Slayer. Титаны американского трэш-метала

3. Postmortem[3]: смерть Ханнемана все изменила

Если ты умрешь и знаешь, что спел свою песню, поделился своим даром… это величайшее достижение, которое я мог бы кому-либо желать… Исполнение свирепой и неистовой музыки – самый правильный и безопасный способ для артиста выплеснуть гнев. Это алхимия. Метаморфоза. Возможность превратить что-то потенциально разрушительное и источник страдания и горя в нечто красивое… Оно вдохновляет, внушает надежду и объединяет.

Речь Фли[4], посвященная Клиффу Бёртону и металлической музыке в целом на церемонии введения Metallica в Зал славы рок-н-ролла

МАЙ 2013

Умер Джефф Ханнеман.

Черт!

Это недопустимо.

Slayer, которых мы знали, больше нет. Пусть даже группа по-прежнему дает концерты, классический состав Slayer, вписавший себя в историю рок-н-ролла, навеки остался в прошлом.

Барабанщик Дэйв Ломбардо также больше не является участником группы. Он и раньше уходил, но возвращался. Дважды. И Slayer все равно не сдавали позиций. Slayer более-менее оставались Slayer.

И группа вполне может быть приблизительно тем же, чем и была раньше: металлической организацией с внушительным музыкальным каталогом. Slayer Образца II (или III, или IV, смотря как считать) по своим меркам, может быть, даже относительно круты. Но Slayer никогда не будут теми, кем были раньше. Именно поэтому классический состав и считался особенным.

«По сути, – говорит фронтмен и басист Slayer Том Арайя в интервью журналу Guitar World, – Джефф и был группой».

Ханнеман был гитаристом Slayer и одним из основателей. Он умер в четверг, 2 мая 2013 года. В последние годы Ханнеман сочинял не так много, но совершенно точно являлся автором лучших музыкальных произведений Slayer. Первая и последняя песни с эпохального альбома 1986 года Reign in Blood продемонстрировали огромный потенциал жанра, и, боюсь, с тех пор их мало кто превзошел. Да и превзошел ли?

Состав, написавший Reign in Blood, продержался 23 года из 38-летней карьеры группы, пусть и с приличным перерывом в 90-х. Все же удивительно, что эта единая четверка могла похвастаться стабильностью и постоянством. Эти четыре парня справлялись с трудностями лучше и дольше многих других.

Мнения относительно периода после ухода Ломбардо сильно разделяются. И хотя фанаты признают, что неполный состав по-прежнему имеет право на существование, многие могут назвать альбомы Slayer того периода достойными внимания – и не важно, предпочитают они Divine Intervention альбому Diabolus in Musica или что думают по поводу сборника каверов Undisputed Attitude.

Но на сегодняшний день проблема с Ломбардо игнорируется. Даже если когда-нибудь легендарный барабанщик все же (снова) вернется в группу – на постоянной основе, либо в рамках прощального тура, – Ханнеман этого сделать, увы, уже не сможет.

Рубин, давний продюсер Slayer, передал свою речь на бумажке, которую Роберт Трухильо любезно прочитал на церемонии прощания с Ханнеманом: «И пусть он, возможно, был самым тихим участником группы, в музыкальном плане Джефф являлся сердцем и душой коллектива».

Ханнеман придумал группе название. И в начале 80-х группа с именем Slayer («Убийца») вызывала множество вопросов.

Ханнеман не был самым техничным музыкантом в группе; он был чертовски классным гитаристом, но, в отличие от Кинга, не мог сесть, один раз посмотреть, как Дэйв Мастейн нарезает соло, и снять один-в-один. Как сказал Ханнеман: «Раньше я с ума сходил по Стиви Ваю и Джо Сатриани, и остальным шреддерам, и пытался подражать им, реально рос как гитарист. А потом сказал себе, что не считаю себя настолько талантливым, но что еще важнее – мне абсолютно наплевать».

