В плену его страсти

Пролог

Машина тормозит прямо посреди проселочной дороги.

– Вылезай, – командует водитель.

– Прямо здесь? – нервно спрашиваю, озираясь по сторонам. Ничего же нет вокруг – только лес, да и все.

– Прямо здесь, – подтверждает тот.

– Вы перепутали, – испуганно говорю. – Мне сказали, я буду работать горничной в доме и…

– Будешь, – соглашается он. – Только до дома придётся ножками топать.

– Почему? – наивно спрашиваю я.

– Не расчищено.

Стараюсь разглядеть в окно, правда ли это, но никак не выходит.

– И как же мне тогда дойти до дома?

– Впереди будет тропинка. Пешком самое то. Вот, держи, – он оборачивается ко мне и протягивает что-то. – Магнитный ключ от двери и сигналка для охранной системы.

– Там опасно? – нервно уточняю.

– Хозяин не любит, когда его беспокоят, – терпеливо объясняет водитель. – Поэтому охрана там серьезная. Так что сбежать не выйдет. Если передумала, то говори сейчас.

Водитель выжидающе смотрит, а я молчу. Но что сказать? Нет у меня особых вариантов. Жить мне негде – мать выгнала из дома, решив, что я пыталась отчима соблазнить, из друзей приютить меня некому, а жить в подсобке и сутками мыть посуду – так себе вариант.

Здесь же обещали достойную оплату и крышу над головой. Да, работы будет много, но, по крайней мере, отчим тут меня не найдёт.

– Не передумала, – говорю. – Спасибо за помощь.

Забираю сумку и выбираюсь на улицу. Холодный ветер тут же задувает под ворот. Заматываю шарф и оборачиваюсь к машине. Вижу, как мужчина кивает мне, и все же иду по дороге.

Страшно ли мне? Очень. Если окажется, что никакого дома нет, то я здесь замёрзну до смерти. Но и вернуться – значит, все время оборачиваться и бояться.

Дорога занимает немало времени. Наступает момент, когда я начинаю отчаиваться. Тем более что понемногу темнеет. Зарядка на моем стареньком телефоне садится, так что скоро у меня не будет даже фонарика. К тому же я начинаю довольно ощутимо мёрзнуть.

И когда паника уже начинает захватывать меня, впереди показывается что-то темное. Пытаюсь разглядеть, но выходит не очень. Ускоряюсь изо всех сил, вязну в снегу, мысленно ругаясь на моего работодателя за то, что не чистит дорогу. Конечно, тут машина бы проехать не смогла.

То, что это высокий забор, понимаю только метров через тридцать. А может, и больше.

К этому моменту единственное, о чем я мечтаю – попасть в тепло. Стараюсь торопиться, но сил почти не остаётся. Если бы было можно, я бы плюнула и поползла, но останавливает, что тогда промокну окончательно.

Добравшись до малозаметной калитки, не могу сдержать радостного вздоха. Наконец-то!

Окоченевшими руками достаю ключ-карту, прикладываю и вижу, как лампочка сменяется с красной на зелёную.

Толкаю дверь и осторожно прохожу внутрь. Здесь как раз полная противоположность тому, что творится за забором – весь снег утоптан, а территория расчищена.

Выдыхаю с облегчением и, прикрыв дверь, иду вперёд, оглядываясь по сторонам. Дом довольно большой. Два этажа, но выглядит очень массивно. Дорожка, фонари, подсветка. Все довольно ухоженное и не заброшенное. А ещё красивое.

Учитывая погоду, вообще похоже на зимнюю сказку. Настолько, что я невольно притормаживаю и разглядываю красивую голубую ель с длинными пушистыми ветками.

Здесь такая поразительная тишина, что очень непривычно после города. Пока шла по дороге, все думала – не обманули ли меня? Было как-то не до осмотра достопримечательностей. Но сейчас немного расслабляюсь и с интересом разглядываю место, где я буду теперь жить.

