– А как же Бернард МакФадден [23 - Бернард Макфадден (1868–1955) – американский писатель, пропагандист здорового образа жизни, который он понимал как сочетание физических нагрузок с правильным питанием (периодическое лечебное голодание, отказ от мяса и пшеничной муки). Был владельцем несколько «здравниц» (healthathorium), школ и вегетарианских столовых. Будучи противником официальной медицины, не допускал врачей к своим детям (из восьми двое умерли – порок сердца его дочь до смерти в 20?летнем возрасте лечила физическими упражнениями, а сын в младенчестве не перенёс лихорадки).
]? – ввернула было я.
Он снова фыркнул и продолжил. Это, мол, единицы, да и то по вершкам. Он сильно упирал на то, что мы пренебрегаем тем, что сам Бог велел. Мол, надо ещё удивляться, как европейки не разучились жить в супружестве и с другим полом сходиться. То ли дело Ямайка, где все знают, как это делается.
– И как же вы в этом деле лучше остальных насобачились? – съехидничала я, и он тотчас зарядил: благотворное влияние Востока на ямайскую культуру и мысль, а её духовное превосходство над янки пареньку, опять же, очевидно. Выпалив эти слова, он откланялся и направился к машине, припаркованной во дворе. Но от меня просто так не уйдёшь. Поймала у самой двери авто и потребовала продолжения дискуссии. Заметив мою готовность слушать без ёрнических похмыкиваний, он согласился. Разговор получился долгим. Вернее, говорил он, а я донельзя уважительно слушала. Пока не укатил, я узнала от него, что есть особые специалистки, консультирующие девиц по любовным вопросам. Такое практикуется не по всей Ямайке, но и не является тайной для жителей острова. Покажите мне это, взмолилась я. Гость обещал задействовать свои связи, чтобы дать мне увидеть сие действо вблизи своими глазами. Меня действительно подселили на две недели к практикующим, и я смогла кое-что узнать. В этом районе Ямайки действуют несколько таких инструкторш, но в курсе их занятий только посвящённые.
Инструкторы – всегда женщины, и в возрасте, гарантирующем богатый и утонченный опыт. Овдовев, они получают возможность вернуться к активной жизни, давая полезные советы тем, чья взрослая жизнь только начинается.
Собираясь замуж или в наложницы к влиятельному лицу, девица проходит необходимую для такой роли подготовку у «бабушки». Желательно в одной девушке совместить абсолютную невинность с прожжёной искушённостью. За образование дебютантки отвечают профессионалки.
Несколько дней старуха к ней не прикасается, натаскивая ученицу с помощью поэтапных лекций. Среди прочего, ненавязчиво приучая к спартанским способам соития. Мягкие постели не для страсти, а чтобы мягко лежалось пожилым и тем, у кого уже увяло. Кроме того, каждая поза должна быть манящей. Встречая входящего в опочивальню господина, партнёрше надлежит касаться пола только плечами и ступнями ног. Не разлёживаться, как корова, и не кутаться в простыни, как воришка базарный, свистнувший с прилавка шмат требухи. Точную позу вырабатывают у девицы раз за разом, показывая пример. Та должна упражняться, пока не готова принимать её непринуждённо. В дополнительные курсы входит выработка мышечного контроля, как снаружи, так и внутри. Опять изнурительные упражнения. До тех пор, пока юная кандидатка не усвоит всё необходимое.
Наступил последний день. День свадьбы. Старухи окунают невесту в горячую ванну с травами. Только этим бабушкам известны растения, необходимые для ритуального омовения девственницы перед свадьбой. Задача водной процедуры – полное удаление всего нехорошего в теле и душе, что может в противном случае омрачить брачную ночь. Причём на данном этапе принято обходиться без мыла. Горячая ванна стимулирует организм, выводя сквозь кожу дурные примеси. После «парной» подопечную укутывают, чтобы она хорошенько пропотела, а потом отмывают по всем правилам банного ремесла, мылом.
Затем начинаются тонкости. На Ямайке растёт трава под названием кус-кус. Сладковатый аромат её кореньев чрезвычайно соблазнителен. С головы до ног невесту, не забывая пальчики рук и ног, а также бёдра, натирают заранее приготовленным экстрактом этой прелести, сопровождая её нанесение искусным массажем всех частей тела помимо бюста. Наконец, приходит и его черед. Окунув обе груди в целебный отвар, их массируют круговыми движениями пальцев от основания к соскам. Далее следует деликатная и результативная стимуляция чувствительных зон с помощью тёплого пера. Грудь девицы набухает и твердеет, покуда все остальные члены тела расслаблены.
