Баганутый. Том 5
– Что? Ушли? Почему? Зачем?
Так вот почему со мной не связался палач.
– Из-за изменений в мире. Магия уходит. А без нее вампиры слабеют. Они ушли… в другой мир. Здесь им делать больше нечего. Возможно, ты – последний. Кроме тех, кто еще погребен.
– Какого…
Злость. Кого мне теперь мучить и кому вспарывать кишки? Как мстить?
– Что с Серпом?
– Ну.
– Что?!
– Дрын тридцать лет держался. Не давал развалиться, сплотил даже эльфов и орков. Они наладили торговлю, зарабатывали наемничеством и… многим другим. Но потом случалась первая война. Гномы проводили испытания своего нового оружия. А Серп стал их тренировочной площадкой.
Аша сделала паузу, неуместно почмокала губами. Продолжила:
Непризнанное поселение уничтожили за несколько дней. Кто-то выжил, но орки не живут так долго. Дрын умер от старости сорок зим назад. Он, Бом, Гым и еще многие ждали тебя на развалинах Серпа. Но не дождались.
Я скрежетнул зубами. В груди начала разрастаться пустота. Я не думал, что еще могу что-то чувствовать. Я понимал, что скорей всего их нет в живых, но, чтобы так… бесславно…
Нет, так не должно было случиться. Херус два, если я с этим смирюсь! Не знаю, как, но я… что-то сделаю. Обычно это так и работает. Захотел – оно случилось. Дерьмо… Как же так-то…
– Что с остальными? Кая, Катя, Гурон, Эхзолл?.. Как они погибли?
Аша переступила с ноги на ногу.
– Они живы.
– Да как они могут быть живы?
Аша схватила меня за руку.
– Пойдем, Трайл. Пойдем. Здесь нельзя оставаться. Охранные чары еще действуют. Я все расскажу в маходе.
– Маходе?
– Да.
Я не стал спрашивать о происхождении странного слова.
– А ребенок? Твой.
Аша слегка улыбнулась:
– Наш. Давно родился. Я познакомлю вас. Вот, оденься.
Она кинула мне что-то непонятное и тканевое.
– Во имя всех сосков, что это?
– Ну.
– Аша?
– Сейчас так одеваются.
Пиджак! Сука, пиджак цвета оркской дристни, сожравшего старого гоблина. Да не просто, а весь в ажурчиках, рюшечках-говнюшечках. Тут даже стрелки на брючках.
Я переоделся и стал похож на вполне себе хипстера из фиг знает каких годов. Хер между ног обтянуло так, что я невольно поморщился. Парад гомосеков какой-то. Мать моя женщина, куда же я попал? Может обратно в гроб залезть и впасть в наркоманское безумие?
Аша вытащила из… дамской сумочки косметичку и стала натирать меня каким-то ужаснопахнущим тональником.
– Надо. Ты страшный. Испугаешь граждан.
– Граждан?
– Да.
– Аша, я прокрастинировал двести пятьдесят семь лет?
– Да.
– И я думал, что меня уже ничего не напугает, но то, что ты говоришь, это…
– Пипикварно.
Я моргнул:
– Пипи… что?
– Пипикварно. Значит страшно или неловко. Так сейчас говорит молодое поколение эльфов.
– Э-э-э… точно. Похоже мне пипикварно.
Аша долго возилась с моим лицом, но наконец отошла, любуясь своим творением:
– Ну-у-у… – протянула она.
– Зеркало дай.
Аша пожала плечами, вынула из сумочки маленькое дамское зеркальце. Я оценил свой лик.
– Едри меня семеро бордулят…
– Ага.
– Почему я такой урод? Твою ж… Я высох и стал яйцом мумифицированного гнома. А что с глазами? Волосы седые. Оу… а почему зубов только половина?
– Рот не открывай. Чтобы не увидели.
– Глаза тоже закрыть?
– Да.
Аша секунду задумалась и изменила свое мнение:
– Нет. Смотри. Но вниз.