Наниматель сказал, что главное, не обижаться на хозяина дома – у того довольно скверный характер, и надо не принимать близко к сердцу его слова. А с этим проблем нет, учитывая то, как постоянно унижал и словесно цеплял меня отчим.

– Ты кто такая? – резко раздается позади мужской голос.

Вздрагиваю от неожиданности. Оборачиваюсь и замираю на месте.

На крыльце стоит огромный широкоплечий мужчина и смотрит так, словно я – воровка или грабитель. Но даже не это больше всего меня пугает, а то, что у него в руках ружьё…

– 1 Алика -

– Мама, это неправда! – мой голос дрожит, а щека все еще горит от пощечины, которую она только что влепила мне.

– Неправда? – шипит она на меня, наступая. – Неправда, что ты крутила задницей перед Эдиком? Неблагодарная дрянь! Я тебя растила, одевала, обувала, и так ты мне отплатила?

– Но я ничего не делала! – пытаюсь хоть как-то донести до нее, что отчим лжет! – Я не…

И тут же получаю еще одну оплеуху, отчего в глазах слегка плывет.

– Ты малолетняя шлюха! Пошла вон из нашего дома!

Ее лицо некрасиво искажается, и я не могу поверить, что это моя мама. Женщина, которая родила меня, и которая должна всегда быть на моей стороне.

– Мам… – всхлипываю, прижимая ладонь к горящей щеке. – Клянусь, я бы никогда…

– Пошла вон!

Перевожу взгляд ей за спину – там стоит отчим и насмешливо скалится. Все случилось так, как он и обещал – она мне не поверила. А ведь я была уверена, что мама ни за что не ударит меня, ни за что не посчитает предательницей.

Я же ничего не делала! Наоборот – старалась не пересекаться с этим неприятным человеком, который появился в нашей жизни не так давно.

Мама влюбилась как кошка, хотя мне этот Эдуард сразу не понравился. Но она отмахивалась от всех моих просьб быть осторожнее. Что-то он такое делал с ней, что она его буквально боготворила.

Я не понимала, за что! Эдуард был весьма неприятным типом. До моих восемнадцати лет он особо меня не трогал. Только довольно жестко пресекал любые прогулки с друзьями. Мама, которая раньше была довольно лояльна ко многим вещам, во всем с ним соглашалась, и  в итоге, кроме учебы, я не знала совершенно ничего.

Я очень злилась, даже пару раз сбегала из дома в пику запретов матери и отчима. Как итог – после я получала еще более жесткое наказание. Доходило до того, что он высек меня ремнем, а мама… Она тогда сказала, что я обязана слушаться главу семьи. И что я позорю их тем самым.

Но все же между нами не было все настолько плохо – отчим довольно часто отлучался в командировки, и тогда жизнь становилась на порядок лучше. Мама будто вспоминала о своих обязанностях родительницы, вела себя куда мягче со мной. Правда, постоянно твердила при этом, что мужчина – глава семьи, и женщина должна уметь слушаться. Уговаривала быть терпимее к Эдику – ведь он просто хочет вырастить меня хорошим человеком.

Так мы и жили до моего восемнадцатилетия. После него отчим впервые зажал меня на кухне. Не трогал, но делал все, чтобы я его намеки расценила верно.

Это было так гадко и страшно, что я пригрозила все рассказать маме. Даже за нож схватилась. А он ловко скрутил меня, обезоружив и прижавшись сзади так, что я поняла – он не шутил. Его и  правда возбуждала эта игра.

– Либо ты дашь мне по-хорошему, либо я превращу твою жизнь в ад, – пообещал тогда Эдик.

Я не поверила. Целую неделю делала все, чтобы не оставаться с ним наедине, и немного расслабилась. Потеряла бдительность. А он, оказывается, выжидал. Потому что поймал в самый неподходящий момент – когда мама уехала на весь день по делам, а я думала, что они уехали вместе.

