Супергерои. Нола

Глава 4. Несовершенный мир

– Вначале я не знала, что эта вселенная слишком хрупкая для меня, – со скрытой горечью произнесла Нола, разглядывая ночной парк. – Когда сжимаешь камушек слипшегося песка, ты не можешь быть уверен, почему он рассыпается. Потому что он всего лишь из песка или потому что ты слишком могущественен. К моему великому сожалению, даже осознав, что к чему, привыкнуть удалось не сразу. Я долгое время не умела сдерживать свою силу. И… натворила много бед.

– На планете четырехруких?

Миловидное лицо Нолы напряглось в непримиримом осуждении к тем грехам, в которых она себя обвиняла. Взгляд мятежно заметался. Виновато, негромко, она подтвердила:

– Да.

– А как ты оказалась у них на планете? Почему не на нашей?

Нола положила руки в карманы куртки, приподняла плечики и теперь шла вперед, блуждая по темным закоулкам своих воспоминаний.

– У их цивилизации сильная межзвездная сигнатура, – объяснила она. – Они активно осваивают космос и оставляют высокочастотный техногенный след, который определил место моего перемещения.

И вновь она замолчала. Что произошло дальше, оставалось только догадываться. Но конец этой истории известен. Пережив апокалипсис своей вселенной, вырвавшись за её пределы и пройдя сквозь трудности в незнакомом мире, в итоге она попала сюда. Она стойко выдержала больше, чем мог воспринять человеческий мозг и не сломалась.

Клим заметил, что о некоторых вещах Ноле сложно говорить, и не стал ее больше пытать расспросами. Всё это могло подождать. Хотя многие её объяснения порождали лишь новые вопросы.

Однако, как хваткий журналист с чутьем, он отметил для себя, что все темы, которые печалили или делали Нолу мрачной и несговорчивой лежали в области ее появления уже в нашей Вселенной. Видимо, ей пришлось нелегко на планете четырехруких.

Что бы там ни произошло, они приняли её за врага.

У Клима, мелькнула и другая мысль, которую он быстро отверг: вдруг Нола лишь притворяется. И на самом деле она зачем-то вполне осознанно стала рушить их цивилизацию, а теперь может повторить это на Земле.

Но ему не хотелось думать так о ней. Нола не дала ни единого повода подозревать ее в намеренном зле. Наоборот, Клим верил, что она добрая.

Клим решил, что надо как-то подбодрить Нолу:

– Теперь ты здесь, и всё позади. У нас есть поговорка… «начать жизнь с чистого листа». Мы пробуем изменить к лучшему нашу жизнь, переезжая в новый город, в новый дом или в новую страну. Иногда просто с нового года. Пробуем измениться сами. И не вспоминаем всё плохое, что было в прошлом. Заводим новые привычки, увлечения, избавляемся от вредных привычек, от ненужных вещей и мыслей. Это помогает двигаться дальше, искупать свои грехи и ошибки. Развиваться. Становиться лучше. Может быть, ты захочешь попробовать так же? Когда всё пережитое уляжется, и ты будешь готова.

Нола задумчиво прищурилась, примеряя это на себя. И покачала головой:

– Неплохой обычай. Звучит практично. Может быть.

Они выходили из парка, когда справа от железной дороги МЦК донесся стук колес.

– Куда идет этот поезд? – спросила Нола, показывая в сторону едущей «Ласточки».

– Никуда. Они ходят по кругу.

– Зачем поезд, который ходит по кругу?

– Круг пересекает многие важные транспортные потоки, что помогает людям быстрее добраться до нужного места.

Нола вся загорелась от азарта:

– Хочу посмотреть!

– Хочешь проехать на МЦК?

– Очень!

Клим посмеялся.

– Правда? Ну, пойдем, прокатимся. Увидишь всю вечернюю Москву.

Нола издала радостный возглас, и они поспешили на станцию, чтобы успеть к следующему поезду. Клим оплатил вход и провел Нолу через турникеты. Их поднял эскалатор к стеклянному переходу через железнодорожные пути. А оттуда они спустились на освещенную платформу.