Тем не менее я смотрел на Ашу. Очень серьезно.
– Ты же понимаешь, что я не могу тут остаться? Я не могу принять, что все просрано. Мне хватило Ньерта. Я… должен вернуться. Не знаю, как, но должен. Я вроде как попаду в прошлое. Так вот, сейчас самое время это сделать, Аша. Ты меня понимаешь, Аша? Я не смирюсь. Просто не смогу и не хочу. И выдрать меня в жопу гномьим изобретением, если я просто так все это оставлю.
Аша кивнула:
– Да. Именно поэтому пойдем быстрее. Ну.
Я потер виски.
– Куда мы едем? Где остальные? Как они выжили?
– Хранитель подземелий погрузил их в вечный сон. Их нужно разбудить.
– Нахрена погрузил? Почему? Причем тут Доган?
– Звезды нашептали мне. Я просто поняла, что так надо. И делала. Поверь. Он встретится с тобой. Мы едем к нему. Спросишь сам.
Я шел за Ашей. И надеялся, что за дверью «морга» окажутся замковые залы, как и положено вампирскому замку, но там были только коридоры мерзкого бирюзового цвета. Как в поликлинике советских времен.
Аша заметила мое удивление:
– Мы в музее древних вампиров. Оглянись.
Я так и сделал. И охерел… Дверь, из которой мы вышли пропала.
– Я первая, кто смог туда попасть. Много лет копила силы. Готова была драться, но стражей не оказалось.
– В платье? В нем бы дралась?
– Нельзя выделяться. Это не тот Варгарон. Другой.
– Я вижу. И не скажу, что мне это нравится. Нужно… это нужно изменить.
Не знаю, зачем я это сказал, но я пробыл в этом мире достаточно долго, чтобы понять – магия может очень многое.
Мы прошли коридор, вышли в безлюдный зал с восковыми монументами вампиров и витринами с пыточными инструментами, осколками ваз, костей, каких-то плит и древними, как носки Бома, книгами.
– И это… музей?
– Да. Все что осталось после вампиров.
Я завертел головой. Посетителей нет. Горит дежурный свет больших люстр. Заметил вполне привычные лампочки накаливании и тянущуюся паутину из проводов. Охереть не встать!
Аша провела меня через закоулки между витринами, и мы вышли через запасной выход. Там так и было написано! Запасной выход!
Вышли и…
Я чуть не сел. Никаких гор! Никаких, мать его, огненных гор, где располагался анклав вампиров. Я в городе! Да не в простом, а…
– Аша, это что, город? Обычный? Нормальный? Какого…
– Ну да.
Ну да. Ну да?! Я попал в фэнтезийную ночную Москву. Бульвары, скверы, парки и… дороги с какими-то педальными конями на воздушной тяге, бибикающие друг другу мерзкими «буээээ». Шум с современного города вдарил по ушам. Запах выхлопных газов и тухляка залез в нос.
Я не знал куда смотреть. Глаза разбегались. Темно. Повсюду многоэтажные вышки в стиле «я тут самая высокая башня темного властелина». Острые шпили, брутальная каменная кладка с письменами на на эльфийско-китайском языке.
Изюминкой на торте стали шныряющие крысы и дерущиеся кизрумы за шмат дристни из Фэнтэзидональдса. По переулкам бродили редкие фигуры орков в рубахах, джинсах и даже…
– Аша, это кто? Гоблин?
Педераст был одет как сутенер. Весь в золоте и мехах.
– А? Ну да. Одна из высших рас. В сто тридцать первом году новой эпохи они признаны угнетенными и теперь живут на «блага раскаянья». Не смотри ему в глаза, он может обвинить тебя в сексуальном домогательстве. Потом будешь работать на него десяток лет, подтирать задницу. О, и знаешь, что, Трайл. Я думаю, это из-за тебя.
– Чего? Я-то тут при чем.