Тогда отчиму почти удалось осуществить задуманное. Меня спас звонок  в дверь – приехала доставка, и я просто сбежала из  дома к подруге – Таньке. Наплела ей с три короба, что вышла, а дверь захлопнулась. В итоге до самого вечера просидела у нее, и только когда убедилась, что мама дома, вернулась обратно.

– Вечно бегать не выйдет, – тихо процедил отчим тогда во время ужина, пока мама раскладывала еду по тарелкам. – В итоге я свое возьму.

И вот сегодня он снова попытался меня заставить лечь под него. Я готовилась, собиралась записать наш разговор и дать послушать маме. Глупый план, который провалился, потому что силы изначально были неравны.

– Дура, она тебе не поверит, – рассмеялся Эдуард мне в лицо. Слезы уже выступили на глаза, когда вдруг вернулась мама и застала нас в весьма недвусмысленной позе. Я так обрадовалась, что попыталась отпихнуть отчима и броситься к ней, но он так ловко все вывернул, что теперь… Теперь я оказалась изгоем в  собственном доме!

– Мама, – всхлипываю. – Пожалуйста…

– Чтоб ноги твоей здесь не было!

Она еще и сумку мою швырнула мне в лицо вместе с пальто.

– Видеть тебя не могу, потаскушка!

Выскочив из квартиры, сбегаю вниз на два пролета и сажусь на лестнице. Ведь идти мне некуда. Да и кому я нужна? Кроме мамы родственников нет. За своими переживаниями не сразу разбираю шаги рядом. Зато когда понимаю, кто это, вскакиваю и хочу бежать дальше. Но крепкая хватка удерживает на месте.

– Я тебя предупреждал, сахарок, – шепчет, нагло лапая, отчим. – Теперь будет сложнее, но если не хочешь сдохнуть на улице, будешь слушаться меня.

– Пусти! – кричу, и тут же на рот ложится широкая ладонь. Ужас плещется в крови, я пытаюсь брыкаться, но я слишком маленькая, а он – огромный и сильный.

– Не пущу, Алика. Ты дашь мне. И сейчас, и потом. Столько раз, сколько я захочу. Или продам тебя в бордель, – шипит он. – Хочешь?

Мотаю головой, расслабляюсь, надеясь притупить его внимание.

Резкий хлопок двери наверху отвлекает Эдуарда, и я, пользуясь этим, толкаю его локтем и бегу вниз.

– Эдик? – где-то слышится голос мамы. Надеюсь, что отчим тормознет хотя бы из-за нее, и выбегаю из подъезда. На улице уже темнеет, и я понятия не имею, куда идти, но главное – как можно дальше. Ведь если этот человек прикоснется ко мне снова – я не переживу этого.

– 2 Алика -

Первая мысль – пойти к Тане. Но тут же понимаю – там меня найти будет легко. А отчим, похоже, настроен серьезно. Вот только теперь мама не заступится, не спасет. Значит, надо куда-то бежать.

Но куда? Да еще и на ночь глядя…

Добредаю до окраины города. Холод приличный, еще и есть хочется, а в кармане – только какая-то мелочь.

Заглядываю не то в кафешку, не то забегаловку. Меня замечает полноватая дамочка и вопросительно смотрит:

– Тебе чего?

– Скажите, а у вас пирожки или булочки есть? – тихо спрашиваю, прикидывая, что на это-то денег должно хватить.

– Нет ничего. Заказывать будешь? – и кивает на меню, которое на доске мелом нацарапано. Растерянно смотрю и понимаю, что даже здесь я ничего купить не смогу.

– Спасибо, нет…

Выхожу на улицу, и очередной порыв ветра едва не сбивает с ног. Еще и дождь, как назло. Куда пойти?

Безысходность и усталость дают о себе знать – присаживаюсь на покосившуюся лавочку недалеко у входа. Тут есть хоть небольшой навес.