Но и это ещё не конец. Череда искусных прикосновений к другим органам – и юная леди уже вся млеет. Её приводят в чувство порцией рома с листиком ганджи, «зерна мудрости», завезённого на Ямайку с берегов священной реки Ганг [24 - Ганджа (?????) – новоиндийское название конопли (точнее, одного из её видов, наряду с бангом и чарас), восходящее к её санскритскому названию ганьджа (?????). Созвучие с названием реки Ганг (с иным звучанием и написанием) послужило основой упомянутой Хёрстон «народной этимологии». На Ямайке конопля стала возделываться с середины XIX в. благодаря прибывавшим туда наёмным рабочим из Индии, а в английский язык слово ganja вошло в колониальную эпоху ещё раньше (уже во второй половине XVII в.).
]. Дева оживает, и массаж продолжается. Очередной обморок, и вот она снова приходит в себя. Но мысли её далеки от трудовых будней. Она сознаёт проиходящее смутно, лёжа на небесах. На облачка любовных мечтаний она легко опирается только ступнями и плечиками.
«Бабушка» снова с ней заговаривает, вкратце повторяя то, что говорила и делала целую неделю.
«Чувствуешь, как тебе не по себе, томишься? Потому что дело твоё покуда не выполнено! Покуда не случится этого, не будешь счастлива, чегой?то не будет хватать. Но удастся ли, это уж от тебя зависит. Дело у тебя на свете – счастливей не сыщешь! Исполняй как положено. Всё, что от женщины надо – полюбить да умирить. Не для чего другого тебя и не задумывали. Любить да сладко делать. Только так себя и разумей. Будешь делать, как я научила – на твоей стороне и боженька на небесах и муженёк, который тебя в дом возьмёт, чтоб любила и услаждала. Для того и берёт, не для чего ещё. Того?то и хотят мужчины от женщин – любви да мира да услады. Смотри, его не подведи».
Пожилая наставница ещё раз повторяет основные моменты. Настаивает – не надо бояться. Если будет девушке больно, значит, не получилось, не выучила то, чему обучали, тихонько всё повторяя. Бояться нечего. Любовь, она ведь никого не убила. А вот красоту да счастье подарила. Наставница повторяет это снова и снова.
Напрягая расслабленные члены девицы, старуха берёт широкой плат белой ткани и крепко обматывает ею чресла девушки пониже пупка раза четыре, аккуратно фиксируя крепко-накрепко булавками. Обмотана она крепко, и на первый взгляд это незачем. А покуда обматывают, девица орёт: «К муженьку заберите меня, скорее!» Но старуха делает вид, что не слышит. Только знай себе тычет да гладит ей разные места умело.
Покончив с туалетом невесты, её одевают в свадебный наряд, пока старушка громким шёпотом оповещает купальщицу о высоком жребии женщины, как важна её роль в продолжении жизни на планете, и что не надо упрямиться, а потом выводят навстречу гостям и жениху. И кого же они видят – пугливое создание, трепещущее под фатой? Она вся напряглась, находясь в смятении перед неизбежным? Ничуть! С каким нетерпением и с какой величавостью шествует эта юная штучка!
III
На секача!
Если вы оказались на Ямайке, непременно посетите Акомпонг, где живут маруны [25 - Маруны – потомки беглых рабов, веками жившие в укреплённых военных поселениях в колониях Вест-Индии. Хёрстон касается ряда тем, затрагиваемых в книге «Змей и радуга» Уэйда Дэвиса, русскоязычное издание которой было подготовлено издательством в 2022 г., но мы будем стараться избегать буквального повторения примечаний.
] под предводительством Полковника Роу – человека и смышлёного и с задорным нравом. Предупреждаю заранее – поосторожней с косоглазой и пузатой мулицей (прислали её, чтобы мне легче было подниматься в гору).
Полковник Роу добр, и я ценю его гостеприимство. Увы, мулица не разделяет такого радушия. Она не сбросила меня лишь потому, что я свалилась сама. А укусить меня, лягнуть или растоптать копытами я не дала ей, бросившись потом наутёк. Явно собралась гнаться за мной по горной тропе, но на моё счастье её обуздали люди полковника. Завидя моё бегство, мулица встала на дыбы, и вся сбруя, кроме уздечки, оказалась на земле. Что ей во мне так не приглянулось? Скорее всего, щегольский галстук канареечного цвета. Боюсь даже думать, что я просто рожей не вышла. Сразу стала на меня таращиться. Одно могу признать – мулица с самого начала не скрывала враждебности. Я почувствовала, как только залезла на неё.
