Ад во мне
– Слушай, а может, ты все-таки допился до алкогольного делирия, по-простому, до белой горячки, и все, что с тобою происходит, не более чем психоз с галлюцинациями при сохранности самосознания? – Змей, свесившись вниз, раскачивался перед моим носом, вызывая головокружение.
– Ты хочешь сказать, что все это похмельный бред затуманенного беспробудным пьянством мозга, отягощенного синдромом раздвоения личности и гормональным сдвигом?
– Почему сдвигом?
– А откуда появились анатомические излишества и сексуально озабоченный змей?
– Эй, это твое подсознание вытянуло на свет твои же тайные желания! Ты даже не представляешь, что желаешь в глубоких слоях своего примитивного мозга. – Белочка ехидно захихикал. – Хорошо хоть медицинская страховка у тебя в полном порядке. Так что хорошее лечение в лучшей клинике обеспечено. Нужно использовать момент, пока тебя не вывели из бреда! Позволь мне как живому воплощению твоего подсознания повеселиться? Поверь, я знаю толк в развлечениях! – Змей свесился в районе носа и застыл в форме вопросительного знака.
– Если ты – это я, то почему ты считаешь себя идиотом? – Я зевнул.
…Снилась мне Брунька в костюме медсестры и мотоциклетном шлеме, вооруженная бензопилой, от которой я тщетно пытался скрыться под кроватью. А потом вдруг оказался в темном пыльном помещении с низким арочным потолком. Пахло затхлостью и смертью. Склеп, понял я. Посреди склепа стоял черный саркофаг, а сверху на нем лежал какой-то небольшой предмет, от которого исходило легкое голубое свечение. Я подошел ближе и смог рассмотреть, что это вставленный в углубление на крышке овальный кулон с изображением цветка, похожего на тюльпан или на лилию, мои скудные познания в биологии не позволяли точно идентифицировать растение. От кулона тянулась тонкая цепочка, закрепленная в каменное кольцо. По овалу кольца шла надпись, я присмотрелся: «Взяв Охранника, ты выпустишь в мир силу, давно потерявшую хозяина. Силу безразличную и мощную, равно готовую служить и добру, и злу. Подумай, вор, на чьей ты стороне, прежде чем совершить неразумный поступок», – вслух прочитал я. Выходит, кулон – это охранник, и его ни в коем разе нельзя трогать, если ты не на правильной стороне. Но мне точно известно, что моя сторона всегда правильная, так что можно рискнуть, решил я и протянул руку.
И тут мой сон был прерван весьма болезненным уколом в зад. От неожиданности оба мои сердца учащенно застучали. Еще одна загадка – я вновь человек, а внутренние органы остались как у черта, а значит, убить меня даже в этом теле будет намного сложнее, что вселяло некоторый оптимизм.
– Эй, а по шее? – Не открывая глаз, я перетек в сидячее положение. Голова слегка гудела.
– Рискни здоровьем, имбецил, – весело пропел звонкий голосок у меня над ухом, – и, возможно, твоя жена станет вдовой, не успев расстаться с невинностью.
Я с трудом разлепил глаза. Вокруг никого не было.
– Ну вот, уже и голоса слышу, – расстроился я, потирая лицо, чтобы хоть немного прийти в себя. – Надо завязывать с пьянством.
– Тебе уже ничего не поможет, амбал. – Веселья в голосе стало больше.
– Белочка? – позвал я. – Это ты прикалываешься?
Змей не отозвался, да и вообще вокруг была подозрительная тишина. Я оглянулся. Озеро исчезло, как и кусты, и деревня, и мои друзья. Я находился в воздухе, при этом чувствовал под задницей мягкую траву. Жуткое ощущение, когда сидишь в прозрачном вакууме.
– Куда это меня опять занесло? Белочка? – Я поднял руку в попытке нащупать змея на голове, но наткнулся только на короткие волосы, такая прическа была у меня в момент переноса. – Не понял…
– Кто бы сомневался! – фыркнул голос.
Я выругался.
– Не смей произносить при девушке таких слов, извращенец!
– Так ты еще и девчонка! – взвыл я. – Немедленно покажись!
Передо мною замелькало множество золотых снежинок, складываясь в маленькую фигуристую негритяночку с остроконечными ушками, одетую в белую тунику. Малютка была меньше двадцати сантиметров ростом, но при этом обладала очень женственной фигуркой.
