Страна генералов и свобод. Часть II

И, разумеется, как лидер, стремящийся к государственному контролю над экономикой, Перон не может обойти тему коррупции во власти. Призывает госслужащих всех уровней сообщать ему о подобных нарушениях и заявляет, что обо всех доказанных случаях общество будет оповещаться, вне зависимости от положения и партийной принадлежности тех, кто эти нарушения совершает. «… предпочтительнее видеть власть в руках противников, – говорит он, – чем терпеть подобное бесчестье.» Из дальнейших заявлений президента следует, что приход его во власть не предназначен для получения кем-либо незаконных привилегий, но означает для его соратников наступление неизбежных обязательств и ответственности. Он говорит об уважении идеологических разногласий, если они не идут вразрез с интересами государства. Надеется на облагораживание политической борьбы, чтобы превратить её в конструктивный фактор единства на благо Родины.

Высоко оценивая роль парламента в жизни страны, Перон однако заявляет, что «…ценность парламента – это не сам парламент. Это не система». Впадая в идеализм, свойственный социализму, он уповает на личностные качества управляющих обществом людей: «Важность парламента измеряется ценностью людей, в нём состоящих. Его работа будет тем лучше, чем лучше будут люди, представляющие интересы народа». На деле это означает отсутствие даже представлений о системе контроля за государственными чиновниками высокого ранга. Оставим субъективность понятия «лучше» в применении к личности чиновника, действующего в законодательном поле. Только хорошо отлаженная система обратной связи «гражданин – власть» даёт возможность коррекции неэффективных решений и предотвращение бездействия на госслужбе. Далее Хуан указывает значимые для него свойства главы государства. Это, конечно же, «честность и беспристрастность», выражающие его «любовь к справедливости». Перон излагает суть своего политического волюнтаризма словами: «Что касается меня, то я ставлю дух справедливости выше судебной власти…». Всё же признавая эту самую власть необходимой, он заявляет, что правосудие, даже будучи независимым, не может быть эффективным, если не следует общественным настроениям. Что полностью противоречит утверждению о его независимости. Поскольку оно либо независимо, либо следует чьим-то настроениям. Критикуя традиционный подход к судебной системе, Хуан говорит, что она не должна быть статичной и консервативной, смешивая традиционное судопроизводство и законотворчество, которое, в его понимании, должно следовать за настроением масс. Если в начале выступления президент говорит о нежелательности резких изменений законодательства, то здесь он настаивает на уходе законодательной системы от консерватизма, разрушающего «чаяния народа и тормозящего социальное развитие, нанося серьезный ущерб рабочему классу», который, не видя правовых путей решения конфликтов, начинает прибегать к насилию.

Существенным предложением Перона в области культуры явилось «сделать высшее образование доступным даже для самых скромных классов». В свойственной ему образной манере он заявил: «Способности, а не деньги должны быть ключом, открывающим двери науки для граждан».

Переходя к теме охраны общественного порядка, важной для Аргентины, Перон вновь обращается к субъективной категории справедливости, говоря, что: «Конструктивный порядок рождается не силой, а справедливостью. Всегда ставьте эту добродетель выше власти. Искренне желаю, чтобы президентский срок, который начинается сегодня, не знал разрушительного насилия. Однако… я буду непреклонен к тем, кто намеревается игнорировать верховенство закона или нарушать конституционный порядок». Такие вот игры справедливости и законности в голове президетна не сулили народу в будущем ничего хорошего, ибо нигде ещё, как в Аргентине, справедливость не понималась настолько по-разному разными группами её граждан.

И наконец, после выражения максимальной благосклонности аккредитованным при правительстве дипломатам, Перон отметил, что страна возвращается на конституционный путь. Витиевато литературным языком дипломатам были даны уверения в приверженности Аргентины неукоснительному исполнению всех подписанных на данный момент и в будущем договоров. «Мы не должны допускать явного или скрытого вмешательства в наш суверенитет, – продолжил Перон, – ни больших, ни малых. Я могу с гордостью заявить, что это чувство независимости со мной разделили и гражданские, и военные, которые в защите суверенитета видят смысл существования». Поэтому он будет пристально изучать международные пакты на их соответствие интересам республики Аргентина.