Похоже, в то, что мы можем стать с мулицей подругами, из нас двоих верила лишь я. Проскакав верхом около полумили, остаток пути в горный Акомпонг я проделала пешком.
Прежде всего, меня поразила обстановка непроходимой старины, царящая тут. Стоя на парадном плацу, переоснащённом в крикетное поле, я ощущала, как плотно обступают меня поколения усопших предков нынешних жителей. Нет сомнений, в Аккомпонге возникло старейшее в Вест-Индии вольное поселение, основанное теми, кого избавила от пут рабства собственная отвага и находчивость. Мужество и дерзость марунов проходят красной нитью через всю историю Ямайки. И всё же, вглядываясь в океан за Чёрной рекой с высоких гор Святой Катрины, я не могла не вспоминать, как далеко шагнул вперёд на здешних землях самый сильный народ на свете, насколько выросла эта страна с тех пор, как первый беглый раб нашёл приют в этих ямайских горах. А ведь они пришли сюда задолго до высадки пилигримов на блеклые берега Массачусетса. Ныне эти берега омывают два океана. Они растянулись на тысячи миль, лишь Акомпонг чем был, тем и остался.
Резиденция Полковника Роу на время стала моим приютом. Цель и причина моего визита, что было заметно, вызывали недоумение. Он рассказывал, как однажды у него ночевал доктор Херсковиц [26 - Мелвилл Херсковиц (1895–1963) – американский антрополог, один из основателей африканистики в США.
], а кто?то ещё провёл три недели, изучая местные танцы (попутно высчитав, во сколько такое обходится). День за днём я не решалась называть цель своего визита. Полковник предложил устроить народные празднества лично для меня. Я его поблагодарила, дав понять, что постановочные действа мало интересуют исследователя с моим стажем полевой работы. Мне ли не знать, насколько далека вся эта экзотика от чего?то неподдельного. Кто?то из местных сообщил мне дату большой мистерии марунов – шестое января. За день до начала они уходят в горные леса и спускаются оттуда в костюмах и масках на звуки Абенга – ритуального горна из морской раковины. Далее следует день Афро-Караманте – праздник танцев и песнопений, завершаемый поеданием вяленой свинины – главного деликатеса на острове Ямайка.
На первых порах я делала общие наблюдения. Мне хотелось увидеть, каковы они на самом деле, эти маруны. Как у них – самоуправленцев, обстоят дела с образованием, транспортом, медициной и демократией. Хотелось увидеть местную культуру и художественное самовыражение марунов. Узнать о старинных методах врачевания, о которых раньше слышала. О растительных ядах и противоядиях. Поэтому я просто сидела и ждала, сознавая, что если попрошу показать что?нибудь конкретное, будет показано нечто вне своего естественного обрамления.
Акомпонг не единственное поселение марунов, но только с ним заключили договор англичане [27 - К середине XVIII в. благодаря Первой войне с марунами Акомпонг на северо-западе Ямайки стал укрёплённым городом марунов, признанным колониальными властями.
]. Сейчас в нём обитает около тысячи граждан, которыми, по марунским обычаям и законам, управляет Полковник Роу. Система в целом примитивная, но, как мне было сказано, градоначальник жаждет её модернизации. Чему мешают вялость местных марунов и их игнорирование реалий внешнего мира.
Простой пример – во всём Акомпонге не сыщешь ни одной печи. Здесь варят, жарят и греют утюги на открытом огне. И кухарничают со всем женщины, вдыхая дым костра, покуда сидят на корточках. На моё предложение первым показать своим землякам, как живут цивилизованные люди, Полковник ответил, что такая роскошь ему не по карману. Импортная техника украшает хорошие дома богатых горожан. Согласившись с этим, я предложила иной вариант: давайте соберём печку своими руками! Изобразив некое устройство, я показала чертёж хозяину, который тотчас же велел раздобыть цемент и камень, отправив в город ходока для покупки листовой жести для дымохода и горелок. Отверстия были проделаны строго по диаметрам кастрюль, кои в хозяйстве Полковника имелись в количестве трёх штук. Центральный паз – для самой большой железной кастрюли, а по бокам – для двух поменьше. Раздобыв немного извести, он послал внуков во главе с будущим зятем на сбор камней. Почти зять смешал глину с известью, и через день подобие печи было готово. Пола в кухонном помещении вообще не было, и мы поставили печку под стеной, соорудив и полку для незанятой посуды. Отверстия в печи покрыли жестью, чтобы кастрюли не царапали известку. Когда цемент засох, мы провели испытание, с радостью убедившись, что всё работает. Поглазеть на это чудо сбежались соседи. Воздух в комнате был без чада, в кастрюлях булькали бобы, а обильный дым валил в трубу, выведенную наружу.