– Амбец![1 – Амбец (жаргон) – крантец, гибель, смерть, конец, полный абзац, финита ля комедия, ад кромешный, северный зверек, реально нет слов, бросай работу, все умерли – пипец, короче.] – пробормотал я. – Вот это глюк!
– Красивое имя, – благосклонно кивнула девушка, безо всяких видимых усилий вися в воздухе на уровне моего лица, – я принимаю его. Амбец Первая, Разрушительница, Повелительница гор, Владычица недр, Великолепная, Неотразимая, Приносящая Радость и Карающая Врагов! Неплохо звучит, как ты считаешь?
Я только тряс головой, пытаясь прогнать наваждение.
– Ты кто, глюк?
– Какой же мне бестолковый абориген достался! Ты что, эльфов никогда не видел, убогий?
– Слушай, мелочь пузатая, ты мне зубы не заговаривай. Я даже роман крутил с эльфийкой, и рост у нее был значительно выше, чем у тебя.
Амбец Первая при моих словах испуганно взмахнула рукой, и перед нею прямо в воздухе возникло миниатюрное зеркало, в которое она тут же уставилась, а я уставился на нее, впервые столкнувшись с проявлением магии в обычном мире.
– Нет у меня никакого пуза! – с облегчением констатировала девица, покачивая крутыми бедрами. – Так ты, наверное, с толкинутой эльфой роман крутил, а я настоящая темная альва – дух природы. Короче, я твой хранитель.
– А почему чернокожая?
– Чем тебе не нравится цвет моей кожи? Может быть, ты расист?
– К симпатичным девушкам я очень даже гуманист. Так ты ангел-хранитель?
– Ну ты дебил! Ты видишь у меня крылья за спиной? Или нимб над головой? Говорю же, хранитель я! Тело твое хранить буду от посягательств. – И она ехидно захихикала, обнажая острые белые зубки. – Короче, если что, я здесь.
При этих словах Амбец исчезла, а я вновь оказался на поляне. Солнце катилось к горизонту, парни уже собрались и весело переговаривались, ожидая меня. Похоже, никто не заметил моего исчезновения. На голове зашевелился Белочка.
– Сразу видно, кто из нас сегодня ночью не спал, – подмигнул мне инкуб и решительно зашагал в сторону виднеющегося города.
Приснилось, решил я, догоняя Геракла. Хашиш окинул меня внимательным взглядом.
– Соль, будешь играть роль разбалованного сынка богатых родителей, которому обет не позволяет проливать кровь в путешествии. В этом мире среди знатных лоботрясов сумасшедшие обеты в моде. Так что ты сможешь вполне официально пользоваться «бескровной» дубинкой, которую называешь бита.
– С чего это? – оглянулся на нас Вал.
– Он единственный среди нас, кто не вооружен мечом.
– А вы тогда кем будете? – поинтересовался я, совершенно не возражая побыть богачом.
– Твоей охраной, благородный мессир, – и под дружный хохот Хаш изысканно поклонился.
– На кой это все? Завтра мы начнем практику, и этот маскарад никому не будет нужен.
– Практика у нас пять дней в неделю с девяти до семнадцати и два дня выходных. Никто не пойдет на нарушение трудового распорядка. Оба ректора очень за этим следят, а связываться с ними ни один бог не захочет. Так что после пяти вечера мы свободны, а все приключения, как ты знаешь, начинаются только с наступлением темноты. – Вал расплылся в предвкушающей улыбке.
– Отлично. Значит, я босс? В таком случае двое меня несут, а то у меня ноги после вчерашних танцев болят, а двое возьмите большие лопухи и обмахивайте мое мессирство, да машите активнее, чтоб ветерок постоянный был.
Я скрутил две «козы» и на всякий случай отодвинулся, давая себе простор для маневра. Парни ошарашенно смотрели на мои оттопыренные мизинцы и указательные пальцы.
– Это ты нам сейчас сказал?
– Борзой, да? Типа, авторитет, да?
– А в челюсть?
– В роль вхожу. – Я приготовился драпать. – Репетирую! – уже на бегу прокричал я, улепетывая от разъяренных демонов в сторону виднеющегося города.
Меня догнали через двести метров, повалили на землю и с хохотом начали сдирать верхнюю одежду.
– Эй, что вы делаете, ироды? – заорал я, пытаясь вывернуться.
