Взяв меня под локоть, он втянул меня внутрь кабинета и захлопнул дверь. Хотел что-то сказать, нервно цокнул и быстрым шагом отошёл к окну.
Повисла тишина.
– У тебя нет чувств ко мне? – холодно бросил он, не оборачиваясь.
Моё сердце сжалось от отчаяния. Я не знала, куда себя девать, что сказать, как объяснить. Резко выдохнув, подошла к нему сзади, осторожно коснулась плеча.
– Есть, Мортимер. Я люблю тебя, но жениться… Твоей маме будет сложно представить рядом с тобой такую, как я. Неужели ты не понимаешь?
– Какую такую? – он стремительно обернулся. – Добрую, честную, целеустремленную. Умную, находчивую…
– Подожди.
– Нет, не подожду. Ты связываешь свою судьбу не с моей мамой, а со мной. Тебе так важно что подумают люди?
– Не важно.
– Тогда я не понимаю, в чем проблема! Воспринимай знакомство с моей мамой как необходимую формальность. Вряд ли ты будешь видеться с ней чаще раза в год.
– Но…
– Не бойся, не тушуйся. Ты замечательная девушка, и я хочу видеть тебя своей женой. Мама одобрит мой выбор, когда узнает тебя лучше.
Ага, значит, сейчас она его не одобряет!
Я открыла рот, чтобы убедить его передумать, но Мортимер уже начал куда-то собираться.
– Увидимся вечером, Яна.
Он чмокнул меня в висок и вылетел из кабинета раньше, чем я успела сказать хоть что-то вразумительное.
Ар-р! Дьявол!
Глава 3. Знакомство
До самого вечера сидела как на иголках. В бессознательном состоянии вышла на крыльцо полицейского участка. Подхваченная Мортимером, села в его мобиль, и мы помчались.. на верную смерть.
Блузка помялась, строгая юбка закрывала трясущиеся колени, от волнистых локонов не осталось и следа. Натянув толстую шапку на глаза, я попыталась унять волнение.
Не могу, не могу, не могу!
Дом, в котором жила Элоиза Скотт, располагался в центральном районе Регата. Другого не следовало ожидать от женщины столько высокого положения.
Мобиль подъехал к железным воротам, и те распахнулись, будто охранник стоял рядышком и, окоченев от холода, считал секунды до нашего приезда. Мобиль выехал на брусчатую дорожку, свернул в крайнюю дверь длиннющего гаража. Сколько мобилей у семьи Скотт? Пять? Десять?
Меня и на один не хватило.
Почувствовав, что я сейчас упаду в обморок, мой фамильяр обвил лодыжки и зашипел:
– Яночка, поедем отсюда…
– Нужен нам этот твой хахаль?
– Вот-вот, без хахалей лучше! От них только ноги трясутся, да дыхание перехватывает. Да, хоз-з-зяйка?
Я скорбно вздохнула и посмотрела назад, где охранник крепко накрепко закрывал ворота. Пути назад нет.
Мортимер помог мне выбраться из мобиля и повел в дом через гаражный вход. Волнение то накатывало, скручивая живот в узелок, то отпускало. До гостиной мы добрались быстро, хоть я и оттягивала эту встречу до последнего. Проверяла сумочку, отвлекалась на фамильяра, ползущего следом, поправляла одежду. Но чему быть, того не миновать.
Вскоре в глаза ударил свет огромной люстры. Весьма нескромно, богато и просторно – именно так я мысленно охарактеризовала помещение. Элоиза Скотт знала толк в стиле, или этот толк знал ее дизайнер. Мебель в темно-зеленых тонах разбавляли яркие пятна желтого и оранжевого: декоративные подушки, светильники в форме цветов и шаровидные. Впечатление, что мы находимся в темном лесу, а вокруг летают толстопопые светлячки.
Элоиза Скотт стояла к нам спиной, смотря куда-то в окно и нервно постукивала каблучком. Наверное, заждалась.
– Морти! – обернулась она, услышав шаги на пороге. – Рада, что ты решил-таки попроведать мать. Ты обдумал то, о чем мы говорили?
– Да, мама.
Спрятавшись за могучую спину Мортимера, я все никак не хотела показываться на свет. Вдруг она меня не заметит? Это было бы лучше всего!
Судя по всему, она меня и вправду не заметила, потому что сказала что-то совершенно непонятное.
– Об Антоне уже два месяца нет вестей… Ты не можешь больше меня игнорировать! Помоги мне найти племянника. Это твой двоюродный брат!
– Я не хочу это обсуждать, – резко ответил Мортимер. – Я пришел сегодня не один и хочу тебя кое с кем познакомить.
Тут он предательски схватил меня за руку и силком вытащил на свет. Элоиза Скотт неподдельно охнула.
– Мама, это моя…
– Напарница! – воскликнула я.
– Кто? – хмуро обернулся Мортимер.
– Кто? – воодушевилась мама.
– Мам, это не…
– Молчи, сын. Если ты не хочешь мне помогать, пусть поможет твоя коллега. Как вас?
– Яна Руш, госпожа.
Взгляд Мортимера прожег мне спину.
– О, до чего отзывчивая у тебя напарница, – подобрела Элоиза Скотт, взяла меня за руку и повела к дивану. – Скажите, как давно вы работаете в полиции?
Элоиза Скотт провела настоящее устное собеседование, и только потом решилась довериться и рассказать о своей беде.
– Видите ли, три недели назад пропал мой племянник, Антон Страуберг, сын моей сестры Жанны и двоюродный брат моего черствого, бессердечного сына.