На строительстве объекта я подружилась с хозяйским внуком по имени Том. Симпатичный и трогательный юнец. Не по возрасту развитый крепыш, он вынужден жить у деда, потому что матери у него нет, а папаше самому жить не на что. Безвольный и неблагодарный лодырь, тот обошёлся Полковнику в уйму денег, и всё коту под хвост. Том – не самый любимый среди внуков, и живётся ему среди баловней деда, скажем прямо, несладко. Беднягу могут безнаказанно пнуть, прибить и даже, сама видела, обжечь. Трое кузенов – дети младшей дочери Полковника, его фаворитки, им прощается всё. Ребёнок был так тронут крупицей моей доброты, что его хотелось усыновить. На мой вопрос, как можно так жестоко третировать малыша, я услышала отговорку всех извергов, иначе, мол, из него вырастет бандит. Дурные наклонности. Стало быть, над ним издевались ради его же светлого будущего.
Мимо наших ворот по горной дороге то и дело проходили с виду не местные.
– Хворый люд, – пояснил мне Полковник.
Акомпонг – известная здравница и лечебница, славится своими целителями. С одним из главных меня вскоре познакомили.
– Этот тип метит во власть, и он прохвост, но своё дело знает, – предостерёг меня Полковник Роу.
Позднее я смогла удостовериться в точности такой характеристики. Этот изумительный доктор действительно метил в вожди. Однажды он уже пробовал провозгласить себя верховным, ссылаясь на старый договор с англичанами. Из этого ничего не вышло, но он продолжает темнить с Полковником, несмотря на внешне дружеские отношения. Благодаря которым, собственно, мы и познакомились.
Вначале разговор касался привычных для Ямайки тем. Брата Ананси, он же Паук, грандиозной личности для западноафриканской культуры, который известен на Гаити под именем Ти Малис, а в Штатах как Братец Кролик [28 - Братец Кролик стал героем выходивших с начала 1880?х гг. сборников «сказок дядюшки Римуса», записанных на основе преданий рабов американского Юга (восходящих к западноафриканским) американским писателем Джозефом Харрисом (1845–1908).
]. Ещё говорили о полчищах злых духов-даппи[29 - Наряду с «покоманией» (искажённое пакумина), понятие родом из Африки (сравнивают со словом дупе со значением «призрак, [злой] дух» на западноафриканском языке бубе). Далее Хёрстон описывает различные виды злых духов в фольклоре Ямайки.
] и как их выявить. В основном они обитают в кронах миндальных и хлопковых деревьев. По этой причине обе породы нежелательно высаживать вблизи от дома, чтобы не вздумали духи по дому бродить. Даппи излучает тепло, и если у тебя от жары пухнет голова, значит демон где?то рядом. Жуть как из-за них голова распухает. Но если ты пьёшь чай на змееголовнике, они тебя не тронут. Тьма тьмущая даппи витает в комнате – выпил чай, и заходи. Будешь целёхонький.
Всплыл и Ухающий мальчик или Пастух-сова (говорят, что он дух со своим коровьим стадом). Увидеть и услышать его можно не раньше августа. Далеко слыхать его уханье под щелчки кнута, когда он пасёт своих коров на том свете, повергая в ужас и живую скотину.
Конь-тренога появляется перед самым Рождеством. Как сказала мне одна из местных, «при жизни коняшечка ентот дрожки с покойничками возил», а теперь его смена с часу ночи до четырёх утра. В такую рань он прочёсывает дороги и может, чего доброго, напасть. А спрятаться можно, только нырнув под забор. Если ты перелезешь, он его тоже перемахнёт и продолжит погоню.