– Будем делать из тебя настоящего аристократа!
– Зачем мне это надо? Чем вам мой вид не нравится? Эй, уберите руки от моих штанов! Джинсы оставьте!
– Мы все слишком высокого роста для этой части мира. Да еще и пешие. Это будет бросаться в глаза.
– И что делать?
Парни весело переглянулись, и я моментально покрылся гусиной кожей, предчувствуя пакость.
– Будешь варваром. Младшим сыном конунга. Отец отправил тебя в путешествие в сопровождении четырех воинов, чтобы ты познал мир и присмотрел себе невесту. На материк добрались морем, а дальше путешествуем порталами. Варварам приписывают множество умений, поэтому твое оружие, которое ты принес из своего инферно, ни у кого не вызовет вопросов.
И почему я им не верю? Судя по бегающим глазкам, точно замыслили какую-то гадость, а мне тут лапшу на уши вешают.
– Сейчас наведем кое-какие штрихи для достоверности, так что расслабься и не дергайся. Мамон, Хаш, приступайте! – скомандовал куратор.
Я, естественно, тут же задергался, но Гера и Вал держали крепко. Тем временем инкуб всунул мне в зубы какую-то щепку и велел ее разжевать. Я так и сделал, в результате чего спустя пять минут, безмятежно уставившись в небо, наблюдал за причудливыми облаками, постоянно находя в них знакомые рожи, и тупо хихикал. Не обращая на меня внимания, Мамочка и Хашиш с бешеной скоростью очень профессионально выбивали у меня на предплечьях татуировки приспособлениями, состоящими из кривых трубочек с иглой и какой-то фиговины сверху.
– Эй, что вы там изображаете? – сполз на лицо Белочка, прислушался к шипению Мамочки и тотчас захихикал: – А это так и останется с ним на всю жизнь? А меня? Меня изобразите! В профиль! У меня очень мужественный и гордый профиль!
Змей поднялся на хвосте и застыл, словно перископ. Несмотря на затуманенный мозг, мне стало страшновато.
Однако все когда-нибудь кончается, закончилось и действие наркотика, но не успел я возмутиться, как парни дружно от меня отодвинулись. Я сел и поднял руки. Оба мои предплечья покрывали строгие изящные геометрические узоры, заходящие на локтевой сгиб, выполненные в зеркальном отражении. Я присмотрелся и обнаружил вплетенные в узор символы, напоминающие шумерские. Символы не повторялись и, как мне показалось, были объемными. Краем глаза заметил, как парни удивленно переглянулись и отошли на несколько метров.
– А что, мне нравится, – вынес я свой вердикт. Раздался облегченный вздох четырех глоток. – А что это означает?
– У варваров, как и у некоторых демонов, – Хашиш кивнул в сторону Мамочки, который в демонической ипостаси был покрыт тату с головы до ног, – татуировка является своего рода визитной карточкой и защитой. – Одновременно он доставал из воздуха одежду и перекидывал ее мне. Я, не сильно разбираясь, что он мне кидает, постарался как можно быстрее облачиться. – Твоя тату говорит о принадлежности к определенному дому, о твоем положении в нем, о том, что ты готов к отношениям, ну и прочие мелочи такого же рода.
Последней он подал мне биту, которую я закрепил в специальную петельку на ремне.
– Зеркало, – потребовал я, ожидая самое худшее. Удивительно, но моя просьба была выполнена моментально. Я подозрительно покосился на друзей, но увидел на их лицах только почтение. – Вы это чего?
– Мессир, прошу. – Геракл с легким поклоном протянул мне уже знакомое овальное зеркало.
– Перестань юродствовать! Мы же еще не вышли к людям.
И здесь влез Белочка. Он подполз к уху и громким шепотом, который было прекрасно слышно в радиусе десяти метров, сообщил:
– Честно говоря, когда наносили татуировку, Хаш решил приколоться и предложил вплести в нее знаки полной власти, которые высмотрел в папашиной книге тысячелетней давности…
– И?
– Все ожидали, что тело отторгнет магические символы и ты всего лишь покроешься зеленой, зудящей, отвратительной сыпью, но этого не произошло! – закончил Белочка с благоговейным восторгом.
– Всего лишь покроюсь отвратительной сыпью? – с возмущением завопил я. – И что это все значит? – У меня возникло непреодолимое желание стукнуть змея по башке, чтобы он быстрее двигал челюстью.