В это время суток пассажиров набралось много. Кто-то ехал с работы, кто-то на вечерние гуляния. Нола ходила по платформе, с интересом рассматривала людей, их одежду и прически, прислушивалась к их разговорам, с улыбкой наблюдала за детьми. Она напоминала Климу посла ООН, что разъезжает по бедным странам, окунаясь в толпу чужеземцев. Только в отличие от послов ООН, Нола не позировала на камеру, не создавала красивую картинку для глянцевых журналов. Её человеколюбивый интерес был искренним.

Поезд пришел через несколько минут. И их путешествие вокруг ночного мегаполиса началось.

Пока Нола смотрела в окно, Клим попытался поискать в сети, какой военной организации принадлежит шеврон наемников с места падения инопланетного корабля.

Четыре искривленных следа от когтей дикого зверя, вышитые белым на черном ромбе…

Обычно дар Клима моментально находить нужную информацию в интернете не подводил. Но тут, какие бы запросы он ни вводил, сколько бы списков частных военных компаний по всему миру ни открывал, какие бы статьи на тему шевронов наемников ни читал, найти похожую символику не удавалось.

А значит, эти парни были слишком круты. Или шеврон оказался обманкой, чтобы пустить врага по ложному следу.

В любом случае, чтобы узнать о них, копать придется глубоко. Скорее всего, по профессиональным каналам. А узнать о них надо, хотя бы, чтобы собрать пакет страховки. У каждого журналиста, попавшего в серьезную передрягу, должен быть набор материалов, которые утекут в сеть, в случае если с ним что-то случится. Он не сомневался, рано или поздно, наемники или их заказчик начнут искать Нолу. А Клим будет искать их. Зная, кто они, он сможет понять, что делать дальше.

– Почему все смотрят в свои телефоны, смотри как красиво! – прервал его восторженный голос Нолы.

Брюнетка вытянула Клима из интернета и показала вид за окном, который Клим видел далеко не первый раз. Окружающие пассажиры и правда, по обыкновению, торчали носами в смартфонах, как и Клим. Для них этот путь стал рутинным и обычным. Для Нолы же, их путешествие стало настоящей экскурсией. Клим не сразу это понял и не сразу стал рассказывать о местах, которые они проезжали. Но он быстро исправился и стал её личным гидом.

Он говорил и говорил, а сам невольно задумывался о том, как она распорядится этой информацией? Как освоится на Земле? Какой станет её жизнь завтра? Через год? Через 10 лет? Как наш мир повлияет на неё? Как она повлияет на мир?

Впрочем, Клим слишком забегал вперед и сам это понимал.

Они с Нолой катались по МЦК больше часа. Объехали кругом всю Москву, вернувшись с севера на ту же станцию, с которой уехали. За время поездки она немного отвлеклась и внутренне расслабилась. Во многом из-за того, что Клим не давил на нее расспросами и не тревожил темные воспоминания, а наоборот помогал ей «начать жизнь с чистого листа».

– Я проголодалась. Пошли домой, – сказала Нола, выйдя из вагона на ветреную полупустую платформу.

Она так увлеклась поездкой, что выйдя на улицу, забыла об обычном способе перемещения людей по эскалаторам и переходам, и просто одним силовым рывком перепрыгнула железнодорожный путь и бетонный забор, перемахнув через газон на тротуар в пятнадцати метрах от станции ЗИЛ.

И всё так быстро, даже без разбега. Классический супергеройский прыжок из блокбастеров.

Клим не успел не то что крикнуть, чтобы остановить её, он и среагировал-то с опозданием. А потом ошарашено замер. Как и двадцать пассажиров на платформе, видевших что произошло.

Впрочем, Нола и сама поняла, что допустила оплошность, и из-за бетонного забора вскоре виновато донеслось:

– О-о-ой!

Клим повернулся к потерявшим дар речи очевидцам и объяснил:

– Просто снимаем пранк. Это розыгрыш. Скоро выложим вас в ВК-Клипы. Скрытые камеры вон там и вон там, – показал он куда-то в темнеющую пустоту ночи и поспешил к эскалаторам, чтобы догнать Нолу да побыстрее скрыться с глаз зевак.

– Нола! Ты что! Так нельзя! У нас к такому не привыкли! – испуганным шепотом кричал он, подбегая к ней через пару минут.