Кое-как притулившись, закутываюсь в шарф, который все равно продувается. В голове ни одной толковой мысли. Не знаю, как быть дальше. Даже слез почти нет – только дикая опустошенность.

– Эй! – раздается рядом резкий крик. Вздрагиваю и оборачиваюсь – та самая дама из кафе стоит рядом и неодобрительно смотрит. – Ты чего здесь расселась?

– Нельзя? Простите, я сейчас уйду, – бормочу онемевшими губами. Встаю, неуклюже подсказываюсь и почти падаю, но она же меня и удерживает.

– Вот недотепа-то, – беззлобно фыркает женщина. – Есть хочешь?

Смотрю на нее недоверчиво.

– У меня нет денег, только вот, – достаю из кармана горсть мелочи и протягиваю ей. – Больше нет.

– Лет тебе сколько?

– Восемнадцать недавно исполнилось.

– А чего не дома в такую погоду? – Отвожу взгляд, стыдливо прикрывая глаза. – Я кого спрашиваю? – чуть повышает голос женщина.

– Нет у меня дома… Выгнали.

Она неодобрительно цокает языком и тянет за собой. В итоге приводит меня обратно и усаживает за стол, после чего уходит. А затем возвращается с тарелкой горячего супа и куском хлеба.

Недоверчиво кошусь на нее, пытаясь разгадать – верно ли я понимаю ее жест.

– Чего смотришь? Ешь, давай.

– Но мне нечем…

– Ешь!

Больше я не спорю. Тем более что желудок жалобно урчит, и в этот момент мне кажется, что ничего вкуснее я не ела. Даже не замечаю, как все съедаю.

– Значит, жить тебе негде. Работа нужна?

Почему я даже не подумала об этом? А ведь стоило. Да, школу придется бросить – да и какая мне теперь школа? Тут выжить бы. Не уверена, что мама в ближайшее время одумается. А даже если и да… Я не вернусь туда, где живет отчим.

– Нужна, – тихо говорю.

– А мне нужна посудомойка. Моя Лариска тут давеча уволилась. Так что если согласна, то оставайся.

Растерянно смотрю на свои руки.

– Платить буду немного – сразу предупреждаю, а работы много. Но жить сможешь в подсобке.

– Я согласна!

Так у меня появляется временное жилье. Марианна, так зовут хозяйку кафе, оказывается довольно адекватной и в чем-то даже доброй женщиной. Хотя требует, конечно, много. Вроде бы место здесь не особенно проходное, но посуды всегда много – потому что все надо мыть руками. Повар Айнур – крайне неразговорчивый мужчина в возрасте, только молча приносит мне очередную порцию тарелок, и все.

К концу дня я валюсь с ног от усталости. Но каждый раз, когда на меня накатывает желание уйти, я вспоминаю, что идти мне некуда, и снова берусь за работу.

Две недели пролетают незаметно. И тут Марианна приходит и просит мой паспорт, чтобы оформить официально.

Приходится признаться, что документы дома, у матери. Ради такого дела она меня отпускает на полдня, и я очень надеюсь не столкнуться ни с кем, заодно и вещи сменные взять.

Квартира встречает меня звенящей тишиной. Я даже выдыхаю с облегчением. Первое, конечно, паспорт. Нахожу его в том же ящике, что и всегда. Сама не верю своей удаче. Ведь могло и не повезти. Успеваю собрать еще пару футболок и штанов, когда слышу за окном подозрительно знакомый шум мотора. У Эдуарда так звучит его навороченная тачка. Выглядываю в окно, и точно – он. Судорожно хватаю все, что попадается под руку, и выбегаю из квартиры. Лифт, как назло, не едет сразу, поэтому поднимаюсь на пару пролетов вверх, чтобы переждать, пока отчим зайдет в квартиру.