В завершении инаугурационной речи Хуан Доминго Перон с любовью говорит про свой народ: о слиянии тысячелетней культуры аборигенов с испанской цивилизацией, о присущем народу сочетании гордости и нежности. Говорит, что его народ не терпит принуждения и трусости. И ещё раз подчёркивает преимущество избранного им пути развития государства: «Народ, умеющий сочетать индивидуальное с коллективным, может противостоять серьёзным кризисам». Его посыл внешнему миру: «Аргентина – это мирная земля, сердце и объятия которой открыты для всех людей доброй воли…»

Сразу же после инаугурации Перона Аргентина восстановила дипломатические и торговые отношения с СССР, прерванные после революции 1917 года. В свою очередь, в июле 1946 года, Соединенные Штаты разблокировали аргентинское золото и средства Национального банка и Банка Провинции, заблокированные в 1944 году. Практика блокировки финансовых активов государств, оказывается, является типичной для Соединённых Штатов ещё со времён Второй мировой войны, что служит серьёзным предупреждением относительно использования штатовских банков для хранения сбережений. Тогдашний президент США Трумэн, тот самый, который продемонстрировал миру военную мощь, сбросив ядерные бомбы на японские города, объявил об отставке Брейдена, чтобы сблизить позиции с Аргентиной. Трумэн назначил государственным секретарём генерала Мàршала, благодаря которому в штатовской бюрократии укрепились чиновники, выступающие за сотрудничество на американских континентах. Первой страной для визита в качестве президента Перон выбрал франкистскую Испанию, которую он посетил в октябре 1946 года. Его интересовала капиталистическая страна с государственным контролем всей экономики. Во время Второй мировой войны Испания соблюдала формальный нейтралитет, а её авторитарный лидер отзывался о Гитлере и других вождях Рейха как о людях «умалишённых и невоспитанных». Национализм генерала Франко был «интернационален»: испанцами он считал всех граждан страны без расовых и племенных различий. Идеологической основой франкизма был католицизм, а политически он собирался восстановить монархию. Профессиональный военный, Франко воспринимал веру как дисциплинирующий фактор и одно из средств политики, но не более. Сильная антикоммунистическая направленность естественным образом склонила его режим ко вступлению в союз с Соединёнными Штатами. Перон заключил с Испанией торговое соглашение, но по возвращении легализовал запрещённую ранее компартию Аргентины.

Первым министром иностранных дел Перона стал Хуан Атилио Брамуглиа, бывший профсоюзный лидер и адвокат Железнодорожного профсоюза, социалист и один из основателей перонизма. Им была разработана философская, политическая и международная позиция, которая дистанцировалась как от капиталистического, так и от коммунистического блока во время холодной войны между Соединенными Штатами и Советским Союзом. Сам Перон впервые изложил содержание этой «третьей позиции» аргентинских «сторонников справедливости» в «Послании ко всем народам мира», произнесённом 16 июля 1947 года, когда Аргентине выпала очередь председательствовать в Совете Безопасности ООН. Послание Перона транслировалось более чем тысячей радиостанций по всему миру, в том числе лондонской BBC: «Усилия по достижению международного мира должны основываться на отказе от антагонизма и создании глобального понимания того, что человек стоит над системами и идеологиями…» В первом послевоенном конфликте СССР и США в Берлине Аргентина даже была их арбитром, наивно полагая, что это кофликт принципов государственного устройства. На самом деле это была первая претензия штатовских транснациональных корпораций на мировое господство. Трагизм конфликта заключался в том, что корпорации эти были, с неизбежностью, производителями оружия, в том числе оружия массового уничтожения. СССР просто противостоял тогда зарождающейся гегемонии США, и, как показало время, разность экономического устройства стран не имела решающей роли в этом конфликте. Несмотря на повсеместные заявления о демократичности своего государственного устройства, США предпочитают насаждать по миру тоталитарные режимы фашистского типа, где центральные фигуры легко управляемы и сменяемы. Через них Штаты манипулируют целыми народами и государствами.