Ханнеман также был вторым лучшим певцом в группе. Нет, он не спел ни на одном альбоме Slayer. Но многие классические песни группы начинались с демо, записанных у Джеффа в комнате, на которых он пел самые первые версии своих текстов. Джефф был фронтменом группы Pap Smear, краткосрочного сайд-проекта с Дэйвом Ломбардо. Если бы Кинг не познакомился с Ханнеманом, Джефф, возможно, прекрасно справился бы с ролью вокалиста в подпольной хардкорной группе вроде Dr. Know.

Благодаря Ханнеману Slayer из героев андеграунда вроде Mercyful Fate или Exodus стали Slayer, группой, выигравшей «Грэмми», каноничной металлической группой, пришедшей по вкусу любителям различных музыкальных направлений.

Панковская эстетика и кредо Ханнемана сильно изменили звучание Slayer в начале карьеры группы. Ханнеман запросто мог прийти на вечеринку с девушкой, а потом бросить ее и уйти на концерт какой-нибудь местной группы и устроить слэм. В интервью Стеффану Чирази из журнала Kerrang! в 1996-м Джефф заявил: «Хардкор был настоящим, честным, безумным и неудержимым, и мне это нравилось». И несмотря на то, что за годы панковское влияние на Slayer сошло на нет, неординарный стиль Ханнемана стал своеобразным фундаментом, который нельзя заменить чем-то другим.

Благодаря Ханнеману песни Slayer звучали мощно и напористо. Панк и хардкор, несмотря на всю свирепость и неистовство, показали самую суть воздействия музыки на слушателя. Будь то металл, полька, панк, фолк или кроссовер, музыка с правильным ритмом и скоростью всегда провоцирует ответную реакцию, и это гораздо больше, чем простое восприятие: это призыв к действию. Если закрыть глаза на «сырость» и примитивность хардкора, этот жанр вполне мог бы найти своего массового слушателя. Кинг, второй главный автор песен, вырос на традиционном хеви-метале вроде Judas Priest и терпеть не мог хардкор. На втором альбоме Slayer, Hell Awaits, присутствуют семиминутные песни о вампирах и демонах.

Но Ханнеман умел подавлять тех, кто ему сопротивлялся. После Hell Awaits он убедил Кинга, что «панк-рок» – это круто. На следующей пластинке, Reign in Blood, уместилось десять песен в 29 минут. Некоторые вполне справедливо считают, что такая изысканность присуща продюсеру Рику Рубину – первоклассному композитору-песеннику, который позже работал с Джонни Кэшем, Red Hot Chili Peppers и другими великими артистами. Но это предположение неверно: музыка для альбома Reign in Blood была написана до того, как Рубин приехал в Калифорнию с целью переманить к себе Slayer.

Без Ханнемана Slayer, может быть, и дальше сочиняли бы шестиминутные эпики о некрофилии. Без его больного сознания и первоклассного таланта у нас бы совершенно точно не было «Angel of Death» (слова и музыка: Ханнеман) и «Raining Blood» (концепция и музыка: Ханнеман, слова: Ханнеман/Кинг).

Ханнеман обладал невероятной интуицией. По большей части он был самоучкой – отсюда его неординарная техника игры. Этот калифорнийский блондин не похож на того, кто внимательно слушал уроки английского. Но свои тексты сочинял, используя тезаурус. Он мог прямо сказать, что группа пишет дерьмовые глупые тексты вроде «я плюнул на твой труп».

Его песни были поэтичными, но не придерживались классической рифмованной схемы. Как писатель, музыкант и профессионал, он делал то, что «заходит», и игнорировал правила. Он приложил руку к сочинению девяти из десяти песен на легендарном альбоме Slayer Reign in Blood (1986).