– После того, как ты пропал. Ну. О тебе многие говорили. Кто-то посчитал тебя пророком. Кто-то вестником. Мне кажется, твои идеи многим понравились. Тебя забыли довольно быстро, но то, что ты принес в Варгарон… оно осталось.
– Да ну… на…
– О тебе многие говорили.
– Но ведь я о другом говорил. Как можно так исковеркать слова?
А потом я вспомнил святые писания из религий Земли и как его трактуют верующие, отрезая головы неверным. Упс. Похоже, я напортачил. Умер раньше времени. Точнее, пропал.
Аша пожала плечами, и мы молча прошли мимо гоблина. Я шел в крайней подавленном настроении. Хотя, казалось, куда уж хуже. Она что, пошутила? Аша заметила мою реакцию, продолжила:
– Сейчас у каждого гоблина есть свой слуга, отвечающий за их заднюю часть.
– Бред. Чушь. Аша, ты гонишь. Такого быть не может. Это круто, даже для Земли.
– Поначалу граждане возмущались, но малая часть более активного населения добилась привилегий для гоблинов. За десятилетия это разрослось. Сейчас гоблины и гномы заправляют практически всеми трудовыми гильдиями Варгарона. Ик…
– А… а… матки? Матки гоблинов? Они же рождаются из кусков ужаса и страданий. Что у вас с этим?
– Мы платим налог на гоблинскую рождаемость. Их выращивают из преступников и добровольцев. Особенно популярны матки из эльфийских девственниц. Но это только для самых высших гоблинов.
– Нет, я здесь не останусь… Аша, это звиздец какой-то. А орки?
– Дешевая рабочая сила. Все, что ты видишь, было построено орками под руководством старших гномов. Орки слишком глупые. Они часто гибнут при работе. Но их много.
– А гоблины значит разумны? Да они тупые, как… как… хер Йолопуки.
– Они угнетенные. Говорят, это важнее.
– Чем, блин?!
– Их убивали тысячи лет. Не считались с их чувствами и естественными потребностями. О, пришли…
Я смотрел на припаркованную «машину». Очень странную. На трех колесах то ли из резины, то ли орочьего дерьма. Обшивка точно из дерева, но оплетена металлом и изрисована светящимися рунами. Две круглые двери. Размером тачка с дамский мини-кар – купер или оку.
– Это что, машина?
– Не. Маход.
– Какой еще ход? Как это дерьмо на колесах работает?
– Магия и гномья заправочная смесь. Не разбираюсь.
Мы сели в ужасную колесницу ада. Мягко – как в кресло провалился. Я сел на пассажирское место, Аша – на водительское. Вместо руля что-то вроде оленьих рогов. Педалей нет. Моя водила сунула пальчик в дырку, которую я принял за прикуриватель и все засветилось, затряслось. Со звуком «бугагага», маход завелся.
Мы поехали. Я с открытым ртом и глазами смотрел в окно, забыв даже про вопросы, которых за сотни лет накопилось очень много. Но я до сих пор не могу прийти в себя. Вот только что лежал в саркофаге, а теперь попал в совершенно футуристический город, где в гармонии все – киберпанк, технологии и фэнтези.
На обочине заметил пять девушек неземной красоты с длинными ушами. Все в легких платишках, чуть ли не прозрачных. Я даже сосочки разглядел. Ноги длиннющие, талию можно обхватить орочьей ладонью. Светлые эльфийки – воплощение всех мужских сексуальных фантазий.
– Аша, это кто? Шлюхи?
– Ну. Платишь, они тебя радуют. Хочешь?
– Хочу.
– Не.
– А зачем тогда предложила?!
– Ну.
Пауза. Только звуки капающей изо рта слюны. Еще бы. Откровения за откровениями.
– Тебе сколько лет?
– Наверное, двести семьдесят девять. Или восемь. Перестала считать.
– А люди что? Они гоблинам сосут?
– Не. Эльфийки сосут.
У-у-у-у. То есть вот эти красотки тратят себя на то, чтобы порадовать мелкие пипирки тупорылых карликов, на которых без слез не посмотришь?
