– У тебя звание, какое? – обратился Лебедев к крепышу.
– Майор.
– Я тоже майор. Вот тебе, «старлей» и ответ на твой вопрос!
– М-да. Что-то совсем «не катит» в последнее время.
– От судьбы не уйдёшь. – ухмыльнулся крепыш.
Прислонив автомат стволом к злополучному дереву, Уваров скинул походный рюкзак. Затем снял «разгрузку». Облегчив, таким образом, свой вес раза в полтора, он крепко обнял высохший ствол саксаула-переростка и начал карабкаться вверх. Чертыхнувшись пару раз в процессе подъёма, он, наконец, добрался до цели. Срезав ножом стропы, старлей пинком отправил тело вниз. Проводив его взглядом до земли, Игорь принялся за парашют. Внизу приступили к раскопкам.
С парашютом, накрывшим дерево, Уваров специально не спешил. Он то и дело посматривал вниз, контролируя степень продвижения земляных работ. Когда там, внизу, дело подходило к финалу, он таки «наконец справился» с поставленной задачей и парашют торжественно был сброшен вниз. В него завёрнули труп несчастного «мародёра» и под деревом, минут через двадцать, вырос невысокий холмик. Сделав дело, троица развесила на себе все доставшиеся вещи. Сориентировавшись по навигатору, похоронная команда отправилась вдогонку основной группы.
Дышать было затруднительно, что говорило о высокогорье. Каменистая почва, больше походившая на крупный плоский щебень, перемешанный с песком и пылью, тоже, в свою очередь, осложняла передвижение. Когда же путь пошёл под наклоном вниз, он стал ещё и опасным. Зловредный щебень под ногами всё время норовил катиться вниз, и нередко, по этой «живой» горной поверхности, приходилось ехать на спине.
Однако же, за несколько часов натренированные путники, преодолели довольно приличное расстояние и к всеобщему облегчению оказались на плато. Здесь ландшафт сменился. Плато представляло собой равнину с низкими холмами. И холмы эти едва поднимались выше человеческого роста. Передвигаться стало легче, зловредный щебень сменился тонким слоем почвы и мха, но теперь новой преградой и испытанием на пути встали заросли какого-то кустарника. Он больше смахивал на карликовые деревья и представлял собой абсолютно непреодолимое препятствие, которое приходилось обходить. К тому же, почти одновременно с рассветом проснулась и местная фауна. Какая-то мелкая мошка кружила целыми стайками над каждым путником в отдельности и норовила всё время забиться в носоглотку или на полном ходу с лёту ударить в глаз. И чем ниже спускались люди, тем гуще становилось общество насекомых.
– Долго там ещё? – шедший во главе Уваров остановился и повернулся лицом к своим спутникам.
– Пара часиков осталось, если верить навигатору.
– Резвого нам полковника дали. – «старлей» хлопнув себя по нескольким карманам «разгрузки» вынул с одного из них пачку сигарет, – Как хотите а я как знаю, у меня перекур. – сорвав защитную плёнку, Уваров распечатал пачку и вынул сигарету, – Угощайтесь.
– Всецело поддерживаю тебя. – согласился крепыш, – Где разжился?
– Да так, по случаю.
Лебедев курить отказался, но от коротенького привала тоже был не против.
– «Старлей», а за какие такие неуставные отношения «вышак» дают? – поинтересовался крепыш в процессе перекура, – Бабу, я как понимаю, ты «пёр», а вот что за романтические отношения с командиром у тебя были? Тут нужна ясность…
– …ну-у, с командиром отношения были не столь романтическими, и не такими продолжительными. А закончилось всё для него, вообще печально.
– «Вальнул» что ли его? – крепыш, затянувшись несколькими короткими затяжками, выпустил вверх колечки табачного дыма.
– Типа того.
– Баба подписала?
Уваров посмотрел на свой окурок, затем на ждавшего ответ крепыша.
– Идти надо. – решительно заявил он и отбросил окурок подальше в сторону, в очередное непроходимое препятствие в виде низкорослого корявого кустарника.
– Понятно. Что, «старлей», влюбился в неё? А? Угадал?
Ответа не последовало, Уваров только прибавил шаг.
– Ясно. – догадался крепыш сам о правоте своего предположения, – Бабёнка, то хоть красивая была?
– Безумно красивая… я таких эффектных женщин никогда ранее не встречал.
– И больше уже не встретишь…
– Это ещё почему? – ухмыльнулся самодовольно Уваров.
– По «кочану». Надеешься живым отсюда выбраться?
– А ты чего, умирать сюда приехал?
Крепыш одарил спину Уварова недобрым взглядом.
По мере продвижения по плато, а оно тоже, постепенно пошло под уклон, заросли колючего непроходимого кустарника стали попадаться реже. На смену ему приходили деревца. Сначала они едва доходили до плеча, но по мере дальнейшего продвижения вниз, деревца становились выше, а голая каменистая почва постепенно покрывалась травой.
