– Как не знать? По виду и по одежде мусульмане. Не франки, не русские, не черкесы. А свинину едят. Да и видно, люди не простые. Мой ведь хозяин богач не из последних был, а перед ними стелился.
Проехали заставу, свернули на утоптанную тропу вдоль реки. Здесь стояли уже больше рыбацкие причалы да тянулись дальние огороды. То тут, то там видны были летние балаганы из тех, что делают рыбаки да сторожа грядок.
Хижина сказочника ютилась в тени нескольких старых огромных верб. Чистый двор, поросший мягкой шелковистой травой, был обсажен изгородью из колючего кустарника. Навстречу гостям с невысокой скамеечки под деревом поднялся худой сутулый старик в заплатанном халате.
Наиб не стал заезжать во двор, спешившись у изгороди. Пропустил вперед повара, буркнув еще раз:
– Не говори, что госпожу убили!
Но старик сам, едва поприветствовав Маруфа, обратился к Злату.
– Что привело почтенного наиба со стражей в мой дом с утра пораньше?
– Грехи человеческие, – улыбнулся тот. – Ты же знаешь, уважаемый Бахрам, что я всегда разыскиваю то, что не терял. Вот и теперь мне нужна твоя помощь. Вернее, помощь твоей воспитанницы. Она дома?
– Спит, – встревоженно отозвался старик.
– Так, может, мы ее и будить не будем. Скажи, где она была позавчера? Ты ведь знаешь?
– Конечно, Феруза послушная девушка и никогда не уйдет из дома без спросу. Она ходила в баню, что на булгарском базаре. Там как раз собирались несколько купчих и позвали ее рассказывать сказки. Она еще хотела вернуться пораньше, чтобы сготовить мне праздничный ужин. Вчера ведь была Ночь Могущества, а я старый человек, уже думаю о душе, держу пост.
– Так она пришла пораньше?
– Конечно. Ведь еще нужно было сготовить.
– Пешком пришла?
Старый сказочник начал беспокоиться:
– Да кто же ее довезет? В наши края попутчиков не бывает.
– Пешком далеко идти. От булгарского базара не меньше часа. А ведь ей еще нужно было провизию купить. Да и почтенный Маруф говорит, что позавчера к его хозяйкам сказочница приходила, вроде как они твою воспитанницу обычно звали.
Бахрам замялся:
– Как Урук-Тимур уехал, ее ни разу не звали. Зимой, да, часто приглашали. И баловали мою Ферузу, всегда платили хорошо и дарили что-нибудь.
– Зови ее к нам.
Ждать пришлось недолго. Вскоре из двери показалась стройная девушка, нижняя часть лица которой была прикрыта полупрозрачным платком. Вид этого платка буквально ошеломил наиба.
– Ты всегда его носишь?
За растерявшуюся девушку ответил Бахрам.
– Это я заставляю. Я сам из краев, где женщины закрывают лицо. Родители Ферузы тоже оттуда, вот я и велю придерживаться обычая. Только, чтобы уж слишком не выделяться, платочек она носит полупрозрачный. Он и не мешает, и скромность показывает. Для сказочницы не лишнее, ей ведь в разных домах бывать приходится. Лишняя нескромность и женщинам не понравится, и мужчин на дурные мысли может навести.
Он явно не понимал, почему столь легкая фата вызвала у наиба такое изумление. В Сарае были люди из разных краев, придерживавшиеся разных мусульманских традиций. Были и такие, чьи женщины вообще глухое покрывало до земли носили. Никто не удивлялся.
– Скажи мне, девушка, ты ведь часто бывала в доме Урук-Тимура и знаешь его дочь Райхан? Не буду темнить. Вчера она сбежала из дома, и я ее разыскиваю. Может, тебе известно, у кого из друзей или подруг она могла скрыться?
– Госпожа никогда не рассказывала мне про своих знакомых.
– Что ты делала позавчера?
– Меня позвали рассказывать сказки в баню на булгарском базаре. Потом я пошла домой.
– Долго была в бане?
– До полудня. Женщины решили еще куда-то пойти, со мной расплатились и отпустили.