– Так что люди? У них что со статусом?
– Средние. Во всем. Могут стоять с эльфийками, но бывают и гоблинские партнеры. Правда, младшие. Ну и…
– И?..
– Наверное, тоже сосут, – Аша отвернулась от дороги и посмотрела на меня. – Откуда ты знаешь, что это любимое гоблинское дело?
Я не ответил. Но спросил другое:
– И почему же ты веришь этому Догану?
– Ну. Чувствую.
– Зашибись аргумент. Ладно, вези, посмотрим, что он скажет. Черт, я могу спать… меня клонит ко сну… О, да… Аша, я спа…
И погрузился в сон. Настоящий, живой. В нем я трахал пятерых эльфиек прямо на дороге. Но это совсем другая история.
Не знаю, сколько прошло времени, но Аша похоже долго меня будила:
– Трайл. Трайл. Трайл. Трайл…
И трясла меня за плечи.
– А? что?
– Приехали.
Аша жила в квартире. Ну или это мой мозг пытался адаптироваться под суровую реальность и искал аналогии. Мы зашли в высокий чертог сатаны. Консьержка-суккуб с рожками от которой у меня зашевелился член, весело помахала Аше из окошка в подъезде.
Пока мы шли, решил спросить:
– Аша, а ты кем работаешь?
– Я? Работать? Не.
– А на что живешь?
– Ну. Ворую. Очень выгодно.
Я с облегчением вздохнул. Слава небу, общество не успело ее испортить.
Мы прошли странную прихожую, где мусорные урны плохо сочетались со статуями горгулий, дошли до одной из дверей с ручкой-кольцом, за ней оказалась лестница вниз.
– Ты там живешь?
– Ага. Поглубже.
– Зачем?
– Там территория хранителя. Выше он не может.
Мы шли довольно долго. Похоже, что фэнтезиный город находится не только вверху, но и внизу. Удобно. Жалко лифта нет.
«Подземная квартира Аши» была похожа на обиталище Ядовитого Плюща из «Бэтмена». Каменные сюрреалистические монументы какой-то наркомании обвиты лианами и яркими цветами. Повсюду грядки с грибами и непонятной травкой. Все это ужасно неправильно контрастировало с обоями в горошек и люстрой, горящей розовым. Ага, самая обыкновенная двушка.
– Приветствую, – с порога послышался отдаленно знакомый голос. – А вот и великий разрушитель моего Ньерта. Как провел время? Успел подумать над содеянным?
Слащавый голос бесил. Полноватый лысоватый мужчина предо мной выглядел так же, как и сотни лет назад. Даже одежда не изменилась. И не скажешь, что перед тобой чуть ли не полубог. Он продолжил:
– Надеюсь, больше никаких неожиданностей? Не нападай на меня, ладно?
Я был спокоен, как удав, оглядел квартирку и сел на… пенек. Ага, обычный пень, на котором росли опята.
– Время объяснений?
– Видимо. Аша, дорогая, спасибо.
– Ага.
– Пойдешь или останешься с нами?
– Ну. Останусь.
– Переживаешь?
– Не.
– Я так и думал. Трайл, ты попал сюда, потому что через три дня должен попасть в прошлое. Это время не для тебя.
Ни единый мускул не дрогнул на моем лице. Надо же. Оказывается, я очень хорошо научился контролировать свое тело. Не так я рассчитывал попасть в прошлое. Но радует, что тут я не останусь. И изменю цикл. Во что бы то ни стало. А брошенный Серп не дает мне покоя.
– Понимаешь ли, меня попросили отправить тебя назад, в прошлое. Кто – не скажу. Таков был договор. Но есть маленькая сложность. Невозможно взять и отправить в конкретное прошлое. Потоки времени текут в одну сторону и параллельно друг другу. Для того, чтобы отправиться на тысячу лет назад, нужно дождаться определенного времени. Иначе ты попадешь не туда, куда хочешь. Так что я просто ждал подходящего момента. А уж ты сам умудрился дожить до этого дня. Правда это получилось не очень приятно, но ты же сам полез к вампирам. И можешь сказать мне спасибо, это я подсказал Аше, как можно тебе помочь.