Слышу, как открываются двери лифта, его шаги, поворот ключа в замке и, наконец, щелчок замка. Осторожно выглядываю, тихо спускаюсь вниз. Когда уже прохожу свой этаж, позади вдруг открывается дверь… Наша дверь!

– Ах ты, сучка!

Не оборачиваясь, несусь вниз, перепрыгивая через ступеньку. Его крик так и стоит в ушах, а сердце вот-вот выскочит из груди. Понимаю, что если Эдик догонит, то все.

На улице жадно вдыхаю воздух, нет времени переводить дыхание, но я почти без сил.

И отчим меня догоняет. Хватает за шиворот, дергает так, что я едва успеваю сгруппироваться, чтобы удержаться на ногах.

– Пусти! – кричу, что есть сил! – Пусти!

– Сучка мелкая! Я тебя по всему городу искать должен?! – рявкает он и выглядит при этом совершенно безумно. – Ты у меня отрабатывать замучаешься! Да я тебя…

Замахивается, но на мое счастье из подъезда выходит пара мужчин. Они замечают нас и хмуро смотрят. Кажется, даже собираются подойти – может, крик мой слышали. Отчим мешкает, и я пользуюсь этим, чтобы дернуться и сбежать.

До самого кафе Марианны я почти не останавливаюсь. Еле дышу, но все равно бегу. Пытаюсь петлять, путать следы. В голове так и крутятся слова Эдика, что он меня искал.

Он искал!

Забегаю в кафе, едва живая. Марианна удивленно смотрит на меня.

– Алика, ты в порядке?

– Ага, – рвано выдыхаю.

– Тут к тебе есть предложение… – она кивает в сторону мужчины, сидящего за столиком.

– 3 Алика -

Испуганно пячусь назад.

– Не надо никакого предложения, – бормочу. – Я пойду!

Сбегаю в подсобку, где хранятся мои вещи, и где ночую. Перевожу дыхание, а руки трясутся так, что даже молнию расстегнуть не выходит.

– Слышь, ты чего такая дерганая? – Марианна входит без стука. – Случилось чего?

– А?

– Спрашиваю, что у тебя там?

– Н-ничего! Я уйду, можно? Насовсем. Только не отдавайте меня ему.

– Кому ему?

– Тому, кто пришел за мной!

– Да у тебя совсем с головой плохо, – фыркает она. – От кого бежала?

– От отчима…

– Приставал? – испуганно смотрю на нее. Киваю, втягиваю голову в плечи. Как-то раз я проболталась ей, обронила такую фразу, что в итоге Мариана все вызнала. С тех пор даже относиться лучше стала. – Не бойся. Не сдам я ему. Ублюдок, а… Паспорт-то успела забрать?

– Успела, – киваю на сумку. – Хотела еще вещей взять, но он вернулся. Еле сбежала.

– В полицию на такого надо настучать. Но если он при бабле, то наверняка отмажется, – со злостью произносит хозяйка. И смотрит так, словно не обо мне сейчас говорит. – В общем, вот что – мужик там нормальный сидит. Он ищет горничную для своего босса. С полным проживанием. Платят хорошо.

– И в чем подвох?

– Ну, насколько я понимаю, мужик там с характером – мудак тот еще. Ну, и еще дом большой – все делать самой придется. Помощниц не будет. А ты, я вижу, девка работящая. Но здесь у тебя перспектива какая? Рано или поздно найдет тебя этот твой отчим.

– А если этот хозяин дома тоже ненормальный? Где гарантии?

– Это ты сходи и сама спроси.

Чуть подумав, я все же соглашаюсь. Сегодняшняя встреча с Эдуардом дала понять – он будет меня искать. Вопрос времени, когда выследит в этом кафе. И что тогда? Вряд ли Марианна будет стоять за меня горой. Оно и понятно.

Мужчина так и сидит за столиком, словно и не было моего позорного побега.

– Здравствуйте, – говорю, присаживаясь напротив.