– А это значит, что ты действительно принадлежишь к доминиону Власти! Ты – Архидемон, лорд Инферно, Высший! Ты будешь хозяином какого-нибудь темного мирка! Когда-нибудь… в будущем… – радостно закончил Белочка. – Ты что, ничего не чувствуешь? Бурление в крови? Жажду властвовать? Непреодолимое желание завести наложниц? Повелевать и собирать дань? Кстати, ты это не забудь. Дань – это вино, женщины, хороший дом со слугами и бассейном где-нибудь на Бора-Бора. А еще лучше целый остров в океане! Да! Остров! Со скалой, а на ней наш белый дворец! А вокруг зенитки! А еще на острове обязательно должны быть водопад и лагуна, в которой будет пришвартована наша яхта! И много маленьких красивых морских змеек вокруг! Да, мы круче всех! Когда войдем в силу, только Князь и твои жены смогут нам противостоять! Да и то недолго… – Он захихикал.
– Не понял, а жены почему? – насторожился я.
– Так из любви и уважения к матерям своих детей ты их просто не сможешь на цепи держать и в монастырь отправить, вот они и будут у нас на шее висеть.
– Логично.
Честно говоря, никаких перемен я не чувствовал. Не прибавилось у меня ни ума, ни силы, ни умения, ни магии. На всякий случай я попробовал представить себе банку пива и пожелал ее заполучить. Ни фига! Вслух произнести это я постеснялся, но про себя проговорил все, что помнил из книги о мальчике со шрамом. Ну, там всякие «Круциатусы», «Сектумсемпры» и «Экспеллиармусы». Эх, сплошное разочарование. Впрочем, может, в этом мире все по-другому? Я поднял зеркало, пытаясь найти в нем произошедшие во мне изменения. Все та же физиономия. Коричневые замшевые штаны, заправленные в черные высокие сапоги, бежевая рубаха без изысков из какой-то мягкой ткани и сюртук из такой же замши, что и штаны. Весь в коричневом… Одежда как раз для того, чтобы испортить кому-нибудь праздник. Поддернув рукава, обнажил татуировки. Вполне себе обычный тип, никаких видимых изменений. Я протянул зеркало Гераклу, тот с почтительным поклоном его принял.
– Прекращайте издеваться! – вспылил я, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Мессир, вы принадлежите к доминиону Власти. Второй после Князя. Нас просто не поймут, если мы будем обращаться к вам без должного почтения, – серьезно сообщил мне Мамочка.
– И что, это перечеркнуло нашу дружбу? Наши совместные пьянки? Я теперь изгой? Так, слушай мою команду! Наедине чтобы все оставалось по-прежнему. Я все тот же черт Соль, ваш друг и товарищ. Ясно?
Демоны с облегчением вздохнули и закивали. Мля, час от часу не легче. Второй после Князя… Убиться о стену!
Парни окружили меня со всех сторон, и мы двинулись в сторону города.
Добрались мы без приключений, лишь один раз нам пришлось сойти с дороги, уступая место отряду всадников в синих плащах.
– Магики, – с уважением в голосе сообщил нам пожилой крестьянин. – Говорят, где-то за городом амулет защитный против демонов сработал, вот и поскакали проверить.
Мы все дружно глянули на Мамочку. Он только руками развел.
– Не думал, что они заметят незначительный всплеск энергии от перехода к истинному виду, – извиняющимся тоном произнес парень. – Впредь буду осторожнее.
Глава 11
У ворот для благородных образовался небольшой затор, причина которого стала ясна, когда мы подошли поближе. Расфуфыренный щеголь на прекрасном вороном жеребце спорил с пожилым мужчиной, стоящим у синей кареты, похожей на сарай на колесах, запряженной парой мохнатых лошадей. За спиной всадника с угрюмыми лицами стояли шестеро пеших мечников в одинаковой форме.
– Я приехал первым и первым пройду! – орал щеголь, поминутно хватаясь то за рукоять меча в богато изукрашенных каменьями и золотом ножнах, то за кнут. – Я, виконт Ошель, внучатый троюродный племянник императора, не собираюсь уступать свою очередь всякой деревенщине!
– Но, господин, при всем нашем желании мы не сможем развернуть карету! Она слишком громоздка, – пытался увещать крикуна пожилой.