Прагматичный подход «третьего пути» позволял Аргентине избегать конфронтации с Соединенными Штатами. В 1946 году в ООН страна часто «лила воду на штатовскую мельницу»: отказалась поддержать независимость Индонезии, голосовать за осуждение там расизма, голосовала против расследования действий французской колониальной администрации в Марокко, но за антикоммуниста Чан Кайши по китайской проблеме и по всем штатовским проектам, касающимся Корейской войны. Тогда же Аргентина выдвинула в ООН требование защиты своего суверенитета над Мальвинскими островами. А созданная в 1948 году Американская комиссия по зависимым территориям признала Фолклендские острова «оккупированными». В 1950 году Аргентина официально провозгласила свой суверенитет над Мальвинами. Но британская корона расширила границы своего присутствия на островах, включив в том же году под свою юрисдикцию подводную платформу, морское дно и прилегающие к островам недра.

В «эпоху Перона» Аргентина сумела подписать многочисленные соглашения по интеграции Южной Америки. В 1946 году это было соглашение с Бразилией об освоении реки Уругвай. Затем торговое соглашение с Никарàгуа в декабре того же года, а также акт об Аргентино-Эквадорском союзе. В 1947 году в Рио де Жанейро Аргентина подписала Межамериканский договор взаимной подержки (el Tratado Interamericano de Asistencia Reciproca) наряду с ещё семнадцатью странами. Договор практически неэффективный, поскольку США, в него входящие, умели и умеют завоёвывать страны без вооружённого вмешательства, а поддержка всеми остальными оказывается, что называется, «по мере сил». В 1953 году было подписано соглашение с Чили о расширении торгового обмена и постепенной отмене таможенных пошлин. Позже Перон пригласил Бразилию принять участие в этом экономическом союзе. Были соглашения с Парагваем, Эквадором и Боливией, в которых предложено в том числе открыть границы для безвизового общения. Латинская Америка играла важную роль во внешней политике Перона, поскольку рассматривалась как платформа для общения со всем миром. Были заключены и торговые соглашения с Европой: Румынией, Болгарией, Польшей, Чехословакией и Венгрией.

Несмотря всю лояльность Аргентины к США в ООН и отставку Брейдена, призванную выразить ответную лояльность, Штаты действовали в отношении Аргентины исключительно злонамеренно: было, например, запрещено закупать аргентинское зерно и мясо для помощи послевоенной Европе по Плану Мàршала. Посол США в Аргентине Брук направил президенту Трумэну послание, в котором раскрыл часть плана «поставить аргентинцев на колени»: «… военным дано указание закупать мясо в любой стране, кроме Аргентины, независимо от того, насколько выше будет цена». «Третий путь», принятый Аргентиной, был признан «неблагоприятным» для интересов Соединенных Штатов. В меморандуме Госдепа США от 21 марта 1950 года говорится: «В аргентинской политике есть аспект, называемый „Третий путь“, который неблагоприятен для интересов Соединенных Штатов. Когда эта концепция была впервые опубликована в середине 1947 года, она, по-видимому, свидетельствовала о том, что в мировых делах Аргентина не желает следовать ни капиталистам Соединенных Штатов, ни коммунистической России, а выбирает независимый курс. Другим странам было предложено объединиться с Аргентиной в эту третью группу, которая будет работать во имя мира и противодействовать тенденциям войны между блоками. Впоследствии президент Перон заверил нас, что „Третий путь“ – это политика мирного времени и „политическое средство“, которое не будет иметь никакого эффекта, если Соединенные Штаты и Советский Союз вступят в войну. И в этом случае Аргентина немедленно объявит войну на стороне Соединенных Штатов. Какими бы ни были намерения Перона, но аргентинские пропагандисты „Третьего пути“ нанесли ущерб североамериканско-аргентинским отношениям и в какой-то степени усложнили отношения США с другими американскими республиками. В Аргентине и за рубежом эти пропагандисты поносят Москву и её международное влияние, но с той же или большей жёсткостью нападают на „империализм янки“ за его действия в Западном полушарии. Наша политика – противодействовать этой пропаганде, когда это возможно. По дипломатическим каналам мы указываем Перону и его представителям, что, если правительство Аргентины искренне желает сотрудничать с Соединенными Штатами в борьбе против коммунизма, оно должно воздерживаться от подрыва дела демократии через нападки на Соединенные Штаты». Публичным предлогом для недовольства Штатов был также въезд в Аргентину и другие страны Южной Америки многочисленных нацистов, скрывавшихся от правосудия после Второй мировой войны. Недовольство это было очевидно фальшивым, поскольку сами США «приютили» у себя немало нацистов, которых считали полезными для собственных военных и экономических нужд. В 1949 году Перон установил дипломатические отношения с Израилем и выразил сочувствие попранным правам евреев. И всё-таки после Второй мировой войны более 45 000 евреев эмигрировали в Израиль. В июле 1946 года Аргентина приняла политических беженцев из Боливии после свержения там полковника Гильберто Вижароэля, «врага богатых». Через Фонд Евы Перон, супруги президента, страна оказывала помощь Боливии, Гондурасу, Египту, Израилю, Испании, Парагваю, Уругваю, Франции, Хорватии, Чили и Японии.