– Добрый день, Алика. У меня к тебе предложение о работе.

– Горничной?

– Именно. Хотя придется еще и готовить. Повара не предусмотрено.

– Какие гарантии безопасности?  – сразу задаю интересующий меня вопрос.

– Безопасности? – искренне удивляется незнакомец. – Разве это не подразумевается при приеме на работу?

Становится как-то неловко за свою, можно сказать, претензию.

– Если я правильно поняла, мне придется жить в том же доме. С вашим боссом.  А он мужчина.

– Ах, вот вы о чем… Что ж, полагаю, официальный трудовой договор снимет эти вопросы?

– А в чем еще будут мои обязанности?

– Содержать дом в чистоте и желательно готовить для хозяина. Он, конечно, слегка с дурным характером, – мужчина морщится, – но думаю, достаточное денежное вознаграждение компенсирует неудобства от его несдержанности и грубости.

– То есть он будет меня унижать и кричать?

– Скорее, он будет всем недоволен, так как не любит людей рядом.

Что ж, стараться быть незаметной – это я могу. Научилась за годы жизни с отчимом.

– А он может меня уволить? Просто потому что не захочет видеть в доме.

– Может, – кивает мужчина. – Но если вы сможете продержаться дольше остальных кандидатов до вас, то получите премию.

Ого! То есть мужик этот настолько капризный ,что его не все еще устраивают. В другом случае я бы не стала ввязываться в это дело. Но сейчас, учитывая стычку с отчимом, я прихожу к выводу, что это шанс – и спрятаться, и заработать. Вряд ли мама одумается и в ближайшее время вернет меня домой, чтобы снова заботиться. Теперь я, увы, сама по себе. И никто не станет кормить меня бесплатно.

Здравствуй, взрослая жизнь.

– Хорошо, я согласна.

– Отлично. Завтра я принесу договор, с которым вы ознакомитесь, и если все устроит, то подпишете.

Я немного в шоке от того, как вовремя подвернулось это предложение. Даже не сразу слышу Марианну.

– Что?

– Работать, Алика. Посуда сама себя не помоет. Раз уж ты пока все еще тут, – усмехается она.

– А почему вы помогли мне? – вдруг спрашиваю. – Почему согласились, чтоб он рассказал мне про работу? И как вообще узнал про меня?

– Василий мой знакомый. Он поинтересовался, нет ли у меня толковой работящей девочки на примете, объяснил, зачем.

– Но вы же могли не рассказывать. Или кто-то другой придет на мое место?

Марианна тяжело вздыхает и смотрит на меня так сочувственно.

– Пока не придет. Просто… Ты мне меня напоминаешь. Я ведь тоже из дома сбежала. Потому что мать била, и тоже из-за отчима. Он не приставал, конечно, но постоянно пил. Я знаю, что такое остаться совсем одной, и как сложно начинать свой путь в одиночку. Вася сказал, там никто тебя не обидит. Хотя работа будет тяжелая.

– Спасибо вам, – ее слова трогают меня настолько, что я всхлипываю и обнимаю женщину.

– Ну, хватит сырость разводить. Посуда, Алика!

– Да-да, конечно!

На следующий день Василий возвращается с договором. Я тщательно читаю его, но, конечно, не все мне понятно. Вроде все пункты адекватные, то, что он мне пояснил, тоже не вызывает особых сомнений. Но главное, я все больше понимаю – что мне и правда надо уезжать. Потому что утром заходил какой-то парень и искал девушку, по описанию похожую на меня. Марианна потом мне сказала. А учитывая, что у меня дурацкая особенность во внешности, скрывать которую теперь не выходит, найдут меня быстро. Все-таки гетерохромия – штука редкая, а линзы, чтобы скрывать это, я больше не ношу.

– Когда я могу приступать? – спрашиваю, как только подписала договор.

Василий бросает взгляд на часы.

