень задумчива, она размышляла над тем, как бы и ей самой создать такие вот обереги, так, для пущей сохранности.