1 мая 1952 года, на открытии сессии Национального Конгресса, Перон в своём послании расширяет и уточняет концепцию «Третьего пути». Свойственным ему литературным стилем он говорит, что до провозглашения аргентинской доктрины государственного устройства в мире были лишь «капиталистический индивидуализм и коммунистический коллективизм». И ни один из них не дал человечеству счастья. «…капиталистический индивидуализм подчинял людей, народы и нации всемогущей и эгоистичной воле денег. … коллективизм подчинял людей тоталитарной власти государственного аппарата… Аргентинский народ… находился под властью олигархии и был истощён международным капитализмом… И мы решили создать основы третьего пути, который не привёл бы к эксплуатации и нищете… Так родился хустициализм (стремление к справедливости) … Он создан, чтобы мы освободились от капитализма и не попали в когти коллективизма».

Столкнувшись с нехваткой иностранной валюты, с помощью которой импортировались товары и ресурсы для процесса индустриализации, в 1946 году Перон национализировал внешнюю торговлю, создав Аргентинский институт содействия обмену, что означало государственную монополию на внешнюю торговлю. Это позволило получить ресурсы, которые государство направляло в промышленность. Могучее Сельское Общество было недовольно таким распределением. А в июле 1947 года президент опубликовал «Декларацию экономической независимости», провозгласившую создание в стране экономики «… свободной от иностранного капитала». Четырьмя столпами первого экономического курса перонистов были: «внутренний рынок», «экономический национализм» (преимущества для национальных производителей), «преобладающая роль государства» и «центральная роль промышленности». Государство всё больше управляло экономикой. В первый же год президентства Перон национализировал Центральный банк Аргентинской Республики. Проводилась политика создания специализированных банков. За счёт национализации и контроля над выпуском денег государство получило полное управление источниками денег в стране. В том же 1947 году Перон объявил Пятилетний план по укреплению новых отраслей промышленности. Начал со сталелитейной отрасли и производства электроэнергии в Сан Николасе и Жужуе. План был направлен на снижение внешней уязвимости Аргентины и повышение уровня жизни. В 1948 году государство национализировало железные дороги, в основном принадлежавшие английскому капиталу, и создало компанию Железные дороги Аргентины. В 1948 году была создана Национальная телекоммуникационная компания ENTel. В 1950 году основана первая аргентинская авиационная компания Аргентинские Авиалинии. Перон положил начало развитию ядерной энергетики созданием в 1950 году Национальной комиссии по атомной энергии.