– Значит, я прикажу своим людям перевернуть эту колымагу и оттащить в сторону! Но никто не проедет в ворота раньше меня! Клянусь Араном, богом справедливого суда!
– Я запомню, – тихонько хмыкнул за моей спиной Хашиш и на мой недоуменный взгляд пояснил: – Именно Арана я заменяю на практике.
Тут к спорщикам подошла наша группа. Все дело в том, что мы пятеро были выше любого из мужчин на голову, а Вал даже на две, что моментально вызвало к нам повышенный интерес. А если принять во внимание то, что наш отряд был пешим, то лучшего способа выделиться из толпы придумать было невозможно. Кто-то из мечников восхищенно присвистнул, щеголь скривил губы в презрительной усмешке.
– Сегодня, наверное, в городе раздают бесплатную похлебку, раз со всех сторон лезут нищеброды, которых дворянами назвать язык не повернется, – процедил он сквозь зубы, поднося к носу белую тряпицу, символизирующую носовой платок. Какой-то подхалим захихикал, но в полной тишине смех оборвался слишком быстро. – Откуда у этих сыновей троллей могут взяться деньги на лошадь, если у них не хватает денег даже на приличное оружие?
Парни безразлично смотрели на придурка. Я заметил, как занавеска на окошке кареты слегка вздрогнула и приоткрылась. В щели мелькнуло миловидное девичье личико. У Геры затрепетали ноздри, он улыбнулся и подмигнул мне.
Тем временем виконт решил перейти к активным действиям. Он выхватил меч и приставил его к горлу пожилого мужчины.
– Эй, клоун! – не выдержал я. Ошель от такого обращения чуть с лошади не свалился, озираясь по сторонам, словно надеялся увидеть цирк у себя за спиной. – Я к тебе обращаюсь, пи… представитель сексуальных меньшинств!
Парни расступились, я вышел вперед и остановился, сложив руки на груди и выставив напоказ татуировки.
– Варвар!
– Сын конунга! Ярл!
– Принц!
Лицо виконта вытягивалось, а лицо пожилого мужчины, наоборот, светлело.
– Мессир, – обратился ко мне Хаш. – Мне кажется, эти люди были непочтительны к вам. Стоит научить их уважению. На колени, смертные!
После его слов пожилой и слуги, окружающие карету, опустились на колени и склонили головы. Я прислушался к своим чувствам. Не могу сказать, что мне это не понравилось. Скорее даже наоборот. Мечники Ошеля остались стоять, вопросительно поглядывая на бледного виконта. Что-то прошипел справа Мамочка, я повернул голову, чтобы спросить, о чем он бормочет, но демона рядом не оказалось. Я даже не успел заметить его движения, как через долю секунды Мамон вновь стоял справа от меня, а все шестеро воинов с недоумением смотрели вниз на голые ноги. Демон, не мудрствуя лукаво, просто срезал пояса, лишив мужчин не только оружия, но и штанов, а так как нижнего белья никто из них не носил…
– Кто пошевелится – умрет, – с совершенно серьезным лицом сообщил воинам Мамочка, как только один из них наклонился, чтобы подтянуть штаны.
После учиненной им демонстрации ему сразу поверили, и попыток привести одежду в порядок больше не делалось. Это выглядело весьма комично, и я не выдержал первым. Не смеялся только Ошель. Я покосился на карету, откуда раздавался приглушенный смех двух женских голосов.
– Как ты смеешь! – заорал виконт, размахивая мечом. – Назовись, чтобы я смог вызвать тебя на дуэль по правилам кодекса!
– Вот еще, сообщать всякой шушере свое имя, – фыркнул я. – Вал, научи клоуна хорошим манерам.
– Мессир.
Вал подошел к жеребцу и, недолго думая, опрокинул его вместе со всадником. По случайности или специально, но виконт упал на поленницу дров, сложенную у стены. Такого обращения с собой дрова не выдержали и с грохотом осыпались на голову несчастного. Жеребец же, дико всхрапнув, вскочил на ноги и ускакал прочь под залихватский свист Вала. Хаш наклонился над виконтом, и я услышал зловещее:
– Я приду за твоей душой, смертный. Ты теперь мой.
– Да кто ты такой? – испуганно просипел Ошель.
– Аран, чьим именем ты клялся и клятву кому ты сейчас нарушил.
Я увидел, как глаза виконта в ужасе закатились, и он грохнулся в обморок. Парни вновь окружили меня, и под многочисленные поклоны мы прошли в ворота. Вслед за нами прогрохотала карета.