– Извини! Забыла! – таким же шепотом, прижав кулачки к себе, пришиблено шипела Нола.

– Это могут выложить в сеть, и нас найдут те наемники! Снова будут перестрелки! Я не хочу перестрелок!

– Знаю! Прости!

Клим подхватил Нолу под руку и спешно повел по улице к своему жилому комплексу.

– Ладно, переживать не будем, это Москва, – успокоил он. – Тут на странности не обращают внимание. Пока доедут домой еще пару фриков встретят и забудут про тебя. А главное, никто вроде бы не снимал это на видео. Пока обошлось!

Уже дома, когда общий испуг прошел, они оба с этого посмеялись.

Клим приготовил еду, включил мультфильм «Лило и Стич», устроив вечерний киносеанс, и сел смотреть его вместе с Нолой. К концу мультфильма Клим заснул прямо на диване, а Нола прикрыла глаза и просто сидела рядом, наслаждаясь домашним покоем, которого не испытывала многие годы.

Утром Клим вышел на открытый балкончик-террасу и по обыкновению стал заниматься упражнениями для разминки, вскоре перешел к тренировкам, отжиманиям, скручиваниям, махам ногами и подъемам гантелей.

Пока он занимался, завтрак приготовила Нола. Простую яичницу с тостами и апельсиновый сок. Получилось у нее весьма неплохо для первого раза.

Весь день Клим придумывал текст для своего следующего видеоролика в блог, и к вечеру записал новый выпуск. Нола тихо присутствовала при съемке, наблюдая с задумчивым меланхоличным любопытством.

В несколько дублей Клим рассказал подписчикам о падении метеоритов, о том, как красиво и страшно это выглядело вблизи. Извинился за технические неполадки, не сказав, что их вызвал электромагнитный импульс инопланетян. Ничего сенсационного он не озвучил. Ни слова не сказал про эвакуации населенных пунктов, военные кордоны, четерехруких пришельцев и налет частных наемников.

Закончив запись и погасив студийное освещение, Клим приступил к монтированию за компьютером. Но на душе было паршиво из-за того, что пришлось умолчать о том, что на самом деле там произошло.

– Ты чем-то расстроен, – заметила Нола, сидя рядом с его столом.

И Клим поделился без утайки тем, что его беспокоило. Рассказал, что терпеть не может врать. Что считает правду одним из путей к более правильному миру. Но есть вполне серьезные риски, что у него начнутся проблемы с властями или с наемниками, если он заикнется в публичном пространстве о космическом корабле и сопутствовавших событиях.

– Вроде бы я не могу обо всем рассказать, но чувствую, что это неправильно. Чувствую, что я должен несмотря ни на что, – закончил Клим.

– Я даже рада, что тебя это волнует, – сказала Нола.

– Правда?

– Не иди против себя. Делай то, что требует совесть и сердце, – посоветовала Нола.

– А если у нас с тобой от этого начнутся проблемы?

– А если проблемы начнутся у остальных оттого, что ты утаишь? Что ты выберешь? Свою безопасность или безопасность людей? Страх неразвитого эгоистичного разума или альтруистичную заботу о своих собратьях?

Под прямым взглядом одухотворенных честных глаз Нолы Клим почувствовал, будто он на экзамене у собственной совести.

– Выбор непростой на самом деле, – сказал он.

– У вас на Земле оттого и проблемы, что вы мало думаете друг о друге. Слишком печетесь каждый за себя. Слабость не в вас самих, а в вашей разобщенности. Ваши инстинкты заставляют вас молчать о том, что вас пугает в надежде, что угроза уйдет. А она не уходит. Может быть, угроза не трогает вас, но контролирует всё. Вы отдаете контроль плохим людям. И люди с темными планами пользуются этим из века в век. Разрушить эту систему легче, чем ты думаешь. Злые дела не любят света правды, Клим. Не поддерживай тьму лжи. Так ты делаешь своих врагов сильнее. Но решать, конечно, тебе.

Впоследствии Клим часто думал о том разговоре. И понемногу продумывал, как подать разоблачающий материал максимально веско. Задачка-то непростая, учитывая, что никаких видео-доказательств у него не имелось. Был лишь шеврон наемника, но его Клим не хотел светить раньше времени.