С первого января 1946 года был сформирован механизм Национального управления энергетики, в результате чего появились четыре организации: «Государственный газ», «Твёрдое и Минеральное топливо», «Государственные электростанции» и «Растительное и производное топливо». Благодаря политике субсидирования потребления, за первые шесть лет правления Перону удалось увеличить добычу нефти на 50%, но до самоокупаемости дело не дошло. Было национализировано дочернее предприятие штатовского холдинга, которое обеспечивало электричеством бòльшую часть внутренних районов страны. Перон создал государственную компанию водоснабжения и электроснабжения и способствовал развитию кооперативных электростанций. План президента в области энергетики включал также электрификацию удалённых сельских районов, невыгодных международным трестам, и запрет на новые концессии в области энергетики и газа, которые, за исключением особых причин, объявлялись сферой только государственных интересов. К 1952 году Национальная компания водоснабжения и электроснабжения увеличила производство электроэнергии в семь раз по сравнению со всей мощностью электростанций в 1943 году. Производство энергии и воды было объявлено «общественным благом», а нефть и сталь – стратегическими товарами для базового обеспечения промышленности. В рамках Первого пятилетнего плана (1947—1952 годы) была получена связанная система генерации энергии в Большом Буэнос Айресе, к которой планировалось присоединить 14 провинций. Были начаты работы по возведению 41 гидроэлектростанции, наиболее мощными из которых были две в Мендосе, одна в Тукумане, одна в Чубуте и две в Кордобе. Были завершены работы на стокилометровых участках линий электропередач в Кордобе, Тукумане и Энтре Риос. Произошло стремительное увеличение производства аккумуляторов, электрических ламп и электродвигателей. Продажи холодильников с 1950 по 1955 годы выросли более чем в 4 раза, а электрических швейных машин в 50 раз. Для орошения было начато строительство 29 водохранилищ и 59 дамб. Ко второй пятилетке (1952—1957годы) начали строительство ещё 11 тепловых электростанций и 45 гидроэлектростанций. В декабре 1947 года был подписан контракт между компанией YPF (Государственные Нефтяные Месторождения) и штатовской нефтяной компанией Drilexco на разведку сорока нефтяных скважин, поскольку ресурсов, которыми располагала Аргентина, было недостаточно для обеспечения работ. «Я считаю, что у государственной нефтяной компании не было ни организационных, ни технических, ни финансовых возможностей для таких разработок, – писал об этом решении Перон в годы своего изгнания. – Системы, используемые в Аргентине, далеки от новых методов разведки и эксплуатации месторождений. А производственные затраты YPF были абсолютно неэкономичны. Делать из этого вопрос любви к Родине опасно и глупо… Опереточные националисты своими глупостями нанесли стране столько же вреда, сколько колонизаторы своей деятельностью. Как негативисты, так и чрезмерные позитивисты являют собой два бедствия для экономики страны.» В начале второго президентского срока Перона в 1952 году Аргентина столкнулась с острым энергетическим кризисом. YPF была всё ещё далека от достаточного обеспечения страны топливом, импортируя 60% перерабатываемой нефти. Поэтому в 1953 году, после неофициального визита брата президента США Эйзенхауэра в Аргентину, Перон направил в Конгресс законопроект о предоставлении иностранным инвесторам равных прав с аргентинскими предпринимателями. На меньшее Штаты были не согласны. Закон был выдвинут как раз в связи с инвестициями в нефтяную отрасль и успешно принят. Судя по всему, принят был своевременно, поскольку в 1954 году компания YPF испытала первый кризис платежного баланса, а Перон решился на подписание контракта с калифорнийской Standard Oil, признавая операционную несостоятельность YPF в обеспечении страны топливом. Предусматривалась разработка месторождений на юге Аргентины в рамках совместного предприятия. В годы правления Перона были обнаружены важные месторождения нефти в том числе в провинциях Мендоса и Огненная Земля. В связи с принятием закона об иностранных инвесторах многие законодатели испытывали опасения, что иностранные нефтяные компании могут получить необоснованные преференции на рынке. Закон 1953 года об иностранных инвесторах утратил свою силу после государственного переворота 1955 года, но Аргентина при этом не стала менее зависимой от иностранного капитала. Первый газопровод соединил город Комодоро Рибадабья газодобывающей провинции Чубут с Буэнос Айресом и имел протяжённость в 1600 километров. Открытый 29 декабря 1949 года, он был первым по длине не только в Южной Америке, но и во всём мире на то время. Грандиозность проекта подчёркивало и то, что построен он был без внешнего финансирования. Но после госпереворота 1955 года никто не удосужился всего лишь установить терминалы для подачи газа в дома на его пути. Конституция 1949 года национализировала нефтяные месторождения, сделав YPF государственной монополией.