Ханнеман даже на барабанах играл. Невозможно переоценить вклад Ломбардо, но Ханнеман вставлял наработки барабанных партий, когда сочинял песни в формате демо. (Кинг тоже делает наработки для барабанов.) Незабываемый, мифический тройной глухой стук, который возвещает о «Raining Blood»? Его придумал Ханнеман. Классическое фанковое вступление с тарелками в «Criminally Insane»? Его придумал Ханнеман, а потом попросил Ломбардо оживить и дополнить деталями.

Твои любимые песни Slayer, возможно, рождались в комнате Джеффа. Первые демо для альбома Reign in Blood Ханнеман записал дома, а партии барабанов забил в драм-машину. Немногие металхэды могли похвастаться драм-машиной в 1986 году. Для хип-хопа это было обычным делом. А Ханнеман обожал рэп.

Кинг – типичный металлюга, который из принципа ненавидел рэп в 1980-е, когда жанр пробивался в элиту. Если бы Ханнеман не поручился за Рубина, когда тот приехал на репетицию Slayer, может быть, замкнутая банда единомышленников и не прониклась бы к этому незнакомцу. И может быть, Slayer не подписали бы контракт с Def Jam, которые занимались исключительно хип-хопом. Может быть, им бы пришлось подписать сделку с Capitol, и они бы стали культовыми коллективами вроде Testament или Death Angel.

Звукоинженером Reign in Blood выступил Энди Уоллес, который потом сводил Nevermind, продюсировал альбом Джеффа Баксли Grace и сводил пластинку Guns N’ Roses Chinese Democracy. По словам Уоллеса, Курт Кобейн выбрал его из-за Reign in Blood.

Если бы Slayer не оказались на Def Jam, они бы никогда не связались с Уоллесом. А потом, может быть, альбом Nevermind не стал бы настолько «вылизанным». Да и «альтернативной» революции 1990-х и вовсе могло бы не быть.

Ханнеман написал музыку и текст для «Angel of Death» («Ангел смерти») – наверное, самой скандальной металлической песни нашего времени. «Ангел смерти» стал осуждающим и неодобрительным взглядом на пытки и зверства, совершаемые нацистским хирургом Йозефом Менгеле. Джефф выражал крайне объективное мнение, но в песне есть негативные прилагательные, склоняющие чашу весов не в пользу Slayer: «отвратительные способы осуществления Холокоста» и «тошнотворный Ангел Смерти летит, расправив крылья». Большинство людей практически с первых дней игнорируют эти едва заметные описания, даже когда у них появился материальный стимул этого не делать.

В то время Def Jam был дочерней компанией CBS-Columbia. Испуганные и оскорбленные «Ангелом», CBS отказались выпускать альбом. Вместо этого дистрибуцией диска занялись Geffen Records. И теперь Def Jam должен был CBS еще один альбом. Лейбл Def Jam подписал контракт с группой Public Enemy, которые в апреле 2013 года оказались в Зале славы рок-н-ролла.

Без этой скандальной песни Ханнемана Def Jam мог и не подписывать контракт с Public Enemy. Может быть, PE заключили бы сделку с лейблом вроде Jive/RCA или 4th & B’way[5] и Eric B & Rakim[6]; это великие артисты, но они не в Зале славы рок-н-ролла. А в этом и состоит огромная разница. И мы знаем, благодаря кому.

Без Ханнемана не было бы «Raining Blood», которая родилась во время одного из его кошмаров. Рик Рубин, Тори Амос, Нил Гейман, Эксл Роуз, Энди Уоллес. Музыка Ханнемана громким эхом отозвалась внутри рок-общества. И далеко за его пределами. Сыграй с Джеффом Ханнеманом в теорию 6 (или 666) рукопожатий и сможешь найти связь почти с кем-угодно (два рукопожатия – Роберт Де Ниро, три – Марио Пьюзо, четыре – Супермен, четыре – Ф. Скотт Фицжеральд).

Ханнеман не любил тусовки и терпеть не мог пиариться. Поэтому был не самым заметным участником группы.