– Спасибо. И очень интересно, – скрестил я руки. – Осталось только спросить моего мнения, хочу ли я быть путешественником во времени?
Бессмысленная предъява, но нужно было немного поартачиться.
– Не неси ерунды. Ты прекрасно знал, что ты вернёшься в прошлое. И ты не можешь этому сопротивляться. Никто не может. Циклы не изменить.
– Вероятно. Но я думал, что это будет попроще. Разверзнется земля, и я упаду куда-то вниз. Как было с Ирэной.
Доган спокойно улыбнулся:
– Я просто выбросил ее в хаотичный поток. Она могла попасть куда-угодно.
Он отряхнул пиджачок, убрал с себя волос. Это не Ашин, случайно?
– Через три дня я вернусь, и мы начнем. Именно тогда будет самое благополучное время для переноса в прошлое. Твои друзья отправятся с тобой. Аша знает, где они. Можешь их разбудить. Эти оставшиеся дни ведите себя предельно хорошо.
Значит у меня есть три дня подумать, порасспрашивать Ашу и разведать окружающий мир, чтобы решить – стоит ли мне плясать под чужую дудку? Ну хорошо.
– Безусловно, уважаемый хранитель. Ты же меня знаешь.
Я улыбнулся. Ох, как же давно я не улыбался этой улыбкой.
– Именно, что знаю. Считай, что я предупредил. И последнее. Я надеюсь твой разум достаточно окреп за сотни лет, чтобы переварить то, что я сейчас скажу…
И улыбнулся мне в ответ не менее отвратным оскалом.
Глава 4. Воспитание строптивой дочурки
Я сидел на пеньке и смотрел в глаза одному из самых могущественных перцев Варгарона. Неужели он думает, что сможет меня чем-то удивить? Меня? Двухсотвосмидесятисемилетненего мудреца.
«Ты на год ошибся».
Я проигнорировал Шизу, посчитавшую себя умнее меня. Доган выдержал томительную паузу и заговорил:
– Так уж получилось, что я знаю о том, кем ты станешь больше тебя самого. И я знаю, что жить ты будешь ради одной цели – изменить все вокруг. Но ты отказываешься верить в то, что реальность существует в одном виде. Нарушив цикл, ты не изменишь, а создашь новую реальность. Ты просто перейдешь из одного состояния в другое, но то, что было сделано в одном пласту времени никогда не изменить. То, что погибло – погибло навсегда. То, что разрушено, разрушено навсегда. И вернувшись в прошлое, ты начнешь с чистого листа, не понимая, что вокруг не те друзья, которые уже погибли.
Я закусил губу. Не, я, конечно, умный, все дела, но сейчас я что-то не догоняю. Мне уже надо начинать плакать и рвать волосы на голове? Я посмотрел на Ашу, а надежде, что она мне подскажет.
Но нимфа в красном платье только улыбалась до ушей.
– Аша, ты это… ну… все поняла?
– Да.
– Переведешь на оркский?
– Путешествие во времени – это путешествие из одной вселенной в другую. Как спираль.
– Вагинальная?
– А?
– Да я о своем.
Доган вздохнул.
– Похоже я переоценил тебя. Ты еще не понимаешь.
Ну-ну. Продолжай считать меня окорочком. Разговоры на твоем языке мне ничего не дадут. На самом деле я действительно напрягся, вспоминая фильмы о попаданцах в прошлое. Вот пример: я Шварценеггер у которого погибла семья. Я решил попасть в прошлое и исправить ситуацию. Прохожу мимо своего дома в прошлом и в окне вижу самого себя со своей семьей. Вопрос: это моя семья или его? Могу я убить самого себя в прошлом и занять место рядом с этой семьей? Не будет ли у меня потом… сомнений, что произошло что-то неправильное и это семья вовсе не моя и я ее обманываю? И похоже об этом-то сейчас и речь. Как только я это сделаю, то перейду в другое состояние. Не мое, а его. Короче, хер с ним…
Я серьезно посмотрел на Догана и…
… сложив губы гармошкой, указательным пальцем сделал «бр-бр-бр».