– Было бы неплохо прямо сейчас. Готовы поехать?

Оглядываюсь на Марианну – та ободряюще кивает.

– Готова. Что надо брать с собой?

– 4 Алика -

Василий оставляет короткие инструкции, и когда я собираю все вещи, выводит на улицу.

– Звони, пожалуйста, – тихо просит Марианна. – Я, конечно, доверяю Васе, но и ты держи меня в курсе.

Она вроде и не показывает, но я чувствую в ее словах настоящее беспокойство.

– Спасибо вам! Спасибо, что помогли и приютили!

Даже молчаливый Айнур выходит попрощаться. Просто крепко обнимает меня, так и не говоря ни слова.

Я даже подумать не могла, что за каких-то пару недель обрету если не новую семью, то хотя бы людей, которым я небезразлична.

Василия помогает мне сесть в машину.

– Вот письмо, – он передает мне конверт. – Отдаешь его боссу. Не волнуйся, тебя отвезут почти до самого места. Там уже сообразишь, что к чему. Связь там ловит плохо, так что вряд ли выйдет сидеть в телефоне. Да и некогда будет.

– А как же мне связаться с Марианной? – испуганно спрашиваю.

– Если что-то будет нужно, можно прогуляться чуть по территории – где-то можно поймать и мобильную связь.  А вообще там есть спутниковый телефон. Так что не пропадешь. И самое главное – не драконь Камиля. Пусть  Тагаев ворчит себе, не спорь и делай свое дело. Первый перевод получишь завтра авансом на карту, которую я тебе оформил. Вопросы есть?

– Пока нет, но ведь потом могут быть…

– Ну, вот как появятся, тогда и позвонишь. Все, езжайте, а то не успеете до темноты.

Василий закрывает дверь, что-то еще говорит водителю, и тот садится за руль.

Едем мы не в центр города, а за его пределы. Оглядываюсь на указатели, пытаясь сориентироваться, куда именно. Но за свою жизнь я мало куда выезжала, так что названия населенных пунктов говорят мне очень мало.

– Скажите, а нам долго ехать? – все же рискую обратиться к водителю.

– Не меньше часа. Не холодно? Может, печку включить?

– Нет, спасибо.

Дальше мы едем молча. Второй день идет сильный снег. Красивый, большими хлопьями. Такой, что вокруг все похоже на зимнюю сказку. А ведь скоро Новый год. И я думала, что проведу его в кругу семьи, а теперь…

Машина тормозит прямо посреди проселочной дороги.

– Вылезай, – командует водитель.

– Прямо здесь? – нервно спрашиваю, озираясь по сторонам. Ничего же нет вокруг – только лес, да и все.

– Прямо здесь, – подтверждает тот.

– Вы перепутали, – испуганно говорю. – Мне сказали, я буду работать горничной в доме и…

– Будешь, – соглашается он. – Только до дома придётся ножками топать.

– Почему? – наивно спрашиваю я.

– Не расчищено.

Стараюсь разглядеть в окно, правда ли это, но никак не выходит.

– И как же мне тогда дойти до дома?

– Впереди будет тропинка. Пешком самое то. Вот, держи, – он оборачивается ко мне и протягивает что-то. – Магнитный ключ от двери и сигналка для охранной системы.

– Там опасно? – нервно уточняю.

– Хозяин не любит, когда его беспокоят, – терпеливо объясняет водитель. – Поэтому охрана там серьезная. Так что сбежать не выйдет. Если передумала, то говори сейчас.

Водитель выжидающе смотрит, а я молчу. Но что сказать? Нет у меня особых вариантов. Жить мне негде – мать выгнала из дома, решив, что я пыталась отчима соблазнить, из друзей приютить меня некому, а жить в подсобке и сутками мыть посуду – так себе вариант.

Здесь же обещали достойную оплату и крышу над головой. Да, работы будет много, но, по крайней мере, отчим тут меня не найдёт.