В последующие дни они с Матвеем помогали Ноле обживаться.

Гуляли, водили на шопинг в торговые центры, в их любимые кафешки и караоке-бары, в зоопарк, в океанариум, на смотровую площадку в Останкино, в Дарвиновский музей и в исторические усадьбы. Давали слушать любимую музыку, рассказывали про книги, ходили в кино и парк аттракционов, учили Нолу играть в приставку и настольные игры. Словом, веселились, развлекались и показывали, что жизнь на Земле по-своему хороша.

Но несмотря на это, Нола частенько становилась мрачной и задумчивой. Поначалу она могла улыбнуться для вида, но внутри Нолы зрела темнота. Впоследствии она даже не улыбалась. И обеспокоенный Клим догадывался, в чем причина.

Нола продолжала посматривать видео в интернете, всё больше сужая круг своих интересов до политики, новостей, архивных статей, войн, преступлений, терактов, наводнений, землетрясений и прочих катастроф. Эта информация всё глубже задевала её за живое и заставляла печалиться, уходить в себя, замыкаться. Она всё чаще отказывалась от развлечений и становилась немногословной. Наш мир пугал и разочаровывал её.

Клим видел, что Нола страдает, принимая всё слишком близко к сердцу. Разочарование Нолы в нашем несовершенном мире неумолимо росло по мере знакомства со всеми его сторонами. А вместе с разочарованием Нолы укоренялось беспокойство Клима, что он её теряет. Ведь между ними быстро росла пропасть недомолвок.

Так продолжаться не могло.

Однажды вечером, чтобы попытаться наладить ситуацию и найти контакт, Клим осторожно заговорил с Нолой об этой проблеме напрямик. Он искренне хотел ее понять, поддержать и утешить.

– Ты такая печальная в последнее время. О чем ты переживаешь все эти дни? Поделись со мной, – заговорил с ней Клим, когда Нола вышла на балкончик-террасу посмотреть на набегающие грозовые тучи.

В тот вечер поднялся ветер. Над яркой полосой заката нависло хмурая облачность. Голуби залетали беспокойно. Приближалась серьезная буря. Первая для Нолы на Земле. Она стояла у самого края балкона, рассматривая город. Клим принес ей чай, а Нола даже не прикоснулась к чашке.

– Это красивая планета, – с грустной улыбкой издали начала Нола. – Вы создаете красивое искусство, неосознанно пытаясь через искусство упорядочить энтропию вселенной. Вы чувствуете, что где-то там есть хаос и стремитесь обуздать его созиданием. Вы умеете любить и заботиться о слабых. Это прекрасно.

– Так… – озадаченно промычал Клим.

А Нола продолжила, и в голосе её помимо теплой благодарности, зазвучала боль. И в глазах, к ужасу Клима, блеснули слезы и ярость:

– Когда я увидела тебя, такого же человека, как я, я так обрадовалась, что наконец нашла похожий мир! Я была ослаблена после крио-гибернации и всё равно счастлива, что ты меня нашел… Но я ошиблась. Твой мир не похож на мой. И люди не похожи на меня. Этот мир настолько несовершенен, настолько пропитан ненавистью и страданием, что мне больно, Клим! Века вражды ничему вас так и не научили. Войны, ядерные взрывы, преступность, насилие, нехватка продовольствия, нехватка медикаментов, искусственно созданные эпидемии, ложь о перенаселении, хотя Земля определенно рассчитана на три десятка миллиардов человек. Одни пируют, пока другие голодают и умирают, – впервые Нола с праведным гневом взглянула на Клима, пугая скрытой в ней бурей. – Что не так с вашим обществом? Как вы можете веселиться и отворачиваться от страданий, что творятся вокруг? У вас есть все ресурсы, чтобы положить конец голоду, эпидемиям, войнам! Но вы этого не делаете! Почему вы губите друг друга? В одном только двадцатом веке в результате войн погибли 126 миллионов человек. Нынешний век уже достиг отметки в 120 миллионов жертв войн за 25 лет! Это значит, что к концу столетия, цифра вырастит в четыре раза. Не считая жертв стихийных бедствий, несчастных случаев и голода.