Но без Джеффа Ханнемена не было бы сегодняшних разговоров о Slayer.

Пусть земля ему будет пухом!

4. Агрессивный перфекционист

Идея сколотить Slayer принадлежала Керри Кингу. Этот гитарист мог бы найти себе в жизни и другое применение. Выбор у него, безусловно, был. После альбома Show No Mercy отец Кинга предложил ему работу в профсоюзе в качестве рентгенолога в Hitco, компании, занимающейся изготовлением деталей для самолетов. И учитывая его скрупулезность и внимание к мелочам, Керри бы преуспел. Но в подростковом возрасте Керри Кингу было интересно играть в успешной рок-группе. И он своей цели добился.

Кинг весьма неплохо играл в бейсбол, но талантами своими не воспользовался. Он не раз выступал на олимпиадах по математике, но, когда тригонометрия перешла в математический анализ, Керри оказался бессилен. Еще он получил звание сержанта на обучении по юношеской программе службы подготовки офицеров резерва в Саут-Гейт[7]. Но Керри решил, что ему не по душе суровая военная подготовка, и он ушел. Затем озвучил свои намерения. Кинг хотел играть в группе. Правда, его музыкальный вкус к 1980 году еще не сформировался.

Хеви-метал уже несколько лет парил над Калифорнией, ожидая, когда же его призовут верные адепты. В 1966 году, когда идейный вдохновитель Beach Boys Брайан Уилсон хотел воплотить в музыке стихийный звук огня, он придумал пауэр-аккорд[8] и убойные ритмы «Mrs. O’Leary’s Cow» (на записи, получившей название «Fire»). Металл проявился в более тяжелой барабанной дроби Джона Денсмора[9]. И можешь не сомневаться: Van Halen никогда не считались металлической группой, но хеви-метал не существовал бы без богоподобных королей гитар и группи (дебют Van Halen находится у Кинга в списке практически идеальных альбомов, наряду с Black Sabbath Sabotage (1975), Judas Priest Stained Class (1978) и первых пластинок Iron Maiden). Когда наступили 80-е, музыканты Slayer приобщились к этой эстетике и атмосфере, и начался естественный процесс.

«Вполне обычная» семья, по словам Кинга, была под надежным контролем, чему он потом и сам научился: мать воспитывала семью из двух дочерей и сына, самого младшего. Кинг-старший (глава семейства) работал в вечернюю смену наблюдателем на заводе по изготовлению деталей для самолетов. И какое-то время подрабатывал шерифом. Офицер Кинг также увлекался музыкой. Он передал сыну свой «стратокастер» Tobacco Sunburst, и Керри был на пути к мечте. Уйдя из службы подготовки офицеров резерва, Кинг принялся отращивать волосы и посвятил себя инструменту. Бывший молодой солдат и спортсмен оказался способным охотником за талантами и бескомпромиссным лидером.

Когда Кингу понадобились братья по оружию, он брал в руки The Recycler, еженедельную газету объявлений, благодаря которой в течение следующих нескольких лет познакомились музыканты Metallica, Guns N’ Roses и Mötley Crüe. Керри пришел по адресу на местную репетиционную базу, где проходило прослушивание в хеви-классическую рок-группу Ledger. Группа Кинга не впечатлила. Но в фойе он заприметил юного талантливого паренька.

Уже выходя с репетиции, Кинг заметил на стойке регистрации парнишку, светловолосого чувака, который кривовато исполнял Def Leppard «Wasted» и композиции AC/DC и Judas Priest – все те песни, которые Кингу нравились.

«А вот это уже интересно», – подумал Кинг.

Играл паренек далеко не идеально. Он играл на гитаре всего два месяца, но Кинг увидел в нем талант и потенциал. Керри остановился и заговорил с незнакомцем. Новобранцем оказался Джефф Ханнеман. Беседа прошла успешно.