– Ты заметил милашку? – подошел ко мне Вал, когда мы вошли в город.
– Заметил, только не успел ничего рассмотреть, – пожаловался я.
– Баронесса Вилия, шестнадцать лет, блондинка, голубые глаза, девственница, впервые в городе, смешливая, немного испугана. Ее сопровождает дуэнья, дальняя родственница, женщина тридцати лет, пышная брюнетка, разбитная вдова, – сообщил нам Геракл.
– Как ты это успел понять? – удивился я.
– Почувствовал. – Геракл многозначительно постучал кончиками пальцев по носу.
Профессионал! – прошипел в ухе Белочка.
Ага. Мне бы так. Познакомился с девушкой – и сразу же знаешь, чего от нее ожидать.
Город напоминал старую Ригу с ее узкими улочками и цветными домами разной высоты. Вокруг сновал народ. Пока мы пробирались по вымощенным булыжниками улицам к постоялому двору, я вертел головой, стараясь все хорошенько разглядеть. На нас обращали внимание: женщины строили глазки, мужчины уступали дорогу, а дети, с восхищением открыв рты, глазели вслед. Патруль, который попался навстречу, завидев нас, резко свернул в подворотню. Вал выхватил из толпы чумазого босоногого мальчишку лет десяти.
– Эй, герой, трактир «Три поросенка» знаешь?
– А кто ж его не знает? – Пацан шмыгнул носом. – Так постоялый двор называется, там еще хозяин эльф-отступник. Драчливый, жуть!
– Проводи нас к нему.
– Грошик сейчас и грошик, как доведу! – вытянул грязную ладошку оборванец.
Вал кинул проводнику медную монетку. Тот ее моментально куда-то засунул, хотя я могу поручиться, что карманов в его лохмотьях не было. Мальчишка побежал вперед, показывая дорогу. Вскоре мы вышли на большую площадь, на которой кучковался народ, что-то бурно обсуждая. Посреди площади был возведен помост, украшенный двумя столбами, перевитыми цветочными гирляндами. К ним были прикованы девушки, совсем еще молоденькие. На мой взгляд, ровесницы Афродиты, то есть по человеческим меркам лет по пятнадцать. На обеих были надеты белые платья и венки из цветов. Блондинка и брюнетка. Они стояли на коленях, сложив ладони на груди, и, по-видимому, молились. Геракл прищурился, рассматривая девчонок, а затем ухватил за плечо нашего проводника:
– За что их приковали? В чем обвиняют?
– Что вы, милорд! Это благородные девственницы! Они приносят себя в добровольную жертву во благо империи. А за это император жалует их родителям или тем, на кого они укажут, награду, целых два золотых!
В голосе мальчишки прозвучала зависть. Наверное, два золотых – это огромные деньги в этом мире. «Интересно, а нам за практику заплатят и положен ли аванс?» – прошелестел Белочка. Действительно, не помешает озаботиться деньгами. Я уже раскрыл рот, чтобы спросить об этом у Вала, как рядом с нами остановились две молодые горожанки, о чем-то оживленно беседуя. Я прислушался.
– Говорят, эти девушки – воспитанницы графа Острата. – Одна из молодок указала пальцем на прикованных жертв.
– Ой, скажешь тоже! – со смехом фыркнула вторая. – Да разве граф пропустил бы такие лакомые кусочки?
– Сейчас самый верный способ избежать участи жертв – это лишиться девственности. Говорят, жрецы богини Литеры трудятся не покладая ах-ха-ха… рук.
Обе женщины захохотали.
– Красавицы! – Голос Геракла заскользил по коже, словно бархатный лоскут. Вокруг него сгустилось невидимое облако такой сильной сексуальности, что даже меня пробрало. Откуда-то потянуло миндалем. – Нашего господина очень заинтересовал обряд жертвоприношения. Не разъясните его смысл?
Женщины таяли под взглядом инкуба. Мне показалось, что, потребуй он сейчас и здесь исполнения своих самых буйных фантазий, они бы ему не отказали. Это нужно было прекращать.
– Геракл! – предостерегающе произнес я.
– Простите, мессир, увлекся. – Инкуб виновато склонил голову, и сексуальность сразу же пропала из воздуха, но молодки все равно смотрели на него влюбленными коровьими глазами.