В 1951 году был создан Национальный совет технических и научных исследований (Consejo Nacional de Investigaciones Tecnicas y Cientificas или CONITYC), деятельность которого была направлена на предоставление стипендий и карьерный рост исследователей, финансирование проектов и установление связей с международными научно-исследовательскими организациями. Структура объединила другие органы, созданные ранее для реализации первого пятилетнего плана в соответствии с Национальной конституцией 1949 года. Совет собрал видных учёных-физиков и астрономов, в основном ядерщиков, в полном соответствии с техническими запросами времени. Этот орган был распущен после самопровозглашенной «Освободительной революции», свергнувшей Перона в 1955 году. Отчасти предлогом послужил неудачный проект по разработке управляемого ядерного синтеза, но главным образом это была смена приоритетов, когда технические науки отошли на второй план. И если прежний комитет функционировал в области Министерства технических дел, то созданный в 1958 году при диктаторе Арамбуру Национальный совет научных и технических исследований (Consejo Nacional de Investigaciones Cientificas y Tecnicas или CONICET) был под руководством лауреата Нобелевской премии по медицине и тесно связан с исследованиями в области биологических наук и наук о здоровье.

Целью здравоохранения было создать единую систему профилактики, лечения и социальной помощи, в которой государство играло бы ведущую роль через Министерство здравоохранения. Идеологическая концепция, отдающая предпочтение социальному, а не индивидуальному, позволила снизить детскую смертность на 30% с 1943 по 1955 годы. И в четыре раза снизить заболеваемость туберкулёзом. Были введены массовые вакцинации и обязательное наличие медицинского сертификата для посещения школы. Был построен первый завод по производству лекарств, открыто почти пятьсот медицинских учреждений и больниц. Проведены кампании по борьбе с малярией, туберкулезом и сифилисом. Практически исчезли венерические заболевания. Ожидаемая продолжительность жизни выросла на 5 лет за период президентства Перона.

В своё первое президентство Перон продвигал сближение производства с высшим образованием. В 1948 году он направил в Конгресс законопроект о создании Национального рабочего университета (Universidad Obrera Nacional), переименованного в Национальный технологический университет (Universidad Tecnológica Nacional или UTN) в 1959 году. Университет, ориентированный на производственно-инженерные специальности, был открыт в 1952 году с факультетами в Буэнос Айресе, городах Ла Плата, Байа Бланка и Авежанеда. Бесплатность и стипендии открывали его двери для людей всех сословий, что в то время было социально-культурной революцией для Аргентины. В 1949 году, объявляя закон о бесплатном государственном университетском образовании, Перон сказал: «С сегодняшнего дня действующие университетские сборы отменены, чтобы образование было абсолютно доступным для молодых аргентинцев, которые стремятся учиться на благо страны». Учебные программы были скоординированы, а условия поступления в университеты унифицированы. Появились 14 новых университетов, бюджет на образование с 1946 по 1950 годы вырос более, чем в 5 раз, а количество студентов за тот же период выросло вдвое. К 1956 году Аргентина стала страной с наибольшим количеством студентов во всей Латинской Америке. После 15 лет вмешательства военных в деятельность университетов в 1946 году Конгресс принял закон о высшем образовании, который снимал военную опеку. В 1954 году был принят закон о степени участия студентов в управлении факультетами, предоставлявший им право голоса.