Самый младший из пяти детей, Ханнеман рос в семье, где дети предоставлены сами себе. Сестра познакомила его с Black Sabbath. И вскоре он стал подозревать, что музыка – его предназначение. Джефф еще не успел начать петь или играть, но уже понял, что рок-н-ролл манит его. Он не мог сказать почему, но знал, что будет играть в группе. И он пошел этой дорогой.

«Я начал зависать у парня, с которым ходил в школу. У него была гитара, – рассказывал мне Ханнеман. – И я просто стал на ней поигрывать. А потом познакомился с чуваком, и мы собирались сколотить панк-группу. Кажется, мой дядя купил мне электрогитару. А этот парень был настоящим психом. Никогда не занимался на гитаре и вообще ни черта не хотел делать».

Ханнеман взял судьбу в свои руки. Накопил 500 баксов и купил черный Gibson Les Paul (его можно увидеть на первых фотографиях Slayer).

Именно на нем Джефф и нарезал, когда Кинг его услышал и подошел. Ханнеман уже поджемовал с ребятами, которых пришел увидеть Кинг. Те репетиции так ни к чему и не привели. Но когда Джефф заговорил с Кингом, оба почувствовали, как между ними пробежала искра.

«Я понял, что у нас с Кингом гораздо больше общего, – вспоминал Ханнеман. – А он у меня спрашивает: “Хочешь группу сколотить?” Ну, а я че? Дурак что ли? Естественно, согласился!»

«Мы с Джеффом зависали и ходили на концерты, – вспоминал Кинг в шоу Стива Остина “Ледяная глыба”. – Мы видели выступление Metallica в “Вудстоке” в Оринж-Каунти. Просто охренели… Парни делали то же, что и мы, точно так же, как мы того сами хотели… У нас с Джеффом разница в полгода. Но мы были словно одним и тем же человеком».

Ханнеман схватывал на лету. И уже совсем скоро стал вторым соло-гитаристом Slayer. И всю оставшуюся жизнь Ханнеман будет соперничать с Кингом, нарезая вопящие соляки. В 2004 году журнал Guitar World поместил их дуэт на 10-е место в списке 100 величайших хеви-метал-гитаристов современности.

Барабанщик Дэйв Ломбардо также хотел стать рок-звездой. В юности он состоял в армии фанатов KISS. Окончив католическую среднюю школу Пия X, он вместе с Кингом стал ходить на службу подготовки в Саут-Гейт. Пережив неприятный распад своей группы, Ломбардо оказался свободным агентом. Он развозил пиццу по району, чтобы купить навороченную барабанную установку. Дэйв уже слышал о Керри Кинге, местном талантливом пареньке, да еще и с аппаратурой. И вот однажды он увидел Кинга во дворе, припарковался и спросил, не хочет ли тот сколотить группу.

Представив отряд штурмовиков металла, бывший сержант Кинг сказал Ханнеману: «У меня есть ребята. Думаю, можно попробовать».

Разнося пироги по району, Ломбардо часто оказывался в доме семьи Арайя (произносится «АрАЙ-я»). В доме жили семь братьев и сестер, и, разумеется, постоянно заходили гости, в том числе и некоторые музыканты. Том Арайя, средний ребенок, был басистом и певцом. Его кавер-группа (играли песни Top-40) – Tradewinds, которая позже называлась Quits, – репетировала в гараже его семьи.

Гитарист Quits Рассел Дисмьюк подрабатывал репетитором. Ему не хватало терпения изучать ноты. Он просто учил своих учеников играть. Его учеником с «золотой медалью» был Керри Кинг. Дисмьюк начал учить Кинга играть репертуар Quits, предварительно готовя новичка гитаристом в свою группу.

Когда Кингу все еще было 16, Quits дали концерт в Gazzarri’s, помойной дыре на Сансет Стрип, где начинали Van Halen. И теперь, впервые в жизни, чистый как стеклышко Кинг нуждался в поддельных водительских правах.