Доган смотрел на меня без эмоций, молча развернулся и, не попрощавшись, вышел за дверь.
Мы с Ашей остались одни. Она тоже вытянула губы и пыталась повторить мой трюк.
– Аша, ты чего делаешь?
– Тренируюсь. Вдруг пригодится.
– Тебе сколько лет?
– Вот именно.
Что-то я начинаю теряться. Вокруг меня творится какая-то дичь или проблема во мне?
«Вокруг все дебилы, ты единственный адекватный» – троллила меня Шиза.
– Аша, время вопросиков.
– Не. То есть да.
– Я не знаю чего-то, что знаю все вокруг?
– Полно такого.
– Почему Доган в это влазит?
– Он хороший.
– Нет, Аша, он не хороший. Он преследует какие-то свои цели.
– Он преследователь.
– Именно, Аша! Зачем ему все это? Запечатывать всех, возвращать нас в прошлое?
– Я спрашивала. Не говорит.
– И тебе не кажется это подозрительным?
– Ну. Да. Кажется.
– Тогда может не будем плясать по его дудку?
– А как ты вернешься в прошлое?
– Хороший вопрос. И в смысле «ты»? А ты со мной не отправишься?
– Не.
– Почему?
Аша задумалась.
– Хочешь познакомиться с дочерью?
Я немного впал в прострацию.
– Красивая? – спросил я, не успев сообразить ничего другого.
– Да.
Тишина.
«Папаша, хе-хе… Так, стоп. Ты только что подумал об ЭТОМ?»
«Думаешь, это инцест?»
«Я уверена! Ты спятил?»
«Вообще-то, я черное ничто, вселяющееся в любые тела. Формально, я ей не отец»
«И что, ты ее трахнуть хочешь? Не зная имени и ни разу не видев?»
«Конечно, хочу. Чем пошлее, тем больше хочется. Запретный плод, все дела»
«От тебя все отвернутся. Это аморально, отвратительно, противоестественно»
«Интересно, она любит в попку…»
«Я тебя не знаю…»
«А еще лучше сделать это втроем. Вместе с Ашей»
*звуки погибающей в конвульсиях Шизы*
– Хочу, – кивнул я. – Давай познакомимся. Слушай, Аша, а если мы…
– А?
– Наверное, слишком рано…
– Что?
– Ну… это…
– А?
– Как ее зовут?
– Элизиума. Я ей много о тебе рассказывала. Она скоро придет. Подождешь? Потом сходим погуляем.
– Семейная прогулка по городу? – смутился я.
– Да.
– Слушай, я ведь так себе отец. Всю ее жизнь просидел в гробу.
– Ты же не виноват…
Ага, точно. Меня к вампирам лезть заставило чувство собственного величия. Дай человеку рыбу, он будет сыт, а дай силу, он станет самоуверенным оленем, лезущим на рожон.
– Слушай, а как я выгляжу? Совсем все плохо?
– Получше. Но Реордан был красивее.
– Да ладно тебе, этот тоже ничего.
– Не.
Пока я расспрашивал Ашу о том и сем прошло несколько часов. В процессе она выдавила из себя в бокал крови и протянула мне.
– Аша. Я не пью из всяких стаканов.
– А. Точно.
Входная дверь открылась, и я заерзал на месте. Никакая вековечная мудрость не спасет от переживаний при первом воссоединении с собственным ребенком. Или не собственным, если думать другой головой.
На пороге стояла ОНА.
Я еле сдержал расслабившуюся челюсть.
