– Дар! – выкрикивали они со своих мест. – Выносите дар! ДАР! ДАР! ДАР!
Марийон, проснись немедленно!
Две форели, поблескивая серебристой чешуей, вынесли на серебряном блюде гладкий серый камень размером с небольшое куриное яйцо.
Судья-осьминог положил молоточки, взял щупальцем камень и поплыл к Марийон. Рыбы вокруг создавали все более плотное кольцо.
Двумя щупальцами он стал открывать Марийон рот, а третьим с усилием заталкивать камень.
Марийон не могла отвернуться, вдруг ее накрыл настоящий ужас от того, что она не сможет проснуться сама, она умрет в этом ужасном сне, самой нелепой смертью.. Тело ее горело, челюсти ломило, к горлу подкатила тошнота.
– Примиии наш даааааррррр…ДАР! ДАР! ДАР!
Марийон попрощалась с жизнью.
– МА-РИЙ-ОН
Услышала она свое имя.
–МА-РИЙ-ОН
Дробно и отрывисто, по слогам.
–МА-РИЙ-ОН
Женский голос был отдаленно знаком.
Марийон открыла глаза. Лицо горело, тело затекло, а руки двигались с трудом. Она в ужасе села на кровать и стала озираться по сторонам. В доме, кроме нее никого не было. Через минуту зазвенел молоточками будильник, который она завела, чтобы не проспать вечерние танцы.
Спустя примерно полчаса колокольчик от парадных ворот весело затренькал. Марийон, которая почти завершила приготовления, поспешила открыть.
– Вот поэтому мне маменька всегда и говорила не ложиться спать на закат, когда день переходит в вечер! Обязательно всякая дрянь наснится. Или ведьмин паралич одолеет. – поучала ее Миленка, развалившаяся в кресле. – Ты б поторопилась, а то всех породистых мужиков поразберут.
– Кто о чем, а вшивый про баню! – поддела ее подруга. – Во-первых, всех не разберут. Во-вторых, не последний раз на танцы идем, я надеюсь. В-третьих, я уже все! А, духи!
Марийон покрутилась возле зеркала и осталась довольна тем, как зачесала свои пепельные волосы, с капелькой специального парфюмированного масла, они струились идеально гладкой волной. Сзади она прикрепила аккуратный серебристый бант. Глаза, в сумерках ставшие серо-зелеными, она тоже ради такого случая эффектно подвела угольно черным каялом. Немного пудры и капелька освежающих румян, новая юбка, шерстяные чулки, блуза и теплый жакет на ладной фигурке, янтарные серьги в ушах – кто скажет, что это простая торговка рыбой с местного рынка?
– Ох, мааать! – не то паясничала, не то серьезно восхищалась Миленка. – Ну в самое сердце ранила! Кому ж такая красота-то достанется. Хороша, хороша. Может быть, даже слишком! – сделала она слегка надутый вид.
– Эй, подруга! – сказала Марийон. – Тебе я точно не конкурентка. Из-за твоего огромного банта меня никто и не заметит, я буду все время в его тени.
По размеру банта на светлых локонах Миленки Марийон определяла серьезность ее намерений и боевой настрой. Нынешний огромный атласный голубой бант выглядел так, как будто Миленка намеревалась захватить в очаровательный плен как минимум мэра Дивска.
– На то и расчет – подмигнула Миленка. И тоже покрутилась у зеркала. Аппетитная и яркая блондинка, жизнелюбивая хохотушка, она безраздельно владела своей армией поклонников из местных мужчин с дивского рынка и парочки ремесленников. Но, как и многие женщины, мечтала обзавестись покровителем посолиднее, чтобы навсегда покинуть мясной прилавок, забрав с собой в свое будущее поместье всех своих верных барбосов.
Марийон поглядела на свои ботинки, вздохнула. Вынула из шкафа пару новых лакированных ботильонов, обулась. Вместе с Миленкой они вышли из дома, Мари проделала все манипуляции с закрыванием замков, заставив подругу отвернуться. Когда они уже подходили к воротам, то резко остановилась, выругалась и пошла назад переобуваться.
– Я не смогу в них танцевать! Они не разношены. И они скрипят! – оправдалась она.
– Ой, ну и иди в старых. Мне же лучше! Я буду лучше выглядеть на твоем фоне. – фыркнула Милена. – Только закрывай там свои калитки поскорее.
– Слушай, у меня дома, какие-то мыши завелись. Нужно мышеловку что ли купить.. Я зашла, шуршат. Уже не в первый раз.
– Так у тебя эти мышеловки каждый день возле прилавка крутятся. Возьми одного домой. Мыши их запах вообще не переносят.
У Марийон было такое чувство, что этим вечером весь Дивск собирался быть на Цветочной площади. В одном направлении с ними шли веселые пары и компании нарядно одетых людей, их обгоняли экипажи и даже несколько автомобилей. Автомобили в Дивске были атрибутом роскоши, и их владельцев можно было пересчитать по пальцам, среди них был и Берто Вернон, у которого был даже собственный небольшой парк из трех авто.
Встречные мужчины оглядывались на пару красивых молодых женщин, некоторые позволяли себе присвистнуть или отпустить сальный комментарий. Бойкая Миленка их быстро отбривала, Марийон старалась побыстрее пройти мимо самой и увести подругу, у нее нужные слова находились обычно с запозданием.