– А теперь слушай меня внимательно, девушка. И ты, старик, тоже. Вчера ночью некая сказочница пришла после обеда в дом сокольничего Урук-Тимура. Пробыла там до вечера. Они с хозяйской дочерью заказали повару бабу, который напитали снотворным, и угостили им привратника и служанку. А утром обнаружилось, что жена хозяина убита, ее комнату ограблена, а дочка исчезла. Я уже уверен: сейчас привратник расскажет, что сказочница закрывала лицо фатой. Думаете, зачем со мной два стражника? Так что расскажите мне все, что делали в этот день. В мельчайших подробностях. Назовите всех людей, с кем встречались, о чем они говорили. Ибо если я в ближайшие пару дней не найду Райхан, то само небо не будет в силах защитить тебя, красавица.
Когда они возвращались, Илгизар спросил:
– Почему ты не стал забирать девушку?
Наиб только грустно улыбнулся.
– Если я не найду Райхан, ее ничто не спасет. Боюсь, к тому времени уже выяснится, что она единственная сказочница в Сарае, которая закрывает лицо. Правильно я говорю, добрый Маруф?
Глава VIII
Свиная нога
– Скверное дело, брат Илгизар. Думаю, уже после полудня эмир потребует отчета, как идут поиски. Коль за эти сутки птичка не угодила в силки, то она очень хорошо затаилась. Или того хуже, упорхнула. А что могу ему сказать я – собака, потерявшая след?
Оставив толстяка повара, маленький отряд рысью двинулся обратно к ханскому дворцу. Наиб был огорчен и взволнован. Поэтому и кричал на скаку.
– Вчера я был уверен, что нужно просто потянуть за ниточку, и она приведет меня, куда нужно. А теперь вижу, что кто-то очень старательно запутал след и сунул мне в руки этот пустой крючок специально. И-э-эх! Чуял ведь еще вчера, что дело здесь нечисто.
Стражникам Злат велел подождать на площади, а сам с Илгизаром быстро шмыгнул во двор.
– Поспешим, мой юный друг, пока на нас не обратились светлые очи эмира или кади. Нам ведь с тобой нужно еще заняться убитым франком. Тебя же для того и оторвали от благочестивого дела переписывания книг, чтобы ты занес на бумагу показания свидетелей зловещего появления свиной ноги во дворе благочестивого жирного ишака Сулеймана и его сварливой жены. Вот к нему мы сейчас и отправимся. А то он от страха, наверное, меняет уже седьмые штаны.
– Так чего мы сразу туда не поехали?
– Потому, брат Илгизар, что в хижину сказочника и туда, куда мы направляемся, едут разные люди. Что изумленно вскидываешь брови, как пьяный, по ошибке ввалившийся в женскую баню? Там мы – ищейки, здесь – сторожевые псы. Вершители ханской воли. Тем более что сперва мы отправимся к тому надутому павлину, который приезжал вчера в суд, чтобы пойти в квартал Сулеймана уже не с пустыми руками. Когда ты ищешь, тебе нужен только острый нюх, зоркий глаз и умение соображать. А вот теперь у нас будет еще одно сильное оружие – страх. Поэтому умойся и переоденься вот в это.
Наиб указал помощнику на лежащие на лавке коричневый халат и вышитую тюбетейку.
– Пояс шелковый возьми. Щупловат ты, конечно, против меня, но ничего, не свалится.
Сам Злат предстал во всей красе, принарядившись так, что даже Илгизар немного оробел. Надел красный шелковый халат до земли с прорезями вместо рукавов, золоченый пояс, на голову – монгольскую шапочку с пером цапли. С плеча на грудь у него свисала ханская пайцза с надписью: «Кто не повинуется – смерть». Довершали наряд кинжал и подвешенный к поясу небольшой золоченый ковшик. Стражники, увидев наиба в новом обличье, сразу подтянулись в седлах.
Прохожие, завидев красный халат, обладателя которого сопровождали ханские гвардейцы, жались к стенам. Каждый знал: перо на шапочке – знак высокого ранга, а такие одеяния жалует своим слугам сам хан. Едет власть!
Когда добрались до крепкого дома за воротами, стоявшего совсем недалеко от храма, куда вчера отвозили убитого, наиб не стал спешиваться, а дал сигнал стражнику. Тот без церемоний принялся колотить в калитку древком копья. Перепуганный привратник сразу кинулся отворять. Но и въехав во двор, Злат остался в седле.