На последних словах мужчины переглянулись с улыбкой. «Тренога сроду никого не обидел», – заверили меня они. Девушки боятся, но встреча с ним абсолютно безопасна. Просто ему тоже хочется повеселиться на Рождество. Когда крестьяне маршируют, нацепив маски лошадей и коров, Конь-тренога, прикрыв копыта саваном, шагает среди них, так сказать, инкогнито. Правда, ежели приглядеться, его можно вычислить по количеству ног – две спереди, а сзади всего одна. И ходит, подскакивая: ти-кум-тум! Ти-кум-тум! В других частях Ямайки эту сущность кличут «Аурелия-треножница», поджидая коня с того света для участия в ночном карнавале. Ведут обряд его встречи двое танцоров и двое певцов, и проходит всё довольно мирно.
В итоге, на основе услышанного я убеждена, что «конь о трёх ногах» – символ эротический, и почитание его было частью западноафриканских обрядов инициации для мальчиков (при наступлении половой зрелости). Всем женщинам это существо внушало страх. Им просто полагалось его бояться. Чего не скажешь о мужчинах. Кто знает, возможно под маской разгула таится культурная традиция, достойная изучения. Однако мне определённо дали понять, что моя половая принадлежность закрывает доступ к деталям этой культуры. Мне положено знать не больше, чем остальным женщинам. На Гаити мне также не удалось выяснить ничего определённого о тамошней разновидности «Сосьете де труа-жам» (Общества «Три ноги»).
Однако наибольшее почтение островитянам внушает Гремучий Телец. Он вездесущ, молниеносен, и в огромных глазах горят огни. Избавиться от него невозможно, поскольку это кара, ниспосланная жителям Ямайки свыше. Водится он в основном в сельской местности, парализуя страхом ночных прохожих, на которых он бросается с вершины холма. Но сильнее всего он калечит не людей, а собак (не кобелей, а сучек).
Стоит ей заскулить, хозяин выбегает на двор и видит только огненный шар, исчезающий вдали. А утробу собаке он уже изувечил. Щенят не будет. Чудовище хорошо видать в лунном свете на пажитях, посещаемых им беспрепятственно.
После двух ночных собеседований знахарь-травник перешёл к тайнам своего ремесла, и очень скоро мне довелось стать очевидицей применения его талантов на практике. Я узнала об ужасных и целебных свойствах мясистых листьев винограда «опоссум» и могуществе растения «госпожа удача». Как оказалось, он прекрасно разбирался в свойствах этого вредоносного сорняка. Я увидела, как он работает с фасолью кассада, конской баней, усни-проснись и горькой маржо. Завари пять листочков «конской бани», добавь щепотку соли, выпей, и твои почки как по мановению ока очистятся. Завари шесть, и тебе конец. Горькая маржо – вид плюща, растущий на скалах, но тот, что длиной с локоть, даёт целебный чай. А прутик длиною с ладонь вызывает жесточайшее отравление. В качестве слабительного знахарь использует хорошо настоенный отвар коры дерева Джессами. Выпей стакан, и начнётся пятидневное очищение организма без спазмов и потери сил. Первые позывы ровно через двенадцать минут после первого приёма.
Он водил меня к «божьему древу». Так здесь называют мексиканскую лаванду. При сотворении мира именно оно стало первым деревом на земле, гласит придание. Древо познания добра и зла. Место общения знахаря с божьим древом находилось с подсолнечной стороны. Мы приходили туда не раз. Целью одного из визитов было противодействие козням врагов моего гида. Он вынул крупный гвоздь и загнал его по самую головку в древесину. Сделав это, он бросил орудие наземь и поспешно отошёл, не оглядываясь. Затем велел мне принести оставленный молоток.
Чтобы жертва чудовищно распухла от яда этой самой лаванды достаточно прикоснуться щепкой этого дерева к её влажной коже. Я имела возможность удостовериться в этом воочию. Невидаль какая?то.
Мы отправились проведать больную девушку. Мать хворой девицы не жаловала колдуна, но другой врачебной помощи в обособленном Акомпонге нет. Тяжёлый случай, – сказало местное светило, бегло осмотрев пациентку, и тут же пообещало её исцелить. Для этого потребуется срубить папайю, что росла прямо под окном спальни. Матери идея не понравилось, оно кормило её плодами, а других фруктовых деревьев поблизости не было.
– Руби! – приказал знахарь. – Так надо. Во-первых, произрастая рядом с домом, растение высасывает у его жителей соки. Во-вторых, посмотри, какое оно высокое. Когда дерево становится выше, чем дом, это к покойнику.
– Хорош заливать, – отмахивалась мамаша. – Причём тут дерево? Не можете вылечить, так и скажите, мы другого лекаря пригласим. А если знаете, что делать, оставьте нашу несчастную папайю в покое, и давайте-ка лечите.