Спустя некоторое время на пути встретился ручей. Сверившись с навигатором, Лебедев кивнул на него и группа, один за другим спрыгнула в высохшее русло. Вода здесь была, но она струилась маленькой тоненькой струйкой среди камней и травы. Передвигаться стало намного проще и легче. С полчаса ходу, этим природным бульваром, и с кустов, густо росших по обоим берегам ручья, раздался негромкий окрик.
– Стой, кто идёт!
– Свои… – буркнул в ответ Уваров, не сбавляя ход.
– Пароль? – раздалось из кустов с другого берега ручья.
– Да пошёл ты…
Настроение бывшего старлея, за последние пару часов пути, испортилось вконец. Доконала местная фауна в лице мелкой мошки.
Уваров быстро нашёл в зарослях путь к привалу группы. Первым же вышел и на полянку. Бодрствовавший в момент их появления командир группы махнул рукой, мол, доклада не надо, отдыхайте. Возражений со стороны подчинённых не последовало.
С приближением вечера лагерь оживился. Люди отдохнули, пришли в норму. Кто-то занялся своими личными делами. Когда клонившееся к закату солнце спряталось за каменистый холм и на долину начали постепенно опускаться сумерки, командир собрал всех для последних инструкций.
– Это фотографии тех на кого мы будем вести охоту. Наша группа разбивается на тройки. Каждая тройка получает во владение отдельный участок. Все передвижения исключительно в ночное время суток. Ведём только визуальное наблюдение. Кто-то из них должен быть поблизости. Их сигналы пару дней назад запеленговали в этом районе… – командир запустил по кругу с полтора десятка фото, – Если какая-нибудь из этих морд засветится, срочная связь со мной. В героев не играем, ждём подхода основных сил и ведём слежку. Там профи не хуже нас. – фото пройдя по рукам, круг вернулись к командиру, – …повторяться не буду, но напомню. Мы на территории другого государства, если обнаружим себя будем уничтожены. Поэтому, никаких контактов с местными. Сами понимаете, «спалитесь» – будете делать зачистку… поголовную зачистку… тотальную…
Крепыш, Лебедев и Уваров попали в одну группу. Получив целый рюкзак спецаппаратуры, как и остальные, их небольшой коллектив, с наступлением темноты ориентируясь по навигатору, отправился в свою зону ответственности.
Участок достался отдаленным, и добираться до него пришлось две ночи. Высокогорное плато осталось позади. Их группа, на исходе второй ночи, когда горизонт уже светлел, наконец, вышла на последний каменистый холм, который очень крутым склоном, поросшим реденьким лесом и густым кустарником, обрывался на три сотни метров вниз. Пока искали место для дневного ночлега, после ночного забега по холмам, солнце, окрасив горизонт в ярко оранжевый цвет, показалось из-за холмов, и осветило первыми лучами долину.
Долина представляла собой десятка полтора километров в ширину и около пятидесяти в длину. По центру протекала довольно широкая речушка. На её берегу, расположилась деревушка, насчитывавшая примерно с полсотни хижин.
Как Уваров и ожидал, в дозор первым отправился он, а остальные члены группы расположились на отдых.
Прихватив с собой пару сухпайков, бинокль и маскировочную сетку, бывший «старлей» отправился на поиск удобного места для наблюдения за местностью. Отползав на брюхе пару километров в обе стороны от лагеря, он, наконец, обнаружил подходящее местечко и, спрятавшись под сеткой, вооружился биноклем и в первую очередь занялся деревней.
С восходом солнца поднимались и местные. С дворов на водопой погнали местный домашний скот. С печных труб, то там, то тут, струйками, начал подниматься дымок. Несколько лёгких лодочек отчалили от берега и направились вниз по течению. Но больше всего внимание наблюдателя привлекла группа молодых девушек идущих к реке с корзинами белья. Уваров не забывал, зачем он здесь и соответственно держал под контролем всю просматриваемую с бинокля территорию, но чаще всего под контролем оказывалась «прачечная». Когда же местный молодняк женского пола закончил с бельём, и, оголившись, полез в воду, Уваров прилип к биноклю и забыл про усталость, одержал просто сокрушительную победу над боровшим его сном.
Но утренние процедуры у местных дам закончились. Было собранно постиранное бельё. Река опустела. И уже ничего не осталось, как вернуться к тотальному контролю долины.
Насилу, и через силу, дождавшись конца своего дежурства, «старлей» оставил пост и отправился в обратном направлении к лагерю. Своих соратников он застал за обедом. Со своими сухпайками, он разделался ещё пару часов назад. А предлогом для этого послужило смена направления ветра. Все ароматы с летних кухонь деревеньки, полетели в его сторону. Пришлось принимать меры.
– Ничего интересного не видел? – поинтересовался Лебедев.