Слова с болью хлынули из Нолы, будто кровь из раны.

– Ох, Нола… думаешь, мы этого не понимаем? – вздохнул Клим. – Люди тянутся к простым и добрым вещам, но всегда есть компании и правительства над нами, которым выгодны войны, выгодно стравливать народы. Джон Ленон пел: представь, если не будет стран и религий, не будет войн. Но он ошибался. Сегодня в мультикультурном мире еще больше преград и ненависти. Ты права, это очень несправедливый мир, но если мы будем думать только об этом, то впадем в депрессию, и ничего хорошего не выйдет. Мы пытаемся как можем изменить мир, но не простые люди задают правила игры.

– Не пытаетесь, – с сожалением покачала головой Нола, всё глубже уходя в тени своих тревог. Слезы каплями упали ей на плечи. – Не пытаетесь! Вы не представляете, насколько редка жизнь. Не понимаете, что существуют ТЫСЯЧИ вселенных, где жизнь в принципе невозможна и септилионы безжизненных планет! Но даже если осознаете это, всё равно не перестанете враждовать. Ваш вид погибает. Вы этого не видите, но это вижу я. И я не могу притворяться одной из вас! Я не такая, как вы!

Она отошла от Клима, а он потянулся за ней, чувствуя, как всё внутри сжимается от неосознанного чувства надвигающейся катастрофы:

– Нет, Нола, пожалуйста, дай объяснить… важно видеть не только тьму…

– Прости! Я не могу больше оставаться здесь.

Эти слова оглушили и словно вышибли землю из под ног Клима. Он с надеждой протянул к ней руку. А Нола отвернулась и устремила непримиримое лицо к темным грозовым тучам. Вытянувшись всем телом вверх, она оторвалась от пола. Взлетая. В этот момент пространство вокруг нее зарябило, искажаясь и создавая невидимый барьер.

– Стой! – взмолился Клим.

– Спасибо за всё, Клим. Прощай.

– Но куда ты пойдешь? – беспомощно спросил он.

Нола поднялась над его домом и с высоты обратила лицо к простому смертному с болезненной решимостью:

– Исправлять то, что вы не исправляете. Помогать всем, кого вы не замечаете. Если вы не можете, это смогу я.

И внезапный гром от её сверхзвукового рывка сотряс все здания в округе. Нола чиркнула по небу, оставляя за собой завихрения дождевых облаков. И исчезла.

А Клим, совершенно опустошенный и не верящий, что она улетела, остался стоять под холодной дробью начинающегося дождя.

Через несколько минут вечернее небо над Костромской областью рассекла летящая человеческая фигура. Нола осмотрела леса и увидела кратеры от падения космического корабля.

Подлетев ближе, она разглядела оцепленную территорию, вагончики, полевые лаборатории, военную технику. Государство накрыло космический корабль пришельцев надувным куполом, взяло под охрану место падения и вело исследовательские работы. Много охраны, камер, датчиков и рабочих.

Этого Нола не ожидала, но новые обстоятельства нисколько её не остановили. Она зависла над куполом, а потом просто спрыгнула вниз, пробив его собой. Так быстро, что ее никто не заметил. Нола провалилась в темный отсек космического корабля, похожий на пещеру, быстро сориентировалась в его ходах-гротах и поспешила в хранилище. Четырхрукие кое-что отобрали у нее. Она собиралась это вернуть.

Поврежденный падением широкий пещерный зал с металлическими ящиками, нишами и ларцами. Нола сорвала все двери, разрушила все ящики и перетряхнула все ларцы. И в конце концов нашла его.

Блестящий. Красно-черный. Казавшийся застывшей смолой.

Костюм из её родной вселенной, напоминавший высоко-технологичный скафандр для дайвинга.

Схватив его, Нола пробила собой потолок и унеслась прочь.

Глава 5. Летун

Пока Клим Демидов ждал месяцы напролет, что его знакомая из другой вселенной вернется, мир не стоял на месте. Сначала пришло полное надежд лето, затем тревожная осень, пугающая зима. И снова весна.