До Цветочной площади было минут пятнадцать размеренного шага от дома Марийон. Когда они подошли, народу уже было порядком, и люди продолжали приходить. Первосентябрьские танцы были официальным мероприятием Дивска, финансируемым из бюджета мэрии. Бессменный мэр Дивска Эдмон Годарик заканчивал свою традиционную речь, а музыканты Большого городского оркестра настраивали инструменты. На местах для важных персон сидели жена и дочери Годарика, особо почитаемые и весьма обеспеченные горожане, в числе которых были заместитель мэра, начальник полиции с супругой, главный врач дивской больницы, а также настоятель Дивского Единобожного монастыря Архиерей Ефтифей.
Лишь только мэр Годарик объявил вечер танцев открытым и дал отмашку дирижеру, оркестр принялся усердно играть самые популярные танцевальные мелодии.
– Смотри, смотри, Марийка – Милена пихнула в бок подругу – Смотри, как вырядились мэровы девицы с подружками. – За простых хотят сказаться! До чего нелепо некоторые поодевались! – она захихикала.
Действительно, современная мода среди местной молодой аристократии диктовала им выглядеть подобно работницам из ремесленного и торгового сословий. Поэтому они надевали шерстяные чулки вместо тонких шелковых, горой лежавших в ящиках, шили юбки из простых материалов, вместо миниатюрных шляпок прикалывали к волосам банты. Некоторые девушки перестарались и нарядились в цветастые платки, которые вызвали у Миленки припадок хохота.
– Ой, не могу! Да такое старье даже моя бабка не надела бы! Умора! Еще б в ковры позавернулись!
– Ты на Эсму погляди! – показала на мэрову дочь Марийон. – Настоящая красавица, как королевишна выглядит, ее хоть как выряди.
С этим Миленке было не поспорить. Эсма Годарик, действительно, обладала изящной фигуркой, выразительными голубыми глазами и угольно-черными блестящими локонами, что делало ее первой красавицей Дивска. Даже деланая простота ее не портила, девушка ловко подобрала свой наряд, выбрав цвета, подчеркивающие белизну кожи и пронзительно голубой цвет глаз. Мэр Годарик невероятно гордился дочерьми, но Эсма была его любимицей, его бриллиантом. Даже сейчас он то и дело с гордостью поглядывал на дочь. Любимой темой местных дам было предполагать, за кого же выдадут замуж Эсму – не иначе, как за графа или столичного князя. Даже Берто Вернон был недостаточно именит для такой невесты, хотя, как известно, он и не думал унывать по этому поводу.
Судя по тому, что площадь стала пополняться большим количеством мужчин всех сословий, выставка лошадей неподалеку завершилась. У Миленки загорелись глаза.
– Милен, давай перекусим чего-то? Я давненько ела. – Милену уговаривать долго не было нужды.
По случаю танцев на площади развернулись небольшие передвижные ларьки, украшенные разноцветными фонариками и флажками, в которых можно продавалась разная еда: сосиски в булках, печеную картошку с разными соусами, небольшие шашлычки на деревянных шпажках, горячую кукурузу, соленые крендельки, орешки со сгущенкой, сладкую вату и многие другие вкусности. У ларьков уже выстроились очереди, и девушки встали в одну из них.
– Добрый вечер, красавицы! – Берто Вернон как всегда возник из ниоткуда.
– Ох, Берто, ну и напугал! – воскликнула Милена.
– Простите, не хотел. – приложил руку к груди Берто. – Мы просто стоим в соседней очереди, за напитками – Кстати, позвольте вам представить моего приятеля, – он указал на стоящего рядом мужчину. Марийон посмотрела на мужчину так долго, насколько позволяло приличие, и чтобы он не подумал, что она чрезмерно интересуется. – Серафим Орловский.
Последний коротко и суховато поклонился.
Марийон он показался каким-то усредненным. Среднего возраста, среднего роста, не особо примечательный, на первый взгляд, но весьма хорошо одетый. «Лет за 35. Ну и дали же родители имечко» – прикинула Марийон. «Кольца на безымянном не носит» – прикинула Миленка.
– Это мои подруги, считай, деловые партнеры Милена и Марийон! – девушки улыбнулись. – А если мы с вами, девушки, поменяемся парами, то можем побыстрее купить и еду, и напитки. За мой счет, кстати.
Тут он ловко вытолкнул своего приятеля в очередь к Мари, а Миленке элегантно подал руку. Марийон, конечно, не была поклонницей Берто, но такое явное предпочтение подруги, ее слегка задело.
Она искоса посмотрела на своего нового напарника, тот стоял молча, и не утруждал себя попытками завести тему для разговора. Берто с Миленкой, тем временем, оживленно болтали обо всем подряд, и с интересом обсуждали записанный на меловой доске ассортимент слабоалкогольного пива, кваса, чая – более крепкие напитки распивать на танцах запрещалось.
Марийон стала рассматривать народ на площади и взгляд ее наткнулся на прямую фигуру, которая на фоне танцующих, притопывающих, прогуливающихся людей выделялась своей неподвижностью. Мари узнала в этом человек недавнего странноватого посетителя своей рыбной лавки. Молодой человек был также бледен и как будто все время вглядывался в толпу, ища кого-то глазами. Наконец, взгляд его остановился. Он смотрел прямиком на Эсму Годарик. Смотрел взглядом тяжелым и неприятно подобострастным. Дочь мэра стояла в центре свиты из молодых девиц и поклонников, и грациозно выставляя ножку, показывала им новое разученное танцевальное движение. Молодой аристократ вел наблюдение за Эсмой, а Марийон наблюдала за ним и чувствовала, что за фанатичным взглядом первого, скрывается нечто иное, чем влюбленность или даже любовь.
– Что вам взять? – ворвался в ее мысли спутник. Оказалось, что очередь уже дошла до них, а Марийон еще и не сделала выбор.