Нимфы по природе своей красивые. Королева Нимф выделялась красотой даже среди них. А вот дочь высшего вампира-эльфа и Королевы Нимф – это… нечто.
Передо мной стояла очень высокая, чуть выше меня, валькирия с золотой кожей. Огромные зеленые глаза пронизывали насквозь. Мраморную кожу будто сто лет протирали маслами и вытачивали наждачной бумагой до идеального золотистого цвета и формы. Уши не такие длинные, как у эльфов, и больше растопырены в стороны, чем вверх. Осанке позавидует богиня красоты, длине ног – цапля, а губам лучший пластический хирург. Голубые волосы растекались водопадом до самой попы, про которую годами можно слагать дифирамбы. Никто никогда меня не сможет убедить, что эти бедра созданы для чего-то, кроме как любования на них. Грудь дышала идеальным третьим размером. Все это обтягивало черное платье без единой складки. Каждое ее движение пело грацией и величественностью, что невозможно сломать мужской похотью. Она плыла, а не ходила. Последним штрихом идеальной красоты оказались крылья ангела за спиной богини. Не золотые, но белоснежные, отдающие легким магическим светом.
– Доброй ночи, гость, – гордо кивнула Элизиума. – Мама, ты нас познакомишь или мне зайти чуть позже?
– Не, Эл. Останься.
– Да, мама.
Походкой, от которой невозможно оторваться, девушка подошла к пенечку и села. Идеальная осанка. Она закинула ножку на ножку, и я лишь краем глаза заметил прекрасное содержание самого запретного. Кружевные трусики золотого цвета.
– Прости за прямоту, гость, но ты выглядишь… устало. Мама, может гостю нужна особая помощь?
– Эл, это папа, – улыбнулась Аша. – Возможно, последний вампир в Варгароне.
Ни один мускул не дернулся на лице валькирии. Она величественно посмотрела мне в глаза и молча сканировала мне душу.
– Ты – мой отец? Ты – Трайл?
Я не сломался под напором величественности.
– Так говорит твоя мать. Извини, у меня не было возможности познакомиться с тобой раньше.
Элизиума перекинула ножку на ножку. С большим трудом я сдержался, чтобы не опустить глаза. Отец, заглядывающий дочери между ног – это зашквар.
– Тебя никто не осуждает, отец. Я знаю твою историю и уже давно сделала выводы.
Аша зашевелилось. Я чувствовал, как она переживает. Наверное, это первый раз, когда я вообще чувствую что-то подобное от Аши. Она не из тех, кто часто эмоционирует.
– Эл, – осторожно сказала она.
– Не стоит, мама. Я больше двухсотлет ждала этого дня. Неужели ты откажешь дочерь выговориться?
Я напрягся:
– Хочешь мне высказать обиды? Правда?
– Нет, что ты, отец. Я не в том возрасте, чтобы обижаться на отцов и матерей. Мне двести пятьдесят семь зим, и я успела наобижаться на много жизней вперед. Но ты же не против, если я не буду подбирать слова?
– Отнюдь. Я за прямолинейность.
– Это просто замечательно, – сухо сказала Элизиума. – Рада, что мы понимаем друг друга. С твоего позволения, я начну. Отец, почему ты ушел от мамы, когда она была беременной и нуждалась в помощи? Нельзя было дождаться меня, а потом уже идти ввязываться в такие опасные авантюры? Не пойми меня неправильно, сейчас я многое понимаю, но не могу не задать этот вопрос. Очень давно, но очень долго он меня тревожил.
Так-с. Сопли. Справедливые, конечно, сопли. Но все же это они. Женские обиды и сценарий любовного романа. А с другой стороны…
– Твоя мама была очень сильной. А я был уверен, что справлюсь. Ошибся.
Эл молча на меня посмотрела, подцепила целый сноп голубых волос и стала заплетать себе косичку.
– Ошибся? Да… мы все делаем ошибки.
Я почувствовала от валькирии разочарование. И мне это не понравилось. Словно что-то вонючее пробралось в душу.