За прошедший год мир сильно изменился. В нем стало больше хаоса.

Теперь по всей планете появлялась загадочная летающая сверхженщина Нола. Она спасала людей от бедствий и уничтожала военную технику любой из сторон во всех военных конфликтах. Поначалу ее считали мифом, но за несколько месяцев интернет заполнили тысячи видео с Нолой от очевидцев из разных уголков планеты. Впрочем, вблизи ее мало кому удавалось заснять. Для мира Нола оставалась загадкой. Чудом, прилетающим только к нуждающимся.

Она казалась хорошей. Но почему-то от ее вмешательства мир не становился безопаснее.

Мир стал опаснее. Намного.

Появились виды оружия на новых физических принципах. Никто не знал, откуда взялись высокочастотные импульсные винтовки, плазменные пушки, ударно-волновые излучатели, бомбы отрицательного давления и еще более дикие футуристические средства убийств, но с их помощью совершалось всё больше терактов и крупных преступлений. Такое оружие у преступников получило сленговое название «Горелки» из-за того, что оно светилось при активации.

С горелками преступность вышла на новый уровень. Силовым ведомствам приходилось нелегко.

Чтобы отследить источник распространения оружия и прикрыть производство горелок Летун на протяжении нескольких месяцев следил за радикальной неонацистской группировкой «44 Черепа», которая, согласно наводке информатора, планировала использовать их в терактах в Москве.

В отличие от Нолы, Летун появился давно, предпочитал не светиться перед очевидцами и уж точно не был таким святым пацифистом. Он был совсем другим. Его методы вселяли ужас. В криминальных кругах о нем ходили легенды, его считали правительственным боевым роботом, призраком, страшилкой, но мало кто видел его вживую.

По плану Летуна, «44 Черепа», сами того не зная, выведут его на продавцов горелок. А на банду неонацистов Летуну было плевать, их он лишь использовал и собирался сдать знакомым из органов. Его же интересовала рыба покрупнее. После передачи оружия Летун планировал переключить слежку на торговцев горелками.

Встреча с таинственным продавцом у черепов проходила в заброшенном ангаре в двадцати километрах от Москвы. Причем, заброшенном буквально. Пробив историю владельцев земли и бизнеса по своим каналам, Летун обнаружил, что последней записью в данных числятся сведенья десятилетней давности о банкротстве ИП, у которого тут располагался склад запчастей.

В день сделки восемь неонацистов на двух легковушках и одном небольшом грузопассажирском фургоне приехали к шести вечера по слякотной проселочной дороге на заросшую сорняком площадку перед ангаром.

Ветер раскачивал скрипучие листы обшивки склада. Неподалеку шумела федеральная трасса. Вокруг километры бесхозных территорий, пустоши, бетонные заборы, другие ржавые ангары. Кучи ржавого металлолома на прилежащей к ангару территории. Идеальное место для криминальных тусовок.

Летун знал, что главным у черепов числился некий Мятежник. Настоящее имя неизвестно и лишний раз в делах своей банды он не мельтешил. Договаривался обо всем обычно не лично он, а его ближайший подельник Лич, правая рука Мятежника. А вот на Лича инфы было полно. Звали его Филип Морару, родился в Молдавии, работал строителем, где познакомился со своими первыми подельниками, с которыми несколько лет промышлял разбоем и грабежом, за что отсидел. На зоне закорешевался с праворадикальными ребятами, а выйдя на свободу, влился в банду, которая со временем в результате внутренних разборок и смены главаря стала «44 Черепами». Судя по всему, Лич активно помогал во внутреннем перевороте Мятежнику, и так заслужил место его правой руки.

Дальше иерархия в банде носила лишь условный характер. По сути остальные члены были на подхвате без четких ролей. Что иронично, состав у неонацистской банды был самым разношерстным. Истинное СНГ в миниатюре!

Из машин вышли крепкие мужчины среднего и молодого возраста. Наколки на лицах, шеях, руках. Головы бриты не у всех. У некоторых бороды. Плеши на головах, шрамы на лицах. Одежда скромная – толстовки, ветровки, худи, тактические куртки, широкие штаны, растянутые джинсы. Без символики банды и нашивок.